Она не постеснялась сходить к участковому и нажаловаться на меня. Так же она грозила мне парткомом, видимо, по старой привычке, однако вовремя опомнилась — времена коммунизма — то кончились!
Участкового я напоила чаем, написала оберег от врагов и сунула в нагрудный кармашек. Он ушел довольный — по слухам, жена с тех пор перестала его колотить, после этого претензий в мой адрес он больше не принимал. А мать я отправила на пару недель во Францию — от такого презента она отказаться не сумела. Я понимала, что она бесится из-за того что я в одночасье стала «буржуйкой» и ей обидно, что я — в трехэтажной квартире, а она как и прежде в своей хрущевке. Новую квартиру я ей покупать не стала — у матери все подружки в этом доме, и она разумеется категорически откажется от переезда — разве что в мою квартиру, но от одной этой мысли мне тут же сделалось дурно. Посему, пока мать прогуливалась по Елисейским полям, я сделала шикарный евроремонт в ее квартирке и сменила мебель. Она же, вернувшись, из вредности и привычки ради забилась в истерике — оказалось, старый интерьер ей нравился куда больше. Я пожала плечами и выразила готовность привезти старую мебель, которую я предусмотрительно вывезла не на помойку, а соседке в гараж. Мать тут же смешалась, перевела разговор на другую тему, и больше к этому вопросу не возвращалась. Во всяком случае у нас воцарилось подобие мира.
Однако недолго я радовалась. У матери периодически возникает новый повод придраться ко мне. Теперь, например, ей взбрела блажь выдать меня замуж. С этой целью она собирает чаепития и я, внутренне крепясь, любезничаю с предполагаемым женихом, поражаясь, неужели она и вправду за таких придурков хочет меня отдать.
Я пыталась действовать на мать сухой логикой и приводила результаты исследования доктора Сатоши Канадзавы из Кентерберийского университета в Новой Зеландии. Он проанализировал двести восемьдесят биографий великих ученых и выяснил — практически все они совершали свои открытия до того как женились. А женились они в преимуществе после тридцати пяти лет. Так что раньше этого срока я попросила мать меня не беспокоить — меня ждут великие дела!
Мать подняла меня на смех — какой из меня ученый. А я обиделась — мне всего двадцать восемь и вся жизнь впереди, но дело — то не в этом! А в том, что вывод — брак действует отупляющее! Доктором Канадзавой доказано, не мной от нечего делать сказано! Мать заявила что мне ум девке ни к чему, а вот внучок ей не помешает.
Я поймала себя на мысли, что я почти благодарна Никанору за то, что он так вовремя умер, и его похороны отменили сегодняшние смотрины. Потом, вскинув запястье с болтающимися часами, Саниным последним подарком, я посмотрела на циферблат и решила что помянули мы Саню достаточно. Подошла к охране, сказала ресторан прикрывать, и поехала домой.
По дороге позвонила Ворону, велела ехать ко мне, будем думать, как жить дальше. Во дворе нашего дома я бросила машину у забора и, погруженная в свои мысли, побрела к подъезду.
— Здорово, Марья! — гаркнул кто — то мне под ухо. Я чуть не подпрыгнула от неожиданности, отвлеклась от дум и обнаружила компанию молодняка, оккупировавшие обе подъездные лавочки.
— Здорово, — буркнула я в ответ, проходя мимо.
— Ты, Марья, того, — заискивающе сказал рыжий пацан, — машинку — то запри, или в гараж поставь, а то вдруг кто не знает…
— Да? — я обернулась и посмотрела на него. — Вот ты ее и посторожи, раз душа за моё добро болит.
Нужно больно кому — то со мной связываться. Дом у нас хороший, внизу в холле охрана, мощеный двор отлично освещается по ночам красивыми ажурно-коваными фонариками, да и видеокамер натыкано — мышь незамеченной не проскочит. Покажите мне воришку, который в такое место машины потрошить полезет! К тому же — первый и последний раз, когда на мою БМВ кто—то покусился — я тогда бросила машину около материного дома — незадачливые представители мелкого криминала сами прийти не смогли. Явились родители. Четверо парней, польстившихся на магнитофон и прочие прибамбасы просто сошли с ума. Один порывался спрыгнуть с балкона, второй с него все же спрыгнул и лежал в реанимации, двоих других родители предусмотрительно свезли в психушку. Я прощать была не намерена — характер у меня не сахар, сразу говорю, однако родители вместе со всеми родственниками валялись в ногах и устроили около моего подъезда дежурство. Это было весьма утомительно — родственники не давали прохода мне, моим соседям, и пугали воплями клиентов. Я сочла, что это плохо действует на бизнес и личное спокойствие дороже, так что порчу сняла, предварительно взяв с родни неслыханные откупные.
Эта весть, плюс то что я у местной мафии что — то типа тайного советника позволяет мне не бояться покушения на свое добро. Однако охранки, и весьма жестокие, я поставила на все, что имею. У меня дурной и подозрительный характер, я уже упоминала об этом. О! Кстати о добре. Я остановилась меж этажами и прикрыла глаза, мысленно сосредоточившись на Сашкином ролексе, и прошептала охранку. Охранка простенькая, у вора просто сгниют руки по локоть, если в течение недели не принесет мне его обратно и не уговорит полечить. А на второй неделе вор начнет умирать — долго, примерно на полгода страданий.
Так вот… Обычно я не лечу.
Дом меня встретил тишиной. Все правильно. Кот, Бакс, товарищ важный и неразговорчивый. Мама — папа живут своей жизнью, муж или бойфренд не предвидится. Я одинока, независима, скучать мне как — то некогда, и это мне по душе. Не разуваясь, прошла в гостиную, достала из комодика сушеные травы, эмалированный банный тазик — я его вместо курильницы юзаю, и свечи белого воска. Потому что скоро приедет Ворон, и я буду колдовать.
И тут Бакс как обычно возопил полным страдания голосом. Что это означает — я прекрасно понимала, так что недолго думая пошла в ванную, вытряхнула его лоточек, насыпала свежий наполнитель и посмотрела на Бакса. Бакс посмотрел на лоточек, на меня и протяжно, с надрывом, мявкнул. Вот гад! Я пошла в спальню, взяла с полки последнюю пачку баксов, вернулась в ванную и бросила в лоток несколько бумажек. Кот мгновенно устроился поверх них, всей своей мордочкой выражая сосредоточенность процессом. Разбаловала дармоеда!
Подумав, что придется ему еще долларов напечатать, я пошла в гостиную, достала заветную тетрадку с заклинаниями, после чего села в кресло и расслабилась.
Профессиональной ведьмой я стала случайно. Мне тогда было всего семнадцать — я только закончила школу, поступила в пединститут и пошла на лето подрабатывать в официанткой при гостинице «Заря». Я тогда молодая была и еще неленивая, так что целую смену пробегать по залу и ни разу не присесть мне было нетрудно. И была я тогда наивной и доброй девочкой с определенными идеалами что немаловажно для дальнейшего повествования. Как на грех, приглянулась я крыше этого заведения. Некто Стадольный поначалу был весьма корректен. То есть меня по — хорошему просили поехать на дачку в баньке попариться. А я была, как я уже говорила, с идеалами и по — хорошему не понимала. Посыпались угрозы и неприятности. Девчонки меня жалели, да и дирекция, но сделать ничего не могли. Матери пожаловаться — об этом и речи быть не могло. Я попробовала уволиться, однако гад Стадольный отловил меня перед домом и велел на работу ходить как на праздник. И я ходила. Только вот зарплату я не получала.
Апофигей наступил в День города. Абсолютно пьяный Стадольный со товарищи закатил к нам в ресторан, содрал с меня юбку и велел плясать на столе. В голове у меня что — то помутилось, я схватила бутылку и от души огрела его по тупой башке. После чего подхватила юбку и ринулась бежать. Дома я позвонила в ресторан и от девчонок узнала, что Стадольный, очухавшись, сказал твердо — нам с ним в одном городе тесно. Я с этим согласилась и высказала необоснованное ничем предположение что останусь тут я.
Мать как раз уехала погостить к родственникам в другой город, папик где — то пил, так что никто не мог помешать мне сделать то, о чем я мечтала с тех пор, как Стадольный начал меня преследовать. Я не торопясь достала тетрадку с заклинаниями и сделала чернейшую порчу на своего мучителя. Как сейчас помню — я произносила слова обряда и четко понимала что все что я желаю — сбудется. И спокойно легла спать, я была уверена что все решилось.
И Стадольный действительно в течение нескольких часов попал как кур в ощип. Пара гостиничных путан попросили его разобраться с клиентами, которые им не заплатили. Стадольный, у которого кулаки всегда чесались, а после водки — особенно, тут же задрав хвост понесся на разборки, вот только номера комнат он, бедолага, перепутал. Но это его не смутило, он до полусмерти избил двух командированных мужиков, которые там были, а так же забрал все деньги и ценности.
И вот за это он к своему удивлению с легкостью загремел на нары, и адвокат не помог.
Но суд — это было уже потом, а пока я на следующий день с пережитого хлопнула стаканчик шампанского и все рассказала паре подруг по работе. Поверили они или нет, не знаю, но дружки Стадольного меня отловили, и поставили на бабки.
«Ребята, не доводите до греха», — умоляла я их. Ребята не послушали. Пришлось проклясть и их — благо ни мать, ни папик еще не вернулись.
На следующий день один попал под машину, второй на своей машине упал с моста в реку, у третьего сожгли магазин. Оставшиеся в живых одумались, и пришли ко мне со следующим требованием — про них забыть. И тут я уперлась рогом в землю, у меня бывает такое. Зла я тогда была на весь свет. Достали меня эти козлы, честное слово. Сначала Стадольный измывался, теперь эти дружки. И над кем? Над девчонкой, за которую по идее заступиться некому. Я им твердо пообещала, что это все цветочки были. И тут дружков проняло… Схватившись за голову, они ягодок ждать не стали, сходу подарив мне эту квартирку в качестве мирного жеста. Я его оценила и уверила, что больше к ним претензий не имею.
И тут ко мне неожиданно повалила клиентура.
В эпизоде со Стадольным я нечаянно доказала что магией можно ох какие дела воротить, и стадольновские же дружки первыми об этом сообразили, решив со мной не воевать а дружить, и напросились «поговорить» со мной о своих проблемах. Когда я поняла, чего они хотят, я не долго думая схватила свою тетрадку, потрепанную колоду карт, погадала, поставила охранки и открыла им удачу. Как не странно — но они мне за это заплатили. Дали целых пятьсот баксов — совершенно запредельная для меня тогда сумма! — и пообещали мне ноги оторвать, если они деньги зря отдали. Несколько дней я тряслась и боялась тратить свалившееся на меня богатство. Потом сияющие от счастья парни занесли мне в дом домашний кинотеатр — только что из магазина и тут же настроили. Эти ребятки умели быть благодарными. Пока устанавливали аппаратуру, мы посидели, попили сока, и кое — о чем договорились. Так я и стала профессиональной ведьмой и правой рукой местной мафии — потому как квартиру мне надо было обставлять, да и астрономические счета за квартплату и коммунальные услуги мне за красивые глазки никто отменять не собирался.
Ведьма я не очень сильная — потому как рассчитывать приходится только на собственные знания и силу. Мое главное достижение — то что я изобрела заклинание фриза. Вернее, не то что изобрела, а просто сообразила, что при определенных условиях силу можно трансформировать в сгусток ледяной энергии, мгновенно замораживающей при прикосновении. Физика в школе была мной выучена досконально, как и остальные предметы — слава богу, хоть что — то пригодилось. Со временем я познакомилась и с другими ведьмами и с досадой обнаружила, что я рядом с ним — как моська со слонами. Просто у них у каждой была своя Книга Магии, которая переходила из поколения в поколение. И каждая ведьма, открывая в первый раз унаследованную Книгу, смешивала свою силу с силой всех ведьм в роду, и в качестве бонуса ей полагались еще и заклинания на страницах Книги. У меня же была только толстая ученическая тетрадка, в которую я с детства на слух записывала заклинания, элементарно шпионя за бабушкой — она была сильным Мастером, царствие ей небесное. Впрочем, тетрадку ту я уже давно не открываю — настоящий Мастер должен знать рабочие заклинания наизусть! Ровно восемьдесят четыре обряда были мной выучены назубок, но я все же перед работой всегда достаю ее, на всякий случай. Однако все же как жаль, что бабуля не передала мне родовую Книгу! Но я могла утешаться тем, что охранки я ставила мощнейшие, лучше всех ведьм с их Книгами. И к тому же у меня хоть какая — то сила, а своя, и никто ее у меня не отберет. А «книжницы», как я их называла, все время ходили по краю пропасти — ведь если бы украли у такой ведьмы Книгу, то украли бы и хранящуюся в ней силу. Хотя на самом деле я конечно жутко завидовала книжницам и отчаянно мечтала о своей собственной Книге — но чего нет, того нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36