Под пиджаком виднелась экстравагантная футболка.
Смит пытался догадаться, почему для второй стадии Великого плана предназначался именно этот своеобразный подбор профессий. Но в голову ничего не приходило. Его заставили присутствовать на этом заседании, и он присутствовал. Но он не намерен содействовать ни Абрахасу, ни его преступному совещанию.
Человек, которого звали Ле Пат, сидел во главе длинного стола заседаний из красного дерева, председательствуя на конференции. Позади него висел большой проекционный экран. С тех пор, когда посреди ночи он стоял со шляпой в руках у дверей Смита, он изменился, он уже не был той робкой серой мышью. Теперь он просто излучал уверенность и действовал четко и властно.
Прирожденный бюрократ, подумал Смит, который чувствует себя уютно только в паутине твердых правил. И если бы не манера Ле Пата постоянно приглаживать свои сальные волосы, он казался бы таким же спокойным, как Цирцея, которая невозмутимо сидела на угловом диване около кинопроектора, покуривая сигарету.
Прямо напротив нее жужжала телекамера, непрерывно описывая дугу над столом.
— И, наконец, мы переходим к последнему делегату, предназначенному для осуществления второй стадии нашего плана, к человеку, чей талант в области компьютеров откроет новые горизонты науки. Своей работой он навеки принесет пользу человечеству, во имя Великого плана Абрахаса, — произнес Ле Пат. — Джентльмены, разрешите представить вам доктора Харолда Смита. Пожалуйста, поднимитесь, доктор Смит, и расскажите нам о себе, о ваших взглядах на мир. Как, по-вашему, мы, интеллигенция, можем улучшить его?
Раздались вежливые аплодисменты, одновременно которыми все заказывали «Самуэль Лонгтри» — розовую огненную воду.
Смит продолжал сидеть.
— Позвоните в Американское представительство, — сказал он прямо в камеру. — Я здесь против своей воли.
Ле Пат зашипел. Камера остановилась на Смите.
— Но, доктор Смит...
— Оставьте его! — раздался громкий голос одновременно с четырех стен.
Все делегаты замолчали, озираясь по сторонам и пытаясь определить, откуда исходит этот голос. Ле Пат сидел открыв рот. Через мгновение в зале поднялся возбужденный шепот.
— Я Абрахас, — провозгласил низкий глубокий бас.
Настало тревожное молчание, делегаты с ужасом жались друг к другу, опрокидывая розовые коктейли. И только Смит оставался спокоен. Он сидел, скрестив руки на груди, продолжая смотреть в камеру.
Голос ответил на его безмолвный вызов:
— Доктор Смит, мне кажется, вы несколько враждебно настроены по отношению к нашей благотворительной конференции?
— О нет, — быстро проговорил Ле Пат, все его самообладание улетучилось.
— Позвольте доктору отвечать самому.
Смит ответил все так же невозмутимо:
— Это так.
В зале опять воцарилась тишина. Даже Цирцея потушила сигарету и сидела выпрямившись, на ее лицо легла тень тревоги.
— Ваша так называемая благотворительная конференция — фарс. Меня доставили сюда против моей воли. А это, насколько я понимаю, называется похищением. Я не знаю, что за промывание мозгов вы устроили здесь, с вашими розовыми напитками и подсознательным внушением, превращающим людей в убийц, но из меня вы не сделаете Орвилла Пибоди.
В зале воцарился хаос. Со всех сторон доносились крики. Сидевший рядом со Смитом бельгийский экономист вскочил и набросился на него.
— Не смейте так разговаривать с Абрахасом, — закричал он, хватая Смита за воротник.
Раздался пронзительный свист, заставивший всех замолчать.
— Джентльмены, — сказал низкий голос.
Экономист отпустил Смита и сел на место, вместе с другими делегатами.
Камера показала Смита крупным планом и возобновила свое движение по дуге. Цирцея, в испуге застывшая у дверей, облегченно вздохнула и вернулась на свой диван.
— Вы много дней терпеливо ждали, пока со всего мира соберутся делегаты. В течение этого времени вам мало было сказано об истинной цели этой конференции. И теперь я пролью свет на тот план, который мы начнем осуществлять вместе и доведем до конца.
— Начните с того, как вы превратили Пибоди и двух других безвредных людей в наемных убийц, — сказал Смит.
— Это не так, и вы это поймете, — спокойно ответил голос.
По залу разносили большие кувшины с розовым напитком. Смит с презрением оттолкнул от себя стакан.
— Во все времена война и смерть разрушали любое возможное сотрудничество между людьми, — снова прозвучал голос Абрахаса. — Человечество достигло бы великого прогресса, если бы его постоянно не раздирали на части конфликты. И я желаю, чтобы это закончилось раз и навсегда и истинный потенциал человеческой расы мог быть реализован.
Смит подавил зевок.
— Мой план состоит из трех частей... Единство, Гармония и Мир. Первая часть — Единство — соберет разобщенные элементы общества под одним общим знаменем.
— Под вашим, — пробормотал Смит.
— Да, под моим. Мистер Пибоди и другие были началом первой стадии, вырывая с корнем источники истинного зла и делая мир более пригодным для жизни местом. В каждой стране находятся люди, которые считают уничтожение трех террористов огромным шагом вперед к достижению всеобщего единства. Некоторые гнилые места в теле человечества вырезаны, Пибоди, Грут и Сороизо, послужив для этого своего рода хирургическими инструментами, стали уже легендой.
— Они мертвы, — спокойно сказал Смит. — Это была кость, — продолжил он. Взгляды делегатов обратились к нему. — Кость, брошенная собакам. Бессмысленный жест. Цель убийств — только обмануть тех, кто принимает эти подсознательные телесообщения, заставить поверить, что Абрахас что-то вроде Одинокого Ковбоя, распространяющего всюду добро. — Он взглянул на озадаченные лица делегатов: — Вы что, не понимаете? Три террориста — это ничто!
— Нигде не упоминалось, что я к этому причастен, — сказал громкий голос.
— Пибоди упомянул об этом. Так что все журналисты в мире обратили на это внимание.
Голос громко рассмеялся.
— Очень хорошо. Не буду спорить. Убийцам было поручено пропагандировать имя Абрахаса, Вы удовлетворены, Смит?
Смит сел, он был сбит с толку. Абрахас только что допустил, что его благотворительная конференция — сплошное притворство. Несмотря на это, люди вокруг стола по-прежнему благоговейно смотрели в камеру.
Для них это не имеет значения. Смит это ясно понимал. Хороший или плохой, святой или убийца, Абрахас просто поглотил их разум.
— Те люди с помощью телевидения были выучены, как выполнить свои задания, — жестко произнес голос. — Как вам должно быть известно, обычные телепрограммы передавали их подсознанию сообщения и инструктировали их. То же самое может быть сделано в больших масштабах, если передавать сообщения Абрахаса миллионам. Мнение людей можно изменить за очень короткое время, не используя обычных политических и военных каналов. И разногласий не будет.
— О чем вы говорите? — ошеломленно спросил Смит.
— Не будьте идиотом, — отрезал Абрахас. — Я говорю о революции. Революции, доктор Смит. В короткий срок эта конференция подготовит и осуществит мировую революцию, не пролив и капли невинной крови.
За столом послышались одобрительные возгласы. Смит уронил на руки голову, чувствуя отвращение.
— Это первая стадия. Вторая стадия — Гармония — ускорит этот процесс. Джентльмены, мы должны быть реалистами. Хотя массы поддержат план Абрахаса, те, кто имеет власть и деньги, вряд ли поделятся ими для блага общества. И поэтому богатство должно быть изъято у его владельцев и перераспределено, чтобы принести пользу человечеству в целом.
Смит подскочил на месте.
— Что?
Глубокий, гипнотический, самоуверенный голос не умолкал. Делегаты за столом слушали затаив дыхание.
— Люди в этом зале собраны, чтобы продумать пути развала мировой экономики и уничтожить продажность частного капитала. Здесь мы найдем способ изъять золотые запасы Нью-Йорка и Американской фондовой биржи. Мы будем манипулировать ими посредством контроля над обширными сетями коммуникаций, ценами на нефть и другими вещами, приносящими богатство.
— Я могу разладить телефонные линии стран-экспортеров нефти на целый день, — с энтузиазмом закричал инженер со Среднего Востока. — Хаос в течение одного дня — этого будет достаточно, чтобы устроить беспорядок в мире на целые месяцы.
— Я могу какое-то время контролировать почту США, — заметил бывший государственный секретарь, — можно задерживать всю очередную корреспонденцию.
— И это только начало, — сказал Абрахас. — Я уверен, что господин Бью Пере, банкир, может обеспечить уничтожение больших личных вкладов в швейцарских банках.
— Они исчезнут бесследно, — лениво протянул элегантный швейцарец, потягивая свой коктейль. — Некоторые из самых богатых людей в мире за одну ночь станут нищими.
Абрахас продолжил:
— И вы, доктор Смит. Я хотел бы, чтобы вы взяли часть проекта на себя. Чтобы вы нашли доступ к информационным банкам. Вы внесете ложную информацию в компьютеры ТСС и конфискуете капиталы, принадлежащие этой организации. Когда вы выполните это задание, вы сделаете то же самое в компьютерных системах других наций.
Смит в изумлении встал с места.
— Вы сумасшедший, — прошептал он, не узнавая свой голос. — Вы говорите об уничтожении цивилизации.
— О начале цивилизации, — поправил Абрахас. — Третья стадия будет кульминацией всех наших усилий и оправдает средства, которые мы используем. Стадия три — Мир — не что иное, как переустройство планеты. Война будет исключена. Пропадут все разногласия. Личные амбиции и конкуренция между людьми будут навсегда устранены. На третьей стадии я предоставлю вам мир, где каждая нация и все люди служат одному делу на благо человечества. Япония, например, будет всецело обществом технологии, производя электронику для всей планеты. Люди, живущие в Японии, будут обслуживать только промышленность, и все будут приносить пользу.
— Вы это серьезно? — удивился Смит. — Япония — это страна, а не предприятие. Вы не можете рассчитывать, что каждый человек здесь будет работать только для промышленности. Что же произойдет со всем остальным?
— Я рад, что вы проявили интерес, доктор Смит. Скандинавские страны станут молочным центром Земли. Гренландия, из-за своего географического расположения, будет поставлять ядерные вещества для обогрева и освещения планеты в предстоящие века. Все рыбные и морские продукты, используемые людьми, будут добываться близ южной цепи островов Тихого океана. Советский Союз, обладающий обширными пастбищами, будет выращивать домашний скот.
— Домашний скот? — изумился Смит. — А как насчет Америки?
— Соединенные Штаты обладают огромнейшими пространствами плодородной земли. По этой причине вся Америка будет преобразована в ферму. Ваша страна будет кормить мир.
— Мы будем фермерами?
— Вы правильно меня поняли.
Смит покраснел от гнева.
— Еще один безумец решил все проблемы, — выкрикнул он. — Весь мир будет смеяться над вами.
— О, вы не правы. Вы переоцениваете последствия первой стадии. Безмолвные сообщения, передаваемые по телевизору, будут транслироваться до тех пор, пока мир не обнаружит, что он поклоняется новому лидеру. И им будет Абрахас. Двенадцатого числа этого месяца все люди планеты увидят меня. Они последуют за мной, в этом цель моей трансляции. Они будут слушать, я вас уверяю. Они пойдут за мной в новую эпоху. И ни один не будет смеяться.
Люди за столом вскочили, аплодируя и топая ногами. Ле Пат начал скандировать имя Абрахаса, и другие поддержали его.
— Благодарю вас, — сказал Абрахас, когда все стихло. — А сейчас я хочу, чтобы все вы увидели работу, которую уже начали члены специальной комиссии первой стадии. Цирцея, свет, пожалуйста.
В зале погас свет.
— То, что вы увидите, это новый фильм, запечатлевший последние события во всем мире. Это результат программы, использующей тот же тип подсознательных телесообщений, которые так успешно подействовали на мистера Пибоди и на других убийц. Сообщением, которое транслировалось в этом случае, было простое слово «Абрахас»! У вас все готово, Цирцея?
Включился проектор. На гладкий экран потек свет. В кадре возникла толпа, собравшаяся вокруг Эйфелевой башни, руки людей были подняты к небу. Звук был оглушающим, люди в фильме открывали и закрывали рты в унисон. «Абрахас!» — кричали они снова и снова все громче.
«Абрахас!» — кричала многотысячная толпа собравшихся у подножия Биг Бена. «Абрахас» — монотонно повторяла толпа сотен индусов в шафрановых одеждах перед сверкающей водной гладью Тадж-Махала. Миллионы рабочих Пекина и клерков Найроби восхваляли имя нового бога. Его имя было на устах фермеров Айовы и датских рыбаков, корейских студентов и русских моряков. «Абрахас», — повторяли люди всего мира.
— Боже мой, — промолвил Смит.
Какое бы ни совершилось безумие, какие бы шестерни ни пришли в движение в этой ужасной разрушительной машине Абрахаса, Смит только знал, что он должен добраться до президента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18