Но в то время, когда записывались эти легенды, биография пророка-спасителя была уже почти полностью мифологизирована. Так, утверждалось, что Зороастр был рожден из хаомы (haoma [в зороастрийской традиции триединый образ: наркотический ритуальный напиток; растение, из которого его изготавливали; и божество, являющееся их персонификацией ]), божественной жидкости, аналогичной ведийской соме (soma). И, как мы увидим, хаома была «полна хварены». В конечном счете хварена изображается как священная семенная, светящаяся, огненная жидкость.
Хотя эта концепция систематически формулируется только в поздних трактатах, она, несомненно, является гораздо более древней. В текстах Гат и Авесты хварена является отличительным признаком божественных существ. В Яште [Гаты, Яшт — разделы Ясны, которая, в свою очередь, представляет собой один из разделов Авесты ], посвященном Митре [в индо-иранской религии божество клятвы и соблюдения договора ], утверждается, что из лба бога «исходит пылающий огонь, который есть не что иное, как великая царская хварена». В другом Яште (XIX. 10) объясняется, что Ахура Мазда [(пехл. Ормазд) — верховный бог зороастрийского пантеона, олицетворение мирового Блага ] обладает хвареной для того, чтобы «создавать все творения»; или, как сказано в Денкарте, защищать свое Творение. Подчеркнуто и настойчиво связываемая с верховной властью, хварена, однако, распространяется не только на царей. Каждое человеческое существо имеет свою собственную хварену и при окончательном, эсхатологическом обновлении (frasa) этот сверхъестественный свет станет украшением всех: «Ярчайший свет, исходящий из тела, будет все время сиять над землей… И [этот свет] будет их одеянием, ослепительным, бессмертным, не знающим старости».
В текстах имеются расхождения по вопросу о первоначальном источнике и постоянном местопребывании хварены. Но все они подчеркивают ее сверхъестественную природу. Ормазд считает, что хварена происходит из бесчисленных источников света и сохраняется в огне и воде. Согласно пехлевийской книге Задспрам (35. 82), «местом пребывания хварены является Вахрам (Varhram)», царский огонь по преимуществу. Но в более древнем тексте (Яшт VI. 1 ff) сказано, что «когда Солнце пылает, боги распространяют хварену»; и это замечание существенно, так как оно ясно указывает на солнечное происхождение священной жидкости. Нужно заметить, что этимология, предложенная уже сто лет назад, связывает термин hvarenah с hvar, «солнце», и, тем самым, с санскритским словом svar. Только кажется парадоксальным утверждение в других текстах, что местопребыванием хварены является вода, и в особенности море Ворукаша (см., например, Яшт VIII). Считается, что богиня Анахита обладает огромным количеством хварены и ее река несет эту сверкающую жидкость с вершины горы Хукарья в море Ворукаша. Кроме того, в пехлевийских текстах белая божественная жидкость хаома считается пребывающей в воде и идентифицируется с Gokarn, деревом жизни, находящимся посреди моря Ворукаша. Но белая хаома «полна хварены», а также является приемником хварены. Кажущийся парадокс, состоящий в том, что огненное вещество находится в воде, не представляется неразрешимым, если вспомнить, что вода символизирует бесконечные возможности жизни и плодородия, а также источник «бессмертия». Сходная ситуация наблюдается в ведийской космологии: Агни [в ведийской и индуистской мифологии бог огня, персонификация священного огня, стоящий в центре основного древнеиндийского ритуала. Основная функция Агни — посредничество между людьми и богами. Агни тесно связан с водой: по одной из версий, он рожден в водах; имеются сюжеты, по которым он скрывается или прячется в водах, проклинает рыб, лягушек ] описывается как живущий в воде; а Сома, будучи небесного происхождения, объявляется, тем не менее, сущностью жизни (преимущественно как «семя») и божеством, дающим бессмертие. Семя человека и животного является, следовательно, как «огненным», так и «жидким». Пехлевийские тексты подтверждают структурную связь хварены и «семени». В Большом Бундахишне [«иранский» вариант среднеперсидского трактата, посвященный космологии и космогонии зороастризма ] (I. 41) утверждается, что семя животных и человека сотворено из огня, в то время как все остальное создано из капли воды.
«Таким образом, — заключает Ньоли, — семя не просто эквивалентно свету; семенная жидкость — это не источник света, излучающий сияние, но вещество, которое содержит этот источник и является его носителем». Все свойства семени, связанные с излучением света, вытекают из «созидательной» сущности хварены. Действительно, хварена является не только «священной» (божественной, внеземной), «духовной» (она порождает ум, дарует мудрость) и «солнечной» (и, тем самым, «огненной» и сияющей); она является также и «творческой». Конечно, свет «космогоничен» по самому способу своего существования. Ничто не может «действительно существовать» до появления света. (Следовательно, как мы увидим далее, полное уничтожение космоса, к которому стремились гностики и манихеи, может осуществиться только путем длительного и сложного процесса «удаления» световых частиц, рассеянных в мире, и их окончательного растворения в трансцендентной, акосмической «вышине».) Но творческие способности светового начала самоочевидны только для живого ума. Космогония, и вообще создание различных форм жизни, изображается в мифах как воспроизводство, порождение, или божественная «работа». «Оплодотворяющий» характер светового начала подчеркивает его творческие способности, способность к воспроизведению и неисчерпаемые онтологические проявления божественного света.
7. Манихейство: плененный свет
Рассматривать здесь сложные космогонические, антропогонические манихейские мифы нет необходимости. Хотя Мани [иранский религиозный деятель III в. н. э., основатель манихейства ] и использовал иранские и месопотамские (мандеистские) элементы, он, тем не менее, создал свою собственную мифологию, как столь многие гностики делали до и после него и как Уильям Блейк решился сделать даже в XVIII веке. Более того, Мани построил мифологию в соответствии с духом своего времени, для чего потребовалась длинная, замысловатая, патетическая тео- и космогоническая драма, с обращением к эманациям, повторениям, макрокосмическим соответствиям и т. д. Нас интересует эпизод в самом начале этой космической драмы, в котором часть божественного света захватывает сила тьмы.
Осознав, что Князь Тьмы (=Злое Начало) готовится напасть на царство Света, Великий Отец решает сам встретиться с противником. Он «вызывает», то есть излучает, Мать Света, которая, в свою очередь, порождает новую субстанцию, Первочеловека. Вместе со своими пятью сыновьями — которые, на самом деле, являются его же собственным существом, щитом, состоящим из пяти огней, — Первочеловек приходит к границе царства; но Тьма захватывает его, а его пятерых сыновей пожирают Демоны. Это поражение является началом космической драмы, но также и залогом окончательной победы Бога (Света). Ибо теперь Тьма (Материя) обладает частицами Света и Великий Отец, подготавливая их освобождение, в то же время готовит решительную победу над Тьмой. Во время второго творения Отец «вызывает» Живого Духа, который, подойдя к границе Тьмы, берет Первочеловека за руку и возносит его в Рай Света, свое небесное жилище. Покорив демонических архонтов, Живой Дух создает небо из их кожи и землю из их плоти и экскрементов. При этом происходит также первое освобождение Света, т. е. создаются Солнце, Луна и Звезды из тех частей света, которые не очень пострадали вследствие контакта с Тьмой.
Наконец, чтобы спасти все еще лишенные свободы частицы Света, Отец призывает Третьего Посланника. Этот посланник устанавливает гигантское космическое колесо, которое в течение первой половины месяца гонит спасенные частицы Света к Луне в виде «сияющего потока». В течение второй половины месяца Свет направлен от Луны к Солнцу и, в конечном итоге, в Рай Света. Однако остаются еще те частицы, которые были проглочены архонтами. Тогда Третий Посланец является архонтам мужского пола в виде ослепительной, прекрасной обнаженной девственницы, а архонтам женского пола — в виде нагого сияющего юноши. Охваченные вожделением, архонты мужского пола извергают сперму, а вместе с ней и частицы Света. Из семени, упавшего на землю, вырастают деревья и другие растения. Демоны женского пола, которые уже были беременны, выкидывают плод при виде прекрасного юноши. Упав на землю, эти недоношенные младенцы пожирают выросшие побеги, поглощая, таким образом, частицы Света.
Встревоженная такой тактикой Третьего Посланника, Материя, воплощенная в «Вожделении», решает создать более крепкую тюрьму для оставшихся божественных частиц. Демоны мужского и женского пола, Ашаклун и Намраэль, пожирают всех уродцев-недоносков, а затем вступают в половое сношение. Так были порождены Адам и Ева. По выражению Пюэша (Puech), «notre espece nait donc d'une suite d'actes repugnants de cannibalisme et de sexualite (наш род, таким образом, появился на свет как следствие отвратительных каннибалистских и сексуальных актов)» (Le Manicheisme, p. 80). Но теперь в Адаме оказывается собранной большая часть оставшегося плененным Света. В соответствии с этим, Адам и его потомки становятся основным объектом искупления.
Мы не будем приводить историю его спасения, которая моделирует спасение Первочеловека. Но, разумеется, логическим следствием этого мифа о происхождении человека была демоническая сущность сексуальности. Действительно, половые сношения, и в особенности порождение потомства, являются злом, ибо они продлевают заточение света в теле потомка. Для манихея совершенная жизнь означает беспрерывный ряд очищений — другими словами, отделений духа (света) от материи. Искупление соответствует окончательному отделению света от материи — в итоге концу мира.
8. «Смешение» и «разделение»
В течение последнего столетия ученые все более и более точно анализировали иранские и даже индоиранские элементы центрального манихейского мифа. Религиозное значение света-семени, теория космического «смешения», концепция «трех времен» (время до грехопадения, настоящее время и эсхатологическое время, eschaton), «обольщение архонтов» и многие другие эпизоды — все это имеет корни или параллели в иранских религиях. Идеология «разделения», то есть стремление положить конец состоянию «смешения» (gumescin), характерна для иранских религий с древнейших времен до строгой ортодоксальности Сасанидов [древнеиранская династия III–VII вв. н. э. ]. В одной из своих последних статей Ньоли объясняет функцию зороастрийского богослужения (yasna) как содействие, в конечном итоге, этому сотериологическому «разделению». Правильно совершая это богослужение, человек может обрести состояние maga, вид «активного транса», которое сообщает ему силу (xsathra), имеющую магический характер и, тем самым, мистическую способность видеть (cisti), знание сверхъестественных явлений, недоступных физическим чувствам. В этом состоянии человек, совершающий богослужение, «отделяет» свою духовную сущность от своего конкретного телесного существа и отождествляет себя с Амеша-Спента [шесть или семь высших божеств в иранской мифологии, составляющие ближайшее окружение Ахура Мазды ]. Более того, в состоянии maga, то есть «чистоты», человек представляет собой «чистую волю» (axvapecak) и может пользоваться своей «властью» (axvih), так как он совершил трансформацию (fraskart), перейдя из стадии существования gete, где правит рок (baxt), к существованию menok — стадии свободного действия (kunisn). Со гласно Ньоли, эта концепция лежит в основе учения Мазды о свободной воле (azatkam), которое утверждает, что существует возможность освободиться от оков Heimarmene [В учении Платона — предопределенность, предначертание; судьба ] и войти в царство свободы.
Если интерпретация ясны, предложенная Ньоли, верна, то отсюда следует, что «мистические» (то есть «экстатические» и «гностические») методы «разделения» были известны в Иране со времени возникновения зороастризма. Нет смысла подчеркивать различия между этой теологией maga и манихейскими теорией и практикой «разделения». Основное различие между ними касается происхождения, смысла и цели создания жизни космоса и человеческого существования. Для Зороастра сотворение мира — это дело не демонов-архонтов, а Ахура Мазды. Впоследствии мир был испорчен; именно поэтому «разделение» является первым долгом каждого верующего.
Здесь не место обсуждать обширную проблему происхождения и истории множества религий, философий и сект, основанных на идее «разделения» и обещающих средства его достижения. Достаточно сказать, что приблизительно с VI века до н. э. в Индии и Иране и с V века до н. э. в греко-восточном мире целый ряд метафизических и сотериологических учений, а также мистических методов достижения абсолютной свободы, мудрости и спасения подразумевали «разделение» в качестве предварительной стадии или конечной цели (например, Санкхья-йога, буддизм, зороастризм, орфизм и — в эллинистические и ранние христианские времена — гностицизм, герметизм, алхимия и др.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Хотя эта концепция систематически формулируется только в поздних трактатах, она, несомненно, является гораздо более древней. В текстах Гат и Авесты хварена является отличительным признаком божественных существ. В Яште [Гаты, Яшт — разделы Ясны, которая, в свою очередь, представляет собой один из разделов Авесты ], посвященном Митре [в индо-иранской религии божество клятвы и соблюдения договора ], утверждается, что из лба бога «исходит пылающий огонь, который есть не что иное, как великая царская хварена». В другом Яште (XIX. 10) объясняется, что Ахура Мазда [(пехл. Ормазд) — верховный бог зороастрийского пантеона, олицетворение мирового Блага ] обладает хвареной для того, чтобы «создавать все творения»; или, как сказано в Денкарте, защищать свое Творение. Подчеркнуто и настойчиво связываемая с верховной властью, хварена, однако, распространяется не только на царей. Каждое человеческое существо имеет свою собственную хварену и при окончательном, эсхатологическом обновлении (frasa) этот сверхъестественный свет станет украшением всех: «Ярчайший свет, исходящий из тела, будет все время сиять над землей… И [этот свет] будет их одеянием, ослепительным, бессмертным, не знающим старости».
В текстах имеются расхождения по вопросу о первоначальном источнике и постоянном местопребывании хварены. Но все они подчеркивают ее сверхъестественную природу. Ормазд считает, что хварена происходит из бесчисленных источников света и сохраняется в огне и воде. Согласно пехлевийской книге Задспрам (35. 82), «местом пребывания хварены является Вахрам (Varhram)», царский огонь по преимуществу. Но в более древнем тексте (Яшт VI. 1 ff) сказано, что «когда Солнце пылает, боги распространяют хварену»; и это замечание существенно, так как оно ясно указывает на солнечное происхождение священной жидкости. Нужно заметить, что этимология, предложенная уже сто лет назад, связывает термин hvarenah с hvar, «солнце», и, тем самым, с санскритским словом svar. Только кажется парадоксальным утверждение в других текстах, что местопребыванием хварены является вода, и в особенности море Ворукаша (см., например, Яшт VIII). Считается, что богиня Анахита обладает огромным количеством хварены и ее река несет эту сверкающую жидкость с вершины горы Хукарья в море Ворукаша. Кроме того, в пехлевийских текстах белая божественная жидкость хаома считается пребывающей в воде и идентифицируется с Gokarn, деревом жизни, находящимся посреди моря Ворукаша. Но белая хаома «полна хварены», а также является приемником хварены. Кажущийся парадокс, состоящий в том, что огненное вещество находится в воде, не представляется неразрешимым, если вспомнить, что вода символизирует бесконечные возможности жизни и плодородия, а также источник «бессмертия». Сходная ситуация наблюдается в ведийской космологии: Агни [в ведийской и индуистской мифологии бог огня, персонификация священного огня, стоящий в центре основного древнеиндийского ритуала. Основная функция Агни — посредничество между людьми и богами. Агни тесно связан с водой: по одной из версий, он рожден в водах; имеются сюжеты, по которым он скрывается или прячется в водах, проклинает рыб, лягушек ] описывается как живущий в воде; а Сома, будучи небесного происхождения, объявляется, тем не менее, сущностью жизни (преимущественно как «семя») и божеством, дающим бессмертие. Семя человека и животного является, следовательно, как «огненным», так и «жидким». Пехлевийские тексты подтверждают структурную связь хварены и «семени». В Большом Бундахишне [«иранский» вариант среднеперсидского трактата, посвященный космологии и космогонии зороастризма ] (I. 41) утверждается, что семя животных и человека сотворено из огня, в то время как все остальное создано из капли воды.
«Таким образом, — заключает Ньоли, — семя не просто эквивалентно свету; семенная жидкость — это не источник света, излучающий сияние, но вещество, которое содержит этот источник и является его носителем». Все свойства семени, связанные с излучением света, вытекают из «созидательной» сущности хварены. Действительно, хварена является не только «священной» (божественной, внеземной), «духовной» (она порождает ум, дарует мудрость) и «солнечной» (и, тем самым, «огненной» и сияющей); она является также и «творческой». Конечно, свет «космогоничен» по самому способу своего существования. Ничто не может «действительно существовать» до появления света. (Следовательно, как мы увидим далее, полное уничтожение космоса, к которому стремились гностики и манихеи, может осуществиться только путем длительного и сложного процесса «удаления» световых частиц, рассеянных в мире, и их окончательного растворения в трансцендентной, акосмической «вышине».) Но творческие способности светового начала самоочевидны только для живого ума. Космогония, и вообще создание различных форм жизни, изображается в мифах как воспроизводство, порождение, или божественная «работа». «Оплодотворяющий» характер светового начала подчеркивает его творческие способности, способность к воспроизведению и неисчерпаемые онтологические проявления божественного света.
7. Манихейство: плененный свет
Рассматривать здесь сложные космогонические, антропогонические манихейские мифы нет необходимости. Хотя Мани [иранский религиозный деятель III в. н. э., основатель манихейства ] и использовал иранские и месопотамские (мандеистские) элементы, он, тем не менее, создал свою собственную мифологию, как столь многие гностики делали до и после него и как Уильям Блейк решился сделать даже в XVIII веке. Более того, Мани построил мифологию в соответствии с духом своего времени, для чего потребовалась длинная, замысловатая, патетическая тео- и космогоническая драма, с обращением к эманациям, повторениям, макрокосмическим соответствиям и т. д. Нас интересует эпизод в самом начале этой космической драмы, в котором часть божественного света захватывает сила тьмы.
Осознав, что Князь Тьмы (=Злое Начало) готовится напасть на царство Света, Великий Отец решает сам встретиться с противником. Он «вызывает», то есть излучает, Мать Света, которая, в свою очередь, порождает новую субстанцию, Первочеловека. Вместе со своими пятью сыновьями — которые, на самом деле, являются его же собственным существом, щитом, состоящим из пяти огней, — Первочеловек приходит к границе царства; но Тьма захватывает его, а его пятерых сыновей пожирают Демоны. Это поражение является началом космической драмы, но также и залогом окончательной победы Бога (Света). Ибо теперь Тьма (Материя) обладает частицами Света и Великий Отец, подготавливая их освобождение, в то же время готовит решительную победу над Тьмой. Во время второго творения Отец «вызывает» Живого Духа, который, подойдя к границе Тьмы, берет Первочеловека за руку и возносит его в Рай Света, свое небесное жилище. Покорив демонических архонтов, Живой Дух создает небо из их кожи и землю из их плоти и экскрементов. При этом происходит также первое освобождение Света, т. е. создаются Солнце, Луна и Звезды из тех частей света, которые не очень пострадали вследствие контакта с Тьмой.
Наконец, чтобы спасти все еще лишенные свободы частицы Света, Отец призывает Третьего Посланника. Этот посланник устанавливает гигантское космическое колесо, которое в течение первой половины месяца гонит спасенные частицы Света к Луне в виде «сияющего потока». В течение второй половины месяца Свет направлен от Луны к Солнцу и, в конечном итоге, в Рай Света. Однако остаются еще те частицы, которые были проглочены архонтами. Тогда Третий Посланец является архонтам мужского пола в виде ослепительной, прекрасной обнаженной девственницы, а архонтам женского пола — в виде нагого сияющего юноши. Охваченные вожделением, архонты мужского пола извергают сперму, а вместе с ней и частицы Света. Из семени, упавшего на землю, вырастают деревья и другие растения. Демоны женского пола, которые уже были беременны, выкидывают плод при виде прекрасного юноши. Упав на землю, эти недоношенные младенцы пожирают выросшие побеги, поглощая, таким образом, частицы Света.
Встревоженная такой тактикой Третьего Посланника, Материя, воплощенная в «Вожделении», решает создать более крепкую тюрьму для оставшихся божественных частиц. Демоны мужского и женского пола, Ашаклун и Намраэль, пожирают всех уродцев-недоносков, а затем вступают в половое сношение. Так были порождены Адам и Ева. По выражению Пюэша (Puech), «notre espece nait donc d'une suite d'actes repugnants de cannibalisme et de sexualite (наш род, таким образом, появился на свет как следствие отвратительных каннибалистских и сексуальных актов)» (Le Manicheisme, p. 80). Но теперь в Адаме оказывается собранной большая часть оставшегося плененным Света. В соответствии с этим, Адам и его потомки становятся основным объектом искупления.
Мы не будем приводить историю его спасения, которая моделирует спасение Первочеловека. Но, разумеется, логическим следствием этого мифа о происхождении человека была демоническая сущность сексуальности. Действительно, половые сношения, и в особенности порождение потомства, являются злом, ибо они продлевают заточение света в теле потомка. Для манихея совершенная жизнь означает беспрерывный ряд очищений — другими словами, отделений духа (света) от материи. Искупление соответствует окончательному отделению света от материи — в итоге концу мира.
8. «Смешение» и «разделение»
В течение последнего столетия ученые все более и более точно анализировали иранские и даже индоиранские элементы центрального манихейского мифа. Религиозное значение света-семени, теория космического «смешения», концепция «трех времен» (время до грехопадения, настоящее время и эсхатологическое время, eschaton), «обольщение архонтов» и многие другие эпизоды — все это имеет корни или параллели в иранских религиях. Идеология «разделения», то есть стремление положить конец состоянию «смешения» (gumescin), характерна для иранских религий с древнейших времен до строгой ортодоксальности Сасанидов [древнеиранская династия III–VII вв. н. э. ]. В одной из своих последних статей Ньоли объясняет функцию зороастрийского богослужения (yasna) как содействие, в конечном итоге, этому сотериологическому «разделению». Правильно совершая это богослужение, человек может обрести состояние maga, вид «активного транса», которое сообщает ему силу (xsathra), имеющую магический характер и, тем самым, мистическую способность видеть (cisti), знание сверхъестественных явлений, недоступных физическим чувствам. В этом состоянии человек, совершающий богослужение, «отделяет» свою духовную сущность от своего конкретного телесного существа и отождествляет себя с Амеша-Спента [шесть или семь высших божеств в иранской мифологии, составляющие ближайшее окружение Ахура Мазды ]. Более того, в состоянии maga, то есть «чистоты», человек представляет собой «чистую волю» (axvapecak) и может пользоваться своей «властью» (axvih), так как он совершил трансформацию (fraskart), перейдя из стадии существования gete, где правит рок (baxt), к существованию menok — стадии свободного действия (kunisn). Со гласно Ньоли, эта концепция лежит в основе учения Мазды о свободной воле (azatkam), которое утверждает, что существует возможность освободиться от оков Heimarmene [В учении Платона — предопределенность, предначертание; судьба ] и войти в царство свободы.
Если интерпретация ясны, предложенная Ньоли, верна, то отсюда следует, что «мистические» (то есть «экстатические» и «гностические») методы «разделения» были известны в Иране со времени возникновения зороастризма. Нет смысла подчеркивать различия между этой теологией maga и манихейскими теорией и практикой «разделения». Основное различие между ними касается происхождения, смысла и цели создания жизни космоса и человеческого существования. Для Зороастра сотворение мира — это дело не демонов-архонтов, а Ахура Мазды. Впоследствии мир был испорчен; именно поэтому «разделение» является первым долгом каждого верующего.
Здесь не место обсуждать обширную проблему происхождения и истории множества религий, философий и сект, основанных на идее «разделения» и обещающих средства его достижения. Достаточно сказать, что приблизительно с VI века до н. э. в Индии и Иране и с V века до н. э. в греко-восточном мире целый ряд метафизических и сотериологических учений, а также мистических методов достижения абсолютной свободы, мудрости и спасения подразумевали «разделение» в качестве предварительной стадии или конечной цели (например, Санкхья-йога, буддизм, зороастризм, орфизм и — в эллинистические и ранние христианские времена — гностицизм, герметизм, алхимия и др.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21