А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

Биргер Алексей

Стеклодув


 

Тут находится бесплатная электронная фантастическая книга Стеклодув автора, которого зовут Биргер Алексей. В электроннной библиотеке fant-lib.ru можно скачать бесплатно книгу Стеклодув в форматах RTF, TXT и FB2 или же читать книгу Биргер Алексей - Стеклодув онлайн, причем полностью без регистрации и без СМС.

Размер архива с книгой Стеклодув = 71.22 KB

Стеклодув - Биргер Алексей => скачать бесплатно электронную фантастическую книгу



Биргер Алексей
Стеклодув
Алексей Биргер
Стеклодув
ГЛАВА ВТОРАЯ
ЛОПНУВШИЙ ШАР
Я родился в небольшом городке в средней полосе России, который знаменит своим стекольным производством. Вся жизнь города так или иначе завязана на нем. Ребенком я был поздним, на свет появился, когда мой отец, один из лучших стеклодувов, уже отчаялся, что у него будет наследник, которому он сможет передать секреты своего мастерства. Отец начал брать меня с собой на работу, когда мне еще не исполнилось и трех лет, так что жар плавильных печей, запахи красок и волшебное преображение бесформенных огненных слитков в изумительно точные творения рук человеческих знакомы мне, можно сказать, с колыбели. Если я был не с отцом, то с матерью, в раскрасочном цехе. Вы же знаете, что елочные шары делают или из цветного стекла, или из простого, прозрачного, а потом раскрашивают. Я мог часами сидеть и наблюдать, как моя мать ловко работает тонкой кисточкой - и на шарах возникают золотые и серебряные звезды, алые завитушки, едущий в санях Дед Мороз и другие сценки. Елочные украшения мы никогда не покупали, а свои елки украшали шарами, шпилями и фигурками, которые делали сами. Каждому работнику разрешалось взять себе сколько-то елочных игрушек, - это было чем-то вроде поощрительной премии.
Не знаю, поверите вы или нет, но свой первый шар я выдул, когда мне и пяти лет не исполнилось. Причем выдул сразу, без проб и ошибок. Было такое ощущение, что я чувствую стекло, что у меня со стеклом заключен договор, и оно меня не подведет. Шар получился идеальным. Все, кто стоял рядом со мной, так и ахнули, а отец был на седьмом небе от гордости и счастья.
- Видите? - сказал он. - Спорить готов, мой сын будет лучшим стеклодувом всех времен и народов!
Впрочем, его пыл немного охладил один из приятелей, желчный такой старик. Фамилия его была Дормидонтов, а звали Ефим Карпович.
- Все по-обещанному, да? - бросил он. - Только смотри, как бы это мастерство твоему пацану чем другим не икнулось.
Отец насупился, раздраженно махнул рукой.
- Да брось ты!
- Я-то брошу, - ответил Дормидонтов, - но помни, говорил я тебе. Есть слова, которыми не бросаются.
Я тогда не понял этого разговора, да и где мне было понять? Он и подзабылся, чтобы много позднее ожить в памяти. И особого значения ему я не придал, ухватил одно: этот противный старик, Дормидонтов, почему-то недоволен моим успехом, не радуется, и этим огорчает отца. Да и мою собственную радость зачем-то отравляет. Я поглядел на Дормидонтова чуть ли не с ненавистью - и вдруг заметил то, чего он сам не замечал, продолжая покачивать головой и глядеть на отца. Раскаленная стеклянная нить, над которой работал Дормидонтов - эта нить должна была стать рельефными очертаниями виноградных листьев на вазе - вдруг изогнулась, словно живая, и поползла к его руке. Мне хотелось крикнуть, предупредить его, но крик застрял в горле, а нить ползла и ползла. Стекло вообще остывает медленно, а это как будто и не собиралось остывать: огненная змейка подбиралась все ближе, и казалось, ползет она, повинуясь моему взгляду.
А вы представляете себе, что такое раскаленное, мягкое стекло? Это такая температура, что руку может прожечь до кости. Когда плавишь стекло, будто создаешь своими руками кусочек стихии, большей, чем огонь. Стихии, от которой огонь берет свое начало.
Позже мне подумалось, что я слишком много навоображал. Стекло не ползло, просто Дормидонтов, забывшись, хотел опереться обо что-то - и попал рукой на край раскаленного стекла. Это его рука, понимаете, приближалась к стеклу, а не стекло к руке, как мне тогда почудилось.
Как бы то ни было, он буквально взвыл от боли, и все сразу забыли, суетясь вокруг него, и о моем успехе, и о странном разговоре.
Однако отец не забыл. Дома он похвастался моим успехом матери, сказав, что я "прирожденный стеклодув". Мать поздравила нас обоих, но мне показалось, где-то в глубине души она была не только рада, но и встревожена. Я не стал особенно задумываться над этим. Матери всегда хотелось, чтобы я выбрал другую профессию, потому что профессия стеклодува довольно вредная, и я уже тогда знал об этом ее желании. Будь я повзрослее, я бы сказал: "Она огорчается, что после такого успеха меня от этой профессии не отвадишь". Тогда я сформулировать это в словах не мог, но понимал приблизительно так.
Отец материнской тревоги не заметил: он был на седьмом небе. Выпив несколько рюмок в честь моего успеха, он стал в который раз вспоминать славную историю нашего рода стеклодувов.
- Твой прадед к императорскому столу такой графин сделал, что, если хочешь знать, царь только из его графина и желал пить. А царь толк в красивом столе понимал. Графин тот вроде простенький был, но плыл по скатертке как царевна-лебедь. Представляешь себе? Крышка-то была сделана в виде плывущего лебедя, вставленного то ли в корону, то ли в кольцо ровных волн - и так, и так можно было понимать. На прадеда еще все насели: мол, надо делать на крышке графина двуглавого орла, не иначе. Как же так, чтобы на царском столе - и не символика государства была! А прадед уперся. Я, мол, лучше знаю, что тут подойдет. И вправду, знал! Царю, говорят, не без страха прадедов набор показывали: графин и рюмки, мол, не велите казнить, ваше величество, не захотел мастеровой государственную символику делать, чего с дурака возьмешь... Но царь - тот сразу оценил. А какие твой прадед пасхальные яйца делал! Он еще от прапрадеда перенял навык. Вот такое яйцо, цельного стекла, а внутри него хошь церковка расписная, хошь травка зеленая - колышется, если яйцо на свету поворачивать, хошь что. А еще, бывало...
Я все эти рассказы знал наизусть и мог бы сам их пересказать, но слушал будто впервые. Эту посиделку я до сих пор ярко помню: "гостиная" нашего одноэтажного домика... Вся улица состояла из подобных нашему бревенчатых домов с огородами и высокими сплошными заборами... Кружевные занавески на окнах, за окнами - осенняя непроглядная тьма, печка жарко натоплена... Мы продолжали жить больше "на дровах", хотя и до наших домиков добрался централизованный газ, и газовая колонка была, а за год до этого отец сделал настоящую ванную комнату с ванной... Старый, черно-белый еще, телевизор в углу, заботливо прикрытый салфеткой такого же кружева, что и занавески на окнах, круглый стол под белой скатертью, пятирожковая люстра под потолком... Плафоны этой люстры в виде расцветающих лилий, бледно-молочного стекла с тонкими, почти исчезающими сиреневыми прожилками тоже были нашего собственного производства. Люстру подарил дядя Миша Кольчак, первый мастер по плафонам. Его плафоны чуть ли не в Кремль шли, и все знал, что их продают за "валюту". Конечно, что такое "валюта" я в те времена плохо себе представлял, да, по-моему, и взрослые не очень-то знали, что это такое. Валюта мерещилась чем-то одновременно и страшным, и безумно драгоценным, престижным. Мне сейчас смешно думать, что монетка, которую я подбрасываю в руке - это тоже "валюта". Впрочем, насколько я пытаюсь припомнить себя маленького, валюта представлялась мне чем-то вроде золотых монет, грудами лежащих в подземельях и, как всякое золото, заколдованным. Кто возьмет его без спросу, тому очень плохо придется. И порой в огненном сиянии расплавленного стекла мне виделось сияние этих золотых монет, этой "валюты", которая посыплется на меня, когда я превзойду всех мастеров-стеклодувов в мире. Да, я стану таким мастером, которому не страшно спуститься в подвалы с заколдованным золотом и унести столько, сколько душа пожелает. И тогда я...
Честно признаться, мне очень смутно припоминается, о чем я тогда мечтал. О том, разумеется, как смогу купить все, что захочу. Но чего я хотел? Жизнь была бедной и скудной, не было каких-то вещей, на которые мы сейчас просто не обращаем внимания, - настолько они привычны. Скажем, я всего раз в жизни пробовал апельсин. И с тех пор мечтал об апельсине! Мне трудно было себе представить, сколько может стоить такое чудо. Но за одно маленькое оранжевое солнышко я мог бы отдать сколько угодно золотых монет. Еще я мечтал о новых санках, о собаке, о пожарной каске или милицейской фуражке...
Скажем так: неважно, о чем я мечтал, важно, что я хотел заработать как можно больше золотых монет, "валюты". Мечты приходили и уходили, а желание разбогатеть оставалось. И главное - сохранялась, а однажды поселившись, крепла твердая уверенность, что я имею полное право разбогатеть, потому что я лучший, я изначально создан как лучший. И если мне попытаются недодать того, что мне положено за мой дар, то это будет несправедливо. И я имею полное право исправлять эту несправедливость так, как сам сочту нужным.
Не поспешил ли я, заговорив о своем даре после единственного удачного опыта? Нет, не поспешил, потому что уже перехожу к дальнейшему, к тому, что было после того великого дня.
На следующий день мы выглянули утром в окно и ахнули: все было присыпано первым снегом, белым-белым. Просторы земли и небо будто раздвинулись после осенней угрюмой мглы.
- Это земля радуется дару, который в тебе проснулся, - сказал отец.
Я слепил снежок и бросил в нашего дворового пса, а он в ответ запрыгал, залаял и завилял хвостом, тоже радуясь снегу.
Мы пошли в мастерские. По-моему, отцу даже больше, чем мне, надо было убедиться, что мой успех не был случайным.
И он не был случайным! С этого дня, стоило мне прикоснуться к стеклу и все у меня получалось. Разумеется, сперва я делал совсем простые вещи шары бесцветного прозрачного стекла, заготовки под узоры. Но уже через полгода, с приходом весны, когда мы проводили последний, грязный снег с такой же радостью, с какой встретили первый, чистый и белый, я взялся за вещи посложнее: сделал два узорных шпиля на верхушку елки. Еще мне очень нравилось делать гроздья винограда. Есть такая елочная игрушка: много-много зеленых небольших виноградин, собранных гроздью на проволоку, и к ним добавляется виноградный лист - он или из плотного картона, или из стекла. Мне безумно нравилось выдувать маленькие виноградинки. На этих гроздьях винограда я впервые стал учиться правильно делать цветное стекло, готовить красители и заранее просчитывать интенсивность цвета, его оттенок. Я начал понимать, как внутри толстого литого стекла добиваться разводов наподобие языков пламени или вьющихся на ветру разноцветных шелковых шарфов.
Но больше всего я полюбил делать колокольчики. Это уже штука довольно сложная, хотя, конечно, не высший пилотаж. Стеклянные колокольчики с их нежным звоном годятся и на елку, и просто как сувенир - для украшения письменного стола, например. Их можно и над дверью подвешивать: на малейшем сквозняке они начинают наигрывать нежную мелодию. Колокольчики у меня получались бесподобно. Все соглашались, что даже бывалым мастерам не удается добиться такого чистого и мелодичного звона. И главное - я сам ими увлекся. Мне безумно нравилось, что в моих руках рождается не только форма, но и музыка, которой можно заслушаться.
Если учесть, что мне тогда не исполнилось еще и шести лет, то можно понять, какая волна поднялась вокруг "чудо-ребенка" и какой знаменитостью я стал. Когда отец приводил меня и я брался за очередную поделку, вокруг собирались толпы работников и стояли разинув рты. Их внимание меня не смущало: я был полностью сосредоточен на своем деле.
Плохо оказалось другое. Слух обо мне очень быстро дошел до нашей инспекторши по охране труда, к которой я до тех пор не относился серьезно. Это была полная женщина средних лет с круглым невыразительным лицом, с волосами, так туго стянутыми в пучок на затылке, что спереди они казались жидкими и редкими. Законы запрещали работать детям дошкольного возраста, тем более на таком вредном производстве, как стекольное, и эта дама вызвала отца для серьезной беседы. Отец взял меня с собой.
В кабинете инспекторши было только одно вытянутое в длину окошко, совсем под потолком, и свет там горел всегда, даже днем.
- Вы понимаете, что творите, с глупой вашей родительской гордостью? осведомилась она. - Вы убиваете своего сына!
- Да что дурного в том, что он уже сейчас усвоит азы профессии? возразил отец.
- А то, что даже у взрослых легкие часто не выдерживают такую работу! А он... - Инспекторша внимательно на меня поглядела. - Его легкие могут сгореть буквально за два-три года.
- Не сгорят, - сказал отец. - Что мне, сын не дорог? Я слежу, чтобы он не перенапрягался.
- Не говорите ерунды! - вскипятилась она. - Что значит для него "перенапрягаться"? Нагрузка, которую вы даже не почувствуете, для мальчика может оказаться гибельной.
- Ему самому это нравится, - упрямо проговорил отец.
- Он слишком мал, чтобы отдавать себе отчет о последствиях, назидательно сказала инспекторша. - Но вы-то взрослый человек. Неужели вам не стыдно? Короче, - продолжила она, увидев, что отец молчит, - я категорически требую, чтобы ребенок больше не появлялся в цехах.

Стеклодув - Биргер Алексей => читать онлайн фантастическую книгу далее


Было бы неплохо, чтобы фантастическая книга Стеклодув писателя-фантаста Биргер Алексей понравилась бы вам!
Если так получится, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Стеклодув своим друзьям-любителям фантастики, проставив гиперссылку на эту страницу с произведением: Биргер Алексей - Стеклодув.
Ключевые слова страницы: Стеклодув; Биргер Алексей, скачать бесплатно книгу, читать книгу онлайн, полностью, полная версия, фантастика, фэнтези, электронная
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов