А напрошусь-ка я тоже в генералы!
- Можно мне с вами? - спросил я их.
Зубастик и Пиф шумно обрадовались, и мы тут же поделили войско на две армии. Одну взяли они, другую я.
У нас в замке в солдатиков играют не так, как везде. Чтобы расставить армии, не нужно ползать на коленках, устанавливая каждую оловянную фигурку на ненадежной подставке. Достаточно лишь представить, где ты хочешь разместить тот или иной полк - и он сразу туда встает (и ни один солдатик не падает). Передвигаются армии тоже с помощью волшебства.
Я давно уже не играл в солдатиков, года три. Наверно, поэтому Челка и Катька, которые тоже вышли во двор, засмеялись, и Челка сказала:
- Посмотрите-ка! Рик совсем впал в детство!
Я не ответил. Во-первых, глупо, а во-вторых, когда дело доходит до острот, с Челкой лучше не связываться. Тем более, что Джон тоже присел рядом со мной:
- Давай я буду твоим генералом...
Я ответил, что лишних генералов мне не надо.
- Будь лучше моим адъютантом!
- Нет, я хочу командовать.
Тогда я отдал в его распоряжение левый фланг. Пиф и Зубастик на другом конце двора готовились атаковать.
...В разгар игры, когда битва разгорелась не на шутку (а левый фланг разбит - эх, Джон!), в окне нашей башни появился Виль. Он крикнул:
- Рик, мне тебя надо по важному делу!
- Что такое?
- Ну, просто поговорить...
"Что-то сегодня все хотят со мной поговорить о важных делах," мелькнула мысль. Я вспомнил Левку, и снова пришла тревога. Я оставил солдатиков Джону (он проводил меня взглядом, но ничего не сказал).
На лестнице я споткнулся о кота. Это был Шар. Он цапнул меня когтями и дерзко сказал:
- Если живешь в одном доме с котами, надо почаще смотреть под ноги.
А Виль, оказывается, хотел поговорить о тех рабах.
- Послушай, - напомнил он, - ты ведь обещал подумать, как их освободить...
- Я-то? Да как-то не до того мне было, - признался я.
- Давай тогда сейчас решим...
Ну не дают ему покоя эти рабы! Родственники они ему, что ли? А тут еще Левка...
- Слушай, Виль, давай бросим эту затею. Ничего хорошего из нее все равно не выйдет.
- Как это бросим?!
- А так - бросим! Зачем тебе это нужно?
- А тебе не нужно?
- Это все диалектика, - сказал я наугад.
- Ой, да иди ты со своей диалектикой, ты даже не знаешь, что это такое, - обиделся Виль. - А про этих рабов я даже стихи написал:
На горе под самым небом
Город строили рабы.
Их кормили твердым хлебом,
Не давали им воды...
Виль с прохладцей глянул на меня и отвернулся. - Это про то, как им тяжело быть рабами...
Со мной бывает - когда меня пытаются в чем-то убедить, меня заклинивает, и убедить меня уже ни в чем нельзя. Если бы я был большим, я бы сказал, что со мной тяжело разговаривать. Но вот - и Виль, и Левка хотят со мной поговорить о делах. О Левке я мучился все больше - было чувство, что тревога не напрасна. А Вилю только кажется, что он говорит о делах, а на самом деле - все ерунда. И стихи.
- А дальше? - ехидно спросил я. - А дальше, Виль, ты написал?
Он промолчал, постукивая пальцами по столу и глядя в окно.
Тогда я подхватил его стихи:
- Что, тяжело им быть рабами, да?
Тяжело им быть рабами,
Но представьте, что же будет,
Если их убрать оттуда?
Кто тогда работать станет?
Подумай, Виль!
...Лишь когда Виль ушел, я понял, как я себя по-свински вел! Но тогда уже стало не до того...
Виль зыркнул на меня, выскочил из-за стола и исчез за дверью. Дверь хлопнула. Подумаешь! Я тоже так умею - хлопать дверью, не касаясь ее. Мы с Джоном так девчонок пугали, а потом они сами научились.
Так, а теперь - Левка! А с Вилем я помирюсь.
"Стоп, стоп, стоп! - сказал я себе, выйдя во двор. - А вдруг у Левки ничего важного? Или он разыграть меня хочет? Ну, держись тогда!"
Сражение во дворе, судя по всему закончилось миром. Потому что Джон куда-то исчез, а Зубастик и Пиф убирали солдатиков в ящик. Водили ящиком над ними, и солдатики сами устремлялись к нему. Как этот самый... ну, как его... пылесос, вот! Простое слово. "А еще там был телевизор," - вдруг вспомнил я.
Из самой большой башни, где у нас живут звери, появилась Пума. Она вообще-то наш друг, только вредина. И ябеда. Я окликнул ее:
- Эй, Пума, я где Левка?
- Х-х-х-а-а-а-х, - выдохнула Пума в ответ. Она строит из себя важную особу.
- А все-таки?
- Где ж ему быть, как не на речке? - оскалилась Пума. И пожаловалась: - А коз я ваших все-таки съем. Покоя не дают своими рогами!
- Сара и Юлька? - удивился я. - Они милейшие создания!
- Тогда научите их говорить, - попросила Пума.
- Говорить? Ты, Пума, не понимаешь! Как я их научу, когда они глупые?
- Х-х-х, - сказала Пума. И пошла к воротам.
Я поднялся на башню, с которой видно речку Полянку. Ветер надул мою рубашку и ласково взъерошил волосы. Когда ветер такой сильный и ласковый, то обязательно должно случиться что-нибудь хорошее. Во всяком случае, у нас в замке. Но я увидел Левку - внизу, у самой воды, и понял, что вряд ли что-то хорошее случится. Вряд ли. Я умею - без дураков! - чувствовать настроение друзей, и сейчас угадал в Левке такую смертную тоску, что хоть вой.
Правда, Левка не выл. Он поднял глаза кверху и увидел меня. Развел руками, и взлетел на башню. Ноги его были мокрыми и в подсыхающем иле.
- Что случилось? - шепотом спросил я.
- Пойдем в нашу комнату, - попросил он.
Мы пришли в его с Джоном комнату, и там оказался Джон. Он сидел, задумчиво подперев голову и смотрел в окно, на разлетающиеся над нашей горой золотистые зайчики. Я не знаю, откуда они берутся, но Джон говорит, что это игра природы...
- Вы хотите поговорить? - живо спросил Джон. - Одни?
- Нет, сиди на месте, - остановил его Левка. - Я вам хотел рассказать... В общем, я скоро уйду... - он вздохнул, хотя я подумал, что так задыхаются, когда не хватает воздуха.
- Уйдешь? Как Волчок? - с пониманием спросил Джон.
- Хуже...
2
Мышонок, который жил под полом, прислушался и шевельнул усиками. Кажется, наверху кто-то всхлипывал. Невнятно слышались голоса. Любопытный мышонок побежал к щелке - посмотреть.
Трое мальчишек. Двоих он знал - они жили в этой комнате, их звали Джон и Левка. Левку даже очень хорошо знал - это он научил мышонка говорить и часто играл со всеми мышами. Втайне от других.
Третьего мальчишку он тоже видел раньше, только не знал, как его зовут. Этот белобрысый мальчишка сидел на лавке у стены с нахмуренным лицом и комкал в руке подол своей безрукавки.
А Левка... Это Левка что-то сбивчиво говорил и всхлипывал. Мышонок разволновался: Левка, его друг, едва не плачет! Ему плохо!
- Левка, извини, - тихо проговорил в это время белобрысый мальчишка. Он взял Левку за руку. - Не рассказывай дальше.
Левка не ответил. Он смотрел на Джона, который хмуро молчал.
- Продолжать? - спросил Левка.
- Да в общем-то все понятно, - медленно ответил Джон. - понятно, что ты сделал.
В наступившем молчании только тикали часы. С кукушкой и гирьками. В полночь кукушка подаст свой механический голос и разбудит мышонка. Ку-ку...
Мышонок не знал, что ему делать.Как помочь?
...Мы не знали, что за нами наблюдает мышонок.
Мы засиделись до темноты, нас никто не потревожил. То, что рассказал Левка, было настолько же необычно для нас, насколько и... Мы бы не сказали - чудовищно, но что-то около того.
Я заговорил быстро и решительно, но без надежды:
- Левка! Слушай, тебе приснилась вся эта чушь... Вчера приснилась. Да, Джон? Ты был совсем другим на самом деле. Сейчас пойдем к Челке. Она наколдует, чтобы ты уснул опять, на целую неделю. Челка у нас молодец, она сумеет. И приснится тебе что-нибудь хорошее...
- Даже если все приснилось... Такое не может присниться просто так... - нехотя сказал Джон. - Раз ты слышал Голос, значит в этом есть какой-то смысл...
Левка замер.
Я вскочил и подошел к окну. За окном было темно. А тишину ничто кроме часов не нарушало. Снизу не доносилось ни звука - младшие ребята уже спали. А у девчонок горел свет - они еще не легли. Наверно, придумывают какую-нибудь веселую историю и себе же ее рассказывают.
"Почему все так?" - подумал я. Джон тоже смотрел в окна, и это меня почему-то разозлило.
- Почему все так? - сказал я вслух. - Почему все было хорошо, а стало плохо? А ты, Джон, сидишь спокойно... как картофелина!
- Я не просто так! - яростно вскинулся Джон. - Я думаю, что тут можно сделать! Что я должен - подпрыгивать?
- Чего тут делать, - подал голос Левка. - Сказано - надо идти... Значит, пойду.
- Никуда ты не пойдешь! - ответил я. - Мы тебя не пустим.
Левка безнадежно махнул рукой.
- Пойдет! - отрезал Джон. И сник. - Потому что Голос есть Голос, тихо добавил он.
Я прищурился и закусил губу - Джон был прав. Я подумал вслух:
- Найти бы этот Голос... Откуда он идет. Что бы он тогда сказал?
- А далеко ходить не надо, - усмехнулся Джон. - Он в тебе, этот голос. И в нем, - он кивнул на Левку. - Сам что ли не понимаешь? Давай, Левка, иди спать. Тебе не надо это больше вспоминать сейчас. Я тебе обещаю - ты вернешься сюда. Мы постараемся, я и Рик. Понимаешь?
Левка провел языком по губам, улыбнулся.
Раздался топот по лестнице. Вошла Катька.
Вошла веселая, судорожно растирая голые до локтей руки - видимо, было зябко.
Катьке много времени не понадобилось, чтобы увидеть - беда. А Левка уронил голову на руки и заплакал. Да и я едва сдерживался. Уйдет скоро Левка, уйдет неизвестно куда.
А мы - мы сделаем все, чтоб он поскорее вернулся.
Катька, когда все узнала, нахмурилась. Поставила на стол свой колокольчик. Погрозила ему пальцем, но не строго, а так, будто велела внимательно слушать. Мы не поняли, что она делает, но все равно молчали, только Левка всхлипывал. А Катька, подумав, сказала:
- Левка! Я дам тебе с собой колокольчик.
- Зачем? - сердито спросил Левка. Он стеснялся своих слез.
- А вот - ты слушай. Даже если ты будешь очень далеко от нас, мы услышим колокольчик и найдем тебя. Или хотя бы узнаем, где ты...
- Там будет не до того, чтобы звонить в колокольчик, - пробормотал Левка.
- Не перебивай. Если мы тебя раньше не найдем, колокольчик сам приведет тебя в наш замок. Или в другой - такой же.
- Я не хочу в другой! - отчаянно сказал Левка.
- Держи! - Катька протянула ему колокольчик. - Только не потеряй. Потеряешь его - он один вернется, а тебя за собой не приведет.
Левка мотнул головой - не потеряю.
А нам понравилась Катькина идея. Левка немного успокоился, и мы тоже. И потом - может, Левке и правда все только приснилось. И никуда он не уйдет?..
Колокольчик появился полгода назад, и это было связано с Волчком. Волчок раньше жил в замке. А однажды ушел. Решил стать бродячим волшебником. Мы хотели, чтоб он остался, но он сказал:
- Не надо меня уговаривать. В жизни, которая здесь, бывает однажды такое сновидение... Самое главное, которое решает, что будет дальше. То есть, не решает, а как бы советует.
Мы тогда впервые услыхали об этом. Но Волчок уверил нас, что он не выдумал.
Пенка спросила:
- И ты видел такой сон?
- Видел, - кивнул Волчок, - давно уже.
- Почему ты ничего не сказал тогда? - удивились мы.
- Надо ведь было подумать над ним и все решить, - ответил Волчок, и мы не нашли ничего другого, как согласиться.
Ну ладно, он ушел. Оставил каждому какую-нибудь штуковину, "на память". Мне, например, достался карманный фонарик. Мы втайне друг от друга думали, что вещицы эти - фонарик, Катькин колокольчик - не простые, а с волшебным секретом. Может, Волчок как-то по особенному их заколдовал. Бродячие волшебники всегда отличаются от обычных, даже если они начинающие.
Но, конечно, мы не носили эти подарки все время с собой. Но колокольчик все время был с Катькой. Мы только удивлялись.
- Зачем ты таскаешь его все время в руке? - не выдержала Челка через неделю, как ушел Волчок. - Повесила бы на шею, если не можешь с ним расстаться ни на секунду...
Он был выточен из твердого черного камня. При первом взгляде на колокольчик могло показаться, что он не может издавать очень громкий звук. Подумаешь - какой-то немузыкальный камень! Но нет. В нашем замке многие вещи кажутся не такими, какие они на самом деле. Мы часто просили Катьку не трезвонить, когда мы рядом. Потому что звук от колокольчика был пронзительный и тонкий, как иголка.
...Мышонок ничего не понял из рассказа Левки. Но когда все замолчали, и вошла девочка, он как бы очнулся. Он заметался по своему домику - надо помочь! Но что может мышонок? А тут проснулась его мама.
Она недовольно пробурчала (конечно, тоненьким голоском, потому что она была мышью):
- Что ты не спишь? Ложился бы уж...
- Мама, мама! - воскликнул мышонок. И рассказал, что наверху, у мальчишек, какая-то беда. И что Левка - ну, тот мальчик, который с нами играет, должен куда-то уйти.
- Утро вечера мудренее, - сказала мама. И отвернулась к стене.
Наутро я спросил у Джона, как, по его мнению, Левка должен отправиться в путь.
- Я так думаю, он должен просто исчезнуть, - вздохнув, ответил Джон.
- А... отменить это никак нельзя?
Джон грустно покачал головой. И добавил:
- Нам с тобой об этом лучше вообще не думать. Пока... Это просто опасно, если много думаешь об этом пути...
Но пока Левка никуда не исчез, он проснулся в угрюмом состоянии и сидел в комнате, рисуя что-то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15