И не важно чей…
Мастер Чен замолчал. Его собеседник неожиданно поклонился и вышел. Мастер Чен удовлетворенно кивнул, закрыл глаза и погрузился в медитацию.
Мастер Ли вышел, закрыл за собой дверь и остановился. Ему было одновременно грустно и радостно. Грустно за себя и радостно за брата Чена.
– Брат Чен по-настоящему идет по пути Будды, – тихо сказал сам себе мастер Ли. – А я… Я слишком привязан…
Мастер Ли вышел во двор монастыря, и его тут же окружили ученики.
– Мастер Ли! Мастер Ли! Расскажите нам историю о блуждающем будде! Вы обещали!…
Мастер Ли посмотрел на горящие интересом глаза, на знакомые, такие родные лица. Вот недавно прибившийся к монастырю послушник, которого он пару месяцев назад вылечил от малярии, выхаживая день и ночь; вот брат Тэн, пожилой монах, с которым они однажды потерялись в снегах и чуть не замерзли насмерть; вот совсем молодой послушник-сирота, для которого мастер Ли стал и отцом и матерью. Родители парнишки погибли во время обвала. Его сегодняшняя улыбка стоила мастеру Ли немало дней и ночей…
«Мастер Чен прав – я слишком привязан, я никогда не смогу ударить никого из них… Даже ради просветления… Я привязан к благодарности, к этим любящим взглядам, к этой теплоте, мое сердце принадлежит им, а не пустоте…»
Мастер Ли опустился на предусмотрительно подготовленную учениками подстилку и приготовился рассказывать обещанную историю. Послушники оживленно устраивались вокруг. Вдруг они, как один, замолчали, с лиц исчезла улыбка. Мастер Ли оглянулся. Во двор вышел мастер Чен и молча направился в сторону горы Кунь. Послушники втянули головы в плечи. Видно было, что они боятся пошелохнуться. Но сегодня мастер Чен никого с собой не позвал. Он собирался один увидеть красоту кровавого заката…
– Мастер Чен желает вам только блага… – зачем-то сказал мастер Ли, когда старший наставник исчез за воротами монастыря.
– Мы знаем, знаем, – заговорили монахи. – Он очень продвинут…
Они снова оживились, снова на лицах заиграла улыбка, радостно засмеялся мальчик-сирота:
– А правда, что блуждающий будда…
И вдруг грусть, сидевшая внутри мастера Ли, куда-то исчезла. «Может быть, брат Чен и прав, и мне никогда не достичь вершин духовного осознания. Пусть мой разум слаб, но мне кажется, что это тепло… эта… любовь… выше, чем…» – мастер Ли осекся даже в мыслях, а через мгновение он почувствовал, как внутри…
– А правду говорят, что если человек внезапно получил просветление – это значит, его посетил блуждающий будда? – спросил кто-то, но мастер Ли не ответил.
…И долго еще ждали ученики обещанной истории, потому что их любимый наставник окаменел, словно древняя статуя Будды. И лицо его светилось счастьем и неземным пониманием…
1 2 3
Мастер Чен замолчал. Его собеседник неожиданно поклонился и вышел. Мастер Чен удовлетворенно кивнул, закрыл глаза и погрузился в медитацию.
Мастер Ли вышел, закрыл за собой дверь и остановился. Ему было одновременно грустно и радостно. Грустно за себя и радостно за брата Чена.
– Брат Чен по-настоящему идет по пути Будды, – тихо сказал сам себе мастер Ли. – А я… Я слишком привязан…
Мастер Ли вышел во двор монастыря, и его тут же окружили ученики.
– Мастер Ли! Мастер Ли! Расскажите нам историю о блуждающем будде! Вы обещали!…
Мастер Ли посмотрел на горящие интересом глаза, на знакомые, такие родные лица. Вот недавно прибившийся к монастырю послушник, которого он пару месяцев назад вылечил от малярии, выхаживая день и ночь; вот брат Тэн, пожилой монах, с которым они однажды потерялись в снегах и чуть не замерзли насмерть; вот совсем молодой послушник-сирота, для которого мастер Ли стал и отцом и матерью. Родители парнишки погибли во время обвала. Его сегодняшняя улыбка стоила мастеру Ли немало дней и ночей…
«Мастер Чен прав – я слишком привязан, я никогда не смогу ударить никого из них… Даже ради просветления… Я привязан к благодарности, к этим любящим взглядам, к этой теплоте, мое сердце принадлежит им, а не пустоте…»
Мастер Ли опустился на предусмотрительно подготовленную учениками подстилку и приготовился рассказывать обещанную историю. Послушники оживленно устраивались вокруг. Вдруг они, как один, замолчали, с лиц исчезла улыбка. Мастер Ли оглянулся. Во двор вышел мастер Чен и молча направился в сторону горы Кунь. Послушники втянули головы в плечи. Видно было, что они боятся пошелохнуться. Но сегодня мастер Чен никого с собой не позвал. Он собирался один увидеть красоту кровавого заката…
– Мастер Чен желает вам только блага… – зачем-то сказал мастер Ли, когда старший наставник исчез за воротами монастыря.
– Мы знаем, знаем, – заговорили монахи. – Он очень продвинут…
Они снова оживились, снова на лицах заиграла улыбка, радостно засмеялся мальчик-сирота:
– А правда, что блуждающий будда…
И вдруг грусть, сидевшая внутри мастера Ли, куда-то исчезла. «Может быть, брат Чен и прав, и мне никогда не достичь вершин духовного осознания. Пусть мой разум слаб, но мне кажется, что это тепло… эта… любовь… выше, чем…» – мастер Ли осекся даже в мыслях, а через мгновение он почувствовал, как внутри…
– А правду говорят, что если человек внезапно получил просветление – это значит, его посетил блуждающий будда? – спросил кто-то, но мастер Ли не ответил.
…И долго еще ждали ученики обещанной истории, потому что их любимый наставник окаменел, словно древняя статуя Будды. И лицо его светилось счастьем и неземным пониманием…
1 2 3