Полупрозрачная субстанция, из
которой были сделаны колонны, могла с равным успехом оказаться как
алебастром, так и льдом. Восток, догадался Ши.
-- Слышь, -- ошарашено проговорил Пит, -- если это ты таким макаром
смыться решил, тогда ты точно погоришь. Тут тебе не Нью-Йорк. В нашем штате
принят закон Линберга!
Он торопливо отпустил руку Байярда и схватился за пистолет, как две
капли воды похожий на тот, что был у краснолицего.
Ши отмахнулся.
-- Не утруждайте себя излишней стрельбой. Никакой это не побег.
Вид у Байярда был крайне раздраженный.
-- Послушай-ка, Гарольд, никак ты решил проверить эти свои чертовы
логические формулы на нас?
-- Святой Венчеслав! -- воскликнул Вотси, указывая на что-то пальцем.
-- Гляньте-ка туда!
Из-за скрывающихся в полумраке колонн показалась какая-то процессия.
Возглавляли ее четверо евнухов -- они и должны были быть такими,
отвратительно жирными, сладенько улыбающимися, в чалмах и шальварах из
голубого шелка -- каждый из которых был вооружен длинной кривой саблей.
Позади колонной двигались арапы, голые по пояс, с кольцами в ушах, неся на
головах стопки диванных подушек.
-- Ты арестован! -- выкрикнул Пит, направляя на Ши пистолет и
поворачиваясь к Полячеку: -- Вы, как я понял, на стороне закона? Тогда
помогите мне его отсюда забрать!
Евнухи опустились на колени и стукнулись лбами о мраморные плиты.
Негры, не нарушая четкого строя, разошлись направо и налево, дабы разгрузить
перед четверкой подушки. Пит нерешительно повернул голову, но тут же
судорожно дернулся, как только Ши уселся. Палец Пита рефлекторно сжался на
спусковом крючке пистолета, который издал громкий щелчок.
-- Я же сказал, что это не побег, -- сказал Ши. -- Располагайтесь,
будьте как дома.
Он пока единственный поступил подобным образом. Полячек безостановочно
вертел головой, так что казалось, будто она у него вот-вот отвалится, Байярд
уставился на Ши с выражением полного обалдения на лице, а полицейский все
щелкал своим пистолетом, зачем-то уклоняясь в сторону после каждого щелчка.
Вслед за арапами из полумрака колоннады выступила еще одна сверкающая
маслеными физиономиями процессия, нагруженная всевозможными цитрами, медными
гонгами и еще какими-то диковинного вида струнными инструментами, которая
скучковалась в сторонке.
-- Ничего тут не поделаешь. Честное слово! -- изрек Ши и добавил,
обращаясь к Байярду: -- Уолтер, ты же знаешь, на каком это принципе! Сядь.
Байярд нерешительно погрузился в груду подушек. Полячек с выпученными
глазами и Пит-полицейский последовали его примеру. Один из евнухов с важным
видом прошелся перед музыкантами и похлопал в ладоши. Те тут же грянули,
производя немыслимую комбинацию визгов, ворчаний, стонов и рева, от которой
уши у слушателей начали сворачиваться в трубочку. Да еще бородатый солист
завопил на такой высокой ноте, словно кто-то тянул из него кишки.
Одновременно с этим где-то во тьме за колоннадой будто открылась какая-то
дверь. Под дуновением свежего ветерка затрепетали одеяния музыкантов, и на
фоне устроенного ими кошачьего концерта явственно послышался отдаленный шум
падающей воды.
-- Выше нос! -- воскликнул Ши. -- По-моему, сейчас нас обслужат.
К ним торопливо подкатился темнокожий карлик с огромным плюмажем,
пришпиленным к чалме изумрудной застежкой, и полной охапкой подушек. Он
сбросил их на пол в футе от четверки, поклонился, прижав ладони к груди, и
был таков. Взвизги и завывания музыкального сопровождения резко
переменились, все инструменты дружно испустили семь пронзительных нот. Среди
колонн, там, где только что скрылся карлик, наметилось какое-то смутное
движение, которое становилось все отчетливей, пока в конце концов не
превратилось в семерых девушек.
По крайней мере, можно было догадаться, что это действительно девушки.
Одеты они были в восточные наряды, сходство которых с картинками в
календарях, однако, ограничивалось разве что покроем и расцветкой. Длинные,
похожие на пижамы, свободно спадающие одеяния из толстенной шерсти надежно
упрятывали девичьи тела от подбородка до пят. На виду оставались только семь
пар глаз да семь темноволосых причесок. Музыканты задудели с новой силой, и
девушки принялись выделывать какие-то диковатые па, которые можно было бы
назвать танцем разве что от великой учтивости.
-- А варьетешка у них тут аховая, -- заметил Полячек. -- Но я все равно
снял бы вон ту, с краю.
-- Не хватало еще, чтоб он тут набуянил в гареме, -- пробурчал Байярд.
-- Да ладно тебе! -- надулся Полячек. -- Да потом они все равно вряд ли
говорят по-английски.
-- Ты и сам сейчас вряд ли по-английски говоришь, -- сказал Ши. --
Увянь.
Наряды девушек не позволяли судить с полной определенностью, но
почему-то он твердо решил, что Бельфебы среди них не было.
Полицейский, пнем возвышаясь над подушкой, разложил между колен
разобранный на части пистолет. Более того -- он собрал и все патроны, и
теперь с выражением искреннего изумления изучал следы от бойка на капсюлях.
Наконец он поднял взгляд.
-- Не знаю уж, как вы, парни, все это устроили, -- выдавил он, --
только говорю вам: поехали обратно, не то сидеть будете дольше, чем Рузвельт
был президентом!
-- Законное желание, -- согласился Ши. -- Но и доктор Байярд объяснит
вам, что мы тут совершенно не при чем. Никого мы никуда не тащили.
-- Так кто же тащил? Может, вы чего повредили у меня в башке, и
начались глюки? Или мы все умерли? Но тут явно не похоже на те небеса,
которые мне расписывали в пресвитерианской воскресной школе!
-- Не совсем так, -- отозвался Ши, -- но уже теплее. Знаете, как
бывает: видишь сон и гадаешь, сон это или нет?
-- Ну?
-- И когда не спишь, а случается что-то такое из ряда вон выходящее,
тоже думаешь: а не сон ли это? Так вот, мы открыли, что вселенная
представляет собой нечто в этом роде. Существует целое множество различных
миров, занимающих одно и то же пространство, и чисто мысленными операциями
можно переноситься из одного мира в другой.
Пит помотал головой, словно отгоняя мух.
-- Ты что, хочешь сказать, будто можно улететь на Марс или еще куда,
только подумав об этом?
-- Не совсем. Это не Марс. Это мир совершенно другой вселенной, со
своими собственными закономерностями, отличными от наших. А что мы делаем --
это просто концентрируем свои мысли на этих закономерностях.
-- Закономе... О боже, если ты так выражаешься, придется тебе на слово
поверить. Я-то думал, ты мне и взаправду объяснишь, да...
Семерка девушек, по-прежнему пританцовывая, скрылась между колонн. А с
противоположной стороны показалась еще едва группа танцовщиц. На этих были
доходящие только до лодыжек штаны и вышитые свободные платья с чем-то вроде
пары кофейных чашечек поверху.
-- Привет, куколки! -- выкрикнул Полячек на пробу.
Суетливо вскочив на ноги, он сделал два шага и попытался ухватить
ближайшую, но та ловко увернулась, даже не сбившись с шага в танце.
-- Да сядь ты, придурок! -- рявкнул Ши. Танцовщицы, ритмично
покачиваясь, продефилировали мимо и перешли к отступлению.
-- Как, по-твоему, долго нам тут куковать! -- поинтересовался Байярд.
Ши пожал плечами.
-- Понятия не имею. Честно. Словно в ответ оркестр переменил ритм и
мотив, напористо забренчали струны, заухали барабаны. Из-за уходящих
танцовщиц выступила вперед еще одна пара евнухов. Они отвесили поклон
четверым гостям, после чего повернулись лицом друг к другу и поклонились
вторично. Между ними возникли четыре девушки, каждая с небольшим медным
подносом, на котором стоял разукрашенный кувшин. Байярд поперхнулся, Полячек
присвистнул. Полицейский воскликнул: "Матерь божья!" На наряды всей четверки
пошла, видно, целая уйма ткани, но была она такой тонкой, что лучше бы ее
вообще не было. А их обладательницы, надо сказать, вполне определенно
относились к млекопитающим. Девушки деликатно, бочком приблизились к
клиентам, с синхронностью марионеток поклонились и плюхнулись на подушки по
соседству.
-- Вы меня не подкупите! -- заревел Пит-полицейский. -- Заработаете еще
одну статью, ребятки! За нарушение норм приличия на театрализованных
представлениях!
В такт музыке каждая из девушек сдернула со своего кувшина крышку,
окунула в него палец, вытащила его вымазанным чем-то желтым и клейким и
поднесла к лицу подопечного. Ши открыл рот и получил изрядную дозу налипшего
на палец меда. Заслышав придушенный, словно из-под кляпа, вопль Байярда
"Не-ет!" -- он обернулся и увидел, как тот судорожно уворачивается от
предложенного пальца. Пит-полицейский вытирал перемазанную медом рожу
платком, в то время как его гурия была полна решимости ввести свое средство
если уж не внутрь, так хотя бы наружно.
-- Лучше не отказывайтесь, -- посоветовал Ши. -- Они для того и
явились.
-- Меня вы не подкупите! -- тупо повторил Пит, а Уолтер простонал:
-- Да не люблю я сладкого! Мне бы сейчас пивка с прецелями!
Уголком глаза Ши углядел Полячека, одна рука которого обвивалась вокруг
шеи девушки, а другая методично переправляла одну дозу меда за другой
прямиком к девичьим устам -- в обмен на тот мед, который он от нее получал.
Уж он-то быстро сориентировался.
Сам Ши тоже получил следующую порцию.
-- О луна восторга моего! -- взмолилась девушка, ответственная за
полисмена. -- Отчего стесненье в груди твоей? Знай же, что такую любовь
вселил ты в сердце мое, что скорей утону я в океане из собственных слез,
нежели увижу повелителя своего в печали. Что же предпринять недостойной
рабыне его?
-- Попросите ее чего-нибудь выпить, -- шепотом подсказал Байярд, в
порядке эксперимента лизнув протянутый ему палец и содрогаясь от
ненавистного вкуса.
-- В этом и заключается желание повелителя моего? Слушаю и повинуюсь!
Она привстала и три раза хлопнула в ладоши, а потом опять пристроилась
у ног полицейского, который их тут же испуганно отдернул. Он, видно,
окончательно потерял дар речи. Руководитель оркестра отложил свой инструмент
и тоже захлопал. Из-за колонн вприпрыжку выбежал тот самый карлик, что
приносил подушки, -- на сей раз с большим подносом, на котором сверкали
четыре вычурных серебряных графина. Байярд привстал, дабы заглянуть в тот,
что поставили перед ним, и взвыл:
-- Молоко! Только его нам на этих посиделках и не хватало? И какая же
сволочь, хотел бы я знать, пожелала попасть на небеса? О боже!
Ши, глянув поверх головы своей гурии, обнаружил, что если жидкость в
графине и в самом деле была молоком, то молоком довольно странного сорта, с
плавающими поверху какими-то плотными комочками. Прежде чем он успел
проэкспериментировать, послышался вопль Полячека:
-- Ни хрена себе, только попробуйте эту заразу, ребята! Лучшего
коктейля в жизни не пил!
Сходство с каким бы то ни было коктейлем было весьма отдаленным, но
вкус и аромат оказались восхитительными, а крепость безграничной. Сделав
большой глоток. Ши сразу почувствовал, как в живот покатилась теплая волна.
Графин он передал девушке.
-- Как вы зовете этот напиток, детка? Она поцеловала тот край горлышка
графина, которого касались его губы, и бросила на него лукавый взгляд.
-- О возлюбленный мой, ничто это иное, как самое настоящее Райское
Млеко!
Слова ее донеслись до слуха Байярда.
-- Райское?! -- выкрикнул он. -- Гарольд! Вотси! Держу пари, я кое-что
знаю насчет того, куда мы угодили. Помните? --
...был млеком рая напоен, вкушал медвяную росу.
-- Чего это вы там бормочете? -- встрепенулся Пит-полицейский.
-- Это Занаду, Занаду Кольриджа, -- разъяснил Байярд.
Построил в Занаду Кубла Чертог, земных соблазнов храм, Где Альф, река
богов, текла...
-- Альф! Альф! -- Девушки вскочили и дружно закивали в ту сторону,
откуда доносился шум падающей воды. -- Вот мы где, -- заключил Байярд. -- На
берегах Альфа, прототипом которой послужила, скорее всего, река Алфей из
греческих легенд...
-- Так оно и есть, -- подтвердил Ши. -- Да отстаньте, инспектор, лично
я тут ни при чем и понятия не имею, как мы сюда попали. Хотя, погоди-ка
минутку, Уолтер. Та-ак, по-моему, мы влипли. Припомни-ка -- ведь эта поэма
не окончена. И насколько я представляю, мы угодили в неполный
пространственно-временной континуум -- такой, который ограничен определенным
набором событий, подобно иголке проигрывателя, которую заело на одной
дорожке. Так что все это представление способно продолжаться до
бесконечности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69