Я должен говорить с ней лицом к. лицу и столько времени, сколько понадобится. Вы объяснили ей, как это важно, доктор Фастольф?
– Попытался. Это ее не интересует.
– Но вы же ее отец! И, значит…
– Она скорее прислушается к случайному встречному, чем ко мне. Я это знал заранее, а потому пустил в ход Жискара.
– Как Жискара?
– Да-да. Жискар ее большой любимец. Когда она занималась робопсихологией в университете, то без спроса изменила некоторые частные моменты в его программе – а это как ничто другое устанавливает близость между человеком и роботом… за исключением способа, которым воспользовалась Глэдия. Могло показаться, что Жискар – это новый Эндрю Мартин…
– Кто такой Эндрю Мартин?
– Кто был Эндрю Мартин? – сказал Фастольф, делая ударение на «был». – Вы ничего про него не слышали?
– Абсолютно ничего.
– Любопытно. В этих наших древних легендах действие происходит на Земле, однако на Земле они неизвестны. Так вот: Эндрю Мартин был роботом, но постепенно стадия за стадией якобы стал человекоподобным. Конечно, человекоподобные роботы создавались и до Дэниела, но они представляли собой примитивные игрушки, почти автоматы. Тем не менее о способностях Эндрю Мартина повествуются чудеса – неопровержимые свидетельства мифичности описываемых событий. В легенде также фигурирует женщина – Крошка Мисс, как ее чаще называют. Отношения между ними были слишком сложны, чтобы пересказывать их сейчас, но, полагаю, каждая девочка на Авроре грезила о том, что она – Крошка Мисс и у нее есть свой Эндрю Мартин. Во всяком случае, Василия об этом мечтала, и Жискар стал ее Эндрю Мартином.
– Так что же?
– Я поручил ее роботу передать ей, что вас будет сопровождать Жискар. Она не видела его уже много лет, и я подумал, что ради него она согласится встретиться с вами.
– Но, видимо, это ее не соблазнило.
– К сожалению, нет.
– Значит, необходимо придумать что-то еще. Должен же существовать способ заставить ее увидеться со мной.
– Вот и придумайте, – ответил Фастольф. – Через несколько минут вы увидите ее по трехмернику, и у вас будет пять минут, чтобы убедить ее, что ей необходимо встретиться с вами лично.
– Пять минут! Что я сумею сделать за пять минут?
– Не знаю. Но это все-таки лучше, чем ничего.
35
Пятнадцать минут спустя Бейли стоял перед трехмерным видеоэкраном, готовясь познакомиться с доктором Василией Фастольф.
Доктор Фастольф вышел, сказав с кривой усмешкой, что его присутствие только сделает его дочь неподатливой на убеждения. В комнате не было и Дэниела. Остался только Жискар составить Бейли компанию. Теперь он сказал:
– Трехмерный канал доктора Василии открыт для приема. Вы готовы, сэр?
– Насколько вообще могу быть готов, – буркнул Бейли. Он не захотел сесть, чувствуя, что стоя производит более внушительное впечатление. (Насколько внушительным может показаться землянин?)
Экран засветился, а комната погрузилась в полумрак. На экране появилась женщина – сначала не в фокусе. Она стояла лицом к нему, опираясь правой рукой на лабораторный стол, устланный диаграммами. (Она как будто тоже рассчитывала произвести внушительное впечатление.)
Изображение сфокусировалось, края экрана словно исчезли, и фигура Василии (если это действительно была она) обрела трехмерность. Она стояла в комнате, просто о ощутимо реальной, но только обстановка была другой, не соответствующей обстановке комнаты, где находился Бейли, и переход был резким.
На ней была темно-коричневая юбка, разделявшаяся на две широкие полупрозрачные брючины, так что ее ноги от середины бедра смутно сквозь них просвечивали. Блузка была узкой и без рукавов, открывая руки по плечи, Очень низкий вырез, очень светлые волосы завиты в тугие кудряшки.
Она не унаследовала невзрачности отца, и уж тем более его огромные уши. Оставалось предположить, что мать ее была красавицей, и ей повезло с распределением генов.
Она была невысока, а черты ее лица поразительно напоминали черты Глэдии, только их выражение казалось гораздо более холодным, и несли печать сильной личности. Она спросила резко:
– Вы – землянин, который прилетел, чтобы распутать трудности моего отца?
– Да, доктор Фастольф, – ответил Бейли с той же резкостью.
– Называйте меня доктор Василия. Я не хочу, чтобы возникали недоразумения, поскольку это фамилия моего отца.
– Доктор Василия, мне необходимо встретиться с вами лицом к лицу и на достаточно долгое время.
– Естественно! Но вы же землянин и потенциальный источник инфекции.
– Я прошел медицинскую обработку и совершенно безопасен. Ваш отец провел со мной большую часть дня.
– Мой отец разыгрывает из себя идеалиста и вынужден время от времени проделывать всякие глупости, чтобы не выйти из образа.
– Но, полагаю, вы не хотите ему зла. Отказываясь встретиться со мной, вы подвергаете его опасности.
– Вы только теряете время. Иначе как сейчас вы меня не увидите, а половина времени, которое я вам уделила, уже прошла. Если вас это не устраивает, мы можем сейчас же прекратить разговор.
– Здесь Жискар, доктор Василия, и он хотел бы убедить вас, чтобы вы встретились со мной.
Жискар вошел в круг видимости.
– Доброе утро. Крошка Мисс, – сказал он негромко.
На мгновение Василия словно смутилась и сказала более мягким тоном:
– Рада трехмерно тебя видеть, Жискар, и готова тебя принять, когда ты захочешь, но этого землянина не приму, даже если попросишь ты.
– В таком случае, – почти крикнул Бейли, пуская в ход последние резервы, – мне придется представить дело Сантрикса Гремиониса на всеобщее обозрение без предварительной консультации с вами.
Глаза Василии расширились, рука на столе вскинулась и сжалась в кулак.
– При чем здесь Гремионис?
– При том, что он красивый молодой человек и ваш хороший знакомый. Так я буду разбираться дальше, не выслушав вас.
– Я скажу вам прямо сейчас, что…
– Вы можете сказать мне это только лицом к лицу.
Ее губы задергались.
– Хорошо, я вас приму, но останусь с вами ровно столько, сколько сочту нужным, предупреждаю вас… И привезите Жискара.
Раздался щелчок, и изображение исчезло, а у Бейли закружилась голова от внезапной перемены. Он с трудом добрался до кресла и рухнул в него.
Рука Жискара поддержала его под локоть.
– Сэр, вам помочь? – спросил робот.
– Все в порядке, – ответил Бейли. – Мне нужно немножко передохнуть, и все.
Он увидел перед собой Фастольфа.
– Вновь прошу у вас извинения, что я не исполнил свои обязанности хозяина. Я включил второй аппарат, который только принимает, но не передает. Мне хотелось увидеть дочь, пусть она меня и не видела.
– Понимаю, – с легким придыханием произнес Бейли. – Если хорошие манеры требуют извиняться за то, что вы сделали, то я вас извиняю.
– Но что это еще за Сантрикс Гремионис? Впервые слышу это имя.
Бейли внимательно посмотрел на Фастольфа и ответил:
– Доктор Фастольф, это имя я сам в первый раз услышал сегодня утром от Глэдии. Мне про него ничего не известно, но я рискнул назвать его вашей дочери. Вероятность успеха была крайне мала, однако результат оправдал мои надежды. Как видите, я способен делать полезные выводы даже из крайне скудной информации, а потому не мешайте мне спокойно заниматься этим и дальше. Пожалуйста, в будущем оказывайте мне полное содействие, а о психическом зондировании больше не упоминайте!
Фастольф промолчал, и Бейли почувствовал угрюмое торжество: сначала он подчинил своей воле дочь, а теперь отца.
Но он понятия не имел, долго ли так продлится.
Глава девятая
Василия
36
Бейли остановился у дверцы машины и сказал твердо:
– Жискар, я не хочу, чтобы стекла заматовывались. Я не хочу сидеть сзади. Я хочу сидеть спереди и знакомиться со Вне. Поскольку сидеть я буду между тобой и Дэниелом, со мной ничего не случится, разве что машина разобьется. А в этом случае погибнем мы все, и где я буду сидеть, спереди или сзади, никакого значения иметь не может.
Жискар отреагировал на твердость его распоряжений сугубой почтительностью:
– Сэр, если вы почувствуете себя дурно…
– Ты остановишь машину, и я переберусь на заднее сиденье, а ты заматуешь задние стекла. Впрочем, останавливаться необязательно: я перелезу через спинку. Видишь ли, Жискар, мне крайне важно познакомиться Авророй настолько, насколько это возможно, и вообще привыкнуть ко Вне, Это приказ, Жискар.
– Партнер Элайдж совершенно прав в своей просьбе, друг Жискар, – мягко сказал Дэниел. – Он будет в достаточной безопасности.
Жискар уступил – возможно, с неохотой (Бейли не понял выражения его не вполне человеческого лица) – и занял водительское место. Бейли сел рядом с ним и посмотрел сквозь прозрачное стекло далеко не с тои уверенностью, какую вложил в свой голос. Впрочем, роботы справа и слева служили хорошей поддержкой.
Машина поднялась на струях сжатого воздуха и чуть качнулась, точно обретая равновесие. Бейли слегка затошнило, и он едва было не пожалел о своей мужественной настойчивости. Какой смысл говорить себе, что Дэниел и Жискар не проявили никаких признаков страха – они роботы и не способны ощущать страх.
Тут машина рванулась вперед, и Бейли откинуло на спинку сиденья. А менее минуты спустя он уже мчался со скоростью даже большей, чем самая высокая скорость экспрессуэя в Городе. Впереди простиралась широкая зеленая равнина. Оттого, что по сторонам не мелькали дружеские огни и строения Города, скорость казалась еще выше. Вместо них – провалы зелени и несимметричные возвышения.
Бейли старался дышать ровно и говорить как можно естественнее, на нейтральные темы.
– Но, Дэниел, нигде не видно возделанных полей. Земля тут словно целинная.
– Это городская территория, партнер Элайдж. Парковая зона, где расположены частные владения и дома.
– Городская? – переспросил Бейли. Уж он-то знал, что такое Город.
– Эос самый большой и важный город на Авроре. Первый по времени основания. Здесь заседает Всепланетное Законодательное собрание, Здесь расположено владение его председателя, мимо которого мы проедем.
Не только Город, но еще и самый большой! Бейли посмотрел по сторонам.
– У меня сложилось впечатление, что дома Фастольфа и Глэдии расположены на окраине Эоса. Я полагал, что сейчас мы находимся за границей Города.
– Вовсе нет, партнер Элайдж. Мы как раз в самом центре. Граница пролегает в семи километрах отсюда, а место нашего назначения расположено в сорока километрах за ней.
– Центр? Но я не вижу ни единого здания.
– С дороги их и не должно быть видно, но вон там за деревьями вы можете различить дом Фуада Лабора, известного писателя.
– Ты знаешь, как выглядят все дома?
– Они заложены в моей памяти, – невозмутимо ответил Дэниел.
– На дороге нет других машин. Почему?
– Для больших расстояний употребляются аэрокары или магнитные субкары. Трехмерные контакты…
– На Солярии их называют трехмерники, – заметил Бейли.
– Как и здесь в разговорной речи, а официально – ТМК. Большая часть общения осуществляется с их помощью. К тому же аврорианцы любят пешие прогулки и нередко проходят несколько километров, чтобы навестить знакомых, а то и для деловой встречи, если время не играет особой роли.
– А до нашей цели слишком далеко, чтобы идти пешком, слишком близко для аэрокара, ТМК исключается, вот мы и едем в наземной машине.
– Точнее сказать, в машине на воздушной подушке, партнер Элайдж, но, полагаю, это укладывается в определение «наземная».
– Долго нам добираться до дома Василии?
– Не очень, партнер Элайдж. Он, как вам, возможно, известно, находится на территории Института робопсихологии.
Бейли помолчал, а затем указал рукой:
– Там у горизонта вроде бы небо все в облаках.
Жискар повернул, не сбросив скорости, машина накренилась под углом около тридцати градусов. Бейли охнул и уцепился за Дэниела, тот закинул левую руку ему за спину и крепко сжал его плечи. Машина выровнялась, и Бейли медленно перевел дух.
– Да, – ответил Дэниел, – позднее из них выпадут осадки, как указано в прогнозе.
Бейли нахмурился. Как-то во время его экспериментальной работы во Вне на Земле он попал под дождь – один-единственный раз! Словно встал под душ одетый. Мгновение слепой паники, когда он осознал, что под рукой у него нет панели, чтобы отключить эту воду, и она будет хлестать вечно, но тут все побежали – и он с ними назад в Город к сухости, к управляемости всего. Но это же, Аврора, и кто знает, что полагается делать, когда начинается дождь, – и нет Города, где можно укрыться. Бежать к ближайшему владению? Но какой прием встретят беглецы, если это не в обычае?
Последовал еще один быстрый поворот, и Жискар сказал:
– Сэр, мы находимся ка автостоянке Института робопсихологии. Теперь мы можем войти и навестить дом во владениях Института, где проживает доктор Василия.
Бейли кивнул. Поездка заняла минут пятнадцать-двадцать земного времени, насколько он мог судить, и хорошо, что она кончилась!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
– Попытался. Это ее не интересует.
– Но вы же ее отец! И, значит…
– Она скорее прислушается к случайному встречному, чем ко мне. Я это знал заранее, а потому пустил в ход Жискара.
– Как Жискара?
– Да-да. Жискар ее большой любимец. Когда она занималась робопсихологией в университете, то без спроса изменила некоторые частные моменты в его программе – а это как ничто другое устанавливает близость между человеком и роботом… за исключением способа, которым воспользовалась Глэдия. Могло показаться, что Жискар – это новый Эндрю Мартин…
– Кто такой Эндрю Мартин?
– Кто был Эндрю Мартин? – сказал Фастольф, делая ударение на «был». – Вы ничего про него не слышали?
– Абсолютно ничего.
– Любопытно. В этих наших древних легендах действие происходит на Земле, однако на Земле они неизвестны. Так вот: Эндрю Мартин был роботом, но постепенно стадия за стадией якобы стал человекоподобным. Конечно, человекоподобные роботы создавались и до Дэниела, но они представляли собой примитивные игрушки, почти автоматы. Тем не менее о способностях Эндрю Мартина повествуются чудеса – неопровержимые свидетельства мифичности описываемых событий. В легенде также фигурирует женщина – Крошка Мисс, как ее чаще называют. Отношения между ними были слишком сложны, чтобы пересказывать их сейчас, но, полагаю, каждая девочка на Авроре грезила о том, что она – Крошка Мисс и у нее есть свой Эндрю Мартин. Во всяком случае, Василия об этом мечтала, и Жискар стал ее Эндрю Мартином.
– Так что же?
– Я поручил ее роботу передать ей, что вас будет сопровождать Жискар. Она не видела его уже много лет, и я подумал, что ради него она согласится встретиться с вами.
– Но, видимо, это ее не соблазнило.
– К сожалению, нет.
– Значит, необходимо придумать что-то еще. Должен же существовать способ заставить ее увидеться со мной.
– Вот и придумайте, – ответил Фастольф. – Через несколько минут вы увидите ее по трехмернику, и у вас будет пять минут, чтобы убедить ее, что ей необходимо встретиться с вами лично.
– Пять минут! Что я сумею сделать за пять минут?
– Не знаю. Но это все-таки лучше, чем ничего.
35
Пятнадцать минут спустя Бейли стоял перед трехмерным видеоэкраном, готовясь познакомиться с доктором Василией Фастольф.
Доктор Фастольф вышел, сказав с кривой усмешкой, что его присутствие только сделает его дочь неподатливой на убеждения. В комнате не было и Дэниела. Остался только Жискар составить Бейли компанию. Теперь он сказал:
– Трехмерный канал доктора Василии открыт для приема. Вы готовы, сэр?
– Насколько вообще могу быть готов, – буркнул Бейли. Он не захотел сесть, чувствуя, что стоя производит более внушительное впечатление. (Насколько внушительным может показаться землянин?)
Экран засветился, а комната погрузилась в полумрак. На экране появилась женщина – сначала не в фокусе. Она стояла лицом к нему, опираясь правой рукой на лабораторный стол, устланный диаграммами. (Она как будто тоже рассчитывала произвести внушительное впечатление.)
Изображение сфокусировалось, края экрана словно исчезли, и фигура Василии (если это действительно была она) обрела трехмерность. Она стояла в комнате, просто о ощутимо реальной, но только обстановка была другой, не соответствующей обстановке комнаты, где находился Бейли, и переход был резким.
На ней была темно-коричневая юбка, разделявшаяся на две широкие полупрозрачные брючины, так что ее ноги от середины бедра смутно сквозь них просвечивали. Блузка была узкой и без рукавов, открывая руки по плечи, Очень низкий вырез, очень светлые волосы завиты в тугие кудряшки.
Она не унаследовала невзрачности отца, и уж тем более его огромные уши. Оставалось предположить, что мать ее была красавицей, и ей повезло с распределением генов.
Она была невысока, а черты ее лица поразительно напоминали черты Глэдии, только их выражение казалось гораздо более холодным, и несли печать сильной личности. Она спросила резко:
– Вы – землянин, который прилетел, чтобы распутать трудности моего отца?
– Да, доктор Фастольф, – ответил Бейли с той же резкостью.
– Называйте меня доктор Василия. Я не хочу, чтобы возникали недоразумения, поскольку это фамилия моего отца.
– Доктор Василия, мне необходимо встретиться с вами лицом к лицу и на достаточно долгое время.
– Естественно! Но вы же землянин и потенциальный источник инфекции.
– Я прошел медицинскую обработку и совершенно безопасен. Ваш отец провел со мной большую часть дня.
– Мой отец разыгрывает из себя идеалиста и вынужден время от времени проделывать всякие глупости, чтобы не выйти из образа.
– Но, полагаю, вы не хотите ему зла. Отказываясь встретиться со мной, вы подвергаете его опасности.
– Вы только теряете время. Иначе как сейчас вы меня не увидите, а половина времени, которое я вам уделила, уже прошла. Если вас это не устраивает, мы можем сейчас же прекратить разговор.
– Здесь Жискар, доктор Василия, и он хотел бы убедить вас, чтобы вы встретились со мной.
Жискар вошел в круг видимости.
– Доброе утро. Крошка Мисс, – сказал он негромко.
На мгновение Василия словно смутилась и сказала более мягким тоном:
– Рада трехмерно тебя видеть, Жискар, и готова тебя принять, когда ты захочешь, но этого землянина не приму, даже если попросишь ты.
– В таком случае, – почти крикнул Бейли, пуская в ход последние резервы, – мне придется представить дело Сантрикса Гремиониса на всеобщее обозрение без предварительной консультации с вами.
Глаза Василии расширились, рука на столе вскинулась и сжалась в кулак.
– При чем здесь Гремионис?
– При том, что он красивый молодой человек и ваш хороший знакомый. Так я буду разбираться дальше, не выслушав вас.
– Я скажу вам прямо сейчас, что…
– Вы можете сказать мне это только лицом к лицу.
Ее губы задергались.
– Хорошо, я вас приму, но останусь с вами ровно столько, сколько сочту нужным, предупреждаю вас… И привезите Жискара.
Раздался щелчок, и изображение исчезло, а у Бейли закружилась голова от внезапной перемены. Он с трудом добрался до кресла и рухнул в него.
Рука Жискара поддержала его под локоть.
– Сэр, вам помочь? – спросил робот.
– Все в порядке, – ответил Бейли. – Мне нужно немножко передохнуть, и все.
Он увидел перед собой Фастольфа.
– Вновь прошу у вас извинения, что я не исполнил свои обязанности хозяина. Я включил второй аппарат, который только принимает, но не передает. Мне хотелось увидеть дочь, пусть она меня и не видела.
– Понимаю, – с легким придыханием произнес Бейли. – Если хорошие манеры требуют извиняться за то, что вы сделали, то я вас извиняю.
– Но что это еще за Сантрикс Гремионис? Впервые слышу это имя.
Бейли внимательно посмотрел на Фастольфа и ответил:
– Доктор Фастольф, это имя я сам в первый раз услышал сегодня утром от Глэдии. Мне про него ничего не известно, но я рискнул назвать его вашей дочери. Вероятность успеха была крайне мала, однако результат оправдал мои надежды. Как видите, я способен делать полезные выводы даже из крайне скудной информации, а потому не мешайте мне спокойно заниматься этим и дальше. Пожалуйста, в будущем оказывайте мне полное содействие, а о психическом зондировании больше не упоминайте!
Фастольф промолчал, и Бейли почувствовал угрюмое торжество: сначала он подчинил своей воле дочь, а теперь отца.
Но он понятия не имел, долго ли так продлится.
Глава девятая
Василия
36
Бейли остановился у дверцы машины и сказал твердо:
– Жискар, я не хочу, чтобы стекла заматовывались. Я не хочу сидеть сзади. Я хочу сидеть спереди и знакомиться со Вне. Поскольку сидеть я буду между тобой и Дэниелом, со мной ничего не случится, разве что машина разобьется. А в этом случае погибнем мы все, и где я буду сидеть, спереди или сзади, никакого значения иметь не может.
Жискар отреагировал на твердость его распоряжений сугубой почтительностью:
– Сэр, если вы почувствуете себя дурно…
– Ты остановишь машину, и я переберусь на заднее сиденье, а ты заматуешь задние стекла. Впрочем, останавливаться необязательно: я перелезу через спинку. Видишь ли, Жискар, мне крайне важно познакомиться Авророй настолько, насколько это возможно, и вообще привыкнуть ко Вне, Это приказ, Жискар.
– Партнер Элайдж совершенно прав в своей просьбе, друг Жискар, – мягко сказал Дэниел. – Он будет в достаточной безопасности.
Жискар уступил – возможно, с неохотой (Бейли не понял выражения его не вполне человеческого лица) – и занял водительское место. Бейли сел рядом с ним и посмотрел сквозь прозрачное стекло далеко не с тои уверенностью, какую вложил в свой голос. Впрочем, роботы справа и слева служили хорошей поддержкой.
Машина поднялась на струях сжатого воздуха и чуть качнулась, точно обретая равновесие. Бейли слегка затошнило, и он едва было не пожалел о своей мужественной настойчивости. Какой смысл говорить себе, что Дэниел и Жискар не проявили никаких признаков страха – они роботы и не способны ощущать страх.
Тут машина рванулась вперед, и Бейли откинуло на спинку сиденья. А менее минуты спустя он уже мчался со скоростью даже большей, чем самая высокая скорость экспрессуэя в Городе. Впереди простиралась широкая зеленая равнина. Оттого, что по сторонам не мелькали дружеские огни и строения Города, скорость казалась еще выше. Вместо них – провалы зелени и несимметричные возвышения.
Бейли старался дышать ровно и говорить как можно естественнее, на нейтральные темы.
– Но, Дэниел, нигде не видно возделанных полей. Земля тут словно целинная.
– Это городская территория, партнер Элайдж. Парковая зона, где расположены частные владения и дома.
– Городская? – переспросил Бейли. Уж он-то знал, что такое Город.
– Эос самый большой и важный город на Авроре. Первый по времени основания. Здесь заседает Всепланетное Законодательное собрание, Здесь расположено владение его председателя, мимо которого мы проедем.
Не только Город, но еще и самый большой! Бейли посмотрел по сторонам.
– У меня сложилось впечатление, что дома Фастольфа и Глэдии расположены на окраине Эоса. Я полагал, что сейчас мы находимся за границей Города.
– Вовсе нет, партнер Элайдж. Мы как раз в самом центре. Граница пролегает в семи километрах отсюда, а место нашего назначения расположено в сорока километрах за ней.
– Центр? Но я не вижу ни единого здания.
– С дороги их и не должно быть видно, но вон там за деревьями вы можете различить дом Фуада Лабора, известного писателя.
– Ты знаешь, как выглядят все дома?
– Они заложены в моей памяти, – невозмутимо ответил Дэниел.
– На дороге нет других машин. Почему?
– Для больших расстояний употребляются аэрокары или магнитные субкары. Трехмерные контакты…
– На Солярии их называют трехмерники, – заметил Бейли.
– Как и здесь в разговорной речи, а официально – ТМК. Большая часть общения осуществляется с их помощью. К тому же аврорианцы любят пешие прогулки и нередко проходят несколько километров, чтобы навестить знакомых, а то и для деловой встречи, если время не играет особой роли.
– А до нашей цели слишком далеко, чтобы идти пешком, слишком близко для аэрокара, ТМК исключается, вот мы и едем в наземной машине.
– Точнее сказать, в машине на воздушной подушке, партнер Элайдж, но, полагаю, это укладывается в определение «наземная».
– Долго нам добираться до дома Василии?
– Не очень, партнер Элайдж. Он, как вам, возможно, известно, находится на территории Института робопсихологии.
Бейли помолчал, а затем указал рукой:
– Там у горизонта вроде бы небо все в облаках.
Жискар повернул, не сбросив скорости, машина накренилась под углом около тридцати градусов. Бейли охнул и уцепился за Дэниела, тот закинул левую руку ему за спину и крепко сжал его плечи. Машина выровнялась, и Бейли медленно перевел дух.
– Да, – ответил Дэниел, – позднее из них выпадут осадки, как указано в прогнозе.
Бейли нахмурился. Как-то во время его экспериментальной работы во Вне на Земле он попал под дождь – один-единственный раз! Словно встал под душ одетый. Мгновение слепой паники, когда он осознал, что под рукой у него нет панели, чтобы отключить эту воду, и она будет хлестать вечно, но тут все побежали – и он с ними назад в Город к сухости, к управляемости всего. Но это же, Аврора, и кто знает, что полагается делать, когда начинается дождь, – и нет Города, где можно укрыться. Бежать к ближайшему владению? Но какой прием встретят беглецы, если это не в обычае?
Последовал еще один быстрый поворот, и Жискар сказал:
– Сэр, мы находимся ка автостоянке Института робопсихологии. Теперь мы можем войти и навестить дом во владениях Института, где проживает доктор Василия.
Бейли кивнул. Поездка заняла минут пятнадцать-двадцать земного времени, насколько он мог судить, и хорошо, что она кончилась!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60