Даже Кирк со своей врожденной подозрительностью и милитаристским мышлением доверял Т'Каэлю настолько, что не побоялся допустить его прямо на капитанский мостик, в святая святых звездолета федерации. А что если все это лишь ловкий трюк? Коварная уловка? Т'Каэль посмотрел на лица окружавших его в турболифте землян. Если бы они вели себя как враги, то он предпочел бы молчать, позволив событиям идти своим чередом, но их честность и доверительность явились причиной того, что Т'Каэлю захотелось им помочь, он не хотел их гибели.
– Я помогу вам, – сказал он напряженно, чувствуя, как слова застревают в горле.
Земляне переглянулись, внимательно посмотрели на него. Почти шепотом он добавил:
– Знаю, как они мыслят…
В течение нескольких секунд капитан смотрел на ромуланца, словно пытаясь прочесть его мысли, затем перевел взгляд на первого офицера.
– Я ему верю, – твердо сказал Джордж. Даже Роберт Эйприл не был столь наивен, чтобы доверять потенциальному противнику, но на Джорджа он мог положиться, и пока этого казалось достаточно.
– Ну что ж, какие будут предложения? – промолвил, вздохнув| капитан.
– Вам надо немедленно атаковать и уничтожить мой корабль, сказал Т'Каэль. Эйприл посмотрел на него с подозрением и вымолвил:
– Но не думаю, что смогу…
– Если вы не сможете, – убеждал его Т'Каэль, – они соберут Рой, и тогда вам конец. Но если вы уничтожите мой корабль, вам удастся покинуть пространство Риханцу, и никто вас не догонит.
Похоже, Эйприлу подобное предложение не нравилось. Он молчал, тупо уставившись в пол турболифта.
– Давайте-ка придумаем еще какой-нибудь вариант, а к силе-то мы всегда сможем прибегнуть, – наконец выдавил он из себя. – Если нам удастся вовремя починить двигатель искривления, мы с легкостью покинем этот район. Вы, кажется, уже упомянули, что ваши корабли не имеют гипердвигателей…
– Корабли Роя оснащены только импульсными, и это правда…
– Что ж, начнем с этого. Прошу, – и изящным жестом капитан вновь пригласил их на мостик. Поскольку теперь здесь вслед им никто не перешептывался, Кирк сделал вывод, что Санави уже рассказал всем о вулканском пленнике и о том, что не стоит заострять на нем внимание. Конечно же, это не железное алиби, но получше, чем сказать, что у них командир корабля, только что давшего по звездолету залп. Пошатываясь, – ранение все еще давало о себе знать, – Эйприл подошел к командирскому креслу и защелкал кнопками на интеркоме.
– Эйприл вызывает инженерную службу. Доктор Браунелл?
– Одну минутку, – ответил какой-то техник. Последовала неловкая пауза. – Браунелл слушает. Что вам угодно?
– Доктор, ситуация несколько изменилась. Так что нам позарез нужен этот двигатель искривления.
– Вот как все у вас просто… Вы что, думаете, мы там поменяли прокладку и ременную передачу, и все опять заработало?
Т'Каэль недоумевал. Кто же все-таки командует на этом корабле?
Эйприл попытался подступиться с другой стороны.
– Вы хоть нашли, что с ним не так. доктор?
– Вот с ним как раз все в порядке…
– Прошу прощения? Доктор Браунелл молчал дольше обычного. Видите ли, думаю, вам лучше будет лично спуститься сюда и лично во всем убедиться.
– А что, так вы мне сказать не можете?
– О подобных вещах во всеуслышание не заявляют.
– Неужели… – Эйприл посмотрел на изображение ромуланского корабля, севшего на хвост звездолету. – Отлично. Сейчас будем. – Он отключил интерком, махнув Джорджу, Т'Каэлю и Дрейку рукой. – Все вы пойдете со мною. Карлос, мы будем в инженерном секторе. Если что случится…
– Да, сэр, – послушно ответил Флорида. В инженерном секторе было похолоднее, чем на мостике. А может быть, это лишь показалось Джорджу от того, что он знал, какой радушный прием им сейчас окажет старый чудаковатый доктор. Он вышел из-за цилиндра магнитолического питания и, увидев вошедших, пробурчал что-то невнятное. Затем он, открыв рот, уставился на Т'Каэля.
– Где вы поймали этого кролика? Т'Каэль был озадачен, поскольку так до конца и не понял, было ли сказанное оскорблением. Проигнорировав слова Бэрунелла, Эйприл сразу же приступил к делу.
– Ну так что с двигателем искривления?
– Да, – сказал, кивая старик, – мы искали неисправность в двигателях искривления.
– И?
– Это оказалось пустой тратой времени. С двигателями все в порядке.
– Тогда в чем же дело?
– Дело в системе главного компьютера. Исчезла программа двигателя искривления. У Эйприла перехватило дыхание.
– Что? Браунелл лишь плечами пожал. – Исчезла. Сама программа.
Бесследно. Никаких следов, что она вообще когда-то была в памяти компьютера. Что до двигателей искривления, то они в полном порядке. Просто в компьютере звездолета нет информации о том, как этими двигателями пользоваться.
– Но как такое может быть?
– Судя по всему, кто-то внедрил вирусную программу.
– Что это еще такое? – опешил Эйприл. Даже Джордж удивился тому, что именно ему пришлось отвечать вместо Браунелла.
– Точнее – программа-хищник. Это такая программа, которая съедает предыдущую. Последствия такой диверсии довольно трудно обнаружить.
Браунелл кивнул в знак согласия.
– А возможно ли управлять двигателями искривления вручную?
– Нет.
– Невероятно, – все еще не мог прийти в себя Эйприл. – Когда же это могло быть сделано?
– Это могли проделать и несколько месяцев тому назад, а могли сделать и вчера. Подобные программы, как правило, представляют собой своеобразные мины замедленного действия и срабатывают лишь при наборе определенного кода.
– Так что же могло привести в действие подобную программу? поинтересовался Джордж. Браунелл метнул в него гневный взгляд.
– Да черт побери, все, что угодно! Заставьте работать свое воображение! Лично я подозреваю, что тут сработала ионная бомбардировка корпуса звездолета. Двигатель был запрограммирован на перегрузку в случае контакта с ионным штормом, это-то и вызвало скачок энергии искривления и уничтожение гравитационной матрицы, поскольку мы все же остались живы, значит, сработал и режим отмены, Такой вот расклад. Но я сказал, что программу нашу могли подправить еще до старта.
– Но почему?
– А потому, дырявая ты башка, что на борту лишь два специалиста по компьютеру, отвечающему за двигатели искривления.
Это я да Вуди.
Эйприл постарался собраться с мыслями.
– Но как нам обратно их запустить? Браунелл подозрительно скривил губы.
– Август, вы счастливейший из ублюдков по эту сторону от ада.
При нормальных обстоятельствах не было ни малейшего шанса починить все это.
«Надо же, сразу и ад, и ублюдок, – подумал про себя Эйприл, это добрый знак.»
– Но…
– Но поскольку звездолет не доделан, масса компьютерного обеспечения двигателя искривления все еще на борту. Так сказать, лишний груз.
– И при помощи этого мы сможем перепрограммировать компьютер?
– Я же сказал, что ты просто везучий сукин сын. При обычных обстоятельствах меня даже бы здесь не оказалось. И болтался бы ты в космосе как удавленный утенок.
Джордж тронул Эйприла за рукав.
– Это не шутки, Роберт. Восемь лет я работаю в безопасности и уж кое-что понимаю. Мое шестое чувство сейчас подсказывает, что мы оказались здесь благодаря чьему-то злому умыслу. Это чьих-то рук дело.
На этот раз Эйприл был согласен. Программа-хищник? Это даже звучало ужасно. Спустя мгновение, он посмотрел па Т'Каэля.
– Я здесь ни при чем, – заявил ромуланец. – Если это и был план моего правительства, то меня в пего не посвятили.
Когда Эйприл заговорил вновь, было в его голосе нечто такое, что заставило остальных замолчать.
– Если у нас ничего не получится, мы все погибнем, погибнут и все те, кто находится на борту «Розенберга». На экспансии федерации можно будет поставить крест. Да и звездолет попадет в руки врагов.
Ставки слишком высоки, и я это знаю. Будущее галактики сейчас зависит от того, что мы в ближайшее время предпримем.
Джордж, не выдержав, перебил капитана:
– А как насчет того, чтобы просто смыться отсюда, Роберт?
Эйприл посмотрел на Кирка.
– Ты сам убеждал меня в том, что речь идет о саботаже, Джордж.
А теперь ты хочешь, чтобы я это проигнорировал и побыстрее отсюда убрался? Конечно же, мы уберемся, если сможем, но мне кажется, ты не понимаешь, о чем сам говоришь. О Господи… да если в действительности имел место акт саботажа, то значит кто-то один из членов нашего, тщательнейшим образом проверенного экипажа, работавший в элитной научной команде, находится в сговоре с враждебным нам правительством. Я не могу в это поверить. – Потерев пальцами лоб, он стал мерить шагами палубу. – О Господи, только бы диверсант все еще был на борту. Трудно представить, что он спокойно прохаживается по космостокам или сидит в Централе Федерации. Это было бы невероятно опасно.
Схватив капитана за плечи, Джордж привлек его к себе.
– Мы обязательно найдем предателя, Роберт. Но послушай, я уже начинаю смотреть на все по-твоему. Есть что-то большее, чем просто рождение, жизнь и смерть. Мы должны стремиться к чему-то более высокому. Теперь, когда я об этом знаю, мне хочется стать частью этих высоких стремлений. Но прежде всего мы обязаны выжить. Было бы здорово, если бы все были такими, как ты. Но не все такие. Они не такие, как ты.
– Что же ты хочешь от меня, Джордж? – спросил Эйприл.
– Хочу последовать совету Т'Каэля. Хочу сражаться! На акустически-экранированной инженерной палубе эхо не могло звучать в принципе, но казалось, что слова эти в ожидании ответа повторяются вновь и вновь. Роберт Эйприл разрывался между выбором и ответственностью – он с превеликим удовольствием предоставит все это кому-нибудь другому. Похоже, сейчас его персональная философия не срабатывала. Наступило время решительных действий, и надо было решать, стоит ли чужих жизней сохранение его собственной философии, пусть даже это будут жизни врагов.
– Думаю…
Внезапно корабельный интерком взорвался воем сирены общей тревоги.
– Тревога! Тревога! Капитану Эйприлу срочно явиться на мостик!
Срочно!!!
Эйприл подбежал к ближайшему настенному интеркому.
– Капитан слушает. Что там случилось, Карлос?
– Сэр, тут у нас теперь целая компания. Неизвестно откуда на нас вышло еще пять ромуланских кораблей!
Сердце Эйприла оборвалось, когда он услышал за своею спиною голос инопланетного командира:
– Это и есть Рой.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
СМЕЛО ВПЕРЕД
Глава 18
Бродившие по двору куры закудахтали, как только заработал находившийся на сеновале передатчик. Поскольку то была мясная, а не яйценосная порода, с техникой птицы почти никаких контактов не имели. По правде говоря, на мясо эти куры тоже употреблялись не часто. Некоторые из них уже в течение нескольких лет в большей степени играли роль домашней живности, чем продукта питания. Глупая домашняя живность… Но все-таки домашняя.
Поскольку куры были глупыми, то скоро забыли о странном писке, раздававшемся с сеновала, и успокоились.
– Кирк вызывает мостик.
– Мостик слушает, у интеркома Ухура.
– Лейтенант, найдите адмирала Рона Оливера в Управлении Звездного флота и срочно меня с ним свяжите.
– Будет сделано, сэр… На это может уйти несколько минут, капитан. Некоторые члены Адмиралтейства в данный момент на совещании, и думаю, он скорее всего там.
– Я понимаю. Постарайтесь связать меня с ним, как только разыщите.
– Есть, сэр. Маккой молча сидел в углу сеновала. Он наблюдал, как капитан встал и начал ходить из стороны в сторону. Он всегда так делал, когда приходилось размышлять о чем-то неприятном. Плечи Кирка были неподвижны, глаза напряжены, и когда он резко поворачивал голову, в его облике появлялось что-то ястребиное. Маккой уже не раз видел его таким – очень часто на мостике и, как правило, в кризисных ситуациях.
– Не нравится мне это, – наконец промолвил Маккой.
– Блестяще. Скажи еще что-нибудь гениальное.
– Джим… Ты уверен, что должен поступить именно так? Ты и впрямь хочешь подать в отставку? Или обязан сделать это после случившегося?
Кирк бросил на него тяжелый взгляд, но через мгновение выражение лица капитана немного смягчилось. Глубоко вздохнув, он так ничего и не ответил.
– Но ты же не можешь вернуться обратно в 1930 год! А Эдит не может попасть в наш мир. Лучшее, что ты можешь сделать, это увековечить память о ней в наших временах.
Задумчивая улыбка заиграла на губах капитана.
– Мне нравится эта мысль, – промолвил он. – Но дело ведь не только в Эдит. Я был самонадеянным эгоистом, – добавил Джим. Привык купаться в лучах командирской славы…
– И ты обвиняешь себя в эгоизме? – удивился Маккой. – После всего того, что ты сделал для корабля и всех, кто находился на борту?
– Но что я для них сделал? – вопрошал Кирк, вглядываясь в просторы Айовы. Солнечный свет лежал на его лице подобно искрящейся пудре, и его песочные волосы поблескивали золотом. Посмотрев прямо в глаза своему собеседнику, он с полной уверенностью сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
– Я помогу вам, – сказал он напряженно, чувствуя, как слова застревают в горле.
Земляне переглянулись, внимательно посмотрели на него. Почти шепотом он добавил:
– Знаю, как они мыслят…
В течение нескольких секунд капитан смотрел на ромуланца, словно пытаясь прочесть его мысли, затем перевел взгляд на первого офицера.
– Я ему верю, – твердо сказал Джордж. Даже Роберт Эйприл не был столь наивен, чтобы доверять потенциальному противнику, но на Джорджа он мог положиться, и пока этого казалось достаточно.
– Ну что ж, какие будут предложения? – промолвил, вздохнув| капитан.
– Вам надо немедленно атаковать и уничтожить мой корабль, сказал Т'Каэль. Эйприл посмотрел на него с подозрением и вымолвил:
– Но не думаю, что смогу…
– Если вы не сможете, – убеждал его Т'Каэль, – они соберут Рой, и тогда вам конец. Но если вы уничтожите мой корабль, вам удастся покинуть пространство Риханцу, и никто вас не догонит.
Похоже, Эйприлу подобное предложение не нравилось. Он молчал, тупо уставившись в пол турболифта.
– Давайте-ка придумаем еще какой-нибудь вариант, а к силе-то мы всегда сможем прибегнуть, – наконец выдавил он из себя. – Если нам удастся вовремя починить двигатель искривления, мы с легкостью покинем этот район. Вы, кажется, уже упомянули, что ваши корабли не имеют гипердвигателей…
– Корабли Роя оснащены только импульсными, и это правда…
– Что ж, начнем с этого. Прошу, – и изящным жестом капитан вновь пригласил их на мостик. Поскольку теперь здесь вслед им никто не перешептывался, Кирк сделал вывод, что Санави уже рассказал всем о вулканском пленнике и о том, что не стоит заострять на нем внимание. Конечно же, это не железное алиби, но получше, чем сказать, что у них командир корабля, только что давшего по звездолету залп. Пошатываясь, – ранение все еще давало о себе знать, – Эйприл подошел к командирскому креслу и защелкал кнопками на интеркоме.
– Эйприл вызывает инженерную службу. Доктор Браунелл?
– Одну минутку, – ответил какой-то техник. Последовала неловкая пауза. – Браунелл слушает. Что вам угодно?
– Доктор, ситуация несколько изменилась. Так что нам позарез нужен этот двигатель искривления.
– Вот как все у вас просто… Вы что, думаете, мы там поменяли прокладку и ременную передачу, и все опять заработало?
Т'Каэль недоумевал. Кто же все-таки командует на этом корабле?
Эйприл попытался подступиться с другой стороны.
– Вы хоть нашли, что с ним не так. доктор?
– Вот с ним как раз все в порядке…
– Прошу прощения? Доктор Браунелл молчал дольше обычного. Видите ли, думаю, вам лучше будет лично спуститься сюда и лично во всем убедиться.
– А что, так вы мне сказать не можете?
– О подобных вещах во всеуслышание не заявляют.
– Неужели… – Эйприл посмотрел на изображение ромуланского корабля, севшего на хвост звездолету. – Отлично. Сейчас будем. – Он отключил интерком, махнув Джорджу, Т'Каэлю и Дрейку рукой. – Все вы пойдете со мною. Карлос, мы будем в инженерном секторе. Если что случится…
– Да, сэр, – послушно ответил Флорида. В инженерном секторе было похолоднее, чем на мостике. А может быть, это лишь показалось Джорджу от того, что он знал, какой радушный прием им сейчас окажет старый чудаковатый доктор. Он вышел из-за цилиндра магнитолического питания и, увидев вошедших, пробурчал что-то невнятное. Затем он, открыв рот, уставился на Т'Каэля.
– Где вы поймали этого кролика? Т'Каэль был озадачен, поскольку так до конца и не понял, было ли сказанное оскорблением. Проигнорировав слова Бэрунелла, Эйприл сразу же приступил к делу.
– Ну так что с двигателем искривления?
– Да, – сказал, кивая старик, – мы искали неисправность в двигателях искривления.
– И?
– Это оказалось пустой тратой времени. С двигателями все в порядке.
– Тогда в чем же дело?
– Дело в системе главного компьютера. Исчезла программа двигателя искривления. У Эйприла перехватило дыхание.
– Что? Браунелл лишь плечами пожал. – Исчезла. Сама программа.
Бесследно. Никаких следов, что она вообще когда-то была в памяти компьютера. Что до двигателей искривления, то они в полном порядке. Просто в компьютере звездолета нет информации о том, как этими двигателями пользоваться.
– Но как такое может быть?
– Судя по всему, кто-то внедрил вирусную программу.
– Что это еще такое? – опешил Эйприл. Даже Джордж удивился тому, что именно ему пришлось отвечать вместо Браунелла.
– Точнее – программа-хищник. Это такая программа, которая съедает предыдущую. Последствия такой диверсии довольно трудно обнаружить.
Браунелл кивнул в знак согласия.
– А возможно ли управлять двигателями искривления вручную?
– Нет.
– Невероятно, – все еще не мог прийти в себя Эйприл. – Когда же это могло быть сделано?
– Это могли проделать и несколько месяцев тому назад, а могли сделать и вчера. Подобные программы, как правило, представляют собой своеобразные мины замедленного действия и срабатывают лишь при наборе определенного кода.
– Так что же могло привести в действие подобную программу? поинтересовался Джордж. Браунелл метнул в него гневный взгляд.
– Да черт побери, все, что угодно! Заставьте работать свое воображение! Лично я подозреваю, что тут сработала ионная бомбардировка корпуса звездолета. Двигатель был запрограммирован на перегрузку в случае контакта с ионным штормом, это-то и вызвало скачок энергии искривления и уничтожение гравитационной матрицы, поскольку мы все же остались живы, значит, сработал и режим отмены, Такой вот расклад. Но я сказал, что программу нашу могли подправить еще до старта.
– Но почему?
– А потому, дырявая ты башка, что на борту лишь два специалиста по компьютеру, отвечающему за двигатели искривления.
Это я да Вуди.
Эйприл постарался собраться с мыслями.
– Но как нам обратно их запустить? Браунелл подозрительно скривил губы.
– Август, вы счастливейший из ублюдков по эту сторону от ада.
При нормальных обстоятельствах не было ни малейшего шанса починить все это.
«Надо же, сразу и ад, и ублюдок, – подумал про себя Эйприл, это добрый знак.»
– Но…
– Но поскольку звездолет не доделан, масса компьютерного обеспечения двигателя искривления все еще на борту. Так сказать, лишний груз.
– И при помощи этого мы сможем перепрограммировать компьютер?
– Я же сказал, что ты просто везучий сукин сын. При обычных обстоятельствах меня даже бы здесь не оказалось. И болтался бы ты в космосе как удавленный утенок.
Джордж тронул Эйприла за рукав.
– Это не шутки, Роберт. Восемь лет я работаю в безопасности и уж кое-что понимаю. Мое шестое чувство сейчас подсказывает, что мы оказались здесь благодаря чьему-то злому умыслу. Это чьих-то рук дело.
На этот раз Эйприл был согласен. Программа-хищник? Это даже звучало ужасно. Спустя мгновение, он посмотрел па Т'Каэля.
– Я здесь ни при чем, – заявил ромуланец. – Если это и был план моего правительства, то меня в пего не посвятили.
Когда Эйприл заговорил вновь, было в его голосе нечто такое, что заставило остальных замолчать.
– Если у нас ничего не получится, мы все погибнем, погибнут и все те, кто находится на борту «Розенберга». На экспансии федерации можно будет поставить крест. Да и звездолет попадет в руки врагов.
Ставки слишком высоки, и я это знаю. Будущее галактики сейчас зависит от того, что мы в ближайшее время предпримем.
Джордж, не выдержав, перебил капитана:
– А как насчет того, чтобы просто смыться отсюда, Роберт?
Эйприл посмотрел на Кирка.
– Ты сам убеждал меня в том, что речь идет о саботаже, Джордж.
А теперь ты хочешь, чтобы я это проигнорировал и побыстрее отсюда убрался? Конечно же, мы уберемся, если сможем, но мне кажется, ты не понимаешь, о чем сам говоришь. О Господи… да если в действительности имел место акт саботажа, то значит кто-то один из членов нашего, тщательнейшим образом проверенного экипажа, работавший в элитной научной команде, находится в сговоре с враждебным нам правительством. Я не могу в это поверить. – Потерев пальцами лоб, он стал мерить шагами палубу. – О Господи, только бы диверсант все еще был на борту. Трудно представить, что он спокойно прохаживается по космостокам или сидит в Централе Федерации. Это было бы невероятно опасно.
Схватив капитана за плечи, Джордж привлек его к себе.
– Мы обязательно найдем предателя, Роберт. Но послушай, я уже начинаю смотреть на все по-твоему. Есть что-то большее, чем просто рождение, жизнь и смерть. Мы должны стремиться к чему-то более высокому. Теперь, когда я об этом знаю, мне хочется стать частью этих высоких стремлений. Но прежде всего мы обязаны выжить. Было бы здорово, если бы все были такими, как ты. Но не все такие. Они не такие, как ты.
– Что же ты хочешь от меня, Джордж? – спросил Эйприл.
– Хочу последовать совету Т'Каэля. Хочу сражаться! На акустически-экранированной инженерной палубе эхо не могло звучать в принципе, но казалось, что слова эти в ожидании ответа повторяются вновь и вновь. Роберт Эйприл разрывался между выбором и ответственностью – он с превеликим удовольствием предоставит все это кому-нибудь другому. Похоже, сейчас его персональная философия не срабатывала. Наступило время решительных действий, и надо было решать, стоит ли чужих жизней сохранение его собственной философии, пусть даже это будут жизни врагов.
– Думаю…
Внезапно корабельный интерком взорвался воем сирены общей тревоги.
– Тревога! Тревога! Капитану Эйприлу срочно явиться на мостик!
Срочно!!!
Эйприл подбежал к ближайшему настенному интеркому.
– Капитан слушает. Что там случилось, Карлос?
– Сэр, тут у нас теперь целая компания. Неизвестно откуда на нас вышло еще пять ромуланских кораблей!
Сердце Эйприла оборвалось, когда он услышал за своею спиною голос инопланетного командира:
– Это и есть Рой.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
СМЕЛО ВПЕРЕД
Глава 18
Бродившие по двору куры закудахтали, как только заработал находившийся на сеновале передатчик. Поскольку то была мясная, а не яйценосная порода, с техникой птицы почти никаких контактов не имели. По правде говоря, на мясо эти куры тоже употреблялись не часто. Некоторые из них уже в течение нескольких лет в большей степени играли роль домашней живности, чем продукта питания. Глупая домашняя живность… Но все-таки домашняя.
Поскольку куры были глупыми, то скоро забыли о странном писке, раздававшемся с сеновала, и успокоились.
– Кирк вызывает мостик.
– Мостик слушает, у интеркома Ухура.
– Лейтенант, найдите адмирала Рона Оливера в Управлении Звездного флота и срочно меня с ним свяжите.
– Будет сделано, сэр… На это может уйти несколько минут, капитан. Некоторые члены Адмиралтейства в данный момент на совещании, и думаю, он скорее всего там.
– Я понимаю. Постарайтесь связать меня с ним, как только разыщите.
– Есть, сэр. Маккой молча сидел в углу сеновала. Он наблюдал, как капитан встал и начал ходить из стороны в сторону. Он всегда так делал, когда приходилось размышлять о чем-то неприятном. Плечи Кирка были неподвижны, глаза напряжены, и когда он резко поворачивал голову, в его облике появлялось что-то ястребиное. Маккой уже не раз видел его таким – очень часто на мостике и, как правило, в кризисных ситуациях.
– Не нравится мне это, – наконец промолвил Маккой.
– Блестяще. Скажи еще что-нибудь гениальное.
– Джим… Ты уверен, что должен поступить именно так? Ты и впрямь хочешь подать в отставку? Или обязан сделать это после случившегося?
Кирк бросил на него тяжелый взгляд, но через мгновение выражение лица капитана немного смягчилось. Глубоко вздохнув, он так ничего и не ответил.
– Но ты же не можешь вернуться обратно в 1930 год! А Эдит не может попасть в наш мир. Лучшее, что ты можешь сделать, это увековечить память о ней в наших временах.
Задумчивая улыбка заиграла на губах капитана.
– Мне нравится эта мысль, – промолвил он. – Но дело ведь не только в Эдит. Я был самонадеянным эгоистом, – добавил Джим. Привык купаться в лучах командирской славы…
– И ты обвиняешь себя в эгоизме? – удивился Маккой. – После всего того, что ты сделал для корабля и всех, кто находился на борту?
– Но что я для них сделал? – вопрошал Кирк, вглядываясь в просторы Айовы. Солнечный свет лежал на его лице подобно искрящейся пудре, и его песочные волосы поблескивали золотом. Посмотрев прямо в глаза своему собеседнику, он с полной уверенностью сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51