– Хотя, с другой стороны, может быть, ты и прав. Может, стул действительно лучше. Одинокая у нас работа.
– Спасибо, что просветил! Кстати, послушай, ведь раньше или позже вы все равно пошлете меня на задание. Может, я схожу сегодня в город проветриться?
– Нет.
– Почему?
– Потому что ты не вернешься.
– Это не объяснение.
– Нельзя, чтобы тебя видели в округе. Ты же должен понимать, что произойдет, если мы решим, что ты нам не подходишь.
Римо пожалел, что привязанный к его кисти пистолет не заряжен. Хотя вряд ли бы Макклири позволил ему пристрелить себя. Нет, хорошо бы провести хоть один вечер в городе. Один вечер, выпить стакан-другой. А что? Замки крепкие, но и у них, как его учили, есть свои слабые места… Что ему будет за это? Не убьют же, слишком дорого он им уже обошелся. Хотя от этих придурков можно ожидать чего угодно, черт бы их побрал.
– Бабу хочешь? – спросил Макклири.
– Одна из этих фригидных ледышек, что убираются у меня в комнате и приносят жратву?
– Какая тебе разница? – возразил Макклири. – Все они одинаковы, как ни крути.
Пришлось согласиться, хотя впоследствии Римо решил для себя, что больше не будет доверять КЮРЕ в том, что касается его личной жизни.
… Римо мыл руки перед ленчем. В дверь постучали.
– Войдите! – крикнул Римо, держа руки под струей прохладной воды, чтобы смыть ничем не пахнущее мыло, каким пользовались все обитатели Фолкрофта. Вытирая руки белым полотенцем, он вышел из ванной комнаты. То, что он увидел, на первый взгляд выглядело неплохо.
Ей было под тридцать. Атлетическая грудь распирала синюю униформу. Темные волосы были собраны в «конский хвост». Юбка охватывала довольно плоский зад. Ноги, на вкус Римо, были слегка толстоваты.
– Там, на доске, я увидела твой номер и время, – сообщила она с легким акцентом, который Римо определил как южнокалифорнийский. По крайней мере, так бы он ответил, услышав ее выговор на занятиях по речевым характеристикам.
– Мой номер? – переспросил Римо, заглядывая ей в глаза. Чего-то в них не хватало. Хоть и были они голубыми, но напоминали линзы японских портативных фотоаппаратов.
– Да, на доске, – ответила она, все еще стоя на пороге. – Может быть, я ошиблась?
– Нет, нет, – сказал Римо и бросил полотенце на кровать.
Она улыбнулась и сказала, уставившись на его широкую мускулистую грудь:
– Не люблю в одежде.
Римо непроизвольно втянул живот.
Она закрыла за собой дверь и, на ходу расстегивая блузку, направилась к кровати. Бросила блузку на деревянную спинку и завела руки за спину, чтобы расстегнуть бюстгальтер. У нее был плоский белый живот. Освободившись от бюстгальтера, ее груди не повисли: было видно, что они упругие и молодые. Соски были розовые и твердые.
Аккуратно сложив бюстгальтер на блузке и повернувшись к Римо, она сказала:
– Давай быстрее, а? Мне нужно быть в шифровальной через сорок минут. У меня обед сейчас.
Римо оторвал взгляд, сбросил полотенце с кровати и, сняв брюки, отбросил их в сторону вместе с сомнениями.
Когда в угол полетели ботинки, она уже ждала под одеялом. Римо тихонько лег рядом. Взяв его руку, она пристроила ее себе за спину, а другую – между ног.
– Поцелуй меня в грудь, – прошептала она.
Через пять минут все было кончено. Она отвечала на его ласки с животной яростью, в которой не было ни грамма искренней страсти. Прежде чем Римо убедился, что поимел-таки женщину, она уже вскочила с кровати.
– А ты ничего, – похвалила она, влезая в белые трусики.
Римо лежал на спине и смотрел в белизну потолка. Его правая рука была заложена за голову.
– Как ты определила? Ты сбежала слишком быстро.
Она засмеялась;
– Что поделаешь! Может, сегодня вечером будет больше времени…
– Может быть, – ответил Римо, – хотя у меня по вечерам занятия.
– Какие занятия?
– Обыкновенные.
Римо взглянул на девушку. Она надевала бюстгальтер «по-голливудски»: держа его перед собой, наклонилась и аккуратно погрузила груди в чашки.
– Чем ты занимаешься? – не смолкала она. – Я никогда не видела на доске таких, как у тебя, номеров…
– О какой, черт возьми, доске ты все время говоришь? – оборвал ее Римо. Он продолжал смотреть в потолок. От нее сильно пахло дезодорантом.
– Ну там, в комнате отдыха. Если тебе нужно общение, вывешиваешь номер своей комнаты и код. Клерк подбирает пары из номеров мужчин и женщин. Вообще-то не полагается знать, с кем будешь на этот раз. Говорят, что если знаешь, то появится серьезное чувство, и вообще. Но через некоторое время все начинают прекрасно разбираться в номерах. Надо только вставить свой номер в нужный момент. У женщин, например, первая цифра номера – ноль, у мужчин коды чаще всего – нечетные цифры. У тебя – девятка, я такой номер вижу впервые.
– Какой мой номер?!
– Девяносто первый. Ты что? Не знал, что ли? Вот тебе и на!
– Забыл.
Она продолжала трещать:
– Прекрасная система. Нравится руководителям групп. Никто ни в кого не влюбляется, и все довольны.
Римо взглянул на нее. Она уже была одета и направлялась к двери широкими шагами.
– Погоди, погоди, – Римо состроил обиженную гримасу. – А поцеловаться на прощание?
– Поцеловаться? С какой стати? Я же тебя не знаю!
Дверь захлопнулась.
Римо не смог решить: рассмеяться ему или просто уснуть. Поразмыслив, не стал делать ни того ни другого, а поклялся никогда не заниматься любовью в Фолкрофте.
С тех пор прошла неделя. Римо с нетерпением ждал первого задания. Не то чтобы его привлекала работа, просто невыносимо надоело здесь, в этой уютной и комфортабельной тюрьме.
Римо опять ткнул носком сандалии в пол. Наверняка сандалии было велено надеть не просто так. Здесь ничего просто так не делалось. Но ему было на это наплевать.
– Ну, долго еще? – крикнул он.
– Сейчас, – ответил Макклири. – А вот и он!
Подняв голову, Римо с трудом сдержал смех. То, что вошло в зал, было слишком жалким зрелищем для смеха. Вошедший был чуть выше ста пятидесяти сантиметров. Он был одет в белую форму – что-то вроде кимоно – с красным поясом, которая свисала с хилых телес. Несколько пучков седых волос развивались вокруг сморщенного монголоидного лица. Морщинистая кожа напоминала старый пожелтевший пергамент.
На ногах у старика тоже были сандалии, в руке – две короткие толстые доски, гулко хлопавшие друг о друга в такт шаркающей походке.
Макклири с почтительным видом пристроился на шаг позади старичка.
– Чиун, это Римо Уильямс, ваш новый воспитанник.
Глава тринадцатая
Чиун молча поклонился. Римо продолжал сверлить его глазами.
– И чему он будет меня учить?
– Он будет учить тебя убивать. Он научит тебя, как стать несокрушимой, почти невидимой машиной для уничтожения людей, – ответил Макклири.
Римо поднял лицо к потолку и глубоко вздохнул.
– Да ну тебя, Конн. Брось. Кто, этот? Тоже мне, нашел учителя!
– Он учит убивать и если бы захотел, то ты уже был бы мертв, даже моргнуть не успел бы.
Сильнее запахло хризантемами. Так вот откуда запах, от китаезы. Убивать? Этот ветеран дома престарелых?
– Не веришь? Попробуй, застрели его, – предложил Макклири.
– Зачем? Ему и так уже недолго осталось.
Лицо Чиуна ничего не выражало; казалось, он не понимал сути беседы. На крупных худых руках, держащих деревянные планки, отчетливо просматривались вздувшиеся старческие вены. Ни на лице, ни в узких темно-карих глазах не было ничего, кроме выражения вечного покоя.
– Дай-ка мне пистолет, Конн.
Римо снял с крюка Макклири револьвер. Привычная тяжесть в ладони. В сознании Римо промелькнули вбитые в память инструкторами характеристики: дальнобойность, рассеивание пуль, статистика точности, процент осечек, убойная сила. Бедный старик!
– А что, Чан будет где-то прятаться или как? – спросил Римо, прокрутив барабан кольта. Темные гильзы. Наверное, с усиленным зарядом.
– Его зовут Чиун. Прятаться он не будет, он будет гонять тебя по спортзалу.
Макклири стоял, уперев крюк в бедро. Из опыта общения с ним Римо знал, что Макклири обычно принимает такую позу, когда собирается пошутить. Римо уже видел этот «подвод» несколько раз. Ему уже успели объяснить, что нужно знать «подвод» каждого человека. «Подвод», то есть определенные движения перед действием в конкретной ситуации, есть у всех. Нужно просто научиться их замечать. У Макклири это был крюк на бедре.
– Если я его прикончу, ты отпустишь меня на недельку?
– На один вечер, – отвечал Макклири.
– Значит, ты думаешь, что у меня все же получится?
– Нет, я просто жадина, Римо. Не хочу, чтобы ты переволновался.
– Один вечер?
– Один вечер.
– Отлично, – сказал Римо, – я убью его.
Револьвер, как учили, он держал ближе к туловищу, чуть ниже уровня груди. Так его труднее выбить из рук, да и точность стрельбы выше.
Римо направил ствол в хрупкую грудь Чиуна. Старикашка не двигался, только на губах появилась еле заметная улыбка.
– Можно?
– Подожди, – ответил Макклири, – так у тебя вообще нет шансов. Пусть он отойдет в другой конец зала, а то ты помрешь и даже на курок нажать не успеешь.
– На курок нажать недолго. Потом, инициатива-то за мной.
– Это как сказать. Чиун успеет прежде, чем сигнал дойдет от твоего мозга до пальца.
Отступив на шаг, Римо положил палец на спуск. У всех кольтов этого типа легчайший спуск – «волосок». Не стоит смотреть китаезе в глаза: один из инструкторов рассказывал, что на Востоке умеют с помощью гипноза замедлять реакцию.
– Гипноза не будет, Римо, – сказал Макклири, – можешь смело смотреть ему в глаза. Чиун, положите, пожалуйста, доски. Займемся ими после.
Чиун положил доски на пол. Он сделал это медленно; ноги его оставались абсолютно неподвижными, пока туловище опускалось почти до пола. Доски беззвучно очутились на полу. Выпрямившись, Чиун отошел в дальний угол зала, где на стене висели белые маты, набитые хлопком. Теперь уже не нужно было прижимать револьвер к себе, и Римо вытянул руку для более точной стрельбы.
Белая униформа старика была светлее, чем маты за его спиной, но это не составляло проблемы: в лучах бьющего в окна солнца ярко алело пятно красного пояса. Римо нацелил кольт чуть выше этого пятна. Стрелять лучше в грудь, а когда Чиун забьется на полу в луже крови, можно будет подойти на пять шагов ближе и всадить пару пуль в седину волос.
– Готов? – спросил Макклири, отступая подальше от линии огня.
– Готов, – откликнулся Римо, отметив про себя, что Макклири даже не потрудился задать этот вопрос Чиуну.
Так, может, это очередной тест? Вдруг этого старикашку, на которого плюнь – рассыплется и который по-английски-то ни бельмеса, просто хотят подставить, чтобы проверить, готов ли он, Римо, убивать? Ну и сволочи!
Римо целился прямо по стволу. Никогда не следует полагаться на мушку чужого пистолета. Дистанция – меньше сорока метров.
– Огонь! – скомандовал Макклири, и Римо дважды нажал на курок. Клочья полетели из матов в том месте, где только что стоял Чиун. Старик был невредим и быстро приближался, двигаясь как-то по-крабьи, боком, напоминая движения какого-то странного, пораженного чесоткой танцора. Смешной старичок отправился в смешное путешествие. Оно кончится… здесь. Прогремел еще один выстрел. Смешной старичок продолжал продвигаться вперед, то почти ползком, то – подпрыгивая свечой, шаркая по полу, ни на секунду не останавливаясь. Возьмем упреждение… Выстрел!
Ага, он все приближается, осталось метров пятнадцать. Подождем немного. Девять метров. Пора. Эхо выстрелов еще катилось по залу, а старик уже перешел на свою обычную шаркающую походку. Патронов больше не было.
Римо в ярости швырнул ему в голову кольт. Старик поймал его, как ловят медленно порхающую осеннюю бабочку, хотя Римо даже не заметил движения его руки. Кислый запах порохового дыма перебил аромат увядающих хризантем. Чиун подал пистолет Римо.
Римо было протянул его Макклири, но когда крюк приблизился к оружию, разжал руку, и кольт с резким стуком упал на пол.
– Подними, – сказал Макклири.
– Засунь его себе в…
Макклири кивнул старику. Не успев сообразить, что происходит, Римо вдруг очутился на полу, изучая рисунок древесины. Все произошло настолько быстро, что даже не было больно.
– Что скажете, Чиун? – услышал Римо голос Макклири.
Чиун ответил по-английски, выговаривая слова аккуратно, но уверенно:
– Он мне нравится.
У него был высокий мягкий голос. В манере говорить чувствовался Восток; впрочем, в ней присутствовали и рубленые, типично британские интонации.
– Он не станет убивать без основательных причин, из глупых побуждений. Ни патриотизма, ни идеалов, только способность здраво рассуждать. Для того чтобы весело провести один вечер, он был готов меня убить. Это вполне резонно. Он умнее вас, мистер Макклири. Он мне нравится.
Подобрав пистолет, Римо встал с пола. Он так и не успел понять, куда его ударили, покуда не попытался отвесить Чиуну шутливый поклон.
– А-а-арх-х, – только и смог простонать Римо.
– Задержи дыхание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24