Тонгор видел перелет Дакалона и Вары — только они остались в живых. Впоследствии о них, переживших великий потоп, упоминали греки, называя их Декалион и Пирра. На глазах Тонгора они прибыли в большую колонию Атлантиды — Саис в дельте Нила на земле Мизраим. При виде их огромного корабля, на котором находились драгоценные книги и приборы, валькар обрадовался, что часть священных летописей сохранилась и не вся древняя мудрость утеряна.
Наконец Тонгор подошел к тому временному рубежу, когда закончилось длинное повествование о доисторическом мире и началась собственно История, связанная с появлением человеческой, а не колдовской письменности.
Он видел, как строились стены Вавилона, и наблюдал за подъемом халдейского Ура. Он стал свидетелем того, как вел к победам свои легионы Нармер Могучий и как объединились Верхнее и Нижнее царство под Двойной Короной и образовалось египетское государство.
Затем наступившая тьма поглотила картины будущего, и Тонгор понял, что фантастическое путешествие во времени окончено.
Как только туман времени скрыл грядущее, рядом с королем-варваром опять зазвучал тихий голос:
— Ты был избран для великих дел, Тонгор из валькаров.
Века эволюции собрали в тебе все то значительное, что стремились создать Боги: храбрость и дальновидность, мудрость и справедливость. Ты дал начало могучей династии и сам это видел.
Твоя рука привела в движение тяжелое колесо истории. При твоем правлении будет создана Золотая Империя Солнца, и эта империя переживет континент Лемурии. Короли твоего рода будут править городами майя, египтянами на Ниле и жителями великой Атлантиды. Законы, которые ты введешь благодаря своей мудрости, войны, которые ты выиграешь во имя торжества справедливости, а также науки и искусства, которые будешь развивать, дадут толчок человеческой цивилизации. Твоим традициям станут следовать те правители, что придут тебе на смену. На основе твоих законов будут создаваться империи.
Ты стоишь первым у истоков развития человечества. Ты — Первый Герой и Первый Император…
Память о твоих великих подвигах, пусть и в несколько преображенном виде, будет существовать в веках. Люди назовут тебя Кукулканом и Одином, Гераклом и Зигфридом, Рамой и Прометеем. Полузабытые предания о твоем времени смутно сохранятся в сагах и сказаниях арийских народов, которые появятся в результате миграции лемурийцев, оставивших свой обреченный континент и нашедших приют на просторах Азии…
Возвращайся же, Тонгор, к прежней жизни! Ты ведь действительно не мертв. Ты и не можешь умереть, так как твоя империя создана лишь наполовину, и тебе придется приложить еще немало сил, чтобы завершить начатое. Только после этого твой дух великого воина найдет пристанище в Чертоге героев, и Боги будут приветствовать тебя в стране бессмертных среди Вечной Весны… Возвращайся, Тонгор, и выполни предначертанное тебе! Ведь жив еще Черный Марданакс, и как раз сейчас подлый предатель вынуждает императрицу стать его невестой.
В опасности находится и твой сын, в котором заложено будущее человечества. Поднимайся, Тонгор, из могилы, тебя ждет схватка с коварными и сильными врагами.
После этих слов Тонгор почувствовал, что стремительно падает сквозь хаос густых туманов, стремительно кружащихся в ревущем водовороте, иссеченном блеском молний, которые, казалось, могли расщепить и сами звезды. Он опускался все ниже и ниже, пока не достиг каменной гробницы, где покоилось его тело.
Сон (если только это был сон) закончился. Тонгор снова был жив.

Часть 5
НА ОСТРИЕ КЛИНКА
Мягкие скользящие пальцы таинственной безликой Судьбы, которая властвует даже над всемогущими Богами, сплетают вместе нити многочисленных жизней, создавая великий ковер Времени. В этом никогда не заканчивающемся процессе все люди — лишь незначительные детали грандиозного орнамента, и никому из нас не дано понять полной картины.
Увы, даже вечные Боги не знают финала этой повести.
Алая Эдда
Глава 1
В ГОРОДЕ ПИРАТОВ
Под черным флагом, наша жизнь
Течет, как воды моря,
И мы опять домой спешим
На отдых от разбоя…
Морская песня пиратов Таракуса
Заходящее солнце окрасило в кроваво-красный цвет штормовые облака. Мрачный голый мыс вытянулся от южного побережья Лемурии в бушующие воды, там, где великий залив Патанги становился частью Яхен-зеб-Чуна — Южного моря.
Самый дальний край этого мыса вздымался крутыми утесами над грохочущими волнами, разбивавшимися белоснежной пеной о длинные гряды камней. По обе стороны скал и на их вершинах располагался странный город, красные крыши которого лесенкой спускались к бушующим водам океана.
Таракус, город пиратов, был выстроен как крепость. Высокие квадратные башни поднимались в сиянии заходящего солнца. Мрачные зубчатые стены опоясывали город с трех сторон.
Десятки больших кораблей свободно могли укрыться в бухтах, образуемых высокими утесами и надежно ими защищаемых.
Каравеллы и купеческие суда, длинные галеры с драконами на носу и военные корабли с высокой кормой — это был самый опасный флот на всем Западе. Эта армада охраняла империю пиратов от врагов.
«Ятаган» подошел к устью скрытого от глаз залива, туда, где огромные цепи закрывали вход нежелательным гостям. Последовала команда зажечь сигнальные огни, и в сгущающейся тьме ярко загорелись зеленые, красные и белые фонари на вершинах мачт. Бдительные стражи опустили бронзовые цепи, чтобы дать кораблю войти в гавань и встать на якорь у одного из длинных каменных причалов.
Закончился очередной пиратский поход, и «Ятаган» был в безопасности. Он уютно устроился в родном порту, в гавани единственного на всем Западе города, где правили находящиеся вне закона изгнанники.
Капитан, команда и пленники отправились на берег в длинной лодке. Чарн Товис и джасарк Тарт вступили в город пиратов.
Солнце зашло. Штормовые тучи сгустились, продолжали свое стремительное движение на запад. На небе появились сияющие ледяным светом звезды.
Пираты и их пленники долго поднимались по большим каменным ступеням, пока не достигли вымощенных булыжником улиц.
Укрытый грядой скалистых утесов, Таракус был освещен раскачивавшимися на ветру уличными фонарями. За грязными окнами таверн слышались грубые голоса, гремела музыка. Возвратившиеся из набегов пираты толпились в винных погребах и постоянно дрались между собой. Этот город, с его буйством и грубостью, являл собой резкий контраст со спокойными и величавыми звездами, светившимися высоко на небе.
Со всех сторон доносились пьяные песни, грубые ругательства и звон оружия. Люди почти полусотни национальностей скандалили и задирались на узких булыжных мостовых. Кривые сабли сверкали в свете дымящих факелов, прикрепленных железными скобами к пропитанным солью каменным стенам.
Вывески винных лавок раскачивались и скрипели под порывами морского ветра над низкими дубовыми дверьми. Эти вывески были разукрашены грубо намалеванными пиратскими эмблемами: скрещенными мечами, жуткими черепами, забавными изображениями морских драконов и фантастических чудовищ.
Прибой гудел у подножия скалистых утесов. Пятна соли проступали на влажных черных скалах и длинных каменных пирсах. Ревущий ледяной ветер прилетал с моря и властвовал на кривых улочках, проносясь мимо высоких домов с крышами из красной черепицы и вытянутыми узкими окнами.
Более века небольшой каменный городок, спрятанный в окруженной утесами бухте, был столицей пиратской империи, которая властвовала в южных морях. Здесь правил не закон, а кровавый договор, называемый Уставом Красного братства. Других законов в Таракусе не существовало. Здесь, за этой крепостной стеной, ценилась лишь грубая сила: крепкий кулак и умение сражаться.
В этот вечер в пиратском порту был праздник.
Дубовые двери таверн широко распахнулись, и ревущее пламя факелов играло фантастическими тенями на стенах домов.
На огромных очагах готовили жаркое — туши быков, насаженных на вертела. Капающий с них сок шипел на камнях. На улицах то и дело вспыхивали ссоры, и клинки сверкали без устали. Дуэлянты сражались насмерть из-за ничтожного оскорбления, а остальные, окружив дерущихся, подбадривали их, находя в этом для себя веселое развлечение. Тут же можно было видеть девиц легкого поведения, увешанных драгоценностями, достойными королев. В объятиях мускулистых дружков они тоже принимали участие в уличных скандалах.
Это была ночь ночей! Почти половина пиратов южных морей собралась сейчас в городе. Их корабли сгрудились у причалов с богатой добычей с сотен купеческих судов. Освещенный светом Далекой холодной луны город превратился в настоящий водоворот бурлящего веселья и необузданных порывов…
Барим Рыжебородый шел впереди своих пиратов, сметая с пути пьяных, останавливаясь, чтобы смачно поцеловать в ярко-красные губы какую-нибудь девицу из кабачка, приветствуя Дружков и прикладываясь к очередной кружке пива. Команда «Ятагана» медленно поднималась по крутым ступенькам, соединявшим один ярус города с другим. Чарн Товис был ошеломлен и оглушен всем этим шумом, буйством, песнями, слепящим светом и порывистым ветром, гулявшим по узким, переполненным людьми улицам. Юный Тарт жался к нему, упиваясь фантастическим зрелищем, которое представляли веселящиеся пираты, увешанные оружием и драгоценностями, и их ночные спутницы, наряженные и украшенные, словно королевы варваров. Со всех сторон раздавались грязные ругательства, грубые клятвы и непристойные рассказы — все это сливалось с шумом штормового ветра, продувавшего узкие улочки насквозь.
Над этим городом, кишащим толкающимися, пьяными, спорящими пиратами, над красными крышами и остроконечными фронтонами возвышалась темная приземистая крепость, венчавшая вершину утесов почти у самых облаков, выше которых сияли звезды.
Это были, как узнали Чарн Товис и Тарт от старого Дургана, владения Каштара — жестокого и коварного Красного Волка морских пиратов, признанного ими главарем. Относительно его национальности и происхождения ходили тысячи разных слухов и сплетен, и все же никто не знал правды. Каштар обрел власть над пиратами благодаря своему бесстрашию в бою, глубокому знанию морского дела и тактики морских сражений, а также благодаря своему хладнокровию, жестокости и дикому коварству. Здесь, в Таракусе, Каштар правил железной рукой, и даже самые необузданные пираты боялись его вкрадчивого голоса и острого языка.
Наконец Барим остановился перед большим постоялым двором, над скрипящими деревянными дверями которого висело изображение светящегося галеона. Капитан вошел. В очаге полыхал огонь, и целый вол шипел, поджариваясь, над сверкающими углями. Пираты, выходцы из разных городов, сидели развалясь на длинных низких скамьях у засаленных столов, беспорядочно уставленных бутылками. Увидев Барима, они громогласно приветствовали его, и он, ухмыльнувшись, отвечал им тем же.
Команда «Ятагана» проследовала за своим капитаном, здороваясь со старыми приятелями. Пираты разбрелись, ища свободные места за столами возле очага, а усевшись, тут же требовали вина, жареного мяса и хлеба. Барим очистил место для Чарна Товиса и юного Тарта, сбросив ударом сапога четырех пьяных матросов на грязный каменный пол и смахнув со стола дюжину пустых бутылок одним движением своей мускулистой руки.
— Давайте, парни, садитесь у огонька, прогрейте свои кости — ешьте, пейте, веселитесь. Барим Рыжебородый платит за все, так что набивайте желудки! — прогудел он с удовольствием. Заметив мрачное выражение лица Товиса, он усмехнулся:
— Догадываюсь, что тебя беспокоит, парень. Но выкинь из головы этот рынок рабов! Об этом станем думать завтра, а сегодня согреемся и повеселимся, набьем полные животы, выпьем добрую кружку пива и хорошо отоспимся, ведь до рассвета еще очень и очень далеко.
Наконец наступило утро. Утренний туман залил улицы города, но небо казалось ярко-синим и нежным на фоне мрачных утесов и каменного замка, прилепившегося к вершине скалы.
Белые чайки парили, купаясь в утреннем бризе. Яркие пиратские знамена весело развевались на мачтах судов, башнях и стенах крепости.
Вместе с другими пленниками, захваченными пиратами, Тарт и Чарн Товис были раздеты до набедренных повязок и отведены на невольничий базар. Они стояли там под ярким палящим солнцем, ожидая своей очереди на помосте, где толстый чернобородый аукционист демонстрировал каждого пленника по очереди. Он громко старался привлечь внимание зрителей, восседавших на шелковых подушках в тени оранжевых и зеленых тентов, тем, что отмечал достоинства каждого раба.
Тощий одноглазый Дурган, пыхтящий толстяк Блей и вечно ухмыляющийся светловолосый гигант Тангмар пришли подбодрить Товиса и Тарта, когда те очутились в цепочке выставленных на продажу рабов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20