Если Крэг наводил страх даже на этих грубых крикунов, думал он, на что же он похож? Имелся только один способ выяснить это, вот он и проверит завтра утром этот способ.
Очистили последнее блюдо, осушили последнюю кружку, большая часть компании захрапела на соломе, Гейл поднялся со скамьи и вышел наружу. В воздухе сильно пахло рекой, и он пошел на этот запах к ближайшим докам. Они как будто предлагали уединение, и он прошел до самого конца мола.
Стояла безлунная ночь, поэтому он не стал, как обычно, просить прощения у раненой Луны. Звезды ярко светили в тропическом небе, он отметил знакомые созвездия и пересчитал странные звезды, блуждавшие по отдельности.
Он ощущал, как что-то движется в реке. Так же, как у животных на земле, он чуял мерцающие души речных созданий. Разнообразные рыбы и моллюски не знали, что их души были меньше, чем самые тусклые отблески звезд. Огромные речные ящерицы сияли более устойчиво, а большие речные млекопитающие походили на луны, скользящие под безмятежной поверхностью реки.
Он обратился мыслью к земле. Казалось, что страна была необитаемой, вокруг только изобилие животных. Крэг походил на паразита, высасывающего отовсюду жизнь. И это, больше, чем что-либо другое, наполнило Гейла дурными предчувствиями.
* * *
На следующее утро Гейл тщательнее обычного наводил на себя лоск.
Он приглаживал щеткой волосы, пока они не улеглись по плечам металлическими волнами. Годы не умалили их блеск. Он достал самую лучшую одежду и надел множество украшений. Он собирался быть вхожим в лучшие дома, но не сумел бы достичь цели, выглядя непрезентабельным.
Он оплатил счет, оседлал кабо и отправился в путь вдоль вздымающегося вверх массивного утеса. Плотно стоящие многоэтажные строения уступили место меньшим зданиям, потом обветшавшим сараям, далеко отстоящим друг от друга, потом открытым полям. Рабы работали на полях лопатами и тяпками. Они вяло смотрели на него и теряли интерес, поняв, что он не собирается сечь их хлыстом.
Гейл снова оказался на замощенной дороге, построенной на земляной набережной, с покрытием из тесаного камня и обычной черной амальгамы. Он догадался, что это должно защищать дорогу во время наводнений. Он проехал немного меньше мили, когда естественная рампа сравнялась с землей.
Дорога сделала петлю и начала подниматься вверх. Выше на каменистом гребне дорога оказалась совершенно прямой, с низкорослыми кустарниками, ограждающими ее от края обрыва. Чем выше он поднимался, тем шире становилась дорога, напоминая обычную вершину холма, но между ним и воротами с башенками по краям не было никаких строений.
На дороге он был не один. Вереницы рабов, несущих грузы на спинах и головах, поднимались вверх и шли вниз с холма. Важные господа ехали верхом на кабо, и дважды он видел очень знатных персон в паланкинах.
Выполняя свое предназначение, ворота надежно охранялись солдатами с огненными трубками наготове. Они стояли на галерее, расположенной над воротами между двумя башнями. В самих воротах было еще больше стражи и чиновник с ручкой, чернилами, пергаментом и огромным хронометром, висящим на искусно сделанной золотой цепи у него на шее. Гейл присоединился к очереди желающих попасть в Крэг. Когда очередь дошла до него, чиновник внимательно посмотрел на него.
— Имя и по какому делу? — потребовал он.
— Алза, поставщик предметов роскоши с дальнего востока.
Чиновник с сомнением посмотрел на него.
— Зачем ты явился сюда, купец?
— Не много людей в любой стране могут позволить себе купить мои товары. Я так понимаю, что самые богатые люди собраны здесь, в Крэге, поэтому я и решил сэкономить немного времени, приехав сюда.
— Они так хороши? Ну, давай взглянем на твои товары.
— Могу дать глянуть, — сказал Гейл, спешиваясь, — достаточно, чтобы вы убедились — ничего угрожающего я не везу. Но показывать их полностью стоит только самому проницательному покупателю.
Абсурдное объяснение удовлетворило чиновника.
— Этого будет достаточно.
Гейл открыл мешок, и чиновник едва не задохнулся от восхищения, увидав блеск драгоценных камней и дорогих металлов.
— А хронометров у вас нет? — почти шепотом спросил он. — Мой уже старый и становится неточным.
Гейл покачал головой.
— Увы, нет. Невванцы изготовляют прекрасные приборы для измерения времени, но они слишком нежные и не выдерживают долгих путешествий.
— Жаль. Ну, что ж, вы можете войти. — Он начал писать на пергаменте. — Алза, купец, прибыл во время шестого утреннего часа… Когда найдете, где поселиться, вы должны сообщить это в полицейский участок четырехугольника. Будете отмечаться там каждое утро до полудня. Если забудете, они сами придут вас разыскивать, а вам это ни к чему.
* * *
Гейл снова оседлал кабо. Это место уже превосходило все его самые худшие ожидания. Сразу за воротами было что-то вроде туннеля, образованного каменными строениями с балконами, почти соприкасавшимися над головой. Он вел на маленькую площадь, Гейл пересек ее и выехал на продолжение улицы. Улица круто поднималась вверх, изредка превращаясь в лестницу, по которой кабо поднимался неохотно, но не жалуясь.
В конце подъема улица плавно переходила в ровную площадку, и Гейл оказался в месте, которое, должнобыть, и было четырехугольником, упомянутым хранителем ворот. Он составлял минимум двести шагов в длину и вполовину этого в ширину, идеально прямоугольный и замощенный квадратными камнями. По периметру стояли большие дома и строения, похожие на правительственные учреждения. Не видно было дымовых труб или других признаков промышленной зоны. Четырехугольник завершался массивной крепостью, расположенной выше остального города. С ее башен свисали знамена, лениво полощась на легком ветерке. Стражи в богато украшенных униформах несли службу у ворот, вооруженные мечами и алебардами, сверкающими в солнечном свете. По ним Гейл понял, что это были церемониальные стражи. Настоящие наверняка находились в башнях, вооруженные огненными трубками.
Он озадаченно заметил, что на площади не было ни единого прилавка с торговцами. В других городах подобные места служили многим целям — для проведения церемоний, для отдыха, для торговли. Здесь все было не так.
Несколько вопросов — и он добрался до тупика за несколько улиц от четырехугольника. В конце тупиковой аллеи находился довольно большой постоялый двор с высокими ценами, но он уже понял, что в Крэге нет ничего дешевого. Будучи процветающим купцом, он не стал спорить, но пожелал лично проверить, как устроили его кабо.
Гейл потребовал просторную комнату с балконом и выяснил, что она обойдется еще дороже, но это не имело для него никакого значения. Он уже почувствовал, что в этом городе ему не хватает воздуха, и решил спать на балконе, когда не будет дождя. Устроившись, он отправился с отчетом в полицию. Это оказалось аккуратное строение в уединенном уголке фасадом к длинной стороне площади.
* * *
Когда он поднялся по ступенькам, из двери вышли люди, подавленные, даже удрученные. Заинтригованный, Гейл вошел. Он оказался в длинной комнате ожидания, отделанной камнем и темным деревом. Несколько полицейских слонялись по комнате, и выражение их лиц Гейлу не понравилось. Они были одеты в темные туники и штаны, запястья перевязаны черной кожей. У каждого на поясе висели привязанная ремнем дубинка и короткий меч. Плотно сидящие шлемы из грубой кожи обрамляли лица, одинаковые в своей жестокости.
Человек, сидящий за столом, сделал знак, и Гейл подошел.
На этом тоже была черная униформа, но без шлема, и лицо более утонченное. За кушак он засунул необычное оружие — пара огненных трубок не длиннее фута, с ручками из темного дерева, тщательно пропитанного маслом.
— И кто ты, приезжий? — спросил человек.
Гейл назвал свое вымышленное имя, род занятий и место, где остановился.
— Не думаю, что встречал кого-нибудь, похожего на тебя. Где твоя родина?
— Широкие равнины за великой рекой, далеко на север и запад. Но я постоянно путешествую, в Чиву, и Невву, и на далекий океан.
Человек откинулся в кресле, украшенном богатой резьбой.
— Похоже, ты много ездишь. Странно видеть человека, так далеко путешествующего в одиночку, да еще и с таким ценным и соблазнительным товаром.
Гейлу была знакома эта манера подозревать всех.
— Я редко путешествую один, сударь, но мой караван недавно повернул назад, а я твердо вознамерился посетить столицу этой страны и показать свои товары самым богатым и знатным господам. Ваша страна так хорошо охраняется полицейскими, что несколько дней поездки в одиночку не могут устрашить. — Гейл знавал многих торговцев и их манеру выражаться.
Человек кивнул и вытащил из ящика стола заполненный пергамент.
— Вот твое разрешение на торговлю в городе. Пока ты ищешь покупателей только среди высокорожденных, я не буду требовать от тебя платы за разрешение и ограничивать время проживания здесь.
Именно этого Гейл и ожидал. В тиранической стране высшие подвергаются меньшим гонениям, чем остальные. Человек уставился на меч Гейла.
— Ты не можешь ходить вооруженным в городе. Оставь это в своем жилище. Каждый, кто вооружен, может быть арестован.
Гейл разозлился. Он не ходил безоружным с тех пор, как стал воином двадцать пять лет назад. Но не мог придумать, как противостоять, не вызывая подозрений.
— Как скажете, сударь. — Он отцепил меч и обернул его поясом.
— В таком случае можешь идти, — сказал чиновник. Полицейские сердито смотрели ему вслед.
Гейл вернулся в свое жилище, чтобы оставить меч, но закинул за спину разъединенное копье. Оно не походило на оружие, но позволяло чувствовать себя защищенным. Спрашивая дорогу, он вышел на небольшой рынок, где торговали предметами роскоши. Там, между маленьких лавок с прочными ставнями, бродили изысканно одетые люди.
Гейл походил между лавками, подыскивая подходящую. Во многих торговали драгоценностями, но он отверг их. Отверг и лавки с духами, и поставщиков нарядной одежды. Только между лавкой с лекарствами и косметикой и другой, торгующей редкими специями, он нашел то, что требовалось.
За большой витриной, на кровати, покрытой искусно присборенной малиновой тканью, покоилась изящная статуя танцующей богини. Поза ее была замысловатой, но грациозной, безмятежные глаза сделаны из золота, вставленного в красный камень лица и тела. Гейл знал, что такой богине в этой стране не поклонялись. Тот, кто купил эту статую, сделал это ради ее художественной ценности. Он вошел.
Внутри было прохладно и сумрачно, но солнечный свет и зеркала, расставленные под тщательно выбранными углами, освещали выставленные товары. Он увидел миниатюру из Чивы, гобелен восхитительной работы с яркими геометрическими фигурами, рельеф со сценами эротического содержания, расположенными по кругу, вырезанный на отполированной яшме. Другие товары были такими же дорогими предметами искусства.
— Я могу вам помочь? — Гейл обернулся и увидел человека средних лет, пристально изучавшего его. Гейл читал его мысли: незнакомец одет недостаточно богато, чтобы быть покупателем, и недостаточно бедно, чтобы забрести сюда по ошибке.
— Надеюсь на это. Меня зовут Алза, я продаю изделия лучших мастеров тем, кто в этом разбирается. Я только что прибыл в ваш город и ищу место, где могу выставить свои товары. Вы не сдаете лавку?
— Я это делаю, — рассудительно сказал человек, — за процент от продажи, и предусматривается, что редкость и эстетическая ценность товаров соответствует стандартам моего заведения. Вы же понимаете, что мои покупатели из самых высших слоев общества, люди особенно тонкого вкуса.
— Только такие люди и могут позволить себе, да и оценить, то, что я продаю, — сказал Гейл.
— Вы принесли что-нибудь показать?
Гейл вытащил из сумы плоскую деревянную коробку. Он осторожно положил ее на стол под лучи солнца, отпер и поднял крышку. Внутри, в гнездышке из плюша, лежал бронзовый инструмент. Он состоял из двух эксцентрических колец с шарнирной стрелкой, наклоненной поперек обоих. Резьба и мозаика украшала все металлические части. Стрелки, расположенные по периметру обоих колец, были инкрустированы маленькими драгоценными камнями. Купец долго изучал прибор.
— Это искусно, — наконец сказал он. — Это астролябия?
— Да, — согласился Гейл. — Доводилось их видеть?
— Нечасто. Я знаю, что это прибор для навигаторов. Моряки на далеких восточных и южных морях используют их, чтобы найти углы некоторых звезд и определить, где они находятся. Но те, что я видел раньше, были невзрачными, сделанными из обычной бронзы или просто деревянными.
— Как вы думаете, найду я на это покупателей?
— А у вас есть еще?
— Астролябия одна, но все остальное — такого же типа, полезные инструменты, сделанные и украшенные лучшими мастерами и художниками из Неввы и других западных стран. Я не занимаюсь предметами чистого искусства, вазами, или скульптурами, или коврами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45