– Не доводите себя до старости. Она делает человека сентиментальным.
Закрыв за собой дверь, Койна пересекла кабинет и села в кресло, которое недавно занимал Игенсард.
– Капитан Вертигус, – мягко проговорила она, – со мной вы можете не стесняться своей сентиментальности. – Я даже рада, что на свете еще остались люди, способные на чувства.
– Полагаю, – пробормотал Вертигус, стараясь перевести разговор на другую тему, – Максима Игенсарда вы к таковым не причисляете.
– Разумеется, нет, – ответила Койна, сдержанно улыбаясь, – даже если он и хочет таким казаться. – Койна пожала плечами. – Впрочем, такова специфика его работы. – Помолчав, Койна закончила: – И все-таки я не совсем понимаю, зачем вы сделали меня свидетелем состоявшегося между вами разговора.
Вертигус посмотрел на Койну. Слезы все еще стояли в уголках его глаз. Вопросы так и рвались наружу. Это правда? Неужели Уорден Диос покрывал этого предателя, Майлса Тэвернера? Однако Вертигус не был уверен, сможет ли мужественно выслушать ответ Койны.
– Я доставил вам неудобства? – только и спросил он.
– Знаете, – задумчиво проговорила Койна, – я оказалась в довольно двусмысленном положении. Я посвящена в ход расследования, о котором не должна была знать. С другой стороны, Уорден Диос – мой шеф. Что мне делать? Доложить ему о состоявшемся разговоре? Если он – взяточник, то должен понести наказание. Но если он – честный человек, то имеет право выступить в свою защиту.
«Неужели ты веришь в его честность? – недоумевал Вертигус. Возможно, Койна не отдает себе в этом отчета. Она еще новичок в своем деле».
– Ничем не могу вам помочь, – резче, чем ему хотелось, сказал капитан. Старость не позволяла ему отвечать на доброту Койны взаимностью. – Вам придется довериться своему внутреннему голосу… Нет, у меня не было намерения втягивать вас в свои интриги, – продолжал он более спокойным тоном. – Кроме того, я не знал, с чем пришел ко мне Игенсард. Просто я беспокоюсь за вас. На меня уже было совершено покушение. Хотя всем известно, что такие люди, как я, живут долго, поскольку, – Вертигус развел немощными руками, – никому не мешают. Чем же все-таки я помешал? Что изменилось? В голову приходят только два ответа. Во-первых, начатое расследование, проводимое особым советником. Я не знаю, чьи интересы здесь затронуты. Второй ответ заключается в следующем: кто-то пытается меня остановить и не дать внести законопроект об отделении. Опять же я не знаю, кому это нужно. Впрочем, не важно. Никому, кроме вас, не известно, как я собираюсь действовать.
«Впрочем, Мин Доннер тоже посвящена, – подумал про себя Вертигус, – если она предаст, мы все обречены».
– Вот какие нерадостные мысли приходят в голову, – закончил он. – При сложившихся обстоятельствах я не могу игнорировать вероятность того, что вы окажетесь следующей жертвой.
Койна нахмурилась, о чем-то задумавшись.
– Я ценю вашу заботу, – медленно ответила она. – Настолько ценю, что не передать словами. Я занимаю свой пост недавно. До того как директор Диос меня повысил, я служила под началом Годсена Фрика. – Койна слегка пожала плечами. – Я не была высокого мнения о Протокольном отделе и не стремилась вверх по служебной лестнице. Перспектива делать на новом месте то же, что поручал мне директор Фрик, – при этих словах губы Койны скривились, – меня не радовала. Однако, когда директор Диос все-таки уговорил меня занять этот пост, мое мнение начало меняться… Ваше беспокойство о моей судьбе стало своеобразной лакмусовой бумажкой для людей, с которыми я служу. Мой «внутренний голос», как вы его назвали, потребовал, чтобы я доложила о вашем беспокойстве директору Диосу.
Внезапная боль пронзила Вертигуса. «Господи! Что же я натворил? Скольких людей я предал?»
– Его ответ, – настойчиво продолжала Койна, – оправдал мои ожидания. Я могу процитировать шефа почти дословно: «Когда бы вы ни услышали о законопроекте, знайте, что наша позиция относительно него остается твердой и совершенно нейтральной. У нас не может быть своего положительного или отрицательного мнения. Мы подчиняемся только Руководящему Совету, и в компетенции исключительно Руководящего Совета принимать решения относительно этого подчинения. Какими бы ни были эти решения, мы должны с ними согласиться. Мы – полиция, а не правительство. Мы не обладаем какими бы то ни было полномочиями, позволяющими нам влиять на Совет».
Вертигус беспокойно заерзал в кресле.
– Едва ли вы меня успокоили, – сказал он. – Вам легко говорить подобные вещи, особенно когда в них веришь. Понимаю, вы действовали в соответствии со своими убеждениями, директор Хэнниш. Я вас не виню. Но, боюсь, вы дали Диосу возможность меня остановить.
Койна покачала головой. Ее глаза источали уверенность.
– Он также сказал, мне нечего бояться, и заверил, что покушения на вас и директора Фрика не имеют отношения к выдвигаемому вами законопроекту.
У Вертигуса отвисла челюсть. С удивлением и даже ужасом он уставился на Койну.
– Вы хотите сказать, он знает, что происходит на самом деле?
Койна стойко выдержала взгляд капитана.
– Он не был многословен, но свою мысль выразил вполне однозначно. Кроме того, он добавил, что следующее заседание Совета многое прояснит.
Вертигус уже почти не владел собой. Его и без того высокий голос перешел на визг:
– Вы хотите сказать, ему даже известно, что произойдет на следующем заседании?
Койна кивнула.
– Я ему верю.
– Верите!? – протестующе воскликнул Вертигус. – А что если Игенсард прав? Что если Диос покрывал предателя Тэвернера?
– Все равно, – без колебания ответила Койна. Глаза ее были чистыми, как изумруды. – Кроме того, мне кажется, советник вам рассказал не все.
Слезы вновь могли брызнуть из глаз, и Вертигус закрыл ладонями лицо. Что все это значит? Господи, что Диос задумал? Старший советник от Объединенного западного блока стар, слишком стар и потерял былую способность действовать в критических ситуациях. Вся надежда на Мин Доннер…
Вдруг сердце капитана замерло. Он неожиданно представил себе, что произойдет, если во время заседания Совета взорвется бомба. Он словно наяву увидел корчащиеся тела среди изуродованных кресел, стекающую со стен кровь. Естественно, в таком случае у Уордена Диоса не останется выбора, как ввести военное положение, расформировать правительство и стать единовластным правителем всего ближнего космоса, подотчетным только Холту Фэснеру. Именно такую ситуацию и должен предотвратить законопроект об отделении, если он будет принят.
Вертигус почувствовал нарастающий внутри него страх. Холодный пот каплями стекал по щекам. Мин Доннер его предала, поставила под угрозу его жизнь в попытке отсрочить наступление того будущего, которое, как никто другой, предвидел Уорден Диос.
– Капитан Вертигус? – беспокойно проговорила Койна Хэнниш. – С вами все в порядке?
«Нет, – сказал сам себе Вертигус, пытаясь отыскать в своем мозгу хоть одну трезвую мысль. – Все зашло слишком далеко. Мерзость течет через край. Даже этот маньяк Фэснер не позволит себе такого…»
– С вами все в порядке? – более настойчиво повторила Койна.
«… если его не спровоцировали, если расследование не угрожает Дракону настолько, насколько даже трудно представить».
С усилием капитан поднял глаза на директора Протокольного отдела.
– Послушайте моего совета. – Его голос дрожал. – Не доводите себя до старости. Вас будут мучить кошмары даже наяву.
– Капитан Вертигус, – пробормотала Койна. – Вертигус! Могу я для вас что-то сделать? Вам что-нибудь принести? Вам что-нибудь нужно?
«Мне нужно. Нужно. – Капитан с трудом мог подобрать ответ. – Мне нужно встряхнуться, чтобы действовать». Или последовать совету Игенсарда. Бежать, не останавливаясь, пока сердце не выпрыгнет из груди, тем самым положив конец всем страданиям.
– Кому вы доверяете? – прохрипел Вертигус.
– Доверяю? – Койна в недоумении посмотрела на старого капитана.
– Ну, кроме Диоса. Кому еще из Департамента вы доверяете?
Койна некоторое время молчала. Возможно, она решила, что капитан сошел с ума, хотела встать и уйти, пока тот не начал бредить. Однако потом она, видимо, приняла другое решение.
– Директору Лебуолу, – осторожно ответила Койна.
Усилием воли Вертигус отогнал стоявшую перед глазами кровавую картину. «Возьми себя в руки, старый дурак. Ты первый из людей видел амнионцев, вопреки инструкциям Холта Фэснера побывал на их корабле, став очевидцем неизведанного будущего. Ты смог выдержать тогда. Сможешь и сейчас».
– Сообщите директору Лебуолу, – дрожащим голосом произнес Вертигус, – что я опасаюсь очередной диверсии. Она может произойти во время следующего заседания Совета. Скажите ему, чтобы во имя звания полицейского, во имя сохранения Департамента полиции и власти закона в ближнем космосе – и даже просто ради сохранения собственной репутации – он принял все меры для обеспечения безопасности людей во время заседания.
Койна широко открыла глаза. Очевидно, слова Вертигуса ее потрясли.
– Я передам директору Лебуолу ваши опасения, – пообещала Койна. – Он непременно прислушается… Кстати… – Койна замолчала, будто подбирая слова. – К вашему сведению, между Службой безопасности Совета и Департаментом полиции прошли довольно сложные переговоры. Делили полномочия. Впрочем, соглашение достигнуто, и президент Лен его подписал. Директор Диос также его одобрил… В течение следующих четырех часов мы удвоим охрану на Сака-Баторе. Будут предприняты все меры предосторожности. Командует начальник Службы безопасности Департамента полиции. Он человек Доннер. – Последние слова Койны были направлены на то, чтобы как-то успокоить Вертигуса.
Капитан Вертигус не знал, что ответить, поэтому молчал, всеми силами подавляя страх.
– Я понимаю, мои слова вас мало утешаю г, – продолжала Койна. – На вас уже покушались, и вы на горьком личном опыте убедились, что нельзя доверять обычным мерам безопасности. У нас с вами есть все основания требовать от директора Лебуола принятия дополнительных мер. Даже Служба безопасности полиции может что-то недоглядеть.
– Спасибо, – наконец выдавил из себя Вертигус. Собственный голос казался ему жалобным. – Наверное, есть вещи, ради которых не стыдно умереть.
Но, конечно, Койна его не поняла. Да и как ей понять?
– Будем надеяться, до этого не дойдет, – ответила она.
Законопроект об отделении был идеей Мин Доннер. Она поделилась этой мыслью с Вертигусом. А Уорден Диос заплатил Майлсу Тэвернеру, чтобы тот подставил Энгуса Термопайла.
Койна встала, но тут же вновь присела на край стула.
– Мне надо идти, – с легким нетерпением проговорила она. – Но перед тем, как удалиться, я хочу вам сказать: я извещу директора Диоса о разговоре, состоявшемся между вами и советником Игенсардом. Если я Уордену доверяю, я должна доверять ему до конца.
Вертигус неопределенно пожал плечами. Койна подалась вперед.
– Не расценивайте это как навязчивость, – проговорила она, – но я должна выяснить. С вами действительно все в порядке?
К собственному облегчению Вертигус почувствовал, – страх отступает. Да и со стороны все выглядело, будто он что-то спокойно обдумывает. А может быть, просто дремлет? Неважно, главное, что его голос теперь не будет таким жалостливым.
– Моя милая девочка, – проговорил капитан Вертигус, – в моем возрасте почти нельзя отличить состояние «в порядке» от противоположного. Прошу тебя, не беспокойся. Уверен, есть еще порох в пороховницах.
Если бы Вертигус был лет на двадцать моложе, улыбка Койны, возможно, и смогла бы согреть его сердце.
– В таком случае, – заключила Койна, вставая, – мне пора.
Вертигус не поднялся ее провожать – едва ли у него были на это силы, – но когда Койна остановилась у двери и обернулась, чтобы попрощаться, он ей кивнул.
Когда дверь за Койной закрылась, Вертигус понял: он зашел слишком далеко, чтобы менять решение. Суждено ему еще прожить или умереть, он будет отстаивать свои убеждения.
Дополнительная информация
Масс-пушка
Связь между веществом и энергией может быть установлена с той же легкостью, с какой и связь между порядком и хаосом. Однако то, как эта связь реализуется в действии масс-пушки, требует более обстоятельного изложения.
Выражаясь простым языком, вещество – это не что иное, как энергия, но только в более сжатом и концентрированном виде. Вещество есть «застывшая» энергия, точно так же, как порядок есть «застывший» или «окаменевший» хаос. Соответственно энергию можно интерпретировать как «жидкое» вещество, точно так же, как хаос – как «жидкий» или «текучий» порядок.
Тем не менее на первый взгляд может показаться, что связь между веществом и энергией не может быть в полной мере раскрыта в терминах, описывающих связь между порядком и хаосом. Однако более тщательный анализ убеждает в обратном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Закрыв за собой дверь, Койна пересекла кабинет и села в кресло, которое недавно занимал Игенсард.
– Капитан Вертигус, – мягко проговорила она, – со мной вы можете не стесняться своей сентиментальности. – Я даже рада, что на свете еще остались люди, способные на чувства.
– Полагаю, – пробормотал Вертигус, стараясь перевести разговор на другую тему, – Максима Игенсарда вы к таковым не причисляете.
– Разумеется, нет, – ответила Койна, сдержанно улыбаясь, – даже если он и хочет таким казаться. – Койна пожала плечами. – Впрочем, такова специфика его работы. – Помолчав, Койна закончила: – И все-таки я не совсем понимаю, зачем вы сделали меня свидетелем состоявшегося между вами разговора.
Вертигус посмотрел на Койну. Слезы все еще стояли в уголках его глаз. Вопросы так и рвались наружу. Это правда? Неужели Уорден Диос покрывал этого предателя, Майлса Тэвернера? Однако Вертигус не был уверен, сможет ли мужественно выслушать ответ Койны.
– Я доставил вам неудобства? – только и спросил он.
– Знаете, – задумчиво проговорила Койна, – я оказалась в довольно двусмысленном положении. Я посвящена в ход расследования, о котором не должна была знать. С другой стороны, Уорден Диос – мой шеф. Что мне делать? Доложить ему о состоявшемся разговоре? Если он – взяточник, то должен понести наказание. Но если он – честный человек, то имеет право выступить в свою защиту.
«Неужели ты веришь в его честность? – недоумевал Вертигус. Возможно, Койна не отдает себе в этом отчета. Она еще новичок в своем деле».
– Ничем не могу вам помочь, – резче, чем ему хотелось, сказал капитан. Старость не позволяла ему отвечать на доброту Койны взаимностью. – Вам придется довериться своему внутреннему голосу… Нет, у меня не было намерения втягивать вас в свои интриги, – продолжал он более спокойным тоном. – Кроме того, я не знал, с чем пришел ко мне Игенсард. Просто я беспокоюсь за вас. На меня уже было совершено покушение. Хотя всем известно, что такие люди, как я, живут долго, поскольку, – Вертигус развел немощными руками, – никому не мешают. Чем же все-таки я помешал? Что изменилось? В голову приходят только два ответа. Во-первых, начатое расследование, проводимое особым советником. Я не знаю, чьи интересы здесь затронуты. Второй ответ заключается в следующем: кто-то пытается меня остановить и не дать внести законопроект об отделении. Опять же я не знаю, кому это нужно. Впрочем, не важно. Никому, кроме вас, не известно, как я собираюсь действовать.
«Впрочем, Мин Доннер тоже посвящена, – подумал про себя Вертигус, – если она предаст, мы все обречены».
– Вот какие нерадостные мысли приходят в голову, – закончил он. – При сложившихся обстоятельствах я не могу игнорировать вероятность того, что вы окажетесь следующей жертвой.
Койна нахмурилась, о чем-то задумавшись.
– Я ценю вашу заботу, – медленно ответила она. – Настолько ценю, что не передать словами. Я занимаю свой пост недавно. До того как директор Диос меня повысил, я служила под началом Годсена Фрика. – Койна слегка пожала плечами. – Я не была высокого мнения о Протокольном отделе и не стремилась вверх по служебной лестнице. Перспектива делать на новом месте то же, что поручал мне директор Фрик, – при этих словах губы Койны скривились, – меня не радовала. Однако, когда директор Диос все-таки уговорил меня занять этот пост, мое мнение начало меняться… Ваше беспокойство о моей судьбе стало своеобразной лакмусовой бумажкой для людей, с которыми я служу. Мой «внутренний голос», как вы его назвали, потребовал, чтобы я доложила о вашем беспокойстве директору Диосу.
Внезапная боль пронзила Вертигуса. «Господи! Что же я натворил? Скольких людей я предал?»
– Его ответ, – настойчиво продолжала Койна, – оправдал мои ожидания. Я могу процитировать шефа почти дословно: «Когда бы вы ни услышали о законопроекте, знайте, что наша позиция относительно него остается твердой и совершенно нейтральной. У нас не может быть своего положительного или отрицательного мнения. Мы подчиняемся только Руководящему Совету, и в компетенции исключительно Руководящего Совета принимать решения относительно этого подчинения. Какими бы ни были эти решения, мы должны с ними согласиться. Мы – полиция, а не правительство. Мы не обладаем какими бы то ни было полномочиями, позволяющими нам влиять на Совет».
Вертигус беспокойно заерзал в кресле.
– Едва ли вы меня успокоили, – сказал он. – Вам легко говорить подобные вещи, особенно когда в них веришь. Понимаю, вы действовали в соответствии со своими убеждениями, директор Хэнниш. Я вас не виню. Но, боюсь, вы дали Диосу возможность меня остановить.
Койна покачала головой. Ее глаза источали уверенность.
– Он также сказал, мне нечего бояться, и заверил, что покушения на вас и директора Фрика не имеют отношения к выдвигаемому вами законопроекту.
У Вертигуса отвисла челюсть. С удивлением и даже ужасом он уставился на Койну.
– Вы хотите сказать, он знает, что происходит на самом деле?
Койна стойко выдержала взгляд капитана.
– Он не был многословен, но свою мысль выразил вполне однозначно. Кроме того, он добавил, что следующее заседание Совета многое прояснит.
Вертигус уже почти не владел собой. Его и без того высокий голос перешел на визг:
– Вы хотите сказать, ему даже известно, что произойдет на следующем заседании?
Койна кивнула.
– Я ему верю.
– Верите!? – протестующе воскликнул Вертигус. – А что если Игенсард прав? Что если Диос покрывал предателя Тэвернера?
– Все равно, – без колебания ответила Койна. Глаза ее были чистыми, как изумруды. – Кроме того, мне кажется, советник вам рассказал не все.
Слезы вновь могли брызнуть из глаз, и Вертигус закрыл ладонями лицо. Что все это значит? Господи, что Диос задумал? Старший советник от Объединенного западного блока стар, слишком стар и потерял былую способность действовать в критических ситуациях. Вся надежда на Мин Доннер…
Вдруг сердце капитана замерло. Он неожиданно представил себе, что произойдет, если во время заседания Совета взорвется бомба. Он словно наяву увидел корчащиеся тела среди изуродованных кресел, стекающую со стен кровь. Естественно, в таком случае у Уордена Диоса не останется выбора, как ввести военное положение, расформировать правительство и стать единовластным правителем всего ближнего космоса, подотчетным только Холту Фэснеру. Именно такую ситуацию и должен предотвратить законопроект об отделении, если он будет принят.
Вертигус почувствовал нарастающий внутри него страх. Холодный пот каплями стекал по щекам. Мин Доннер его предала, поставила под угрозу его жизнь в попытке отсрочить наступление того будущего, которое, как никто другой, предвидел Уорден Диос.
– Капитан Вертигус? – беспокойно проговорила Койна Хэнниш. – С вами все в порядке?
«Нет, – сказал сам себе Вертигус, пытаясь отыскать в своем мозгу хоть одну трезвую мысль. – Все зашло слишком далеко. Мерзость течет через край. Даже этот маньяк Фэснер не позволит себе такого…»
– С вами все в порядке? – более настойчиво повторила Койна.
«… если его не спровоцировали, если расследование не угрожает Дракону настолько, насколько даже трудно представить».
С усилием капитан поднял глаза на директора Протокольного отдела.
– Послушайте моего совета. – Его голос дрожал. – Не доводите себя до старости. Вас будут мучить кошмары даже наяву.
– Капитан Вертигус, – пробормотала Койна. – Вертигус! Могу я для вас что-то сделать? Вам что-нибудь принести? Вам что-нибудь нужно?
«Мне нужно. Нужно. – Капитан с трудом мог подобрать ответ. – Мне нужно встряхнуться, чтобы действовать». Или последовать совету Игенсарда. Бежать, не останавливаясь, пока сердце не выпрыгнет из груди, тем самым положив конец всем страданиям.
– Кому вы доверяете? – прохрипел Вертигус.
– Доверяю? – Койна в недоумении посмотрела на старого капитана.
– Ну, кроме Диоса. Кому еще из Департамента вы доверяете?
Койна некоторое время молчала. Возможно, она решила, что капитан сошел с ума, хотела встать и уйти, пока тот не начал бредить. Однако потом она, видимо, приняла другое решение.
– Директору Лебуолу, – осторожно ответила Койна.
Усилием воли Вертигус отогнал стоявшую перед глазами кровавую картину. «Возьми себя в руки, старый дурак. Ты первый из людей видел амнионцев, вопреки инструкциям Холта Фэснера побывал на их корабле, став очевидцем неизведанного будущего. Ты смог выдержать тогда. Сможешь и сейчас».
– Сообщите директору Лебуолу, – дрожащим голосом произнес Вертигус, – что я опасаюсь очередной диверсии. Она может произойти во время следующего заседания Совета. Скажите ему, чтобы во имя звания полицейского, во имя сохранения Департамента полиции и власти закона в ближнем космосе – и даже просто ради сохранения собственной репутации – он принял все меры для обеспечения безопасности людей во время заседания.
Койна широко открыла глаза. Очевидно, слова Вертигуса ее потрясли.
– Я передам директору Лебуолу ваши опасения, – пообещала Койна. – Он непременно прислушается… Кстати… – Койна замолчала, будто подбирая слова. – К вашему сведению, между Службой безопасности Совета и Департаментом полиции прошли довольно сложные переговоры. Делили полномочия. Впрочем, соглашение достигнуто, и президент Лен его подписал. Директор Диос также его одобрил… В течение следующих четырех часов мы удвоим охрану на Сака-Баторе. Будут предприняты все меры предосторожности. Командует начальник Службы безопасности Департамента полиции. Он человек Доннер. – Последние слова Койны были направлены на то, чтобы как-то успокоить Вертигуса.
Капитан Вертигус не знал, что ответить, поэтому молчал, всеми силами подавляя страх.
– Я понимаю, мои слова вас мало утешаю г, – продолжала Койна. – На вас уже покушались, и вы на горьком личном опыте убедились, что нельзя доверять обычным мерам безопасности. У нас с вами есть все основания требовать от директора Лебуола принятия дополнительных мер. Даже Служба безопасности полиции может что-то недоглядеть.
– Спасибо, – наконец выдавил из себя Вертигус. Собственный голос казался ему жалобным. – Наверное, есть вещи, ради которых не стыдно умереть.
Но, конечно, Койна его не поняла. Да и как ей понять?
– Будем надеяться, до этого не дойдет, – ответила она.
Законопроект об отделении был идеей Мин Доннер. Она поделилась этой мыслью с Вертигусом. А Уорден Диос заплатил Майлсу Тэвернеру, чтобы тот подставил Энгуса Термопайла.
Койна встала, но тут же вновь присела на край стула.
– Мне надо идти, – с легким нетерпением проговорила она. – Но перед тем, как удалиться, я хочу вам сказать: я извещу директора Диоса о разговоре, состоявшемся между вами и советником Игенсардом. Если я Уордену доверяю, я должна доверять ему до конца.
Вертигус неопределенно пожал плечами. Койна подалась вперед.
– Не расценивайте это как навязчивость, – проговорила она, – но я должна выяснить. С вами действительно все в порядке?
К собственному облегчению Вертигус почувствовал, – страх отступает. Да и со стороны все выглядело, будто он что-то спокойно обдумывает. А может быть, просто дремлет? Неважно, главное, что его голос теперь не будет таким жалостливым.
– Моя милая девочка, – проговорил капитан Вертигус, – в моем возрасте почти нельзя отличить состояние «в порядке» от противоположного. Прошу тебя, не беспокойся. Уверен, есть еще порох в пороховницах.
Если бы Вертигус был лет на двадцать моложе, улыбка Койны, возможно, и смогла бы согреть его сердце.
– В таком случае, – заключила Койна, вставая, – мне пора.
Вертигус не поднялся ее провожать – едва ли у него были на это силы, – но когда Койна остановилась у двери и обернулась, чтобы попрощаться, он ей кивнул.
Когда дверь за Койной закрылась, Вертигус понял: он зашел слишком далеко, чтобы менять решение. Суждено ему еще прожить или умереть, он будет отстаивать свои убеждения.
Дополнительная информация
Масс-пушка
Связь между веществом и энергией может быть установлена с той же легкостью, с какой и связь между порядком и хаосом. Однако то, как эта связь реализуется в действии масс-пушки, требует более обстоятельного изложения.
Выражаясь простым языком, вещество – это не что иное, как энергия, но только в более сжатом и концентрированном виде. Вещество есть «застывшая» энергия, точно так же, как порядок есть «застывший» или «окаменевший» хаос. Соответственно энергию можно интерпретировать как «жидкое» вещество, точно так же, как хаос – как «жидкий» или «текучий» порядок.
Тем не менее на первый взгляд может показаться, что связь между веществом и энергией не может быть в полной мере раскрыта в терминах, описывающих связь между порядком и хаосом. Однако более тщательный анализ убеждает в обратном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103