— Я должна была бы выплеснуть содержимое стакана тебе в лицо.
— Это не твоя квартира, — повторил он. — Место, где ты развлекаешь гостей Компании.
— Бессовестная ложь! Паркер пожал плечами.
— Можешь послать мне фотографии почтой, — заметил он, допил виски, поставил стакан на стол и направился к двери.
Он стоял уже на пороге, когда она заговорила почти жалобным голосом, из которого улетучились гнев и раздражение:
— Почему ты так поступаешь? Зачем? Ты ведь не обязан делать это.
Ему нужны были фотографии. Он обернулся:
— Мне кажется, меня хотят заставить быть обязанным.
Чтобы поскорее получить фотографии, он решил, что поговорит с ней и все объяснит.
Она сказала:
— Если тебя нельзя заставить принять решение по тому, главному вопросу, то почему бы тебе не остаться у меня? Просто так. Ты получаешь нечто ни за что.
— Премия, — возразил он, — премия за глупость. И я даже не должен быть по-настоящему глуп, от меня требуется всего лишь вести себя как глупец.
— Другими словами, это гордость, — усмехнулась она. — Ты считаешь, что тебя недооценили, и это ранит твою гордость.
Он покачал головой.
— Проститутки существуют для бедных. На ваших условиях ты мне не нужна.
— Да? — Она нахмурилась, изучающе посмотрела на него, а затем махнула рукой: — Хорошо. Если дело обстоит таким образом — думаю, ты догадался, что я должна отчитаться по телефону после твоего ухода.
Он кивнул.
— Одну минуту. — Она направилась к телефону, сняла трубку, набрала номер и подождала, пока ей ответили. — Это Кристал. Он только что ушел. Ничего не вышло. — Она снова помолчала, глядя на Паркера, а затем добавила в трубку: — Он догадался, вот почему. Квартира выглядела фальшиво, наверное, и я сделала что-то не так.
Паркер подошел и взял трубку у нее из рук. Мужской голос говорил:
— ...не понадобится. Но я удивлен, что... Он вернул трубку Кристал, и та, уловив нить беседы, сказала пару раз, что ей очень жаль, и закончила разговор.
Положив трубку на рычаг, она посмотрела на Паркера:
— Ты хочешь, чтобы я послала тебе фотографии, или ты подождешь?
— Я подожду.
— Что ты пил?
— Виски.
Наливая ему еще один стакан, она заметила:
— Надеюсь, ты понял, что я не веду двойную игру.
Он сел на диван.
— Понял.
— Откуда у тебя такая уверенность?
— Можешь не сомневаться, тебе не удастся использовать мое «да» или «нет», независимо от того, что здесь произойдет, — объяснил он ей. — Уйду я или останусь, все равно у тебя не возникнет повода для второго звонка.
— Ты прав, — повторила она и улыбнулась улыбкой эльфа. — А если я сейчас скажу тебе, что я заинтересовалась тобой и подумала, что неплохо было бы узнать тебя поближе? Что ты на это скажешь?
Сейчас условия выглядели лучше. Он поставил стакан на столик и потянулся к ней.
Глава 4
Повернувшись на живот, он положил ладонь ей на бедро и повел руку к груди и плечу. Ее тело было теплым, сухим и упругим. Затем он снова повторил движение. Теперь она что-то тихо простонала, вздрогнула под его пальцами и шевельнула руками. Когда он проделал то же самое в третий раз, она удивленно открыла глаза.
— О! — Поморгав, она зевнула и потянулась так, что ее груди напряглись. Он коснулся их ладонью, и она, рассмеявшись, сказала: — Это ты! Доброе утро!
— Еще нет, — ответил он.
— О? О! Да, конечно. — Она открыла ему навстречу свои объятия. — Да, конечно, — пробормотала она.
Он вел себя немножко странно и вполне понимал почему. Его сексуальный аппетит имел циклический характер — он достигал своего пика сразу же после завершения работы, а затем постепенно уменьшался, совершенно исчезая в то время, когда он занимался планированием и подготовкой к выполнению нового задания. В соответствии с этой моделью сейчас он должен испытывать очень небольшой (или вообще никакого) интерес к Кристал. Но его обычная цикличность поведения основывалась на том, что он брался за дела только раз или два в год, и в этом крылась причина. Грабеж на футбольном стадионе произошел только шесть недель назад. Он принялся за очередное мероприятие так быстро только потому, что не свойственная ему потребность в деньгах совпала с просьбой Уолтера Карнза. Таким образом, это был один из немногих случаев в его жизни, когда он сочетал приятное с полезным.
Когда они выбрались из постели, она спросила:
— Ты уже получил ответ на свой звонок? Прошлым вечером он сделал звонок по контактному телефону Грофилда после того, как просмотрел снимки.
— Нет, — ответил он. — Еще слишком рано, Грофилд любит поспать до полудня.
— Значит, ты собираешься принять предложение? Раз ты позвонил, значит...
— Прекрати работать, — отрезал он. Она уже не обижалась на него, только рассмеялась и покачала головой.
— Я не работаю, мне интересно, просто для себя.
— Ты слишком любопытна.
— Хорошо, забудем... Что тебе приготовить на завтрак?
— Что хочешь, мне все равно. — Паркер относился к еде функционально и не задумывался о разносолах.
— Я должна кое-что обсудить с тобой.
— Валяй.
— Мне бы хотелось, чтобы ты остался здесь, у меня. Но если ты согласен, то я должна предупредить своего босса, чтобы мне не давали на это время других заданий.
Паркер задумался. Чтобы все подготовить, понадобится пара недель. Ему предстояло сделать выбор между этой квартирой и комнатой в мотеле. После того как он займется подготовкой более плотно, его обычная модель поведения может взять верх, но до тех пор жилье Кристал имело неоспоримые преимущества перед мотелем. Он ответил:
— Скажи своему боссу, чтобы послал кого-нибудь забрать мои вещи из мотеля и перенести их сюда.
— Хорошо.
Пока он принимал душ, она приготовила завтрак, а затем они снова оказались в постели. Вскоре после десяти кто-то принес чемодан Паркера, и извечный инстинкт женской опеки взял верх над Кристал: она принялась распаковывать вещи, складывать их на полки, а затем ей пришлось одеться, чтобы спуститься вниз и отдать кое-что в химчистку. Во время ее отсутствия Паркер снова просмотрел снимки — ничего не скажешь, получились первоклассные черно-белые фотографии, — и, когда она вернулась, он раздел ее и снова затащил в постель.
Телефон зазвонил в половине двенадцатого. Они сидели, опершись на подушки, и курили. Она потянулась, сняла трубку и, сказав в нее несколько слов, передала ее Паркеру:
— Это тебя. Поблагодари его за то, что не позвонил пятью минутами раньше.
— Алло.
— Что у тебя там за женщина с таким волнующим голосом? — услышал Паркер.
— Грофилд?
— Разговаривать с тобой все равно, что со статуей с острова Пасхи. Как дела, приятель?
В этом весь Грофилд — он всегда развлекал сам себя своими же собственными разговорами. Но он был хороший человек, надежный в работе и прекрасно подходил для дела, которым теперь занимался.
— Есть инвестиция, которая могла бы заинтересовать тебя.
— Проклятые мещане только что изгнали меня из театра, и твое лаконичное предложение выглядит весьма содержательно, но как слабо сыграно.
— Ну что, принимаешь? Деньги на подготовительные расходы не ограничены, заработок гарантирован.
— Два невозможных в одном предложении! Я заинтригован.
— Как скоро ты сможешь добраться сюда?
— После обеда. Я в Новом Орлеане. Паркер дал ему адрес квартиры Кристал, и Грофилд крикнул в трубку:
— Когда я приеду, ты дашь мне исчерпывающие объяснения. Что толку от твоих проклятых односложных намеков.
— Идет!
Паркер снова передал трубку Кристал, думая о том, что объяснения займут слишком много времени. Но это позже. Он погасил сигарету в пепельнице и попросил девушку:
— Не клади пока трубку.
Глава 5
Он еще не мог решить, с чего должны начаться его объяснения. Работа нашла Паркера из-за его связей с Компанией (так сейчас называли себя ребята, занимавшиеся организованным рэкетом), поэтому, видно, следовало дать понять, как он, Паркер, вышел на нее.
И Паркер, и компания действовали вне рамок закона: она жила за счет азартных игр, наркотиков и проституции, за счет покупателей нелегальных товаров и услуг, а Паркер просто направлялся туда, где концентрировались деньги, и отнимал их. Он работал не чаще двух раз в году: почти всегда это были грабежи — банков, касс, ювелирных магазинов или бронированных автомобилей, — и почти всегда действовал с группой из трех или четырех таких же, как он, профессионалов. Члены группы менялись в зависимости от характера работы и от того, кто оказывался свободен и доступен в нужный момент. В течение последних девятнадцати лет Паркер имел дело в общей сложности с сотней разных сообщников.
Один из них, Мэл Резник, однажды повел с ним двойную игру и использовал долю Паркера, чтобы выплатить свой старый долг компании. Резник рассчитался с Паркером, но последнему пришлось применить силу, чтобы забрать свои деньги у компании. В тот момент ею руководил человек по имени Бронсон. Когда он стал настаивать на убийстве Паркера, тот вступил в соглашение с Карнзом — следующим претендентом на пост главы компании после Бронсона. Паркер ликвидировал Бронсона, а Карнз прекратил его преследовать.
И вот не так давно он получил от Карнза приглашение встретиться с ним в Лас-Вегасе, включающее оплаченный билет на самолет и содержащее намек на большую сумму денег, которую можно заработать, прими он предложение компании. И Паркер отправился в Лас-Вегас.
Их первая встреча состоялась в номере отеля на бульваре Стрип. Оба — крупные мужчины. Паркеру — тридцать восемь, Карнз лет на десять — пятнадцать старше. Но Паркер выглядел так, будто выточен из хорошо выдержанной породы дерева, тогда как Карнз больше походил на обрюзгшего борца.
— Ситуация простая, — объяснил Карнз. — У нас есть конкурент, а мы не любим конкурентов. В основном мы разбираемся с ними самостоятельно, но тут необычный случай. Он настолько экстраординарен, что я подумал, а не попросить ли тебя решить для нас эту проблему.
— Я не наемный убийца, — предупредил Паркер.
— Разве я этого не знаю? Думаешь, у меня нет своих наемных убийц — да у меня их более чем достаточно. Нет, Паркер, я не стал бы приглашать тебя, если бы кто-нибудь из моих людей мог справиться с задачей. Мне нужен ты, потому что такую работу никто лучше тебя не сделает. Это по твоей специальности и твой конек: я хочу, чтобы ты ограбил конкурента, обчистил бы его так, чтобы он уже не смог подняться.
— Почему?
Карнз пожал плечами:
— Потому что мы не можем добраться до него никаким другим путем.
— Почему?
— Вот главный вопрос! Это делает проблему уникальной. Ты слышал когда-нибудь об острове Кокэйн?
— Нет.
— Он в Мексиканском заливе, у техасского побережья. В сорока — пятидесяти милях от Галвстона. Еще шесть лет назад он представлял собой совершенно безлюдную местность и никому не принадлежал. Это примерно в сорока милях от США и в двухстах тридцати — от Мексики, но ни та, ни другая страна не интересовались островом настолько, чтобы позаботиться о заявлении своих прав на него. Островок казался так ничтожен, что во время Второй мировой морские летчики даже не построили на нем аэродрома. Он, наверное, оказался единственным из прибрежных островов, который они пропустили. Но шесть лет назад, — продолжил Карнз, отхлебнув свой джин с тоником, — появился один тип по имени Барон. Вольфганг Барон, так он называет себя. Обосновался на острове, нанял рабочих в Галвстоне и начал строить там казино и другие здания. Когда федеральные власти хватились, то выяснилось, что Куба только что закончила оформление всех документов через ООН, и остров теперь принадлежит ей. Всем, кто был из Галвстона, пришлось покинуть территорию недружественного государства, и Барон нанял мексиканцев в Матаморо. Когда закончилось строительство, он дал острову имя — Кокэйн, потому что до того жалкий клочок суши вообще не имел названия, и открыл свой бизнес.
Карнз допил джин и кого-то позвал. Из соседней комнаты появился молодой человек с болезненного цвета лицом, приготовил свежие напитки для хозяина и гостя и исчез.
Карнз повторил свой вопрос:
— Так ты когда-нибудь слышал раньше об острове Кокэйн?
Паркер покачал головой.
— Один из моих адвокатов рассказал мне, что значит это название. В Англии существует старая легенда о стране Кокэйн, где все прекрасно. Улицы сделаны из сахара, пончики растут на деревьях и тому подобное. Как в песне о большой леденцовой горе. Безделье и роскошь — вот что такое Кокэйн, и именно так этот тип Барон назвал свой игорный рай.
Паркер безразлично относился к старинным английским легендам. Его волновал один вопрос: что нужно Карнзу от него в данный момент. Но он знал, что получить интересующую вас информацию от людей, переполненных несущественными деталями, есть только один способ — подождать. Рано или поздно они сами изложат сущность проблемы.
Карнз продолжал:
— Ты видишь теперь, что задумал Барон. Он создал нечто вроде старых добрых плавучих судов-казино, которые стоят на якоре сразу за двенадцатимильной зоной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
— Это не твоя квартира, — повторил он. — Место, где ты развлекаешь гостей Компании.
— Бессовестная ложь! Паркер пожал плечами.
— Можешь послать мне фотографии почтой, — заметил он, допил виски, поставил стакан на стол и направился к двери.
Он стоял уже на пороге, когда она заговорила почти жалобным голосом, из которого улетучились гнев и раздражение:
— Почему ты так поступаешь? Зачем? Ты ведь не обязан делать это.
Ему нужны были фотографии. Он обернулся:
— Мне кажется, меня хотят заставить быть обязанным.
Чтобы поскорее получить фотографии, он решил, что поговорит с ней и все объяснит.
Она сказала:
— Если тебя нельзя заставить принять решение по тому, главному вопросу, то почему бы тебе не остаться у меня? Просто так. Ты получаешь нечто ни за что.
— Премия, — возразил он, — премия за глупость. И я даже не должен быть по-настоящему глуп, от меня требуется всего лишь вести себя как глупец.
— Другими словами, это гордость, — усмехнулась она. — Ты считаешь, что тебя недооценили, и это ранит твою гордость.
Он покачал головой.
— Проститутки существуют для бедных. На ваших условиях ты мне не нужна.
— Да? — Она нахмурилась, изучающе посмотрела на него, а затем махнула рукой: — Хорошо. Если дело обстоит таким образом — думаю, ты догадался, что я должна отчитаться по телефону после твоего ухода.
Он кивнул.
— Одну минуту. — Она направилась к телефону, сняла трубку, набрала номер и подождала, пока ей ответили. — Это Кристал. Он только что ушел. Ничего не вышло. — Она снова помолчала, глядя на Паркера, а затем добавила в трубку: — Он догадался, вот почему. Квартира выглядела фальшиво, наверное, и я сделала что-то не так.
Паркер подошел и взял трубку у нее из рук. Мужской голос говорил:
— ...не понадобится. Но я удивлен, что... Он вернул трубку Кристал, и та, уловив нить беседы, сказала пару раз, что ей очень жаль, и закончила разговор.
Положив трубку на рычаг, она посмотрела на Паркера:
— Ты хочешь, чтобы я послала тебе фотографии, или ты подождешь?
— Я подожду.
— Что ты пил?
— Виски.
Наливая ему еще один стакан, она заметила:
— Надеюсь, ты понял, что я не веду двойную игру.
Он сел на диван.
— Понял.
— Откуда у тебя такая уверенность?
— Можешь не сомневаться, тебе не удастся использовать мое «да» или «нет», независимо от того, что здесь произойдет, — объяснил он ей. — Уйду я или останусь, все равно у тебя не возникнет повода для второго звонка.
— Ты прав, — повторила она и улыбнулась улыбкой эльфа. — А если я сейчас скажу тебе, что я заинтересовалась тобой и подумала, что неплохо было бы узнать тебя поближе? Что ты на это скажешь?
Сейчас условия выглядели лучше. Он поставил стакан на столик и потянулся к ней.
Глава 4
Повернувшись на живот, он положил ладонь ей на бедро и повел руку к груди и плечу. Ее тело было теплым, сухим и упругим. Затем он снова повторил движение. Теперь она что-то тихо простонала, вздрогнула под его пальцами и шевельнула руками. Когда он проделал то же самое в третий раз, она удивленно открыла глаза.
— О! — Поморгав, она зевнула и потянулась так, что ее груди напряглись. Он коснулся их ладонью, и она, рассмеявшись, сказала: — Это ты! Доброе утро!
— Еще нет, — ответил он.
— О? О! Да, конечно. — Она открыла ему навстречу свои объятия. — Да, конечно, — пробормотала она.
Он вел себя немножко странно и вполне понимал почему. Его сексуальный аппетит имел циклический характер — он достигал своего пика сразу же после завершения работы, а затем постепенно уменьшался, совершенно исчезая в то время, когда он занимался планированием и подготовкой к выполнению нового задания. В соответствии с этой моделью сейчас он должен испытывать очень небольшой (или вообще никакого) интерес к Кристал. Но его обычная цикличность поведения основывалась на том, что он брался за дела только раз или два в год, и в этом крылась причина. Грабеж на футбольном стадионе произошел только шесть недель назад. Он принялся за очередное мероприятие так быстро только потому, что не свойственная ему потребность в деньгах совпала с просьбой Уолтера Карнза. Таким образом, это был один из немногих случаев в его жизни, когда он сочетал приятное с полезным.
Когда они выбрались из постели, она спросила:
— Ты уже получил ответ на свой звонок? Прошлым вечером он сделал звонок по контактному телефону Грофилда после того, как просмотрел снимки.
— Нет, — ответил он. — Еще слишком рано, Грофилд любит поспать до полудня.
— Значит, ты собираешься принять предложение? Раз ты позвонил, значит...
— Прекрати работать, — отрезал он. Она уже не обижалась на него, только рассмеялась и покачала головой.
— Я не работаю, мне интересно, просто для себя.
— Ты слишком любопытна.
— Хорошо, забудем... Что тебе приготовить на завтрак?
— Что хочешь, мне все равно. — Паркер относился к еде функционально и не задумывался о разносолах.
— Я должна кое-что обсудить с тобой.
— Валяй.
— Мне бы хотелось, чтобы ты остался здесь, у меня. Но если ты согласен, то я должна предупредить своего босса, чтобы мне не давали на это время других заданий.
Паркер задумался. Чтобы все подготовить, понадобится пара недель. Ему предстояло сделать выбор между этой квартирой и комнатой в мотеле. После того как он займется подготовкой более плотно, его обычная модель поведения может взять верх, но до тех пор жилье Кристал имело неоспоримые преимущества перед мотелем. Он ответил:
— Скажи своему боссу, чтобы послал кого-нибудь забрать мои вещи из мотеля и перенести их сюда.
— Хорошо.
Пока он принимал душ, она приготовила завтрак, а затем они снова оказались в постели. Вскоре после десяти кто-то принес чемодан Паркера, и извечный инстинкт женской опеки взял верх над Кристал: она принялась распаковывать вещи, складывать их на полки, а затем ей пришлось одеться, чтобы спуститься вниз и отдать кое-что в химчистку. Во время ее отсутствия Паркер снова просмотрел снимки — ничего не скажешь, получились первоклассные черно-белые фотографии, — и, когда она вернулась, он раздел ее и снова затащил в постель.
Телефон зазвонил в половине двенадцатого. Они сидели, опершись на подушки, и курили. Она потянулась, сняла трубку и, сказав в нее несколько слов, передала ее Паркеру:
— Это тебя. Поблагодари его за то, что не позвонил пятью минутами раньше.
— Алло.
— Что у тебя там за женщина с таким волнующим голосом? — услышал Паркер.
— Грофилд?
— Разговаривать с тобой все равно, что со статуей с острова Пасхи. Как дела, приятель?
В этом весь Грофилд — он всегда развлекал сам себя своими же собственными разговорами. Но он был хороший человек, надежный в работе и прекрасно подходил для дела, которым теперь занимался.
— Есть инвестиция, которая могла бы заинтересовать тебя.
— Проклятые мещане только что изгнали меня из театра, и твое лаконичное предложение выглядит весьма содержательно, но как слабо сыграно.
— Ну что, принимаешь? Деньги на подготовительные расходы не ограничены, заработок гарантирован.
— Два невозможных в одном предложении! Я заинтригован.
— Как скоро ты сможешь добраться сюда?
— После обеда. Я в Новом Орлеане. Паркер дал ему адрес квартиры Кристал, и Грофилд крикнул в трубку:
— Когда я приеду, ты дашь мне исчерпывающие объяснения. Что толку от твоих проклятых односложных намеков.
— Идет!
Паркер снова передал трубку Кристал, думая о том, что объяснения займут слишком много времени. Но это позже. Он погасил сигарету в пепельнице и попросил девушку:
— Не клади пока трубку.
Глава 5
Он еще не мог решить, с чего должны начаться его объяснения. Работа нашла Паркера из-за его связей с Компанией (так сейчас называли себя ребята, занимавшиеся организованным рэкетом), поэтому, видно, следовало дать понять, как он, Паркер, вышел на нее.
И Паркер, и компания действовали вне рамок закона: она жила за счет азартных игр, наркотиков и проституции, за счет покупателей нелегальных товаров и услуг, а Паркер просто направлялся туда, где концентрировались деньги, и отнимал их. Он работал не чаще двух раз в году: почти всегда это были грабежи — банков, касс, ювелирных магазинов или бронированных автомобилей, — и почти всегда действовал с группой из трех или четырех таких же, как он, профессионалов. Члены группы менялись в зависимости от характера работы и от того, кто оказывался свободен и доступен в нужный момент. В течение последних девятнадцати лет Паркер имел дело в общей сложности с сотней разных сообщников.
Один из них, Мэл Резник, однажды повел с ним двойную игру и использовал долю Паркера, чтобы выплатить свой старый долг компании. Резник рассчитался с Паркером, но последнему пришлось применить силу, чтобы забрать свои деньги у компании. В тот момент ею руководил человек по имени Бронсон. Когда он стал настаивать на убийстве Паркера, тот вступил в соглашение с Карнзом — следующим претендентом на пост главы компании после Бронсона. Паркер ликвидировал Бронсона, а Карнз прекратил его преследовать.
И вот не так давно он получил от Карнза приглашение встретиться с ним в Лас-Вегасе, включающее оплаченный билет на самолет и содержащее намек на большую сумму денег, которую можно заработать, прими он предложение компании. И Паркер отправился в Лас-Вегас.
Их первая встреча состоялась в номере отеля на бульваре Стрип. Оба — крупные мужчины. Паркеру — тридцать восемь, Карнз лет на десять — пятнадцать старше. Но Паркер выглядел так, будто выточен из хорошо выдержанной породы дерева, тогда как Карнз больше походил на обрюзгшего борца.
— Ситуация простая, — объяснил Карнз. — У нас есть конкурент, а мы не любим конкурентов. В основном мы разбираемся с ними самостоятельно, но тут необычный случай. Он настолько экстраординарен, что я подумал, а не попросить ли тебя решить для нас эту проблему.
— Я не наемный убийца, — предупредил Паркер.
— Разве я этого не знаю? Думаешь, у меня нет своих наемных убийц — да у меня их более чем достаточно. Нет, Паркер, я не стал бы приглашать тебя, если бы кто-нибудь из моих людей мог справиться с задачей. Мне нужен ты, потому что такую работу никто лучше тебя не сделает. Это по твоей специальности и твой конек: я хочу, чтобы ты ограбил конкурента, обчистил бы его так, чтобы он уже не смог подняться.
— Почему?
Карнз пожал плечами:
— Потому что мы не можем добраться до него никаким другим путем.
— Почему?
— Вот главный вопрос! Это делает проблему уникальной. Ты слышал когда-нибудь об острове Кокэйн?
— Нет.
— Он в Мексиканском заливе, у техасского побережья. В сорока — пятидесяти милях от Галвстона. Еще шесть лет назад он представлял собой совершенно безлюдную местность и никому не принадлежал. Это примерно в сорока милях от США и в двухстах тридцати — от Мексики, но ни та, ни другая страна не интересовались островом настолько, чтобы позаботиться о заявлении своих прав на него. Островок казался так ничтожен, что во время Второй мировой морские летчики даже не построили на нем аэродрома. Он, наверное, оказался единственным из прибрежных островов, который они пропустили. Но шесть лет назад, — продолжил Карнз, отхлебнув свой джин с тоником, — появился один тип по имени Барон. Вольфганг Барон, так он называет себя. Обосновался на острове, нанял рабочих в Галвстоне и начал строить там казино и другие здания. Когда федеральные власти хватились, то выяснилось, что Куба только что закончила оформление всех документов через ООН, и остров теперь принадлежит ей. Всем, кто был из Галвстона, пришлось покинуть территорию недружественного государства, и Барон нанял мексиканцев в Матаморо. Когда закончилось строительство, он дал острову имя — Кокэйн, потому что до того жалкий клочок суши вообще не имел названия, и открыл свой бизнес.
Карнз допил джин и кого-то позвал. Из соседней комнаты появился молодой человек с болезненного цвета лицом, приготовил свежие напитки для хозяина и гостя и исчез.
Карнз повторил свой вопрос:
— Так ты когда-нибудь слышал раньше об острове Кокэйн?
Паркер покачал головой.
— Один из моих адвокатов рассказал мне, что значит это название. В Англии существует старая легенда о стране Кокэйн, где все прекрасно. Улицы сделаны из сахара, пончики растут на деревьях и тому подобное. Как в песне о большой леденцовой горе. Безделье и роскошь — вот что такое Кокэйн, и именно так этот тип Барон назвал свой игорный рай.
Паркер безразлично относился к старинным английским легендам. Его волновал один вопрос: что нужно Карнзу от него в данный момент. Но он знал, что получить интересующую вас информацию от людей, переполненных несущественными деталями, есть только один способ — подождать. Рано или поздно они сами изложат сущность проблемы.
Карнз продолжал:
— Ты видишь теперь, что задумал Барон. Он создал нечто вроде старых добрых плавучих судов-казино, которые стоят на якоре сразу за двенадцатимильной зоной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20