Для нас, гномов, эта болезнь безопасна, — торопливо говорил Ори.
— Сколько их? — быстро спросил Балин.
— Три сотни. Из них почти половина — в очень тяжелом состоянии и скорее всего не выживут.
— Что они говорят? — Балин быстро прокручивал в голове варианты.
— Люди просят у тебя защиты. Их вожак попросил государя Мории о помощи и поклялся стать самым верным твоим подданным…
— Запомни, Ори. — Балин положил руку на плечо другу. — Мы будем помогать любому, кто попросит помощи. А теперь слушай. Я не могу выделить тебе много помощников. Выбери только тех, кто действительно нужен. Возьми все, что потребуется. Если хочешь, я даже отменю коронацию…
— Государь, — оборвал Балина Ори. — Я справлюсь.
— Тогда не теряй и мгновения…
* * *
Ори выбрал не самых старых и опытных, а самых молодых и покладистых гномов. Точнее, его выбор пал всего на троих: Лони, Нали и Сили.
Остальными его помощниками стали женщины. Триста человек, зараженных тифом (а именно так называли люди поразившую их болезнь), заняли несколько залов. Первое время Ори не спал по нескольку дней. Все это время он ходил от больного к больному, переворачивал горяченные тела, чтобы на коже не образовалось страшных язв-пролежней, менял простыни, морщась от резкого запаха, стирал их, мыл полы, кормил взрослых мужчин с ложечки и укачивал истошно орущих младенцев, успокаивал бредящих…
Далеко отсюда, в тронном зале, шел веселый пир, а здесь, в полутьме, Валиса — десятилетняя дочь Сили — сбилась с ног, поддерживая постоянную температуру в грязевых ваннах, куда Нали и Лони укладывали тяжелобольных. Ее бабка, старая Бандит, опытная лекарка, почти не касалась людей. В конце концов такое поведение возмутило даже Ори, и он накричал на старуху. Она не обиделась, только посмотрела исподлобья и, взяв его за руку, повела в западный коридор. Остановившись у старой деревянной двери, она заставила гнома вытереть башмаки и вымыть руки в какой-то вонючей жидкости. Только потом позволила войти. Ори оказался в логове колдуньи.
На широком столе, что занимал почти половину комнаты, стояли и лежали десятки стеклянных колб и чашек, книги, стаканы, банки с порошками, травы и коренья. Бандит повлекла его в дальний угол, где на приземистой подставке возвышался высокий металлический цилиндр. Время от времени внутри него слышалось шипение и бульканье, будто под емкостью горел огонь.
— Видишь, — сказала Бандит скрипучим голосом. — Я выращиваю лекарство против болезни. Рецепт его получения описан еще три тысячи лет назад. Чтобы получить лекарство, надо вырастить специальный белый гриб. Растет он везде, но чтобы получить хорошую грибницу в великом множестве, надо отделить ее от остальных грибов, высадить в зеленую патоку, в которую прежде добавить едкую соль. Все это надо делать с ясной головой и чистыми руками. Чистота в этом деле — превыше всего. Не трогай ничего! — прикрикнула Бандит на Ори, который уже потянулся к блестящему цилиндру. — После я взболтаю белый гриб, чтобы отделить лекарство от воды и примесей. То, что получится, надо высушить и дать больным, — спокойно продолжала старая лекарка. — Завтра лекарство будет готово.
* * *
На следующий день Ори и Бандит раздали больным маленькие белые шарики. Ори после этого пошел стирать белье, вернулся поздно, часа через четыре, и поразился переменам, произошедшим с людьми. Лекарство Бандит совершило чудо. Даже самые тяжелые перестали бредить, а малыши спокойно спали рядом с матерями. А еще через день практически все мужчины уже стояли на ногах. Правда, скоро Ори пришлось узнать, что существует опасность повторного заболевания, но он быстро приспособился и к этому. Помещений внутри подземного царства хватило бы и на триста тысяч человек. Гном просто заставлял выздоровевших уходить подальше от больных и делал так, пока не поправился последний из людей.
* * *
— Спасибо вам, мастер Ори, — в десятый раз благодарил гнома великан Родогор, бывший у людей за вожака.
— Молодец, — просто сказал Балин, подходя к ним.
— Да это все Бандит… — попытался было сказать гном.
— Ну не скромничай, — прогудел Балин и сейчас же обернулся к Родогору.
— Хочу вам предложить поселиться около Северных ворот, вместе с Антором, князем Весфольдским. — Балин указал на высокого дунадана, что скромно стоял у стены вместе с сыном. Антор склонил голову в знак того, что слышит разговор. Балин продолжал: — Они уже начал пахать склоны, а вы, как я слышал, вольные хлебопашцы. Думаю, вы найдете общий язык. Ори! — Государь Мории снова повернулся к товарищу. — Будь добр, проводи всех до подножия Баранзибара. Заодно расскажешь господину Антору про подземные ходы из цитадели. Он очень интересовался этим вопросом. Кроме того, ходы и в самом деле надо найти и проверить…
Ори сначала хотел было сказать, что тайные ходы — это не то, о чем можно рассказывать каждому встречному-поперечному, но осекся, поймав взгляд Балина, и кивнул, а затем степенно поклонился. В последнее время он все реже и реже обсуждал приказы. Может быть, это была дань уважения Балину, а может быть, на пустопорожнюю болтовню просто не хватало времени.
Сборы не заняли много времени. Люди, бросившие по дороге почти все пожитки, собирались недолго.
— Надо будет потом вернуться и забрать вещички, — говорил Родогор, когда они с Ори шли по Центральному тоннелю. — Вы не представляете, мастер Ори, что было… Целая армия крыс. Я в жизни столько не видел. И такие злые! Все наши посевы в одну ночь съели. И запасы тоже. Прихожу в амбар — а там пусто. Скотину всю перепортили, пасюки проклятые. Завшивела от них вся деревня. А потом и болезнь началась. Вот я и услышал, что в Мории появился новый царь. Думаю — все равно помирать, а гномий владыка обещал всех, кто к нему придет, защитить. И надо же — не обманул. Спасибо вам, мастер Ори.
— Родогор, — сказал Ори. — Ты можешь мне одну услугу оказать?
— Запросто, мастер гном, — живо откликнулся гигант.
— Хватит меня через каждые пять минут благодарить. — Гном устало взглянул на собеседника.
— Хорошо, — недоуменно произнес Родогор, а вскоре и вовсе отстал от Ори.
Гном шел по подземельям, освежая в памяти карту Мории. Он помнил не только малую, но и большую книгу карт Черной Бездны. Помнил наизусть каждый закуток, каждый поворот и даже не высматривал на стенах путеводные надписи. Мория сильно изменилась за последнее время. Ори помнил ее залитой кровью орков, грязной и захламленной, полной страха и ненависти. Теперь он вел за собой людей чистыми коридорами, которые были залиты мягким светом из световых колодцев. В нижних галереях горели газовые фонари, распространяя вокруг не только свет, но и тепло. Воздух теперь не казался холодным и мокрым, все гнилостные запахи исчезли. Вокруг теперь пахло железом и углем, кожей или свежим деревом. Доносились звуки молотов и скрип механизмов, несколько раз навстречу попадались гномы с метлами и набором инструментов для резьбы по камню.
— Обновляем старые надписи, — важно ответил один из гномов-юношей на вопрос Ори.
Правда, через несколько миль снова начались грязные коридоры и разбитые двери, а неприятные запахи повисли во влажном воздухе. Ори пришло в голову сделать привал. Остановившись, он с истинно гномьей рациональностью попросил людей убрать мусор в девятом зале второй верхней галереи северного крыла. Перекусив на скорую руку, отряд отправился дальше.
* * *
Мастер Трори собирался ложиться спать. Он оглядел себя, потом посмотрел на старый ковер, который будет служить ему постелью. Гном решил ложиться не раздеваясь. Только снял робу и сапоги, умыл лицо. В дверь постучали.
— Входите, — пробурчал Трори. Повесил цветастое полотенце на крючок, обернулся. В дверях стоял Балин.
— Государь, — засуетился старик. Он попытался натянуть сапоги и одновременно — поклониться, но вместо этого едва не упал.
— Садись, Трори, — ровным голосом произнес гость. — Есть разговор.
— Я всегда к услугам государя Мории, — с достоинством ответил пришедший в себя Трори. Появление сына Фундина застало его врасплох. Гномы старались не вспоминать о размолвке, которая произошла между ними перед коронацией, но отношения между главой гильдии каменщиков и государем Мории оставались, мягко говоря, прохладными.
— Я хочу назначить тебя государственным советником, — сказал Балин.
Трори замер, стараясь вникнуть в смысл этих слов. Сначала он подумал, что ослышался, потом хотел засмеяться. Но лицо Балина оставалось холодным и строгим.
— А почему… — начал было Трори.
— Потому что между нами нет дружеских отношений. Мы недолюбливаем друг друга. Ты не глядишь мне в рот, как большинство здешней молодежи, а думаешь над словами государя Мории. Я в свою очередь, внимательно наблюдаю за тобой и замечу любой промах, — ответил Балин.
Трори даже открыл рот в изумлении. Наверное, он стоял так немало времени, потому что когда пришел в себя, то Балин сидел за столом и держал в руках перо.
— Первым делом надо переписать законы, что дал нам Махал-Создатель, вместе с заветами Праотцев, — бурчал государь Мории. — У меня на это нет времени. И у Ори. У тебя тоже нет, но надо найти…
— Спасибо за правду, — с трудом выговорил Трори, опускаясь на скамеечку на противоположной от Балина стороне стола.
— Пожалуйста, — ответил Балин, не отвлекаясь от дела.
Через час они уже спорили до хрипоты.
— Так не пойдет, — почти кр'ичал Трори. — Надо расширить, но с четкой трактовкой. Что это такое: «Каждому подданному государя Казад Дума надлежит отдыхать хотя бы раз в месяц»? Что это за слова — «хотя бы»? Надо писать — «обязательно, под страхом наказания…» Да и сама формулировка расплывчата.
— В смысле? — почесал голову Балин.
— В том смысле, что большинство будет брать выходной день в конце месяца. Понимаешь? А заканчиваться отдых будет в начале следующего. Месяца, в смысле. Мы это уже проходили. — Трори погрозил пальцем в сторону двери. — Оглянуться не успеешь — а они всего шесть дней в году отдыхают, раз в два месяца. И не подкопаешься. Убеждаешь — все без толку. А надо так и писать: «Каждому обязательно, под страхом наивысшего наказания, отдыхать не меньше одного дня в месяц, то есть не менее двенадцати дней в году». Кстати, надо продумать и систему наказаний.
— Да, — согласился Балин. — Наших сейчас ничем не напугаешь. Разве что…
— Что? — басом спросил Трори, оглаживая бороду. Он тоже понимал, что плетьми и даже золотом здесь не обойдешься.
— Изгнание, — хрипло сказал Балин. — Изгнание из Мории.
Ладонь Трори сжалась, и старик непроизвольно дернул себя за бороду. Округлившимися глазами посмотрел на Балина.
— Да, государь, — тоже хрипло сказал Трори. — Это страшное наказание. Только так мы… Только так нас…
— Хорошо, — поднялся с лавки Балин. — Ты слышал все, что я хотел. Садись, пиши. Я приду через пару недель. Все должно быть готово.
— Все будет готово, государь, — прогудел Трори, вскакивая. Когда Балин вышел, старик подошел к столу, взял перо, подвинул к себе новый лист. Сонная пелена исчезла с лица гнома, движения стали плавными и быстрыми.
— Именем государя Мории, — торжественно произнес старый каменщик и склонился над бумагой.
2.7
Борп ушел через день, любезно распрощавшись с Балином. На лице разбойника играла легкая улыбка, а внутри все кипело от бешенства. Пробираясь по главному тоннелю, он скрипел зубами от злости. Негодные коротышки обманули его! Когда перед Борпом предстало великолепие зала Мазарбул, он почувствовал, как в душе вспыхивает ненависть. Ему же обещали долю в добыче, а теперь получается, что гномы забрали все себе. Самым сильным желанием разбойника было схватить первого попавшегося гнома за шиворот и вытрясти из негодяя его мелочную душонку. Борп уже составлял план, как бы испортить праздник, и вдруг успокоился. Пламя негодования в душе погасло, уступив место холодной и расчетливой жажде мести.
Он знал, как следует поступить. В одиночку ему не справиться, даже имея на руках карту Мории, которую он припрятал от Балина и Гримбьорна. У разбойника было две сотни бойцов, но гномов стало не меньше, и кроме того, коротышки у себя дома. Первым делом, думал Борп, нужно набрать еще людей. Обратиться за помощью к торговцу Рахилю, пусть тот по старой дружбе поговорит в тавернах, что Борп Темный теперь богат, знаменит и владеет маленьким государством. Из вновь прибывших надо будет отобрать самых отчаянных и только потом, позже, когда доверие гномов окрепнет, а бдительность ослабнет, дерзким наскоком перебить их всех и забрать сокровища себе.
Борп даже задержался с отъездом на пару дней, чтобы освоиться в восточном крыле Мории. Он специально разослал своих людей по галереям, чтобы те лучше ориентировались в этой части пещер. О своих планах он не рассказывал никому.
Шагая по длинному и ровному тоннелю, Борп размышлял: к делу неплохо бы привлечь и орков (у разбойника были связи среди них).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
— Сколько их? — быстро спросил Балин.
— Три сотни. Из них почти половина — в очень тяжелом состоянии и скорее всего не выживут.
— Что они говорят? — Балин быстро прокручивал в голове варианты.
— Люди просят у тебя защиты. Их вожак попросил государя Мории о помощи и поклялся стать самым верным твоим подданным…
— Запомни, Ори. — Балин положил руку на плечо другу. — Мы будем помогать любому, кто попросит помощи. А теперь слушай. Я не могу выделить тебе много помощников. Выбери только тех, кто действительно нужен. Возьми все, что потребуется. Если хочешь, я даже отменю коронацию…
— Государь, — оборвал Балина Ори. — Я справлюсь.
— Тогда не теряй и мгновения…
* * *
Ори выбрал не самых старых и опытных, а самых молодых и покладистых гномов. Точнее, его выбор пал всего на троих: Лони, Нали и Сили.
Остальными его помощниками стали женщины. Триста человек, зараженных тифом (а именно так называли люди поразившую их болезнь), заняли несколько залов. Первое время Ори не спал по нескольку дней. Все это время он ходил от больного к больному, переворачивал горяченные тела, чтобы на коже не образовалось страшных язв-пролежней, менял простыни, морщась от резкого запаха, стирал их, мыл полы, кормил взрослых мужчин с ложечки и укачивал истошно орущих младенцев, успокаивал бредящих…
Далеко отсюда, в тронном зале, шел веселый пир, а здесь, в полутьме, Валиса — десятилетняя дочь Сили — сбилась с ног, поддерживая постоянную температуру в грязевых ваннах, куда Нали и Лони укладывали тяжелобольных. Ее бабка, старая Бандит, опытная лекарка, почти не касалась людей. В конце концов такое поведение возмутило даже Ори, и он накричал на старуху. Она не обиделась, только посмотрела исподлобья и, взяв его за руку, повела в западный коридор. Остановившись у старой деревянной двери, она заставила гнома вытереть башмаки и вымыть руки в какой-то вонючей жидкости. Только потом позволила войти. Ори оказался в логове колдуньи.
На широком столе, что занимал почти половину комнаты, стояли и лежали десятки стеклянных колб и чашек, книги, стаканы, банки с порошками, травы и коренья. Бандит повлекла его в дальний угол, где на приземистой подставке возвышался высокий металлический цилиндр. Время от времени внутри него слышалось шипение и бульканье, будто под емкостью горел огонь.
— Видишь, — сказала Бандит скрипучим голосом. — Я выращиваю лекарство против болезни. Рецепт его получения описан еще три тысячи лет назад. Чтобы получить лекарство, надо вырастить специальный белый гриб. Растет он везде, но чтобы получить хорошую грибницу в великом множестве, надо отделить ее от остальных грибов, высадить в зеленую патоку, в которую прежде добавить едкую соль. Все это надо делать с ясной головой и чистыми руками. Чистота в этом деле — превыше всего. Не трогай ничего! — прикрикнула Бандит на Ори, который уже потянулся к блестящему цилиндру. — После я взболтаю белый гриб, чтобы отделить лекарство от воды и примесей. То, что получится, надо высушить и дать больным, — спокойно продолжала старая лекарка. — Завтра лекарство будет готово.
* * *
На следующий день Ори и Бандит раздали больным маленькие белые шарики. Ори после этого пошел стирать белье, вернулся поздно, часа через четыре, и поразился переменам, произошедшим с людьми. Лекарство Бандит совершило чудо. Даже самые тяжелые перестали бредить, а малыши спокойно спали рядом с матерями. А еще через день практически все мужчины уже стояли на ногах. Правда, скоро Ори пришлось узнать, что существует опасность повторного заболевания, но он быстро приспособился и к этому. Помещений внутри подземного царства хватило бы и на триста тысяч человек. Гном просто заставлял выздоровевших уходить подальше от больных и делал так, пока не поправился последний из людей.
* * *
— Спасибо вам, мастер Ори, — в десятый раз благодарил гнома великан Родогор, бывший у людей за вожака.
— Молодец, — просто сказал Балин, подходя к ним.
— Да это все Бандит… — попытался было сказать гном.
— Ну не скромничай, — прогудел Балин и сейчас же обернулся к Родогору.
— Хочу вам предложить поселиться около Северных ворот, вместе с Антором, князем Весфольдским. — Балин указал на высокого дунадана, что скромно стоял у стены вместе с сыном. Антор склонил голову в знак того, что слышит разговор. Балин продолжал: — Они уже начал пахать склоны, а вы, как я слышал, вольные хлебопашцы. Думаю, вы найдете общий язык. Ори! — Государь Мории снова повернулся к товарищу. — Будь добр, проводи всех до подножия Баранзибара. Заодно расскажешь господину Антору про подземные ходы из цитадели. Он очень интересовался этим вопросом. Кроме того, ходы и в самом деле надо найти и проверить…
Ори сначала хотел было сказать, что тайные ходы — это не то, о чем можно рассказывать каждому встречному-поперечному, но осекся, поймав взгляд Балина, и кивнул, а затем степенно поклонился. В последнее время он все реже и реже обсуждал приказы. Может быть, это была дань уважения Балину, а может быть, на пустопорожнюю болтовню просто не хватало времени.
Сборы не заняли много времени. Люди, бросившие по дороге почти все пожитки, собирались недолго.
— Надо будет потом вернуться и забрать вещички, — говорил Родогор, когда они с Ори шли по Центральному тоннелю. — Вы не представляете, мастер Ори, что было… Целая армия крыс. Я в жизни столько не видел. И такие злые! Все наши посевы в одну ночь съели. И запасы тоже. Прихожу в амбар — а там пусто. Скотину всю перепортили, пасюки проклятые. Завшивела от них вся деревня. А потом и болезнь началась. Вот я и услышал, что в Мории появился новый царь. Думаю — все равно помирать, а гномий владыка обещал всех, кто к нему придет, защитить. И надо же — не обманул. Спасибо вам, мастер Ори.
— Родогор, — сказал Ори. — Ты можешь мне одну услугу оказать?
— Запросто, мастер гном, — живо откликнулся гигант.
— Хватит меня через каждые пять минут благодарить. — Гном устало взглянул на собеседника.
— Хорошо, — недоуменно произнес Родогор, а вскоре и вовсе отстал от Ори.
Гном шел по подземельям, освежая в памяти карту Мории. Он помнил не только малую, но и большую книгу карт Черной Бездны. Помнил наизусть каждый закуток, каждый поворот и даже не высматривал на стенах путеводные надписи. Мория сильно изменилась за последнее время. Ори помнил ее залитой кровью орков, грязной и захламленной, полной страха и ненависти. Теперь он вел за собой людей чистыми коридорами, которые были залиты мягким светом из световых колодцев. В нижних галереях горели газовые фонари, распространяя вокруг не только свет, но и тепло. Воздух теперь не казался холодным и мокрым, все гнилостные запахи исчезли. Вокруг теперь пахло железом и углем, кожей или свежим деревом. Доносились звуки молотов и скрип механизмов, несколько раз навстречу попадались гномы с метлами и набором инструментов для резьбы по камню.
— Обновляем старые надписи, — важно ответил один из гномов-юношей на вопрос Ори.
Правда, через несколько миль снова начались грязные коридоры и разбитые двери, а неприятные запахи повисли во влажном воздухе. Ори пришло в голову сделать привал. Остановившись, он с истинно гномьей рациональностью попросил людей убрать мусор в девятом зале второй верхней галереи северного крыла. Перекусив на скорую руку, отряд отправился дальше.
* * *
Мастер Трори собирался ложиться спать. Он оглядел себя, потом посмотрел на старый ковер, который будет служить ему постелью. Гном решил ложиться не раздеваясь. Только снял робу и сапоги, умыл лицо. В дверь постучали.
— Входите, — пробурчал Трори. Повесил цветастое полотенце на крючок, обернулся. В дверях стоял Балин.
— Государь, — засуетился старик. Он попытался натянуть сапоги и одновременно — поклониться, но вместо этого едва не упал.
— Садись, Трори, — ровным голосом произнес гость. — Есть разговор.
— Я всегда к услугам государя Мории, — с достоинством ответил пришедший в себя Трори. Появление сына Фундина застало его врасплох. Гномы старались не вспоминать о размолвке, которая произошла между ними перед коронацией, но отношения между главой гильдии каменщиков и государем Мории оставались, мягко говоря, прохладными.
— Я хочу назначить тебя государственным советником, — сказал Балин.
Трори замер, стараясь вникнуть в смысл этих слов. Сначала он подумал, что ослышался, потом хотел засмеяться. Но лицо Балина оставалось холодным и строгим.
— А почему… — начал было Трори.
— Потому что между нами нет дружеских отношений. Мы недолюбливаем друг друга. Ты не глядишь мне в рот, как большинство здешней молодежи, а думаешь над словами государя Мории. Я в свою очередь, внимательно наблюдаю за тобой и замечу любой промах, — ответил Балин.
Трори даже открыл рот в изумлении. Наверное, он стоял так немало времени, потому что когда пришел в себя, то Балин сидел за столом и держал в руках перо.
— Первым делом надо переписать законы, что дал нам Махал-Создатель, вместе с заветами Праотцев, — бурчал государь Мории. — У меня на это нет времени. И у Ори. У тебя тоже нет, но надо найти…
— Спасибо за правду, — с трудом выговорил Трори, опускаясь на скамеечку на противоположной от Балина стороне стола.
— Пожалуйста, — ответил Балин, не отвлекаясь от дела.
Через час они уже спорили до хрипоты.
— Так не пойдет, — почти кр'ичал Трори. — Надо расширить, но с четкой трактовкой. Что это такое: «Каждому подданному государя Казад Дума надлежит отдыхать хотя бы раз в месяц»? Что это за слова — «хотя бы»? Надо писать — «обязательно, под страхом наказания…» Да и сама формулировка расплывчата.
— В смысле? — почесал голову Балин.
— В том смысле, что большинство будет брать выходной день в конце месяца. Понимаешь? А заканчиваться отдых будет в начале следующего. Месяца, в смысле. Мы это уже проходили. — Трори погрозил пальцем в сторону двери. — Оглянуться не успеешь — а они всего шесть дней в году отдыхают, раз в два месяца. И не подкопаешься. Убеждаешь — все без толку. А надо так и писать: «Каждому обязательно, под страхом наивысшего наказания, отдыхать не меньше одного дня в месяц, то есть не менее двенадцати дней в году». Кстати, надо продумать и систему наказаний.
— Да, — согласился Балин. — Наших сейчас ничем не напугаешь. Разве что…
— Что? — басом спросил Трори, оглаживая бороду. Он тоже понимал, что плетьми и даже золотом здесь не обойдешься.
— Изгнание, — хрипло сказал Балин. — Изгнание из Мории.
Ладонь Трори сжалась, и старик непроизвольно дернул себя за бороду. Округлившимися глазами посмотрел на Балина.
— Да, государь, — тоже хрипло сказал Трори. — Это страшное наказание. Только так мы… Только так нас…
— Хорошо, — поднялся с лавки Балин. — Ты слышал все, что я хотел. Садись, пиши. Я приду через пару недель. Все должно быть готово.
— Все будет готово, государь, — прогудел Трори, вскакивая. Когда Балин вышел, старик подошел к столу, взял перо, подвинул к себе новый лист. Сонная пелена исчезла с лица гнома, движения стали плавными и быстрыми.
— Именем государя Мории, — торжественно произнес старый каменщик и склонился над бумагой.
2.7
Борп ушел через день, любезно распрощавшись с Балином. На лице разбойника играла легкая улыбка, а внутри все кипело от бешенства. Пробираясь по главному тоннелю, он скрипел зубами от злости. Негодные коротышки обманули его! Когда перед Борпом предстало великолепие зала Мазарбул, он почувствовал, как в душе вспыхивает ненависть. Ему же обещали долю в добыче, а теперь получается, что гномы забрали все себе. Самым сильным желанием разбойника было схватить первого попавшегося гнома за шиворот и вытрясти из негодяя его мелочную душонку. Борп уже составлял план, как бы испортить праздник, и вдруг успокоился. Пламя негодования в душе погасло, уступив место холодной и расчетливой жажде мести.
Он знал, как следует поступить. В одиночку ему не справиться, даже имея на руках карту Мории, которую он припрятал от Балина и Гримбьорна. У разбойника было две сотни бойцов, но гномов стало не меньше, и кроме того, коротышки у себя дома. Первым делом, думал Борп, нужно набрать еще людей. Обратиться за помощью к торговцу Рахилю, пусть тот по старой дружбе поговорит в тавернах, что Борп Темный теперь богат, знаменит и владеет маленьким государством. Из вновь прибывших надо будет отобрать самых отчаянных и только потом, позже, когда доверие гномов окрепнет, а бдительность ослабнет, дерзким наскоком перебить их всех и забрать сокровища себе.
Борп даже задержался с отъездом на пару дней, чтобы освоиться в восточном крыле Мории. Он специально разослал своих людей по галереям, чтобы те лучше ориентировались в этой части пещер. О своих планах он не рассказывал никому.
Шагая по длинному и ровному тоннелю, Борп размышлял: к делу неплохо бы привлечь и орков (у разбойника были связи среди них).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42