за ней следили настолько тщательно, что успели выяснить, пудреницей какой фирмы и какой марки она сейчас пользуется. Учли все до мелочей - а она даже не заметила слежку, хотя прежде такого с ней не бывало!
Но ведь пудреница всегда была при ней, и в номере она пудреницу не оставляла! Охваченная желанием проверить свою догадку, она совсем упустила это из головы. Догадка подтвердилась, но... Значит, подменили не в номере подменить могли только в тот момент, когда её после взрыва отвели назад в банк, сумочку несла одна из сотрудниц, и минут пятнадцать сумочка лежала в нескольких метрах от потрясенной и ничего вокруг себя не видящей "Мари Мишон".
Выходит, пудреницу подменил тот парень, которого она заприметила в банке?
Зачем тогда было обыскивать номер? Проверить, не оставила ли она ниточек к заказчику ещё где-нибудь?
Слишком много возникает несуразиц и противоречий...
Но линия её действий яснее некуда: надо разбираться с заказчиком, который, скорее всего, и заказ ей дал фиктивный - только для того, чтобы поставить ей ловушку и убрать!
Что ж, тем хуже для него. С ней уже очень давно никто не осмеливался шутить таких шуток, и её ответный удар будет не только местью, но и хорошим уроком на будущее для всех, у кого череп слишком толстый, чтобы его прошибало с одного урока.
Она провела в Женеве ещё два дня, ровно столько, сколько требовалось, чтобы "душевно" пообщаться со следователями и убедиться, что вопросы к ней практически сняты, а также для того, чтобы продумать план действий. Оставив следователям свой марсельский адрес, а также известив их, что, скорее всего, в ближайшее время она будет отдыхать в местечке близ Кале, на севере Франции, и в случае срочной необходимости её следует искать там, она, на новой машине, выехала в Рим. Ведь именно римскому банку принадлежал тот счет, который был нацарапан на её пудренице.
Хоть она и запутала предварительно следы, выехав так, чтобы даже у профессионалов возникло впечатление, будто она направилась ко французской границе, а сворачивая на трассу через Альпы, ещё раз убедилась, что за ней нет "хвоста", она все равно старалась ни на секунду не оставаться в одиночестве, и по трассе шла так, чтобы спереди и сзади все время имелось несколько машин. Но не слишком много - иначе было бы труднее распознать слежку, если за ней следят. Раза два ей мерещилось, что какая-то машина следует за ней слишком долго, она притормаживала у бензоколонки - купить журнал или бутылку апельсинового сока - и всякий раз это оказывалось ложной тревогой, "преследователь" проносился мимо.
Словом, до Рима она добралась без приключений.
- Будьте добры, - обратилась она к служащему банка, - мне надо передать владельцу этого счета, что контракт с ним расторгнут из-за нарушения условий поставки. Я бы хотела, чтобы вы его известили, потому что мне неохота торчать здесь и дожидаться его путаных объяснений. Если что пусть свяжется с французским контрагентом.
Глаза служащего округлились.
- Простите, мадам, - они говорили по-французски, который служащий знал неплохо. - Но я не смогу оповестить владельца этого счета.
- Почему? - холодно осведомилась она.
- Потому что он умер. Вчера. Застрелен. Убит, понимаете? Там, в Москве. А сегодня мы уже получили извещение о том, что должны заморозить его счет до разрешения вопросов о наследстве и прочих юридических формальностей.
Она сразу нашлась.
- Так вот почему он нарушил сроки выплаты аванса!.. Да, меня саму это смущало, потому что я знала его как человека обязательного, но бизнес есть бизнес, и никому нельзя делать никаких поблажек... Надо же! Какой ужас! Где и как его убили?
- Застрелили, мадам, я ведь вам сказал. В Москве, на его родине?
- Так он русский? - она изобразила настоящее изумление.
- А вы разве не знали? - удивился служащий.
- Ну... И фамилия у него была... вполне итальянская.
Служащий позволил себе слегка улыбнуться.
- В Италии он предпочитал писать свою фамилию как Тальмани, но вообще он Тальман, мадам. И даже Тальмани - это... гм... только видимость итальянского. Так вы никогда не интересовались его происхождением?
- Представьте, нет, - она пожала плечами. - Никогда не интересовалась. Ведь его фирма зарегистрирована в Италии, по-итальянски он шпарил достаточно бегло, а поскольку я сама знаю по-итальянски всего несколько слов и между собой мы объяснялись по-французски, я и принимала его за итальянца.
- Увы, мадам!.. - служащий скорбно вздохнул. Тут его осенила новая мысль. - Послушайте, может, вам необходимо сообщить в полицию?
- Связываться с русскими? - её передернуло. - Вы ведь знаете, что у них творится. Если опять там замешана русская мафия, о которой столько пишут, то мне лучше не привлекать на себя лишний свет. Поэтому, очень прошу, и вы не рассказывайте полиции о моем визите. Если наш контракт имеет хоть какое-то отношение к его смерти, то меня и так найдут. Я не засекречена и не скрываюсь, и всегда с удовольствием отвечу на все вопросы... но в Париже. А если не имеет - то зачем мне дополнительные сложности?
- Да, разумеется, вы правы, мадам. Мы и сами стараемся... - служащий выразительно развел руками и изобразил кистями покачивание весов: обозначив, как они всегда стараются уравновесить ситуацию, чтобы ни у кого не было ненужных беспокойств.
- Спасибо вам. Всего доброго... Должна сказать, вы меня потрясли, добавила она, уже направляясь к выходу.
- Увы, мадам! - повторил служащий.
На улице она постаралась поскорее найти открытое кафе посимпатичней и перевести дух за чашкой кофе и большим куском шоколадного торта - она всегда была сладкоежкой.
Значит, не заказчик... Узнав, кто он, его убили.
Тогда кто?
Заказанный?
Допустим... Узнал, что его заказали, и решил нанести упреждающий удар. Получается, ему было известно, кто киллер, но не было известно, кто нанял этого киллера. И он выследил заказчика от исполнителя - исполнительницы, точнее говоря.
Как такое может быть?
Может, поняла она. И живо представила, как именно такое может быть. Но для этого нужно почти невероятное пересечение...
Поднося ложку с тортом ко рту, она уловила легкое движение по соседству и полуоглянулась. Даже не оглянулась - так, быстро скосила глаза.
Какой-то мужчина, только что расставшийся со своим приятелем, сел за два столика от нее.
Приятель быстро уходил по улице, уже заворачивая за угол, и она лишь мельком увидела его со спины. Но и увиденного было достаточно: она ни на секунду не усомнилась, что это - тот самый парень из Женевы!
Опасаясь, что она могла его запомнить, несмотря на все его предосторожности, он "сдал пост" сменщику - предварительно её опознав!
ГЛАВА ПЯТАЯ
Андрей Хованцев попросил дать ему паузу на сутки, чтобы "помозговать" над выданными Поваром материалами и составить план конкретных действий двигаться ли ему в Литву, в Калининград или прямиком в Германию, а может, и другие варианты возникнут. Игорь освободил его от всех дел, в том числе срочных и текущих.
- Не хочешь расспросить меня о Гитисе Янчаускасе, пока я не исчез до вечера? - спросил он. - Все-таки мы с ним сколько-то дружили, хоть он и был на три курса старше.
- Лучше потом, - ответил Андрей. - Я его немного помню, хотя толком никогда с ним не общался. Лучше мне сперва составить портрет, не зная того, что ты можешь мне рассказать.
- Что ж, взгляни на Дика свежим взглядом! - ухмыльнулся Игорь.
- На Дика?.. - недоуменно переспросил Андрей.
- Ну да. Так его называли, образовав от "Гитис".
- А, понятно... - Андрей кивнул.
- Ладно, зарывайся в документы, ты уже, я вижу, весь в них! рассмеялся Игорь. - И не рви когти, чтобы уложиться в сутки. Дело такое, что лучше и двое, и трое суток потратить, но зато уж потом бить наверняка! Давай, шахматист вшивый, я верю в твои компьютерные мозги!
Друзья до сих пор называли Андрея "шахматистом", хотя шахматы он забросил кучу лет назад, поступив в институт и окончательно посвятив себя германистике, которой и до того был увлечен. В шахматы он обыгрывал всех ещё бы, ведь когда-то был перворазрядником! И это оказалось одной из причин, по которым Игорь, уйдя из "органов" на частные хлеба (в жизни Игоря было столько крутых поворотов, что только держись!), привлек к делу старого друга: шахматное мышление Андрея казалось Игорю необходимым дополнением к его собственным способностям. И Игорь не ошибся... Другой причиной была та, что Андрей просто подыхал с голоду - диссертация по средневековым немецким поэтам, может, и прославила бы его в будущем, но пока прокормить не могла и Игорь взял и кинулся срочно спасать друга.
И теперь голодные времена были для Андрея позади, а всю "компьютерно-аналитическую", или "пылевыбивальную" - Игорь называл этот процесс обработки и осмысления данных по-разному - работу Игорь всегда доверял ему. Потом они садились и суммировали свои мысли и наблюдения, приходя к общему знаменателю.
Покинув Андрея, Игорь постарался как можно быстрей "закруглиться" с текущими делами и часам к четырем дня был на Миуссах, в Гуманитарном университете, где принялся наводить справки о студенте третьего курса Тадеуше Жулковском.
Несмотря на строгости внутренней охраны и пропускной системы, ему удалось убедить всех в своих добрых намерениях. Да и трагичность ситуации оказалась ему на руку.
- Понимаете, я старый друг его матери, - объяснил он. - И меня просили взять Тадеуша... под свое крылышко, так сказать. До его отъезда на похороны. А в общежитии, где он числится, он не живет.
- Да, ужасная история, - закивала замдекана, вышедшая к нему по звонку с вахты, от поста охраны. - Она ведь утонула, да? Бедный мальчик, наверно, сам не свой, он только вчера получил телеграмму... Он снимает квартиру, и я сейчас найду вам его адрес и телефон. У нас всегда все это есть - на случай, если надо будет о чем-нибудь срочно оповестить студентов...
Через пять минут Игорь ехал в сторону Чертанова. Тадеуша Жулковского он застал как раз вовремя, в последних сборах. Молодой человек возился с "молнией" саквояжа, который застегивал в коридоре, перед входной дверью - и дверь открыл, едва Игорь кнопку нажал.
- Тадеуш Жулковский?..
- Вы ко мне? - удивился Тадеуш. - Простите, я спешу, и...
- Об этом и пойдет разговор, - Игорь приглядывался к рыжеватому сухощавому пареньку. - У тебя уже есть билет?
Да, худощавый, крепкий при этом, и эти темно-серые глаза, их разрез...
"Не может быть!" - подумал потрясенный Игорь.
И переспросил:
- А?..
Узнаваемая для Игоря - красноречивая - внешность молодого человека произвела на него такое впечатление, что он прослушал ответ на свой вопрос.
- Я говорю, нет, билета ещё нет. Но я возьму "билет последней минуты". Сейчас это не проблема... Так кто вы такой?
- Меня зовут Игорь. Игорь Терентьев. Я учился в институте вместе с тем человеком...
- ...Из-за которого погибла моя мать? - Тадеуш насторожился.
- Не "из-за которого", а вместе с которым, - поправил Игорь. - Ведь они держались друг за друга до самых последних секунд, ты это знаешь?
- Я вообще ничего не желаю знать об этом человеке! - запальчиво, чуть не в крик, заявил молодой человек.
- А придется кое-что узнать, - вздохнул Игорь. - Потому что от этого может зависеть твоя судьба.
- Что вы имеете в виду? И кто вы вообще такой?
- Я уже сказал.
- Нет, кто вы по профессии, я имею в виду?
- Сейчас я частный детектив.
Молодой человек приумолк на секунду, потом фыркнул.
- Понимаю! Вас наняли родственники этого человека? Они сомневаются, что действительно произошел несчастный случай? Или вы действуете по собственной инициативе?
- Никаких родственников у него не было. Но действую я не по собственной инициативе, - Игорь старался говорить как можно спокойней и мягче. - Дело в том, что до того мне довелось послужить в "органах". И рекомендовал меня в "органы" тот самый человек.
Тадеуш вздрогнул, потом начал бледнеть.
- Вы... вы работали в КГБ?
- Ну да. Или как это там теперь называется, - Игорь пожал плечами.
- Но этот человек... Моя мать не могла с ним... Она всегда...
- Хочешь сказать, ненавидела все, что связано с коммунизмом, с подавлением Польши, с уничтожением свобод, с лагерями и доносами? Все так. Но, допустим, она не знала...
- А когда узнала, то перевернула лодку, чтобы утопить его - вместе с собой? Вы это подозреваете?
- Полная чушь, - сказал Игорь. - Там произошло нечто странное - и если бы знать, что... Ответь мне на один вопрос. Ты можешь себе представить, чтобы человек не любил какой-то город, но почти постоянно жил в нем много лет? По доброй воле, заметь, при возможности выбрать любое другое место на земле.
- Наверно, - Тадеуш заколебался. - Наверно, такое возможно, если человека что-то держит... Какая-то привязанность.
- Я тоже так думаю, - кивнул Игорь. - Так вот, Гитис Янчаускас не любил Париж.
Тадеуш изумленно поглядел на Игоря.
- Он был литовцем, этот ваш... гэбист?
- Такой же "твой", как и "мой", - ответил Игорь. - Потому что он вошел в твою жизнь, и никуда от этого не денешься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Но ведь пудреница всегда была при ней, и в номере она пудреницу не оставляла! Охваченная желанием проверить свою догадку, она совсем упустила это из головы. Догадка подтвердилась, но... Значит, подменили не в номере подменить могли только в тот момент, когда её после взрыва отвели назад в банк, сумочку несла одна из сотрудниц, и минут пятнадцать сумочка лежала в нескольких метрах от потрясенной и ничего вокруг себя не видящей "Мари Мишон".
Выходит, пудреницу подменил тот парень, которого она заприметила в банке?
Зачем тогда было обыскивать номер? Проверить, не оставила ли она ниточек к заказчику ещё где-нибудь?
Слишком много возникает несуразиц и противоречий...
Но линия её действий яснее некуда: надо разбираться с заказчиком, который, скорее всего, и заказ ей дал фиктивный - только для того, чтобы поставить ей ловушку и убрать!
Что ж, тем хуже для него. С ней уже очень давно никто не осмеливался шутить таких шуток, и её ответный удар будет не только местью, но и хорошим уроком на будущее для всех, у кого череп слишком толстый, чтобы его прошибало с одного урока.
Она провела в Женеве ещё два дня, ровно столько, сколько требовалось, чтобы "душевно" пообщаться со следователями и убедиться, что вопросы к ней практически сняты, а также для того, чтобы продумать план действий. Оставив следователям свой марсельский адрес, а также известив их, что, скорее всего, в ближайшее время она будет отдыхать в местечке близ Кале, на севере Франции, и в случае срочной необходимости её следует искать там, она, на новой машине, выехала в Рим. Ведь именно римскому банку принадлежал тот счет, который был нацарапан на её пудренице.
Хоть она и запутала предварительно следы, выехав так, чтобы даже у профессионалов возникло впечатление, будто она направилась ко французской границе, а сворачивая на трассу через Альпы, ещё раз убедилась, что за ней нет "хвоста", она все равно старалась ни на секунду не оставаться в одиночестве, и по трассе шла так, чтобы спереди и сзади все время имелось несколько машин. Но не слишком много - иначе было бы труднее распознать слежку, если за ней следят. Раза два ей мерещилось, что какая-то машина следует за ней слишком долго, она притормаживала у бензоколонки - купить журнал или бутылку апельсинового сока - и всякий раз это оказывалось ложной тревогой, "преследователь" проносился мимо.
Словом, до Рима она добралась без приключений.
- Будьте добры, - обратилась она к служащему банка, - мне надо передать владельцу этого счета, что контракт с ним расторгнут из-за нарушения условий поставки. Я бы хотела, чтобы вы его известили, потому что мне неохота торчать здесь и дожидаться его путаных объяснений. Если что пусть свяжется с французским контрагентом.
Глаза служащего округлились.
- Простите, мадам, - они говорили по-французски, который служащий знал неплохо. - Но я не смогу оповестить владельца этого счета.
- Почему? - холодно осведомилась она.
- Потому что он умер. Вчера. Застрелен. Убит, понимаете? Там, в Москве. А сегодня мы уже получили извещение о том, что должны заморозить его счет до разрешения вопросов о наследстве и прочих юридических формальностей.
Она сразу нашлась.
- Так вот почему он нарушил сроки выплаты аванса!.. Да, меня саму это смущало, потому что я знала его как человека обязательного, но бизнес есть бизнес, и никому нельзя делать никаких поблажек... Надо же! Какой ужас! Где и как его убили?
- Застрелили, мадам, я ведь вам сказал. В Москве, на его родине?
- Так он русский? - она изобразила настоящее изумление.
- А вы разве не знали? - удивился служащий.
- Ну... И фамилия у него была... вполне итальянская.
Служащий позволил себе слегка улыбнуться.
- В Италии он предпочитал писать свою фамилию как Тальмани, но вообще он Тальман, мадам. И даже Тальмани - это... гм... только видимость итальянского. Так вы никогда не интересовались его происхождением?
- Представьте, нет, - она пожала плечами. - Никогда не интересовалась. Ведь его фирма зарегистрирована в Италии, по-итальянски он шпарил достаточно бегло, а поскольку я сама знаю по-итальянски всего несколько слов и между собой мы объяснялись по-французски, я и принимала его за итальянца.
- Увы, мадам!.. - служащий скорбно вздохнул. Тут его осенила новая мысль. - Послушайте, может, вам необходимо сообщить в полицию?
- Связываться с русскими? - её передернуло. - Вы ведь знаете, что у них творится. Если опять там замешана русская мафия, о которой столько пишут, то мне лучше не привлекать на себя лишний свет. Поэтому, очень прошу, и вы не рассказывайте полиции о моем визите. Если наш контракт имеет хоть какое-то отношение к его смерти, то меня и так найдут. Я не засекречена и не скрываюсь, и всегда с удовольствием отвечу на все вопросы... но в Париже. А если не имеет - то зачем мне дополнительные сложности?
- Да, разумеется, вы правы, мадам. Мы и сами стараемся... - служащий выразительно развел руками и изобразил кистями покачивание весов: обозначив, как они всегда стараются уравновесить ситуацию, чтобы ни у кого не было ненужных беспокойств.
- Спасибо вам. Всего доброго... Должна сказать, вы меня потрясли, добавила она, уже направляясь к выходу.
- Увы, мадам! - повторил служащий.
На улице она постаралась поскорее найти открытое кафе посимпатичней и перевести дух за чашкой кофе и большим куском шоколадного торта - она всегда была сладкоежкой.
Значит, не заказчик... Узнав, кто он, его убили.
Тогда кто?
Заказанный?
Допустим... Узнал, что его заказали, и решил нанести упреждающий удар. Получается, ему было известно, кто киллер, но не было известно, кто нанял этого киллера. И он выследил заказчика от исполнителя - исполнительницы, точнее говоря.
Как такое может быть?
Может, поняла она. И живо представила, как именно такое может быть. Но для этого нужно почти невероятное пересечение...
Поднося ложку с тортом ко рту, она уловила легкое движение по соседству и полуоглянулась. Даже не оглянулась - так, быстро скосила глаза.
Какой-то мужчина, только что расставшийся со своим приятелем, сел за два столика от нее.
Приятель быстро уходил по улице, уже заворачивая за угол, и она лишь мельком увидела его со спины. Но и увиденного было достаточно: она ни на секунду не усомнилась, что это - тот самый парень из Женевы!
Опасаясь, что она могла его запомнить, несмотря на все его предосторожности, он "сдал пост" сменщику - предварительно её опознав!
ГЛАВА ПЯТАЯ
Андрей Хованцев попросил дать ему паузу на сутки, чтобы "помозговать" над выданными Поваром материалами и составить план конкретных действий двигаться ли ему в Литву, в Калининград или прямиком в Германию, а может, и другие варианты возникнут. Игорь освободил его от всех дел, в том числе срочных и текущих.
- Не хочешь расспросить меня о Гитисе Янчаускасе, пока я не исчез до вечера? - спросил он. - Все-таки мы с ним сколько-то дружили, хоть он и был на три курса старше.
- Лучше потом, - ответил Андрей. - Я его немного помню, хотя толком никогда с ним не общался. Лучше мне сперва составить портрет, не зная того, что ты можешь мне рассказать.
- Что ж, взгляни на Дика свежим взглядом! - ухмыльнулся Игорь.
- На Дика?.. - недоуменно переспросил Андрей.
- Ну да. Так его называли, образовав от "Гитис".
- А, понятно... - Андрей кивнул.
- Ладно, зарывайся в документы, ты уже, я вижу, весь в них! рассмеялся Игорь. - И не рви когти, чтобы уложиться в сутки. Дело такое, что лучше и двое, и трое суток потратить, но зато уж потом бить наверняка! Давай, шахматист вшивый, я верю в твои компьютерные мозги!
Друзья до сих пор называли Андрея "шахматистом", хотя шахматы он забросил кучу лет назад, поступив в институт и окончательно посвятив себя германистике, которой и до того был увлечен. В шахматы он обыгрывал всех ещё бы, ведь когда-то был перворазрядником! И это оказалось одной из причин, по которым Игорь, уйдя из "органов" на частные хлеба (в жизни Игоря было столько крутых поворотов, что только держись!), привлек к делу старого друга: шахматное мышление Андрея казалось Игорю необходимым дополнением к его собственным способностям. И Игорь не ошибся... Другой причиной была та, что Андрей просто подыхал с голоду - диссертация по средневековым немецким поэтам, может, и прославила бы его в будущем, но пока прокормить не могла и Игорь взял и кинулся срочно спасать друга.
И теперь голодные времена были для Андрея позади, а всю "компьютерно-аналитическую", или "пылевыбивальную" - Игорь называл этот процесс обработки и осмысления данных по-разному - работу Игорь всегда доверял ему. Потом они садились и суммировали свои мысли и наблюдения, приходя к общему знаменателю.
Покинув Андрея, Игорь постарался как можно быстрей "закруглиться" с текущими делами и часам к четырем дня был на Миуссах, в Гуманитарном университете, где принялся наводить справки о студенте третьего курса Тадеуше Жулковском.
Несмотря на строгости внутренней охраны и пропускной системы, ему удалось убедить всех в своих добрых намерениях. Да и трагичность ситуации оказалась ему на руку.
- Понимаете, я старый друг его матери, - объяснил он. - И меня просили взять Тадеуша... под свое крылышко, так сказать. До его отъезда на похороны. А в общежитии, где он числится, он не живет.
- Да, ужасная история, - закивала замдекана, вышедшая к нему по звонку с вахты, от поста охраны. - Она ведь утонула, да? Бедный мальчик, наверно, сам не свой, он только вчера получил телеграмму... Он снимает квартиру, и я сейчас найду вам его адрес и телефон. У нас всегда все это есть - на случай, если надо будет о чем-нибудь срочно оповестить студентов...
Через пять минут Игорь ехал в сторону Чертанова. Тадеуша Жулковского он застал как раз вовремя, в последних сборах. Молодой человек возился с "молнией" саквояжа, который застегивал в коридоре, перед входной дверью - и дверь открыл, едва Игорь кнопку нажал.
- Тадеуш Жулковский?..
- Вы ко мне? - удивился Тадеуш. - Простите, я спешу, и...
- Об этом и пойдет разговор, - Игорь приглядывался к рыжеватому сухощавому пареньку. - У тебя уже есть билет?
Да, худощавый, крепкий при этом, и эти темно-серые глаза, их разрез...
"Не может быть!" - подумал потрясенный Игорь.
И переспросил:
- А?..
Узнаваемая для Игоря - красноречивая - внешность молодого человека произвела на него такое впечатление, что он прослушал ответ на свой вопрос.
- Я говорю, нет, билета ещё нет. Но я возьму "билет последней минуты". Сейчас это не проблема... Так кто вы такой?
- Меня зовут Игорь. Игорь Терентьев. Я учился в институте вместе с тем человеком...
- ...Из-за которого погибла моя мать? - Тадеуш насторожился.
- Не "из-за которого", а вместе с которым, - поправил Игорь. - Ведь они держались друг за друга до самых последних секунд, ты это знаешь?
- Я вообще ничего не желаю знать об этом человеке! - запальчиво, чуть не в крик, заявил молодой человек.
- А придется кое-что узнать, - вздохнул Игорь. - Потому что от этого может зависеть твоя судьба.
- Что вы имеете в виду? И кто вы вообще такой?
- Я уже сказал.
- Нет, кто вы по профессии, я имею в виду?
- Сейчас я частный детектив.
Молодой человек приумолк на секунду, потом фыркнул.
- Понимаю! Вас наняли родственники этого человека? Они сомневаются, что действительно произошел несчастный случай? Или вы действуете по собственной инициативе?
- Никаких родственников у него не было. Но действую я не по собственной инициативе, - Игорь старался говорить как можно спокойней и мягче. - Дело в том, что до того мне довелось послужить в "органах". И рекомендовал меня в "органы" тот самый человек.
Тадеуш вздрогнул, потом начал бледнеть.
- Вы... вы работали в КГБ?
- Ну да. Или как это там теперь называется, - Игорь пожал плечами.
- Но этот человек... Моя мать не могла с ним... Она всегда...
- Хочешь сказать, ненавидела все, что связано с коммунизмом, с подавлением Польши, с уничтожением свобод, с лагерями и доносами? Все так. Но, допустим, она не знала...
- А когда узнала, то перевернула лодку, чтобы утопить его - вместе с собой? Вы это подозреваете?
- Полная чушь, - сказал Игорь. - Там произошло нечто странное - и если бы знать, что... Ответь мне на один вопрос. Ты можешь себе представить, чтобы человек не любил какой-то город, но почти постоянно жил в нем много лет? По доброй воле, заметь, при возможности выбрать любое другое место на земле.
- Наверно, - Тадеуш заколебался. - Наверно, такое возможно, если человека что-то держит... Какая-то привязанность.
- Я тоже так думаю, - кивнул Игорь. - Так вот, Гитис Янчаускас не любил Париж.
Тадеуш изумленно поглядел на Игоря.
- Он был литовцем, этот ваш... гэбист?
- Такой же "твой", как и "мой", - ответил Игорь. - Потому что он вошел в твою жизнь, и никуда от этого не денешься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22