Он подождал, прислушиваясь к его удаляющимся шагам на улице, и снова остался один. Его ключ подошел к замку. Оказалось, дверь не была закрыта на засов, даже не накинута цепочка. Он быстро и бесшумно вошел в квартиру. Он знал, что она в спальне. Где же еще могла находится эта неряха?..
Он вошел туда. Она лежала полуголая на кровати, в ее наглом рту торчала сигарета. Она была полусонная. Взглянув на него, она сдвинула брови, но не проявила признаков страха. Она не разозлилась, только посмотрела устало и недовольно.
— Ах ты. Боже мой, — только и произнесла она.
Подробностей своей мести он ясно себе не представлял. Он только знал, что вернулся в город с целью рассчитаться с ней. Теперь он вступил уже во внутренний круг ада, оказался непосредственно перед свершением своей мести. На какой-то момент его охватил панический ужас. Он не знал, что теперь делать. Она тотчас заметила его нерешительность и поняла ее как проявление обычной слабости. Это сразу отразилось на ее поведении, и он мгновенно усек происшедшую в ней перемену. Он заметил, как она встрепенулась, как искривились ее губы, чтобы произнести первые слова ругательства. В его мыслях пронеслось скверное предчувствие: ее дерзость снова возьмет верх над его беспомощностью по отношению к ней, над его неловкостью; в результате печальное, достойное сожаления отступление.
На этот раз этого не будет. Решительным жестом он преодолел унизительное состояние безволия. Он резко повернулся и обвел гневным взором комнату. Теперь он вроде бы и не узнавал ее, все плыло перед его глазами. Неожиданно взгляд его остановился на саблях, висевших на стене крест на крест. Раньше он смотрел на них как на украшение, теперь же... Они были тонкие и острые.
Раздумывать было уже поздно из ее рта на него обрушился поток унижающих и оскорбляющих слов... Рука сама собой потянулась к стене, и вот уже там осталась блестящая полоса, сабля оказалась в его руке. Он не знал, что будет делать, но рука его так ловко и естественно держала рукоять сабли. В следующее мгновение он поднял руку с саблей над головой.
Все могло бы разрешиться миром, если бы сна испугалась. Ему не хотелось наносить ей телесные повреждения. Он все еще думал, что снял саблю для устрашения. Однако она не испугалась, во всяком случае, не показала своего испуга. Она только сказала со злостью:
— Ты, идиот, чего ты хочешь? Ты вообще не способен меня зарезать, если ты...
Какие слова последуют дальше, он хорошо уже знал. Трюки, с помощью которых она причиняла ему боль, он давно изучил. И теперь он знал, как заставить ее замолчать. У него не было выбора, не было...
Он подскочил к ней, держа саблю в правой руке, размахнулся и с силой нанес удар в грудь. Он пригвоздил ее к кровати. Ее слова повисли в воздухе, она уже никогда не сможет их произнести. А жизнь кругом продолжалась, она остановилась только для Эллен в эту кровавую секунду. Голова ее медленно склонилась к позолоченной рукояти сабли.
Для него же время теперь стремительно побежало. Он должен был срочно отсюда уходить. Время уже не обратить вспять.
Скоро должна явиться полиция. Неужели он оставил много следов?
На его счастье он был в перчатках. Он надел их потому, что на улице похолодало, вовсе не думая об отпечатках пальцев. Теперь он был рад этому обстоятельству.
Что же еще? Какие вещи он мог оставить в этой квартире? Наверное, те, которые он не захватил с собой в прошлый раз, когда после ссоры убегал от Элли.
Тщательно осмотрев квартиру, он открыл дверь стенного шкафа. С крайним удивлением он увидел там чемоданы, автоматы, пистолеты. Два автомата!
Изумленный содержимым шкафа, он поспешно бросился к чемоданам. Раскрыв их, он обнаружил массу денег: все зеленые банкноты. Потрясенный, он даже забыл на время о мертвой Элли, оставшейся на постели. Он вытащил чемоданы, машинально сунул в карман револьвер. Затем, взяв оба чемодана, покинул квартиру.
Его “форд”, еще покрытый мексиканской пылью, стоял на другой стороне улицы. Чемоданы он убрал в машину, сел за руль и, глядя в ветровое стекло, увидел незнакомца, переходящего улицу с покупками в руках. Он шел обратно к Эллен, шел солидной тяжелой походкой железного человека, человека, непреклонного как судьба.
Незнакомец уже вошел в дом, идет вверх по лестнице. Сейчас он войдет в квартиру, увидит убитую Эллен, обнаружит исчезновение чемоданов... Тогда он начнет его преследовать со всей неумолимостью и упорством.
В зеркале заднего вида он заметил на углу стеклянную телефонную будку. Он выскочил из машины и быстро побежал к ней, нащупывая в кармане монету.
Мысли мельтешили в его голове, как цифры в счетной машине. Он чувствовал себя в санях, бешено мчащихся с крутой горы. Позже у него будет время поразмыслить, как он съехал с этой проклятой горы.
— Коммутатор.
— Убита женщина, — дрожащим голосом произнес он, — Лонгманс-авеню, сто шесть, двенадцать. Четырнадцать.
— Что?..
— Сообщите полиции. Скорей! Убийца еще там.
— Прошу вас...
— Адрес: сто шесть, двенадцать, Лонгманс-авеню, квартира четырнадцать.
— Ваше имя...
Он быстро повесил трубку и бросился назад в машину, на заднее сиденье, именно на заднее. На переднем его могут увидеть, а здесь, в темноте, можно было спокойно наблюдать.
Минуты через две после его звонка из-за угла показалась патрульная машина. Она остановилась прямо перед домом. Из нее вышли двое полицейских в форме и поспешили в дом.
Сотни раз обежали вокруг земли его возбужденные мысли. Но вот к его ужасу на улице снова показался незнакомец — один. Он огляделся и пошел к центру города.
Сидя на заднем сиденье своего “форда”, он уставился на незнакомца, скрипя зубами и сжимая кулаки. Где же он допустил ошибку! В квартире был труп, оружие в шкафу! Как незнакомец мог объяснить все это полиции? Почему же его отпустили?
Но действительно ли его отпустили? Что за человек этот незнакомец? В первый раз он задал себе этот вопрос. Кто мог так легкомысленно оставить в шкафу чемоданы с деньгами, сложить там кучу огнестрельного оружия? Кто мог все это оставить и уйти от полиции твердым шагом? Что это за человек?
Он решил последовать за незнакомцем. Боясь потерять его из виду, он запер дверцы машины и пошел следом за ним тоже пешком. Он держался от него на расстоянии одного дома, наблюдая, как тот шагает, как тяжело размахивает руками, словно они у него свинцовые.
Он проследовал за незнакомцем до гаража, потом — такси и дальше. Неожиданно он заметил, что за незнакомцем еще кто-то следит. Им оказался приземистый мужчина в спецовке. Он остановился и стал за ними наблюдать.
Когда незнакомец и человек в спецовке вели свой диалог, он стоял достаточно близко и слушал их, оставаясь незамеченным. В разговоре он уловил фамилию Кафки и вспомнил, что Элли как-то ее упоминала. Однако смысла этого разговора он не уловил. Да это и не очень интересовало его. Наконец они замолчали, незнакомец пошел дальше, сел в такси и уехал, оставив мужчину в спецовке на тротуаре.
Как только такси скрылось из вида, он подошел к мужчине в спецовке и заговорил с ним. Вскоре он убедился, что тот был незначительным и безобидным субъектом. Как выяснилось, адреса Кафки этот мужчина не знал.
— А вы можете показать мне, где он живет?
— Показать могу, — охотно согласился мужчина в спецовке. Фамилия этого мужчины была Мурэй. Потом они сели в такси и поехали. Не доезжая двух домов до дома Кафки, они вышли из машины. Ему не хотелось брать с собой Мурэя, но он опасался, что в противном случае тот сам пойдет к Кафке и предупредит незнакомца, что за ним следят.
Мурэй задавал ему вопрос за вопросом и этим порядком надоел. Сунув болтуну под нос револьвер, он раздраженно произнес:
— Заткни свою глупую пасть!
Мурэй испуганно замолк. Они вошли в подъезд напротив дома Кафки и стали ждать. Мурэй показал ему, где находятся окна Кафки. Все они были ярко освещены.
Незнакомца нужно убить, тогда все будет в порядке. Размышлял он про себя. А затем — снова в Мексику. На этот раз навсегда и с деньгами. Вероятно, будет трудно перевезти деньги через границу, но он что-нибудь придумает. Например, положит банкноты в запасное колесо. Есть и другие возможности.
Погруженный в мечты о Мексике и деньгах, он не сразу заметил, как незнакомец вышел из дома и спустился по ступенькам. Не долго думая, он поднял руку с револьвером и прицелился.
Но Мурэй внезапно крикнул:
— Эй!..
Это было неожиданно. Он повернул дуло револьвера в сторону Мурэя и выстрелил в его глупую голову. Сделал он это, совершенно не думая. Но было уже поздно: незнакомец на другой стороне улице бросился в укрытие. Он отбросил тело Мурэя с сторону и выстрелил в незнакомца два раза, но промахнулся.
А затем незнакомец выстрелил в него. Пули просвистели мимо уха. Еще никто и никогда не стрелял в него. Он не думал, что это так страшно...
Он побежал. Когда он успокоился, ему стало ясно: его бегство — еще одна ошибка. Теперь он потерял след незнакомца. Преследователь легко может превратиться в преследуемого. Ему обязательно нужно узнать, где находится незнакомец. Необходимо не упускать его из вида, самому же надо оставаться невидимым. Если это не удастся — будет ужасно... Незнакомец может легко оказаться за его спиной, если он не будет его видеть перед собой.
Он опять подумал о том, что сейчас неплохо бы было удрать в Мексику, поскорее убраться отсюда и все забыть. Но он не мог так поступить. В любой точке земли он не будет знать покоя. Он будет так бояться этого незнакомца, что жизнь для него станет невыносимой.
Однако ошибка уже сделана. Он вернулся к дому Кафки. Но теперь его окна не светились. Незнакомец, конечно, ушел неизвестно куда. Может быть, он уже стоит сзади него? У него мурашки поползли по спине, затылок заболел, а руки стали чужими.
Он вернулся в снятую комнату обходным путем, сделав большой крюк, и обходя темные переулки. За ним никто не следил, хотя до конца он не был в этом уверен.
Придя домой, он принял меры предосторожности. Поставил на подоконник стаканы и бутылки, чтобы они с грохотом упали на пол, если кто-нибудь полезет в окно. К двери он придвинул комод. Наконец он заснул. Спал тревожно, часто пробуждаясь от кошмарных снов.
Большую часть следующего дня он провел в своей комнате. То он дремал, то смотрел в окно, то нервно ходил взад и вперед по комнате. К середине дня он осознал, что ожидает появления незнакомца, и попытался взять себя в руки. Находиться в комнате он больше не мог, ему нужно было выйти на улицу и что-то делать, чем-то заняться.
Он проехал мимо дома, где жил Кафка, но не обнаружил и следов незнакомца. Труп Мурэя исчез, его увезли.
В сущности, до его сознания еще не дошло, что он совершил преступление, убив двух человек, и пытался убить третьего.
Он был уверен, что никогда не решился бы на такие ненормальные проступки, если бы не попал в ненормальное дурацкое положение. Вообще-то он неспособен был убить человека. В том, что он убил Эллен и Мурэя, пытался убить незнакомца, виноваты, считал он, сложившиеся обстоятельства, но никак не он.
Он проехал мимо дома, где жила Эллен. Ничто не указывало на то, что вчера здесь произошло убийство. Под влиянием импульса он остановил машину и пошел назад пешком.
В этом доме, размышлял он, жил незнакомец. Вернется ли он?
Он вошел в дом и поднялся по лестнице. Слишком поздно он заметил полицейского, сидевшего на табуретке перед дверью, ведущей в квартиру Эллен. Теперь он уже не мог пойти обратно вниз и сделал единственное, что ему оставалось: прошел мимо полицейского и поднялся выше. Коп читал газету и только мельком взглянул на него.
У него был один выход — лезть на крышу. Он вдруг почувствовал себя очень одиноким. Под его ногами была крыша, а над головой — темнеющее вечернее небо. Опасаясь, что крыша не выдержит его, он осторожно двинулся по краю. Ему захотелось вдруг посмотреть вниз. Он присел на корточки и с опаской посмотрел на улицу. Придет ли сюда незнакомец? Почему-то ему казалось это возможным. Он знал только два места, где тот мог быть: квартира Кафки и квартира Элли. Следовательно, логично ожидать его возле одного из этих мест. А место на крыше довольно удобно для ожидания.
Он еще не уяснил, почему ему хочется ждать незнакомца именно здесь. На всякий случай, он держал улицу в поле зрения и раздумывал над тем, можно ли, целясь отсюда вниз, точно попасть в цель из револьвера.
Его тянуло зайти в спальню, где он убил Эллен, еще раз осмотреть там все. Труп, как он полагал, уже увезли. Ему было досадно, пустая комната манила его. Ему хотелось туда войти.
Он облокотился на парапет, погруженный в свои мысли. Шорох заставил его вздрогнуть. Он захотел двинуться, но заставил себя побороть это желание. Он только повернул голову и увидел незнакомца, стоящего на другой стороне крыши и возникшего словно из воздуха.
Нет, не из воздуха. Там, на противоположной стороне, была пожарная лестница.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
Он вошел туда. Она лежала полуголая на кровати, в ее наглом рту торчала сигарета. Она была полусонная. Взглянув на него, она сдвинула брови, но не проявила признаков страха. Она не разозлилась, только посмотрела устало и недовольно.
— Ах ты. Боже мой, — только и произнесла она.
Подробностей своей мести он ясно себе не представлял. Он только знал, что вернулся в город с целью рассчитаться с ней. Теперь он вступил уже во внутренний круг ада, оказался непосредственно перед свершением своей мести. На какой-то момент его охватил панический ужас. Он не знал, что теперь делать. Она тотчас заметила его нерешительность и поняла ее как проявление обычной слабости. Это сразу отразилось на ее поведении, и он мгновенно усек происшедшую в ней перемену. Он заметил, как она встрепенулась, как искривились ее губы, чтобы произнести первые слова ругательства. В его мыслях пронеслось скверное предчувствие: ее дерзость снова возьмет верх над его беспомощностью по отношению к ней, над его неловкостью; в результате печальное, достойное сожаления отступление.
На этот раз этого не будет. Решительным жестом он преодолел унизительное состояние безволия. Он резко повернулся и обвел гневным взором комнату. Теперь он вроде бы и не узнавал ее, все плыло перед его глазами. Неожиданно взгляд его остановился на саблях, висевших на стене крест на крест. Раньше он смотрел на них как на украшение, теперь же... Они были тонкие и острые.
Раздумывать было уже поздно из ее рта на него обрушился поток унижающих и оскорбляющих слов... Рука сама собой потянулась к стене, и вот уже там осталась блестящая полоса, сабля оказалась в его руке. Он не знал, что будет делать, но рука его так ловко и естественно держала рукоять сабли. В следующее мгновение он поднял руку с саблей над головой.
Все могло бы разрешиться миром, если бы сна испугалась. Ему не хотелось наносить ей телесные повреждения. Он все еще думал, что снял саблю для устрашения. Однако она не испугалась, во всяком случае, не показала своего испуга. Она только сказала со злостью:
— Ты, идиот, чего ты хочешь? Ты вообще не способен меня зарезать, если ты...
Какие слова последуют дальше, он хорошо уже знал. Трюки, с помощью которых она причиняла ему боль, он давно изучил. И теперь он знал, как заставить ее замолчать. У него не было выбора, не было...
Он подскочил к ней, держа саблю в правой руке, размахнулся и с силой нанес удар в грудь. Он пригвоздил ее к кровати. Ее слова повисли в воздухе, она уже никогда не сможет их произнести. А жизнь кругом продолжалась, она остановилась только для Эллен в эту кровавую секунду. Голова ее медленно склонилась к позолоченной рукояти сабли.
Для него же время теперь стремительно побежало. Он должен был срочно отсюда уходить. Время уже не обратить вспять.
Скоро должна явиться полиция. Неужели он оставил много следов?
На его счастье он был в перчатках. Он надел их потому, что на улице похолодало, вовсе не думая об отпечатках пальцев. Теперь он был рад этому обстоятельству.
Что же еще? Какие вещи он мог оставить в этой квартире? Наверное, те, которые он не захватил с собой в прошлый раз, когда после ссоры убегал от Элли.
Тщательно осмотрев квартиру, он открыл дверь стенного шкафа. С крайним удивлением он увидел там чемоданы, автоматы, пистолеты. Два автомата!
Изумленный содержимым шкафа, он поспешно бросился к чемоданам. Раскрыв их, он обнаружил массу денег: все зеленые банкноты. Потрясенный, он даже забыл на время о мертвой Элли, оставшейся на постели. Он вытащил чемоданы, машинально сунул в карман револьвер. Затем, взяв оба чемодана, покинул квартиру.
Его “форд”, еще покрытый мексиканской пылью, стоял на другой стороне улицы. Чемоданы он убрал в машину, сел за руль и, глядя в ветровое стекло, увидел незнакомца, переходящего улицу с покупками в руках. Он шел обратно к Эллен, шел солидной тяжелой походкой железного человека, человека, непреклонного как судьба.
Незнакомец уже вошел в дом, идет вверх по лестнице. Сейчас он войдет в квартиру, увидит убитую Эллен, обнаружит исчезновение чемоданов... Тогда он начнет его преследовать со всей неумолимостью и упорством.
В зеркале заднего вида он заметил на углу стеклянную телефонную будку. Он выскочил из машины и быстро побежал к ней, нащупывая в кармане монету.
Мысли мельтешили в его голове, как цифры в счетной машине. Он чувствовал себя в санях, бешено мчащихся с крутой горы. Позже у него будет время поразмыслить, как он съехал с этой проклятой горы.
— Коммутатор.
— Убита женщина, — дрожащим голосом произнес он, — Лонгманс-авеню, сто шесть, двенадцать. Четырнадцать.
— Что?..
— Сообщите полиции. Скорей! Убийца еще там.
— Прошу вас...
— Адрес: сто шесть, двенадцать, Лонгманс-авеню, квартира четырнадцать.
— Ваше имя...
Он быстро повесил трубку и бросился назад в машину, на заднее сиденье, именно на заднее. На переднем его могут увидеть, а здесь, в темноте, можно было спокойно наблюдать.
Минуты через две после его звонка из-за угла показалась патрульная машина. Она остановилась прямо перед домом. Из нее вышли двое полицейских в форме и поспешили в дом.
Сотни раз обежали вокруг земли его возбужденные мысли. Но вот к его ужасу на улице снова показался незнакомец — один. Он огляделся и пошел к центру города.
Сидя на заднем сиденье своего “форда”, он уставился на незнакомца, скрипя зубами и сжимая кулаки. Где же он допустил ошибку! В квартире был труп, оружие в шкафу! Как незнакомец мог объяснить все это полиции? Почему же его отпустили?
Но действительно ли его отпустили? Что за человек этот незнакомец? В первый раз он задал себе этот вопрос. Кто мог так легкомысленно оставить в шкафу чемоданы с деньгами, сложить там кучу огнестрельного оружия? Кто мог все это оставить и уйти от полиции твердым шагом? Что это за человек?
Он решил последовать за незнакомцем. Боясь потерять его из виду, он запер дверцы машины и пошел следом за ним тоже пешком. Он держался от него на расстоянии одного дома, наблюдая, как тот шагает, как тяжело размахивает руками, словно они у него свинцовые.
Он проследовал за незнакомцем до гаража, потом — такси и дальше. Неожиданно он заметил, что за незнакомцем еще кто-то следит. Им оказался приземистый мужчина в спецовке. Он остановился и стал за ними наблюдать.
Когда незнакомец и человек в спецовке вели свой диалог, он стоял достаточно близко и слушал их, оставаясь незамеченным. В разговоре он уловил фамилию Кафки и вспомнил, что Элли как-то ее упоминала. Однако смысла этого разговора он не уловил. Да это и не очень интересовало его. Наконец они замолчали, незнакомец пошел дальше, сел в такси и уехал, оставив мужчину в спецовке на тротуаре.
Как только такси скрылось из вида, он подошел к мужчине в спецовке и заговорил с ним. Вскоре он убедился, что тот был незначительным и безобидным субъектом. Как выяснилось, адреса Кафки этот мужчина не знал.
— А вы можете показать мне, где он живет?
— Показать могу, — охотно согласился мужчина в спецовке. Фамилия этого мужчины была Мурэй. Потом они сели в такси и поехали. Не доезжая двух домов до дома Кафки, они вышли из машины. Ему не хотелось брать с собой Мурэя, но он опасался, что в противном случае тот сам пойдет к Кафке и предупредит незнакомца, что за ним следят.
Мурэй задавал ему вопрос за вопросом и этим порядком надоел. Сунув болтуну под нос револьвер, он раздраженно произнес:
— Заткни свою глупую пасть!
Мурэй испуганно замолк. Они вошли в подъезд напротив дома Кафки и стали ждать. Мурэй показал ему, где находятся окна Кафки. Все они были ярко освещены.
Незнакомца нужно убить, тогда все будет в порядке. Размышлял он про себя. А затем — снова в Мексику. На этот раз навсегда и с деньгами. Вероятно, будет трудно перевезти деньги через границу, но он что-нибудь придумает. Например, положит банкноты в запасное колесо. Есть и другие возможности.
Погруженный в мечты о Мексике и деньгах, он не сразу заметил, как незнакомец вышел из дома и спустился по ступенькам. Не долго думая, он поднял руку с револьвером и прицелился.
Но Мурэй внезапно крикнул:
— Эй!..
Это было неожиданно. Он повернул дуло револьвера в сторону Мурэя и выстрелил в его глупую голову. Сделал он это, совершенно не думая. Но было уже поздно: незнакомец на другой стороне улице бросился в укрытие. Он отбросил тело Мурэя с сторону и выстрелил в незнакомца два раза, но промахнулся.
А затем незнакомец выстрелил в него. Пули просвистели мимо уха. Еще никто и никогда не стрелял в него. Он не думал, что это так страшно...
Он побежал. Когда он успокоился, ему стало ясно: его бегство — еще одна ошибка. Теперь он потерял след незнакомца. Преследователь легко может превратиться в преследуемого. Ему обязательно нужно узнать, где находится незнакомец. Необходимо не упускать его из вида, самому же надо оставаться невидимым. Если это не удастся — будет ужасно... Незнакомец может легко оказаться за его спиной, если он не будет его видеть перед собой.
Он опять подумал о том, что сейчас неплохо бы было удрать в Мексику, поскорее убраться отсюда и все забыть. Но он не мог так поступить. В любой точке земли он не будет знать покоя. Он будет так бояться этого незнакомца, что жизнь для него станет невыносимой.
Однако ошибка уже сделана. Он вернулся к дому Кафки. Но теперь его окна не светились. Незнакомец, конечно, ушел неизвестно куда. Может быть, он уже стоит сзади него? У него мурашки поползли по спине, затылок заболел, а руки стали чужими.
Он вернулся в снятую комнату обходным путем, сделав большой крюк, и обходя темные переулки. За ним никто не следил, хотя до конца он не был в этом уверен.
Придя домой, он принял меры предосторожности. Поставил на подоконник стаканы и бутылки, чтобы они с грохотом упали на пол, если кто-нибудь полезет в окно. К двери он придвинул комод. Наконец он заснул. Спал тревожно, часто пробуждаясь от кошмарных снов.
Большую часть следующего дня он провел в своей комнате. То он дремал, то смотрел в окно, то нервно ходил взад и вперед по комнате. К середине дня он осознал, что ожидает появления незнакомца, и попытался взять себя в руки. Находиться в комнате он больше не мог, ему нужно было выйти на улицу и что-то делать, чем-то заняться.
Он проехал мимо дома, где жил Кафка, но не обнаружил и следов незнакомца. Труп Мурэя исчез, его увезли.
В сущности, до его сознания еще не дошло, что он совершил преступление, убив двух человек, и пытался убить третьего.
Он был уверен, что никогда не решился бы на такие ненормальные проступки, если бы не попал в ненормальное дурацкое положение. Вообще-то он неспособен был убить человека. В том, что он убил Эллен и Мурэя, пытался убить незнакомца, виноваты, считал он, сложившиеся обстоятельства, но никак не он.
Он проехал мимо дома, где жила Эллен. Ничто не указывало на то, что вчера здесь произошло убийство. Под влиянием импульса он остановил машину и пошел назад пешком.
В этом доме, размышлял он, жил незнакомец. Вернется ли он?
Он вошел в дом и поднялся по лестнице. Слишком поздно он заметил полицейского, сидевшего на табуретке перед дверью, ведущей в квартиру Эллен. Теперь он уже не мог пойти обратно вниз и сделал единственное, что ему оставалось: прошел мимо полицейского и поднялся выше. Коп читал газету и только мельком взглянул на него.
У него был один выход — лезть на крышу. Он вдруг почувствовал себя очень одиноким. Под его ногами была крыша, а над головой — темнеющее вечернее небо. Опасаясь, что крыша не выдержит его, он осторожно двинулся по краю. Ему захотелось вдруг посмотреть вниз. Он присел на корточки и с опаской посмотрел на улицу. Придет ли сюда незнакомец? Почему-то ему казалось это возможным. Он знал только два места, где тот мог быть: квартира Кафки и квартира Элли. Следовательно, логично ожидать его возле одного из этих мест. А место на крыше довольно удобно для ожидания.
Он еще не уяснил, почему ему хочется ждать незнакомца именно здесь. На всякий случай, он держал улицу в поле зрения и раздумывал над тем, можно ли, целясь отсюда вниз, точно попасть в цель из револьвера.
Его тянуло зайти в спальню, где он убил Эллен, еще раз осмотреть там все. Труп, как он полагал, уже увезли. Ему было досадно, пустая комната манила его. Ему хотелось туда войти.
Он облокотился на парапет, погруженный в свои мысли. Шорох заставил его вздрогнуть. Он захотел двинуться, но заставил себя побороть это желание. Он только повернул голову и увидел незнакомца, стоящего на другой стороне крыши и возникшего словно из воздуха.
Нет, не из воздуха. Там, на противоположной стороне, была пожарная лестница.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17