Держите эти фантазии при себе. Настоящий босс в первую очередь уберет того, кто метит на его место. Вспомните Энтона.
– Ну, не знаю. Пока он держит слово. Обещал, если я осилю Динго, то получу шанс войти в команду. Похоже – этот шанс я получил.
– Вы получили мое общество и полную неизвестность впереди. Не более. А вдруг он вернется с доказательством, что вы человек правительства?
– Этого не будет.
– А вдруг? Ну, хотя бы для того, чтобы избавиться от вас?
Лакки помрачнел и опять Хансен изучающе всмотрелся в его лицо.
Старр тряхнул головой.
– Вряд ли. Да и незачем. Намного выгодней использовать меня в деле, чем свернуть шею. Однако! А что это вы мне мораль читаете? Можно подумать – вы проповедник, а не деловой партнер наших джентльменов!
Отшельник опустил глаза.
– Вы правы. Уж извините стариковскую назойливость. Одичал в одиночестве – болтаю невесть что. Кхе-кхе… Смотрите-ка, за беседой время пробежало – обедать пора. Приглашаю разделить со мной трапезу. Хотите – помолчим, хотите – сменим тему.
– Благодарю, мистер Хансен. И вы простите мою горячность.
– Вот и славно, вот и хорошо…
Они спустились в маленькую кладовку, сверху донизу заставленную всевозможными консервами и концентратами. Со всех сторон сверкали неведомые Лакки наклейки. Выбрав с полдюжины банок, включая концентрированное молоко и чистую воду, они вернулись в комнату.
Отшельник быстро накрыл стол и расставил приборы. Консервы были самонагревающегося типа, раскрывающиеся сразу в тарелку и оснащенные ножом и вилкой.
Хансен самодовольно постучал по банке.
– У меня целая долина, заваленная такими штуками. Двадцатилетние накопления.
Пища была весьма съедобной, но странноватой на вкус. Нигде в Галактике не было такого столпотворения людей, как на Земле, и чтобы прокормить миллиарды ртов, наладили производство продуктов на дрожжевой основе. На самых крупных венерианских плантациях имитировали все – от мяса до шоколада. Однако этот привкус Лакки был незнаком – он был порезче и отдавал мятой, что ли.
– Позвольте полюбопытствовать,– сказал он, орудуя вилкой. – Ведь все это требует денег? И немалых денег?
– Пожалуй. У меня капиталовложения ка Земле. Вроде надежные. Еще пару лет назад мои чеки принимались без звука.
– А что стряслось два года назад?
– Прекратилось снабжение. Земным судам стало слишком опасно заходить сюда из-за пиратов. Это был ужасный удар. У меня-то хоть оставался приличный запас, но страшно подумать, как это отразилось на других.
– Других?
– Других отшельниках. Нас здесь сотни. Но счастливчиков, вроде меня, – единицы. Остальные перебиваются с хлеба на воду. Кхе-кхе… Народ пожилой, бобыли или вдовцы, брошенные детьми. Ну, есть обманутые судьбой, обиженные на весь свет. У кого что. Правительству все равно, любой камень меньше пяти миль – ваш. Деньжата можно вложить в субэфирный приемник и следить за новостями. Или накупить книгофильмов на двадцать лет вперед. А можно тупо глядеть в угол и ждать смерти. Кому что нравится. Мне иногда хотелось с кем-нибудь из них познакомиться.
– И вы познакомились?
– Ни в коем случае. Эти люди ушли, чтобы закончить свои дни в одиночестве. Я и сам таков.
– Ну, хорошо. Как же вам удалось выжить в эти два года?
– Я же говорю – был приличный запас. При экономии можно растянуть на год. Мне казалось, что правительство не забудет обо мне и пришлет корабль. Но вместо торговцев через десять месяцев на камень высадились пираты.
– И вы связали с ними свою судьбу?
Хансен пожал плечами. Седые брови съехались к переносице в обед закончился в молчании.
Потом отшельник, прибрав стол, сложил пустые банки в контейнер и отправил в мусоропровод. Раздался приглушенный скрежет, и все стихло.
Старик пояснил:
– Псевдогравитация не действует в трубе для отходов. Одно дуновение воздуха – и банки вылетают в долину.
– Мне кажется, если прибавить воздушный напор, можно совсем избавиться от мусора.
– Можно-то можно… Я думаю, остальные так и делают. Но мне не хочется тратить лишний кислород. Да и металл не помешает – вдруг пригодится? А говоря откровенно – я уверен, что часть банок застрянет на орбите и будет кружить вокруг астероида. Противно, знаете ли. Ну-с, не желаете закурить? Нет? А я, с вашего позволения, закурю.
Он запалил толстую сигару и с наслаждением затянулся.
– Табак достать труднее всего. Теперь это редкое удовольствие.
– Если я правильно понял – именно джентльмены удачи наладили вам снабжение?
– Да. Вода, топливо, запчасти – все.
– И что вы даете взамен?
Хансен сосредоточился на кончике сигары.
– Ну что… Много с меня не возьмешь. Они используют камень для своих нужд. Когда причаливает их корабль, я не сообщаю об этом полиции. Вообще не суюсь в их дела – так безопаснее. Иногда оставляют людей, вроде вас, после забирают. За это я получаю припасы.
– А как остальные отшельники?
– Не знаю. Возможно, их тоже подкармливают.
– Но это невероятный объем! Где они берут столько?
– Захватывают корабли.
– Чтобы прокормить всех отшельников и джентльменов у Земли кораблей не хватит.
– Ну, тогда не знаю.
– Не знаете или вам не интересно? Удобно же вы устроились. А ведь обед, который мы только что съели, скорее всего остался от какого-нибудь экипажа. Хозяева этих банок трупами кружат вокруг астероида, такого же, как ваш. Вы не думали об этом?
Хансен болезненно скривился и покраснел.
– Да-а, поделом мне, старому ослу. Нечего было дурацкие проповеди читать. Вы, юноша, совершенно правы. Но поймите и меня – что я могу сделать? Я не предавал правительство. Это меня предали! Я исправно плачу налоги, мой астероид зарегистрирован в Земном Бюро Внешних Миров – и меня же бросают на произвол судьбы. Ни защиты, ни воды, ни топлива – ничего!
Вы спросите, почему бы мне не вернуться на Землю? Но мне легче умереть, чем оставить этот дом! Здесь все – моя жизнь, старость и будущая могила. А мои книгофильмы?! Ведь здесь вся мировая классика, даже копии первых изданий Шекспира! Зачем мне жизнь без Шекспира? А?
И все же это было нелегкое решение. У меня есть связь с Землей по субэфиру. Есть маленький корабль для коротких рейсов на Цереру. Пираты знают об этом, но доверяют мне. Есть такая юридическая формула – соучастник после события преступления. Это про меня. У меня теперь нет выбора.
Я помогал им и по закону считаюсь пиратом. Это тюрьма, если не вышка. А ежели суд вытянет меня в обмен на свидетельские показания, то пираты мне этого не простят. Их месть найдет и на краю света, если правительство не обеспечит мне защиту.
– М-да-а… Похоже, вы попали в переплет…
– Вы думаете? – Отшельник метнул быстрый взгляд на Лакки. – А ведь я мог бы получить от правительства все гарантии. С вашей помощью.
– Что вы имеете в виду?
– А вы будто не знаете?
– Даже не догадываюсь.
– Хорошо. Я даю вам совет в расчете на вашу помощь.
– Да что за моя помощь, в самом деле?! Что я могу?
– Совет мой таков – убраться с астероида до того, как вернется Энтон.
–Ни за что! Я приложил столько усилий, чтобы проникнуть сюда, и теперь, на пороге новой жизни…
– Да бросьте вы. Если останетесь, то будете трупом. Вас не возьмут ни в какой экипаж – вы для этого не годитесь, мистер!
Лакки аж перекосило от возмущения.
– Какого черта!.. Нет, какого черта вы мне это говорите!!!
– Вот. Ну, конечно – вот оно опять. Когда вы сердиты – это очень заметно. Вы не Билл Вильямс. Скажи-ка лучше, сынок, кем ты приходишься Лоуренсу Старру из Совета Науки?
Глава седьмая
К Церере
Глаза Лакки сузились, мышцы напряглись; еще немного, и он начал бы нашаривать на боку отсутствующий бластер.
Строго контролируя свой голос, он спросил:
– Кто это?
– Не надо бы тебе со мной притворяться. – Старик, наклонившись вперед, сжал запястье Лакки. – Я хорошо знал Лоуренса Старра. Можно сказать, был его другом. Он как-то помог мне в одном опасном деле. Так вот, ты – копия он. Ошибки быть не может.
Лакки освободил руку.
– Бред какой-то. Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Послушай, сынок. Можешь не признаваться, если мне не доверяешь. В конце концов, с чего бы это мне доверять – я же на службе у джентльменов удачи. Но выслушай меня. Ты себе не представляешь всю мощь пиратской организации. Если Энтон подозревает тебя, то, будь уверен, его люди раскопают правду. Могут пройти месяцы, пока они не убедятся – тот ли ты, за кого себя выдаешь. Ты понимаешь, чем это тебе грозит? Улетай! И чем скорее – тем лучше.
Старр поглядел в потолок, побарабанил пальцами по подлокотнику и наконец произнес:
– Допустим, что я тот, о ком вы говорите. На минутку допустим. Ведь пираты вас просто съедят, если меня здесь не будет. Я так понял, что вы предлагаете мне свой корабль.
– Да.
– И что же получится, когда пираты вернутся?
– Ничего плохого. Разве ты еще не понял? Я полечу с тобой.
– Новое дело! А как же ваш дом, ваш Шекспир?
Хансен колебался.
– Ну да, ну да… Что ж делать-то, черт… Ведь другого шанса у меня не будет. Ты влиятельный человек, наверное – член Совета. Ты поручишься за меня перед правительством. А я уж выложу все, что знаю. Ну, решайся, сынок.
– Где корабль?
– Слава богу, ты внял голосу разума!
Корабль был действительно маленьким. Как и коридор, ведущий к нему. Отшельник и Старр в скафандрах еле протиснулись сквозь него.
– Церера видна в корабельный телескоп? – поинтересовался Лакки.
– Да.
– А вы ее узнаете?
– Конечно.
– Тогда вперед!
Как только заработали двигатели, пещера, скрывавшая корабль, разверзлась.
– Радиоуправление, – объяснил Хансен.
Судно поднялось со своего ложа и вышло в космос с легкостью, возможной только при отсутствии гравитации. Лакки внимательно рассмотрел астероид, перед глазами промелькнула долина банок, более светлая, чем окружающая местность. Наконец камень скрылся из поля зрения.
– Теперь ответь начистоту, – сказал Хансен, – ты ведь сын Лоуренса Старра, не так ли?
Лакки обнаружил заряженный бластер; пристеги­вая кобуру, он произнес:
– Меня зовут Дэвид Старр. Можно Лакки.
По сравнению с другими астероидами Церера была чудовищно велика – 500 миль в поперечнике. Средний человек, стоя на ее поверхности, весил целых два фунта! Камень был почти сферической формы и напоминал вблизи обычную планету. Однако если б Земля была полой, в ней поместилось бы четыре тысячи Церер.
В скафандре Бигмен выглядел кругленьким, как шарик. Напихав внутрь железяк и прицепив на подошвы свинцовые колодки, он все равно весил меньше четырех фунтов и при малейшем движении отрывался от астероида. Словом, с гениальной идеей потяжелеть ничего не вышло.
Уже неделю они – Генри, Конвей и Бигмен – ждали сегодняшнего дня. Ждали сообщения от Лакки. Старики нервничали, всю дорогу от Луны до Цереры места себе не находили. Бигмен был спокоен – Лакки пройдет через все. Когда сообщение пришло, малыш только руками развел – «А я что говорил!»
Но теперь, стоя на замерзшей почве Цереры, наедине со звездами, он мог признаться себе, что и у него словно камень с души свалился.
С того места, где он стоял, ему был виден сверкающий купол обсерватории, самой крупной в Земной Империи.
Венера, Земля и Марс были окутаны атмосферой и мало годились для астрономических наблюдений. Меркурий находился слишком близко к Солнцу и его небольшой телескоп специализировался на солнечных съемках. Лунная обсерватория занималась земной метеорологией. Церера же была лучшим местом для оптического слежения за космосом. Ее почти нулевое притяжение позволило изготовить здесь огромные линзы и зеркала без угрозы растрескивания. Шахта служила стволом телескопа. Равномерное быстрое вращение астероида поддерживало постоянную температуру. Короче – астрономический рай.
Только вчера Бигмен наблюдал Сатурн в тысячедюймовый рефлектор, шлифование зеркал которого потребовало двадцати лет непрерывного труда.
– Ну, и куда нужно глаз вставлять? – поинтересовался он тогда.
Все засмеялись.
– Никуда!
Трое ребят тщательно настраивали фокус, подкручивая бесчисленные маховички и нажимая кнопки. Красные лампочки потускнели, и в черном колодце, вокруг которого колдовали астрономы, возник трехфутовый переливающийся шар.
Бигмен аж присвистнул. Это был Сатурн! Из космоса он наблюдал его не менее полдюжины раз.
Его тройное кольцо, сдвинутое набекрень, сияло. Маленькие луны мерцали как мраморные. Бигмен хотел, обойдя колодец, посмотреть, как ночная тень перерезает планету, но картина не менялась.
– Иллюзия,– сказали ему.– Оптический эффект.
Сейчас, с поверхности Цереры, Бигмен нашел Сатурн невооруженным глазом. Обычная звезда, может, раза в два ярче, чем остальные.
Внезапно шлем наполнился звоном – наушники были настроены на максимальную громкость.
– Эгей, карапуз! Заснул, что ли? Твой корабль снижается!
Бигмен сдуру подпрыгнул и, беспомощно брыкаясь, завис в воздухе.
– Кто говорит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14