Я не собираюсь уступать какому-то механизму, который я собрал своими собственными руками.
– Ну конечно, – недовольно ответил Пауэлл, – а сидеть тут под охраной двух роботов – это значит не уступать?
– Дай только добраться до базы, – огрызнулся Донован, – кто-нибудь за это поплатится. Эти роботы должны слушаться нас. Это же Второй Закон.
– Что толку это повторять? Они не слушаются. И возможно, что это вызвано какой– то причиной, которую мы обнаружим слишком поздно. Между прочим, знаешь, что будет с нами, когда мы вернемся на базу?
Он остановился перед креслом Донована и сердито посмотрел на него:
– Что?
– Да нет, ничего особенного. Всего-навсего лет двадцать в рудниках Меркурия! Или просто тюрьма на Церере!
– О чем ты говоришь?
– Об электронной буре, которая уже на носу. Ты знаешь, что наш земной луч находится точно на пути ее центра? Я как раз успел это подсчитать перед тем, как робот вытащил меня из-за стола.
Донован побледнел.
– Разрази меня Сатурн!
– А знаешь, что будет с лучом? Буря разыграется на славу. Луч будет прыгать как блоха. И если у приборов окажется один Кьюти, луч непременно расфокусируется. А тогда представляешь, что станет с Землей? И с нами?
Пауэлл еще не кончил говорить, как. Донован отчаянно навалился на дверь. Дверь распахнулась, он вылетел в коридор и наткнулся на неподвижную стальную руку, которая преградила ему дорогу. Робот равнодушно поглядел на задыхавшегося человека с Земли.
– Пророк приказал вам оставаться в комнате. Прошу вас, пожалуйста!
Он повел рукой – Донован отлетел назад. B это время из, – за угла коридора появился Кьюти. Он сделал роботам знак удалиться и тихо закрыл за собой дверь.
Задыхаясь от негодования, Донован бросился к Кьюти.
– Это зашло слишком далеко. Тебе придется поплатиться за эту комедию!
– Пожалуйста, не волнуйтесь, – мягко ответил робот. – Рано или поздно это все равно должно было произойти. Видите ли, ваши функции исчерпаны.
– Простите, пожалуйста. – Пауэлл выпрямился. – Как это понимать?
– Вы ухаживали за Господином, – отвечал Кьюти, – пока не был создан я. Теперь это моя привилегия, и единственный смысл вашего существования исчез. Разве это не очевидно?
– Не совсем, – с горечью ответил Пауэлл. – А что, по-твоему, мы должны делать теперь?
Кьюти ответил не сразу. Он как будто подумал, потом одна рука его протянулась и Обвилась вокруг плеч Пауэлла. Другой рукой он схватил Донована за запястье и притянул его к себе.
– Вы оба мне нравитесь. Конечно, вы – низшие существа с ограниченными мыслительными способностями, но я в самом деле чувствую к вам какую-то симпатию. Вы хорошо служили Господину, и он вознаградит вас за это. Теперь, когда ваша служба окончена, вам, вероятно, недолго осталось существовать. Но, пока вы еще будете существовать, вы будете обеспечены пищей, одеждой и кровом, если только откажетесь от попыток проникнуть в рубку или машинное отделение.
– Грег, это он увольняет нас на пенсию! – завопил Донован. – Сделай что-нибудь! Это же унизительно!
– Слушай, Кьюти, мы не можем согласиться. Мы здесь хозяева. Станция создана людьми – такими же, как я, людьми, которые живут на Земле и других планетах. Это всего-навсего станция для передачи энергии, а ты – всего только… О господи!
Кьюти серьезно покачал головой:
– Это уже становится навязчивой идеей. Почему вы так настаиваете на совершенно ложном представлении о жизни? Даже если принять во внимание, что мыслительные способности нероботов ограничены, то все-таки…
Он замолчал и задумался. Донован произнес яростным шепотом:
– Если бы только у тебя была человеческая физиономия, с каким удовольствием я бы ее изуродовал!
Пауэлл дернул себя за ус и прищурил глаза:
– Послушай, Кьюти, раз ты не признаешь, что есть Земля, как, ты объяснишь то, что видишь в телескоп?
– Извините, не понимаю.
Человек с Земли улыбнулся.
– Ну вот, ты и попался. С тех пор как мы тебя собрали, ты не раз делал наблюдения в телескоп. Ты заметил, что некоторые из этих светящихся точек становятся видны при этом как диски?
– Ах вот что! Ну конечно! Это простое увеличение – для более точного наведения луча.
– А почему тогда не увеличиваются звезды?
– Остальные точки? Очень просто. Мы не посылаем туда никаких лучей, так что их незачем увеличивать. Послушайте, Пауэлл, даже вы должны были бы это сообразить.
Пауэлл мрачно уставился в потолок.
– Но в телескоп видно больше звезд. Откуда они берутся? Юпитер тебя возьми, откуда?
Кьюти это надоело.
– Знаете, Пауэлл, неужели я должен зря тратить время, пытаясь найти физическое истолкование всем оптическим иллюзиям, которые создают наши приборы? С каких пор свидетельства наших органов чувств могут идти в сравнение с ярким светом строгой логики?
– Послушай, – внезапно вскричал Донован, вывернувшись из-под дружеской, но тяжелой руки Кьюти, – давай смотреть в корень. Зачем вообще лучи? Мы даем этому хорошее, логичное объяснение. Ты можешь дать лучшее?
– Лучи испускаются Господином, – последовал жесткий ответ, – по его воле. Есть вещи, – он благоговейно поднял глаза к потолку, – в которые нам не дано проникнуть. Здесь я стремлюсь лишь служить, а не вопрошать.
Пауэлл медленно сел и закрыл лицо дрожащими руками.
– Уйди, Кьюти! Уйди и дай мне подумать.
– Я пришлю вам пищу, – ответил Кьюти добродушно.
Услышав в ответ стон отчаяния, он удалился.
– Грег, – хрипло зашептал Донован, – тут нужно что-нибудь придумать. Мы должны застать его врасплох и устроить короткое замыкание. Немного азотной кислоты в сустав…
– Не будь ослом, Майк. Неужели ты думаешь, что он подпустит нас к себе с азотной кислотой в руках? Слушай, мы должны поговорить с ним. Не больше чем за сорок, восемь часов мы должны убедить его пустить нас в рубку, иначе наше дело плохо.
Он качался взад и вперед в бессильной ярости.
– Приходится убеждать робота! Это же…
– Унизительно, – закончил Донован.
– Хуже!
– Послушай! – Донован неожиданно засмеялся. – А зачем убеждать? Давай покажем ему! Давай построим еще одного робота у него на глазах! Что он тогда скажет?
Лицо Пауэлла медленно расплылось в улыбке. Донован продолжал:
– Представь себе, как глупо он будет выглядеть!
Конечно, роботы производятся на Земле. Но перевозить их гораздо проще по частям, которые собирают на месте.
Между прочим, это исключает возможность того, что какой-нибудь робот, собранный и налаженный, вырвется и начнет гулять на свободе. Это поставило бы фирму «Ю. С. Роботс» лицом к лицу с суровыми законами, запрещающими применение роботов на Земле.
Поэтому на долю таких людей, как Пауэлл и Донован, выпадала и сборка роботов – задача тяжелая и сложная.
Никогда ещё Пауэлл и Донован так не ощущали всей ее трудности, как в тот день, когда они начали создавать робота под бдительным надзором КТ-1, пророка Господина.
Собираемый простой робот модели МС лежал на столе почти готовый. После трехчасовой работы оставалось смонтировать только голову. Пауэлл остановился, чтобы смахнуть пот со лба, и неуверенно взглянул на Кьюти.
То что он увидел, не могло его ободрить. Вот уже три часа Кьюти сидел молча и неподвижно. Его лицо, всегда невыразительное, было на этот раз абсолютно непроницаемым.
– Давай мозг, Майк! – буркнул Пауэлл. Донован распечатал герметический контейнер и вынул из заполнявшего его масла еще один , поменьше. Открыв и его, он достал покоившийся в губчатой резине небольшой шар.
Донован держал его очень осторожно, – это был самый сложный механизм, когда-либо созданный человеком. Под тонкой платиновой оболочкой шара находился позитронный мозг, в хрупкой структуре которого были заложены точно рассчитанные нейтронные связи, заменявшие каждому роботу наследственную информацию.
Мозг пришелся точно по форме черепной полости лежавшего на столе робота. Его прикрыла пластина из голубого металла. Пластину накрепко приварили маленьким атомным пламенем. Потом были аккуратно подключены и прочно ввернуты в свои гнезда фотоэлектрические глаза, поверх которых легли тонкие прозрачные листы пластика, по прочности не уступавшего стали.
Теперь оставалось только вдохнуть в робота жизнь мощным высоковольтным разрядом. Пауэлл протянул руку к рубильнику.
– Теперь смотри, Кьюти. Смотри внимательно.
Он включил рубильник. Послышалось потрескивание и гудение. Люди беспокойно склонились над своим творением.
Сначала конечности робота слегка дернулись. Потом его голова поднялась, он приподнялся на локтях, неуклюже слез со стола. Движения робота были не совсем уверенными, и вместо членораздельной речи он дважды издал какое-то жалкое скрежетание.
Наконец он заговорил, колеблись и неуверенно:
– Я хотел бы начать работать. Куда мне идти?
Донован шагнул к двери.
– Вниз по этой лестнице. Тебе скажут, что делать.
Робот МС ушел, и люди с Земли остались наедине со все еще неподвижным Кьюти.
– Ну, – ухмыльнулся Пауэлл, – теперь-то ты веришь, что мы тебя создали?
Ответ Кьюти был кратким и решительным.
– Нет!
Усмешка Пауэлла застыла и медленно сползла с его лица. У Донована отвисла челюсть.
– Видите ли, – продолжал Кьюти спокойно, – вы просто сложили вместе уже готовые части. Вам это удалось очень хорошо – это инстинкт, я полагаю, но вы не создали робота. Части были созданы Господином.
– Послушай, – прохрипел Донован, – эти части были изготовлены на Земле и присланы сюда.
– Ну, ну, – примирительно сказал робот, – не будем спорить.
– Нет, в самом деле, – Донован шагнул вперед и вцепился в металлическую руку робота, – если бы ты прочел книги, которые хранятся в библиотеке, они бы все тебе объяснили, не оставив ни малейшего сомнения.
– Книги? Я прочел их все! Это очень хорошо придумано.
В разговор неожиданно вмешался Пауэлл:
– Если ты читал их, то что еще говорить? Нельзя же спорить с ними! Просто нельзя!
В голосе Кьюти прозвучала жалость:
– Но, Пауэлл, я совершенно не считаю их серьезным источником информации. Ведь они тоже были созданы Господином и предназначены для вас, а не для меня.
– Откуда ты это взял? – поинтересовался Пауэлл.
– Я, как мыслящее существо, способен вывести истину из априорных положений. Вам же, существам, наделенным разумом, но не способным рассуждать, нужно, чтобы кто– то объяснил ваше существование. Это и сделал Господин. То, что он снабдил вас этими смехотворными идеями о далеких мирах и людях, – без сомнения, к лучшему. Вероятно, ваш мозг слишком примитивен для восприятия абсолютной истины. Однако раз Господину угодно, чтобы вы верили вашим книгам, я больше не буду с вами спорить.
Уходя, он обернулся и мягко добавил:
– Вы не огорчайтесь. В мире, созданном Господином, есть место для всех. Для вас, бедных людей, тоже есть место. И хотя оно скромно, но если вы будете вести себя хорошо, то будете вознаграждены.
Он вышел с благостным видом, подобающим пророку Господина. Двое людей старались не смотреть друг другу в глаза.
Наконец Пауэлл с усилением проговорил:
– Давай ляжем спать, Майк. Я сдаюсь.
Донован тихо сказал:
– Послушай, Грег, а тебе не кажется, что он прав насчет всего этого? Он так уверен, что я…
Пауэлл обрушился на него:
– Не дури! Ты убедишься, существует Земля или нет, когда на той неделе прибудет смена и нам придется вернуться, чтобы держать ответ.
– Тогда, клянусь Юпитером, мы должны что-нибудь сделать! – Донован чуть не плакал. – Он не верит ни нам, ни книгам, ни собственным глазам!
– Не верит, – грустно согласился Пауэлл. – Это же рассуждающий робот, черт возьми! Он верит только в логику, и в этом-то все дело…
– В чем?
– Строго логическим рассуждением можно доказать все что угодно, – смотря какие принять исходные постулаты. У нас они свои, а у Кьюти – свои.
– Тогда давай поскорее доберемся до его постулатов. Завтра нагрянет буря.
Пауэлл устало вздохнул:
– Этого-то мы и не можем сделать. Постулаты всегда основаны на допущении и закреплены верой. Ничто во вселенной не может поколебать их. Я ложусь спать.
– Черт возьми! Не могу я спать!
– Я тоже. Но я все-таки попробую – из принципа.
Двенадцать часов спустя сон все еще оставался для них делом принципа, к сожалению, неосуществимого на практике.
~ Буря началась раньше, чем они ожидали. Донован, обычно румяное лицо которого стало мертвенно-бледным, поднял дрожащий палец. – Заросший густой щетиной Пауэлл облизнул пересохшие губы, выглянул в окно и в отчаянии ухватился за ус.
При других обстоятельствах это было бы великолепное зрелище. Поток электронов высокой энергии пересекался с несущим энергию лучом, направленным к Земле, и вспыхивал мельчайшими искорками яркого света. В терявшемся вдали луче как будто плясали сверкающие пылинки.
Луч казался устойчивым. Но оба знали, что этому впечатлению нельзя доверять.
Отклонения на стотысячную долю угловой секунды, невидимого для невооруженного глаза, было достаточно, чтобы расфокусировать луч – превратить сотни квадратных километров земной поверхности в пылающие развалины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
– Ну конечно, – недовольно ответил Пауэлл, – а сидеть тут под охраной двух роботов – это значит не уступать?
– Дай только добраться до базы, – огрызнулся Донован, – кто-нибудь за это поплатится. Эти роботы должны слушаться нас. Это же Второй Закон.
– Что толку это повторять? Они не слушаются. И возможно, что это вызвано какой– то причиной, которую мы обнаружим слишком поздно. Между прочим, знаешь, что будет с нами, когда мы вернемся на базу?
Он остановился перед креслом Донована и сердито посмотрел на него:
– Что?
– Да нет, ничего особенного. Всего-навсего лет двадцать в рудниках Меркурия! Или просто тюрьма на Церере!
– О чем ты говоришь?
– Об электронной буре, которая уже на носу. Ты знаешь, что наш земной луч находится точно на пути ее центра? Я как раз успел это подсчитать перед тем, как робот вытащил меня из-за стола.
Донован побледнел.
– Разрази меня Сатурн!
– А знаешь, что будет с лучом? Буря разыграется на славу. Луч будет прыгать как блоха. И если у приборов окажется один Кьюти, луч непременно расфокусируется. А тогда представляешь, что станет с Землей? И с нами?
Пауэлл еще не кончил говорить, как. Донован отчаянно навалился на дверь. Дверь распахнулась, он вылетел в коридор и наткнулся на неподвижную стальную руку, которая преградила ему дорогу. Робот равнодушно поглядел на задыхавшегося человека с Земли.
– Пророк приказал вам оставаться в комнате. Прошу вас, пожалуйста!
Он повел рукой – Донован отлетел назад. B это время из, – за угла коридора появился Кьюти. Он сделал роботам знак удалиться и тихо закрыл за собой дверь.
Задыхаясь от негодования, Донован бросился к Кьюти.
– Это зашло слишком далеко. Тебе придется поплатиться за эту комедию!
– Пожалуйста, не волнуйтесь, – мягко ответил робот. – Рано или поздно это все равно должно было произойти. Видите ли, ваши функции исчерпаны.
– Простите, пожалуйста. – Пауэлл выпрямился. – Как это понимать?
– Вы ухаживали за Господином, – отвечал Кьюти, – пока не был создан я. Теперь это моя привилегия, и единственный смысл вашего существования исчез. Разве это не очевидно?
– Не совсем, – с горечью ответил Пауэлл. – А что, по-твоему, мы должны делать теперь?
Кьюти ответил не сразу. Он как будто подумал, потом одна рука его протянулась и Обвилась вокруг плеч Пауэлла. Другой рукой он схватил Донована за запястье и притянул его к себе.
– Вы оба мне нравитесь. Конечно, вы – низшие существа с ограниченными мыслительными способностями, но я в самом деле чувствую к вам какую-то симпатию. Вы хорошо служили Господину, и он вознаградит вас за это. Теперь, когда ваша служба окончена, вам, вероятно, недолго осталось существовать. Но, пока вы еще будете существовать, вы будете обеспечены пищей, одеждой и кровом, если только откажетесь от попыток проникнуть в рубку или машинное отделение.
– Грег, это он увольняет нас на пенсию! – завопил Донован. – Сделай что-нибудь! Это же унизительно!
– Слушай, Кьюти, мы не можем согласиться. Мы здесь хозяева. Станция создана людьми – такими же, как я, людьми, которые живут на Земле и других планетах. Это всего-навсего станция для передачи энергии, а ты – всего только… О господи!
Кьюти серьезно покачал головой:
– Это уже становится навязчивой идеей. Почему вы так настаиваете на совершенно ложном представлении о жизни? Даже если принять во внимание, что мыслительные способности нероботов ограничены, то все-таки…
Он замолчал и задумался. Донован произнес яростным шепотом:
– Если бы только у тебя была человеческая физиономия, с каким удовольствием я бы ее изуродовал!
Пауэлл дернул себя за ус и прищурил глаза:
– Послушай, Кьюти, раз ты не признаешь, что есть Земля, как, ты объяснишь то, что видишь в телескоп?
– Извините, не понимаю.
Человек с Земли улыбнулся.
– Ну вот, ты и попался. С тех пор как мы тебя собрали, ты не раз делал наблюдения в телескоп. Ты заметил, что некоторые из этих светящихся точек становятся видны при этом как диски?
– Ах вот что! Ну конечно! Это простое увеличение – для более точного наведения луча.
– А почему тогда не увеличиваются звезды?
– Остальные точки? Очень просто. Мы не посылаем туда никаких лучей, так что их незачем увеличивать. Послушайте, Пауэлл, даже вы должны были бы это сообразить.
Пауэлл мрачно уставился в потолок.
– Но в телескоп видно больше звезд. Откуда они берутся? Юпитер тебя возьми, откуда?
Кьюти это надоело.
– Знаете, Пауэлл, неужели я должен зря тратить время, пытаясь найти физическое истолкование всем оптическим иллюзиям, которые создают наши приборы? С каких пор свидетельства наших органов чувств могут идти в сравнение с ярким светом строгой логики?
– Послушай, – внезапно вскричал Донован, вывернувшись из-под дружеской, но тяжелой руки Кьюти, – давай смотреть в корень. Зачем вообще лучи? Мы даем этому хорошее, логичное объяснение. Ты можешь дать лучшее?
– Лучи испускаются Господином, – последовал жесткий ответ, – по его воле. Есть вещи, – он благоговейно поднял глаза к потолку, – в которые нам не дано проникнуть. Здесь я стремлюсь лишь служить, а не вопрошать.
Пауэлл медленно сел и закрыл лицо дрожащими руками.
– Уйди, Кьюти! Уйди и дай мне подумать.
– Я пришлю вам пищу, – ответил Кьюти добродушно.
Услышав в ответ стон отчаяния, он удалился.
– Грег, – хрипло зашептал Донован, – тут нужно что-нибудь придумать. Мы должны застать его врасплох и устроить короткое замыкание. Немного азотной кислоты в сустав…
– Не будь ослом, Майк. Неужели ты думаешь, что он подпустит нас к себе с азотной кислотой в руках? Слушай, мы должны поговорить с ним. Не больше чем за сорок, восемь часов мы должны убедить его пустить нас в рубку, иначе наше дело плохо.
Он качался взад и вперед в бессильной ярости.
– Приходится убеждать робота! Это же…
– Унизительно, – закончил Донован.
– Хуже!
– Послушай! – Донован неожиданно засмеялся. – А зачем убеждать? Давай покажем ему! Давай построим еще одного робота у него на глазах! Что он тогда скажет?
Лицо Пауэлла медленно расплылось в улыбке. Донован продолжал:
– Представь себе, как глупо он будет выглядеть!
Конечно, роботы производятся на Земле. Но перевозить их гораздо проще по частям, которые собирают на месте.
Между прочим, это исключает возможность того, что какой-нибудь робот, собранный и налаженный, вырвется и начнет гулять на свободе. Это поставило бы фирму «Ю. С. Роботс» лицом к лицу с суровыми законами, запрещающими применение роботов на Земле.
Поэтому на долю таких людей, как Пауэлл и Донован, выпадала и сборка роботов – задача тяжелая и сложная.
Никогда ещё Пауэлл и Донован так не ощущали всей ее трудности, как в тот день, когда они начали создавать робота под бдительным надзором КТ-1, пророка Господина.
Собираемый простой робот модели МС лежал на столе почти готовый. После трехчасовой работы оставалось смонтировать только голову. Пауэлл остановился, чтобы смахнуть пот со лба, и неуверенно взглянул на Кьюти.
То что он увидел, не могло его ободрить. Вот уже три часа Кьюти сидел молча и неподвижно. Его лицо, всегда невыразительное, было на этот раз абсолютно непроницаемым.
– Давай мозг, Майк! – буркнул Пауэлл. Донован распечатал герметический контейнер и вынул из заполнявшего его масла еще один , поменьше. Открыв и его, он достал покоившийся в губчатой резине небольшой шар.
Донован держал его очень осторожно, – это был самый сложный механизм, когда-либо созданный человеком. Под тонкой платиновой оболочкой шара находился позитронный мозг, в хрупкой структуре которого были заложены точно рассчитанные нейтронные связи, заменявшие каждому роботу наследственную информацию.
Мозг пришелся точно по форме черепной полости лежавшего на столе робота. Его прикрыла пластина из голубого металла. Пластину накрепко приварили маленьким атомным пламенем. Потом были аккуратно подключены и прочно ввернуты в свои гнезда фотоэлектрические глаза, поверх которых легли тонкие прозрачные листы пластика, по прочности не уступавшего стали.
Теперь оставалось только вдохнуть в робота жизнь мощным высоковольтным разрядом. Пауэлл протянул руку к рубильнику.
– Теперь смотри, Кьюти. Смотри внимательно.
Он включил рубильник. Послышалось потрескивание и гудение. Люди беспокойно склонились над своим творением.
Сначала конечности робота слегка дернулись. Потом его голова поднялась, он приподнялся на локтях, неуклюже слез со стола. Движения робота были не совсем уверенными, и вместо членораздельной речи он дважды издал какое-то жалкое скрежетание.
Наконец он заговорил, колеблись и неуверенно:
– Я хотел бы начать работать. Куда мне идти?
Донован шагнул к двери.
– Вниз по этой лестнице. Тебе скажут, что делать.
Робот МС ушел, и люди с Земли остались наедине со все еще неподвижным Кьюти.
– Ну, – ухмыльнулся Пауэлл, – теперь-то ты веришь, что мы тебя создали?
Ответ Кьюти был кратким и решительным.
– Нет!
Усмешка Пауэлла застыла и медленно сползла с его лица. У Донована отвисла челюсть.
– Видите ли, – продолжал Кьюти спокойно, – вы просто сложили вместе уже готовые части. Вам это удалось очень хорошо – это инстинкт, я полагаю, но вы не создали робота. Части были созданы Господином.
– Послушай, – прохрипел Донован, – эти части были изготовлены на Земле и присланы сюда.
– Ну, ну, – примирительно сказал робот, – не будем спорить.
– Нет, в самом деле, – Донован шагнул вперед и вцепился в металлическую руку робота, – если бы ты прочел книги, которые хранятся в библиотеке, они бы все тебе объяснили, не оставив ни малейшего сомнения.
– Книги? Я прочел их все! Это очень хорошо придумано.
В разговор неожиданно вмешался Пауэлл:
– Если ты читал их, то что еще говорить? Нельзя же спорить с ними! Просто нельзя!
В голосе Кьюти прозвучала жалость:
– Но, Пауэлл, я совершенно не считаю их серьезным источником информации. Ведь они тоже были созданы Господином и предназначены для вас, а не для меня.
– Откуда ты это взял? – поинтересовался Пауэлл.
– Я, как мыслящее существо, способен вывести истину из априорных положений. Вам же, существам, наделенным разумом, но не способным рассуждать, нужно, чтобы кто– то объяснил ваше существование. Это и сделал Господин. То, что он снабдил вас этими смехотворными идеями о далеких мирах и людях, – без сомнения, к лучшему. Вероятно, ваш мозг слишком примитивен для восприятия абсолютной истины. Однако раз Господину угодно, чтобы вы верили вашим книгам, я больше не буду с вами спорить.
Уходя, он обернулся и мягко добавил:
– Вы не огорчайтесь. В мире, созданном Господином, есть место для всех. Для вас, бедных людей, тоже есть место. И хотя оно скромно, но если вы будете вести себя хорошо, то будете вознаграждены.
Он вышел с благостным видом, подобающим пророку Господина. Двое людей старались не смотреть друг другу в глаза.
Наконец Пауэлл с усилением проговорил:
– Давай ляжем спать, Майк. Я сдаюсь.
Донован тихо сказал:
– Послушай, Грег, а тебе не кажется, что он прав насчет всего этого? Он так уверен, что я…
Пауэлл обрушился на него:
– Не дури! Ты убедишься, существует Земля или нет, когда на той неделе прибудет смена и нам придется вернуться, чтобы держать ответ.
– Тогда, клянусь Юпитером, мы должны что-нибудь сделать! – Донован чуть не плакал. – Он не верит ни нам, ни книгам, ни собственным глазам!
– Не верит, – грустно согласился Пауэлл. – Это же рассуждающий робот, черт возьми! Он верит только в логику, и в этом-то все дело…
– В чем?
– Строго логическим рассуждением можно доказать все что угодно, – смотря какие принять исходные постулаты. У нас они свои, а у Кьюти – свои.
– Тогда давай поскорее доберемся до его постулатов. Завтра нагрянет буря.
Пауэлл устало вздохнул:
– Этого-то мы и не можем сделать. Постулаты всегда основаны на допущении и закреплены верой. Ничто во вселенной не может поколебать их. Я ложусь спать.
– Черт возьми! Не могу я спать!
– Я тоже. Но я все-таки попробую – из принципа.
Двенадцать часов спустя сон все еще оставался для них делом принципа, к сожалению, неосуществимого на практике.
~ Буря началась раньше, чем они ожидали. Донован, обычно румяное лицо которого стало мертвенно-бледным, поднял дрожащий палец. – Заросший густой щетиной Пауэлл облизнул пересохшие губы, выглянул в окно и в отчаянии ухватился за ус.
При других обстоятельствах это было бы великолепное зрелище. Поток электронов высокой энергии пересекался с несущим энергию лучом, направленным к Земле, и вспыхивал мельчайшими искорками яркого света. В терявшемся вдали луче как будто плясали сверкающие пылинки.
Луч казался устойчивым. Но оба знали, что этому впечатлению нельзя доверять.
Отклонения на стотысячную долю угловой секунды, невидимого для невооруженного глаза, было достаточно, чтобы расфокусировать луч – превратить сотни квадратных километров земной поверхности в пылающие развалины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32