В Духовной Академии осуществлялась подготовка первоклассных духовных кадров. Александро-Невский монастырь с самого его основания был поставлен над всеми русскими монастырями. Ему покровительствовали все российские государи и государыни. Настоятель назначался личным указом императора.
18 (31) декабря 1797 г. указом Павла I монастырь был переименован в Лавру со штатом наравне с Киево-Печерской и Троице-Сергиевой. Александро-Невская Лавра с самого начала стала первой по значению усыпальницей императорской России. Здесь погребены: особы императорской фамилии, духовные лица, выдающиеся государственные деятели, полководцы. В Лавре были собраны огромные духовные и исторические ценности: древние рукописи, святые мощи, кресты, иконы в драгоценных окладах. Таким образом, наряду с кунсткамерой, Лавра стала одним из первых музеев России.
В 1935 г. в обители был закрыт последний храм.
Официальная дата возрождения монастыря — 25 ноября 1996 г. В 1956 г. Русской Православной Церкви был возвращен Троицкий собор. С 1987 г. открыта Никольская (кладбищенская) церковь, ныне также переданная монастырю. В обоих храмах совершаются службы, по особому расписанию.> . Клара, встречаешь его там... Поехали!..
* * *
— Молодцы волгоградцы. — Кира устроилась поудобнее на заднем диване «жигулей». — Я их видела. Они последними вышли из вагона... Но Гога их пересидел... Я б ни за что бы не догадалась, что это наши.
— Лишь бы объект не догадался. — проворчал Старый. — А то он нам задаст сегодня…
— Да, похоже, придется побегать. — озабоченно вздохнул Клякса. — Кстати, с днем рожденья тебя, Коброчка! Совсем из головы вылетело! — капитан вручил Кире давешний букет.
Тыбинь цыкнул зубом.
* * *
Они стояли в резерве Сан Саныча на площади и по связи следили за ходом событий.
Кира отдыхала, откинувшись на спинку сидения, разглядывала прохожих, прикрывающих лица от ветра, как от наблюдения.
Человек имеет право на тайну, это она знала точно.
За двадцать с гаком лет работы в «наружке» она уверилась, что есть люди, неспособные жить без тайны, вне раздвоения личности, и себя в большей или меньшей степени относила к таким. Чем обычнее и непримечательнее человек, тем вернее у него есть тайна, смешная или страшная...
Гога, тем временем, проверялся во дворах улиц Мытнинской и Второй Советской. Он хорошо знал город, так что один наряд его бы не потянул.
Но Сан Саныч сплел вокруг пришельца невидимую обширную паутину своих разведчиков и объект метался внутри нее, переходя от постов группы Баклана под опеку ребят Снегиря, понапрасну пытаясь вычислить хвост. Впереди его поджидала Клара, а позади страховали Клякса и Сим-Сим.
Возле неприметного доходного дома, где когда-то работал дворником самый известный подводник второй мировой Маринеску, Гога внезапно вскочил в подкативший «форд» и помчал назад, в сторону Невского.
— По коням! Все по коням! — скомандовал Сан Саныч, получив доклад от Баклана. — Сим-Сим, тянешь по Лиговке, Клякса — по Невскому. Машину засняли?
— Обижаете! В фас и в профиль. — паренек по кличке Киса, из группы Сим-Сима, спрятал под пальто цифровую видеокамеру «Sony».
Непосредственно в ходе операции бывает трудно обработать информацию, понять значение той или иной детали. Разведчик может не обратить внимание на прохожего, скромно стоящего где-нибудь в сторонке, на тротуаре. Многое выявляется потом, после утомительных многократных просмотров отснятого материала.
«Форд» свернул на Лиговский.
Паутина, узлами которой стали теперь пять постовых машин и автобус, сдвинулась и поползла в южные районы города по нескольким улицам сразу, удерживая в центре, как муху, юркий черный «фордик».
Забежав вперед, Клякса у Московских ворот сменил Сим-Сима.
Клара отстала, машины Баклана и Снегиря пошли следом за объектом.
* * *
Гога вышел из машины на Кузнецовской улице и пошел в сторону спортивно-концертного комплекса. Он был уже без портфеля, с накладными усиками, в чужой теплой шапке вместо картуза. Кира проводила его спину равнодушным взглядом из машины.
Сим-Сим и подоспевшая Клара потянули «форд».
Сил у «наружки» поубавилось. Осталось надеяться только на мастерство.
— Идет «контра»! — предупредил Сан Саныч, оповещенный Кларой.
Разведчики оживились.
За Гогой шел человек из «форда», ведущий контрнаблюдение, выискивающий хвосты.
Объект долго прогуливался вокруг огромного шатра СКК, со всей очевидностью контролируя обстановку на полупустых, далеко просматриваемых аллеях сквера. Здесь хвост был бы виден хорошо. Но на сержанта милиции с дубинкой и рацией, откровенно скучавщего у входа в кассы, Гога и его «контра» не отреагировали.
Милиционер должен был там быть, и он там был.
— Изучил план зала. — доложил переодетый сержантом Снегирь в рацию, не скрываясь, похлопывая дубинкой по бедру. — Купил билет на шоу Бориса Моисеева… Может, он голубой?
— Установишь в свободное от службы время. — отрезал Сан Саныч. — В личном контакте! Когда шоу?
— Сегодня вечером. Зашел в кафе… сел за столик. Вокруг никого.
— Всем пауза! Пока молодцы... Гога кушает, значит спокоен. Можете тоже перекусить...
— А как же я? — шутливо взвыл Снегирь.
— А вы, сержант, бдительно стойте на посту.
— Черт возьми, холодно! И я уже майор давно...
— Наша служба и опасна, и трудна! — ехидно запел кто-то из машины Снегиря и смешно зачавкал.
— Тихо! — прикрикнул Сан Саныч на расшалившихся разведчиков. — Контролируйте обстановочку! Может, он ждет кого-нибудь... «Контру» заснять тщательно!
Подкрепившись, Гога под прикрытием «контры» прошел пешком к метро, мимо Кляксы в ватнике, скалывающего лед с тротуара, потом мимо Киры в ее втором типаже дворничихи.
Когда он отошел на достаточное расстояние, Снегирь проверил столик, за которым сидел объект, на предмет закладок, а также прихватил чашечку, из которой Гога пил ароматный кофе. За чашечку пришлось выдержать стычку с красавицей официанткой и худосочным прыщавым секьюрити у входа, получившим от майора со стороны незаметный тычок под ребра, после которого охранник на несколько минут потерял всяческий интерес к происходящим вокруг него событиям.
«Сержант» не обошел вниманием и кассу, выяснив, куда продан билет.
Спустившись в подземный переход, незваный гость неожиданно прошагал мимо входа в метро, на другую сторону проспекта. Он еще проверялся, но уже вяло, по привычке.
Тем не менее, Гога дважды прошел туда и обратно, а его человек сурово наблюдал поверху, не повторит ли кто-нибудь столь странные маневры.
Бегать за Гогой не было нужды: ребята Баклана ждали внизу, пост Снегиря наблюдал из машины.
* * *
Кира и Клякса успели присоединиться к разведке Баклана.
Работать в метро непросто, особенно с профессионалом.
Разведчик Сникерс, кругленький толстячок с унылым лицом, спешил по эскалатору вплотную к объекту, когда Гога вдруг остановился и быстро оглянулся. Добродушное восточное лицо его было сосредоточенным и суровым.
Будь на месте Сникерса неопытный стажер, он бы дернулся в сторону, отвел глаза, пытаясь спрятаться, и тем самым выдал бы себя с головой. Сникерс, однако, спокойно принял жгучий взгляд и вежливо попросил Гогу посторониться. Можно сказать, пузом подвинул.
«Контра» проследил за толстячком пустыми глазами и отвернулся...
Кира стояла в вагоне, покачиваясь, уткнувшись в раскрытый посередине детектив Марьи Гонцовой. Покетбук в аляповатой желто-черной обложке был идеальным прикрытием — о человеке, читающем тупейшее повествование раскрученной новомодной авторши, никогда нельзя было бы подумать, что он работает опером ФСБ. Ибо интерес к детективам Гонцовой способен проявить лишь человек с полным отсутствием литературного вкуса и недостатком извилин в мозгу.
Они ехали в центр.
Приезжий слушал названия станций, прикрыв веки, будто что-то вспоминая. Он был приятным мужчиной, только как-то странно разглядывал стоящих вокруг питерцев, словно прикидывал их силы и возможности. По лицу его блуждали мрачноватые тени, глаза становились злыми.
А Кире было жалко себя...
Все считали ее опытным сотрудником.
«Старым кадром», как говорится.
У нее сегодня был день рождения, ей хотелось быть милой и доброй женщиной, а приходилось оставаться Коброй.
Типчик с накладными усиками на круглой физиономии вызывал у нее омерзение. Двадцать лет она защищала город от таких, как он. И она устала.
Кобра взглянула на Гогу с плохо скрываемой злобой.
Клякса в другом конце вагона насторожился.
На перроне он пустил Баклана вперед, а Киру задержал, потянув за рукав:
— Что случилось? У тебя такое лицо, точно ты его сейчас книжкой огреешь!
— Ничего. Я справлюсь... Пошли. Сколько нам еще его тянуть?
— Чем дольше, тем лучше...
* * *
Машина Старого ждала их у Гостиного двора.
— Как ты нас нашел? — удивился Зимородок.
— Сникерс вышел на связь.
— Где остальные?
— В пробках.
— А ты как проскочил?
Тыбинь пожал квадратными плечами.
Он всегда успевал за группой.
Но никто не знал, чего ему это стоило.
— Поехали... Переодеваемся, быстренько! Миша, сменишь Киру на улице.
— Да я справлюсь, ребята! — запротестовала Кобра.
Зимородок с сомнением глянул на своего заместителя.
Они на колесах обогнали одинокого Баклана, обрадовано махнувшего рукой направо, и свернули на Большую Конюшенную, к Дому Ленинградской торговли. В его стеклянные двери направился Гога, сопровождаемый своей «контрой».
Клякса поменялся со Старым куртками.
Кира сменила пальто и сняла беретик, распустив по плечам непослушные, все еще густые волосы.
Подбежавший Баклан остался пасти вход.
Магазин был пустоват. Они втроем кружили вокруг Гоги, держась поодаль, на лестницах, на баллюстрадах второго этажа. «Контра» серьезно портил всё дело.
— Похоже, он ждет кого-то. — сказал Клякса по ССН. — Надо поплотнее, не то пропустим встречу.
— Нас хватит на пять минут, не больше. — быстро отреагировал Михаил. — Потом надо будет уходить. Причем — всем...
— Рискнем. — решился Зимородок. — Наши должны вот-вот подтянуться. Нам надо вертолет в службу, чтобы в пробках не торчать. Старый, пойдешь вертолетчиком?
Тыбинь хмыкнул и направился в отдел игрушек возле лестницы. Он был бездетный, но любил дарить игрушки отпрыскам своих друзей.
Клякса прикрыл вторую лестницу, в дальнем конце зала, по случайности угодив в безлюдный отдел дамского белья, где и застыл в позе Очень Одинокого Вуайериста<Вуайеризм (франц. «voyeurisme», синоним — визионизм) — влечение к раглядыванию или созерцанию чего-либо, совершаемого другими лицами.> , поджидающего фигуристых покупательниц.
Кира прошла в центр.
Гога, взяв с вешалки костюм, скрылся в примерочной кабинке и долго не выходил.
«Трансформируется» — неприязненно подумала Кира.
Она рассеянно рассматривала женские пальто, потом наблюдала, как смешной человек с острым носом и покрытым трехдневной щетиной длинным подбородком, приседая перед зеркалом, примеряет мохнатые кепки-аэродромы — вертит головой, втягивает и надувает щеки, прикидывая, как он будет смотреться в компании земляков.
Время шло, ноги устали.
Кира все нетерпеливее поглядывала на темные колышущиеся гардины примерочной.
«Да что он там возится? — раздраженно подумала она, приближаясь. — Даже „контру“ свою в буфет отправил!».
И в этот миг она вдруг увидела, что Рустиани смотрит на нее сквозь щель в раздвинутых гардинах — смотрит холодно, насмешливо, как взрослый мужчина иногда глядит на нашкодившего чужого ребенка. Или как смотрит снайпер в вышедшую ему точно под выстрел цель.
К такому повороту событий Кобра оказалась неготова: на долю секунды она изменилась в лице.
Испугалась.
И это был провал.
Опустив голову, поправляя волосы, она медленно пошла прочь, будто в задумчивости, но чувствовуя фальшь в каждом своем неловком движении. Ноги и руки стали вдруг непослушными, чужими.
«Что же я делаю! — запоздало подумалось ей. — Куда я ухожу, идиотка!».
Гога вышел из примерочной и неотрывно смотрел вслед: засунув руки в карманы брюк и покачиваясь с пятки на носок.
Клякса у лестницы повернулся и первым делом глянул на нее, а потом — вперед, на объект. Он не ждал подвоха и тоже раскрылся.
— Уходим. — сказала Кира, глотая злые слезы. — Он меня срисовал...
Следующий шаг Кости Зимородка был простым до гениальности.
Он взял Киру под руку, пальцем ласково утер со щеки слезу и подвел к витринам с дамскими лифчиками.
— Наплевать! — сказал он. — Ты лучше объясни мне, что такое «боди»? Это можно подарить приличной женщине? Не пугайся, я о своей жене говорю...
Ни за что на свете капитан Зимородок не хотел терять лицо, суетиться на глазах у врага.
За их спинами Гога, бросив спутника в буфете, сорвал с верхней губы накладные усики, распустил «уши» у шапки, поспешно сбежал с лестницы, зыркнул на поднимающегося навстречу ему Баклана и устремился к выходу.
ГЛАВА 4
ОПС — ОТЛИЧНАЯ КОМПАНИЯ!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
18 (31) декабря 1797 г. указом Павла I монастырь был переименован в Лавру со штатом наравне с Киево-Печерской и Троице-Сергиевой. Александро-Невская Лавра с самого начала стала первой по значению усыпальницей императорской России. Здесь погребены: особы императорской фамилии, духовные лица, выдающиеся государственные деятели, полководцы. В Лавре были собраны огромные духовные и исторические ценности: древние рукописи, святые мощи, кресты, иконы в драгоценных окладах. Таким образом, наряду с кунсткамерой, Лавра стала одним из первых музеев России.
В 1935 г. в обители был закрыт последний храм.
Официальная дата возрождения монастыря — 25 ноября 1996 г. В 1956 г. Русской Православной Церкви был возвращен Троицкий собор. С 1987 г. открыта Никольская (кладбищенская) церковь, ныне также переданная монастырю. В обоих храмах совершаются службы, по особому расписанию.> . Клара, встречаешь его там... Поехали!..
* * *
— Молодцы волгоградцы. — Кира устроилась поудобнее на заднем диване «жигулей». — Я их видела. Они последними вышли из вагона... Но Гога их пересидел... Я б ни за что бы не догадалась, что это наши.
— Лишь бы объект не догадался. — проворчал Старый. — А то он нам задаст сегодня…
— Да, похоже, придется побегать. — озабоченно вздохнул Клякса. — Кстати, с днем рожденья тебя, Коброчка! Совсем из головы вылетело! — капитан вручил Кире давешний букет.
Тыбинь цыкнул зубом.
* * *
Они стояли в резерве Сан Саныча на площади и по связи следили за ходом событий.
Кира отдыхала, откинувшись на спинку сидения, разглядывала прохожих, прикрывающих лица от ветра, как от наблюдения.
Человек имеет право на тайну, это она знала точно.
За двадцать с гаком лет работы в «наружке» она уверилась, что есть люди, неспособные жить без тайны, вне раздвоения личности, и себя в большей или меньшей степени относила к таким. Чем обычнее и непримечательнее человек, тем вернее у него есть тайна, смешная или страшная...
Гога, тем временем, проверялся во дворах улиц Мытнинской и Второй Советской. Он хорошо знал город, так что один наряд его бы не потянул.
Но Сан Саныч сплел вокруг пришельца невидимую обширную паутину своих разведчиков и объект метался внутри нее, переходя от постов группы Баклана под опеку ребят Снегиря, понапрасну пытаясь вычислить хвост. Впереди его поджидала Клара, а позади страховали Клякса и Сим-Сим.
Возле неприметного доходного дома, где когда-то работал дворником самый известный подводник второй мировой Маринеску, Гога внезапно вскочил в подкативший «форд» и помчал назад, в сторону Невского.
— По коням! Все по коням! — скомандовал Сан Саныч, получив доклад от Баклана. — Сим-Сим, тянешь по Лиговке, Клякса — по Невскому. Машину засняли?
— Обижаете! В фас и в профиль. — паренек по кличке Киса, из группы Сим-Сима, спрятал под пальто цифровую видеокамеру «Sony».
Непосредственно в ходе операции бывает трудно обработать информацию, понять значение той или иной детали. Разведчик может не обратить внимание на прохожего, скромно стоящего где-нибудь в сторонке, на тротуаре. Многое выявляется потом, после утомительных многократных просмотров отснятого материала.
«Форд» свернул на Лиговский.
Паутина, узлами которой стали теперь пять постовых машин и автобус, сдвинулась и поползла в южные районы города по нескольким улицам сразу, удерживая в центре, как муху, юркий черный «фордик».
Забежав вперед, Клякса у Московских ворот сменил Сим-Сима.
Клара отстала, машины Баклана и Снегиря пошли следом за объектом.
* * *
Гога вышел из машины на Кузнецовской улице и пошел в сторону спортивно-концертного комплекса. Он был уже без портфеля, с накладными усиками, в чужой теплой шапке вместо картуза. Кира проводила его спину равнодушным взглядом из машины.
Сим-Сим и подоспевшая Клара потянули «форд».
Сил у «наружки» поубавилось. Осталось надеяться только на мастерство.
— Идет «контра»! — предупредил Сан Саныч, оповещенный Кларой.
Разведчики оживились.
За Гогой шел человек из «форда», ведущий контрнаблюдение, выискивающий хвосты.
Объект долго прогуливался вокруг огромного шатра СКК, со всей очевидностью контролируя обстановку на полупустых, далеко просматриваемых аллеях сквера. Здесь хвост был бы виден хорошо. Но на сержанта милиции с дубинкой и рацией, откровенно скучавщего у входа в кассы, Гога и его «контра» не отреагировали.
Милиционер должен был там быть, и он там был.
— Изучил план зала. — доложил переодетый сержантом Снегирь в рацию, не скрываясь, похлопывая дубинкой по бедру. — Купил билет на шоу Бориса Моисеева… Может, он голубой?
— Установишь в свободное от службы время. — отрезал Сан Саныч. — В личном контакте! Когда шоу?
— Сегодня вечером. Зашел в кафе… сел за столик. Вокруг никого.
— Всем пауза! Пока молодцы... Гога кушает, значит спокоен. Можете тоже перекусить...
— А как же я? — шутливо взвыл Снегирь.
— А вы, сержант, бдительно стойте на посту.
— Черт возьми, холодно! И я уже майор давно...
— Наша служба и опасна, и трудна! — ехидно запел кто-то из машины Снегиря и смешно зачавкал.
— Тихо! — прикрикнул Сан Саныч на расшалившихся разведчиков. — Контролируйте обстановочку! Может, он ждет кого-нибудь... «Контру» заснять тщательно!
Подкрепившись, Гога под прикрытием «контры» прошел пешком к метро, мимо Кляксы в ватнике, скалывающего лед с тротуара, потом мимо Киры в ее втором типаже дворничихи.
Когда он отошел на достаточное расстояние, Снегирь проверил столик, за которым сидел объект, на предмет закладок, а также прихватил чашечку, из которой Гога пил ароматный кофе. За чашечку пришлось выдержать стычку с красавицей официанткой и худосочным прыщавым секьюрити у входа, получившим от майора со стороны незаметный тычок под ребра, после которого охранник на несколько минут потерял всяческий интерес к происходящим вокруг него событиям.
«Сержант» не обошел вниманием и кассу, выяснив, куда продан билет.
Спустившись в подземный переход, незваный гость неожиданно прошагал мимо входа в метро, на другую сторону проспекта. Он еще проверялся, но уже вяло, по привычке.
Тем не менее, Гога дважды прошел туда и обратно, а его человек сурово наблюдал поверху, не повторит ли кто-нибудь столь странные маневры.
Бегать за Гогой не было нужды: ребята Баклана ждали внизу, пост Снегиря наблюдал из машины.
* * *
Кира и Клякса успели присоединиться к разведке Баклана.
Работать в метро непросто, особенно с профессионалом.
Разведчик Сникерс, кругленький толстячок с унылым лицом, спешил по эскалатору вплотную к объекту, когда Гога вдруг остановился и быстро оглянулся. Добродушное восточное лицо его было сосредоточенным и суровым.
Будь на месте Сникерса неопытный стажер, он бы дернулся в сторону, отвел глаза, пытаясь спрятаться, и тем самым выдал бы себя с головой. Сникерс, однако, спокойно принял жгучий взгляд и вежливо попросил Гогу посторониться. Можно сказать, пузом подвинул.
«Контра» проследил за толстячком пустыми глазами и отвернулся...
Кира стояла в вагоне, покачиваясь, уткнувшись в раскрытый посередине детектив Марьи Гонцовой. Покетбук в аляповатой желто-черной обложке был идеальным прикрытием — о человеке, читающем тупейшее повествование раскрученной новомодной авторши, никогда нельзя было бы подумать, что он работает опером ФСБ. Ибо интерес к детективам Гонцовой способен проявить лишь человек с полным отсутствием литературного вкуса и недостатком извилин в мозгу.
Они ехали в центр.
Приезжий слушал названия станций, прикрыв веки, будто что-то вспоминая. Он был приятным мужчиной, только как-то странно разглядывал стоящих вокруг питерцев, словно прикидывал их силы и возможности. По лицу его блуждали мрачноватые тени, глаза становились злыми.
А Кире было жалко себя...
Все считали ее опытным сотрудником.
«Старым кадром», как говорится.
У нее сегодня был день рождения, ей хотелось быть милой и доброй женщиной, а приходилось оставаться Коброй.
Типчик с накладными усиками на круглой физиономии вызывал у нее омерзение. Двадцать лет она защищала город от таких, как он. И она устала.
Кобра взглянула на Гогу с плохо скрываемой злобой.
Клякса в другом конце вагона насторожился.
На перроне он пустил Баклана вперед, а Киру задержал, потянув за рукав:
— Что случилось? У тебя такое лицо, точно ты его сейчас книжкой огреешь!
— Ничего. Я справлюсь... Пошли. Сколько нам еще его тянуть?
— Чем дольше, тем лучше...
* * *
Машина Старого ждала их у Гостиного двора.
— Как ты нас нашел? — удивился Зимородок.
— Сникерс вышел на связь.
— Где остальные?
— В пробках.
— А ты как проскочил?
Тыбинь пожал квадратными плечами.
Он всегда успевал за группой.
Но никто не знал, чего ему это стоило.
— Поехали... Переодеваемся, быстренько! Миша, сменишь Киру на улице.
— Да я справлюсь, ребята! — запротестовала Кобра.
Зимородок с сомнением глянул на своего заместителя.
Они на колесах обогнали одинокого Баклана, обрадовано махнувшего рукой направо, и свернули на Большую Конюшенную, к Дому Ленинградской торговли. В его стеклянные двери направился Гога, сопровождаемый своей «контрой».
Клякса поменялся со Старым куртками.
Кира сменила пальто и сняла беретик, распустив по плечам непослушные, все еще густые волосы.
Подбежавший Баклан остался пасти вход.
Магазин был пустоват. Они втроем кружили вокруг Гоги, держась поодаль, на лестницах, на баллюстрадах второго этажа. «Контра» серьезно портил всё дело.
— Похоже, он ждет кого-то. — сказал Клякса по ССН. — Надо поплотнее, не то пропустим встречу.
— Нас хватит на пять минут, не больше. — быстро отреагировал Михаил. — Потом надо будет уходить. Причем — всем...
— Рискнем. — решился Зимородок. — Наши должны вот-вот подтянуться. Нам надо вертолет в службу, чтобы в пробках не торчать. Старый, пойдешь вертолетчиком?
Тыбинь хмыкнул и направился в отдел игрушек возле лестницы. Он был бездетный, но любил дарить игрушки отпрыскам своих друзей.
Клякса прикрыл вторую лестницу, в дальнем конце зала, по случайности угодив в безлюдный отдел дамского белья, где и застыл в позе Очень Одинокого Вуайериста<Вуайеризм (франц. «voyeurisme», синоним — визионизм) — влечение к раглядыванию или созерцанию чего-либо, совершаемого другими лицами.> , поджидающего фигуристых покупательниц.
Кира прошла в центр.
Гога, взяв с вешалки костюм, скрылся в примерочной кабинке и долго не выходил.
«Трансформируется» — неприязненно подумала Кира.
Она рассеянно рассматривала женские пальто, потом наблюдала, как смешной человек с острым носом и покрытым трехдневной щетиной длинным подбородком, приседая перед зеркалом, примеряет мохнатые кепки-аэродромы — вертит головой, втягивает и надувает щеки, прикидывая, как он будет смотреться в компании земляков.
Время шло, ноги устали.
Кира все нетерпеливее поглядывала на темные колышущиеся гардины примерочной.
«Да что он там возится? — раздраженно подумала она, приближаясь. — Даже „контру“ свою в буфет отправил!».
И в этот миг она вдруг увидела, что Рустиани смотрит на нее сквозь щель в раздвинутых гардинах — смотрит холодно, насмешливо, как взрослый мужчина иногда глядит на нашкодившего чужого ребенка. Или как смотрит снайпер в вышедшую ему точно под выстрел цель.
К такому повороту событий Кобра оказалась неготова: на долю секунды она изменилась в лице.
Испугалась.
И это был провал.
Опустив голову, поправляя волосы, она медленно пошла прочь, будто в задумчивости, но чувствовуя фальшь в каждом своем неловком движении. Ноги и руки стали вдруг непослушными, чужими.
«Что же я делаю! — запоздало подумалось ей. — Куда я ухожу, идиотка!».
Гога вышел из примерочной и неотрывно смотрел вслед: засунув руки в карманы брюк и покачиваясь с пятки на носок.
Клякса у лестницы повернулся и первым делом глянул на нее, а потом — вперед, на объект. Он не ждал подвоха и тоже раскрылся.
— Уходим. — сказала Кира, глотая злые слезы. — Он меня срисовал...
Следующий шаг Кости Зимородка был простым до гениальности.
Он взял Киру под руку, пальцем ласково утер со щеки слезу и подвел к витринам с дамскими лифчиками.
— Наплевать! — сказал он. — Ты лучше объясни мне, что такое «боди»? Это можно подарить приличной женщине? Не пугайся, я о своей жене говорю...
Ни за что на свете капитан Зимородок не хотел терять лицо, суетиться на глазах у врага.
За их спинами Гога, бросив спутника в буфете, сорвал с верхней губы накладные усики, распустил «уши» у шапки, поспешно сбежал с лестницы, зыркнул на поднимающегося навстречу ему Баклана и устремился к выходу.
ГЛАВА 4
ОПС — ОТЛИЧНАЯ КОМПАНИЯ!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23