На автомат нет времени - я
снова стреляю из пушки, и на его месте встает столб огня и дыма. Сзади
трещат автоматы. Сейчас бы гранату, но гранаты нет. Ничего, прорвемся! Я
вырываюсь из ворот, но в этот момент пуля ударяет в заднее колесо. Еще
метров пятьдесят машина несется по инерции, потом ее заносит. Я жму на
тормоз. Приехали. Из ворот уже бегут солдаты в серо-зеленой форме. Я
разряжаю в них автомат и переваливаюсь на заднее сиденье. Двое упали,
остальные залегли.
Вот он, пулемет. Хватаю его в одну руку, сумку с патронами - в другую
и выскакиваю из машины. Рядом полуразрушенный дом - вполне подходящее
укрытие. Вокруг визжат пули. Кажется, влип.

Я очнулся. Звенел звонок на обед. Передо мной был экран осциллографа
с застывшей на нем зеленой кривой. Опять это наваждение! Да что же это со
мной?! Я поспешно переснимаю кривую, записываю в журнал параметры,
выключаю установку и спускаюсь вниз, в столовую.
После обеда я принялся за расчеты. И чем дальше, тем больше приходил
к выводу, что эксперименты, которые я ставил уже второй месяц, наконец-то
дали положительный результат. Активность образца была на порядок выше, чем
в предыдущих опытах - дело сдвинулось с мертвой точки. Кажется, я все же
закончу диссертацию в этом году! Я забыл про сны, про сегодняшние
"отключения" - работа захватила меня, и когда прозвенел звонок, я встал
из-за стола с чувством удовлетворения. За сегодня я, кажется, сделал
больше, чем за предыдущий месяц. Я взглянул на часы. До свидания с Таней
оставалось еще полчаса. Сегодня она уговорила меня пойти на дискотеку.
Вообще я не против современной музыки, но танцевать не умею, и на
дискотеки поэтому не хожу. Но тут - особый случай. Только надо будет
переодеться - не идти же на дискотеку в костюме.
- Ну вот, это же совсем другое дело! - приветствовала меня Таня,
появляясь, как всегда, неожиданно, и не с той стороны, откуда я ее ждал (а
ждал я ее уже полчаса). - А то в костюме тебе можно дать лет тридцать
пять. Ты извини, нас в институте задержали...
- Ничего. Мы не опоздаем?
- Нет, как раз успеем. Я давно хотела посмотреть, как ты танцуешь.
Этого я и опасался.
- Боюсь, ты будешь разочарована.
- Тогда придется тебя учить. Пошли.
Когда мы вошли, в зале уже гремела музыка, мелькали разноцветные
огни, по стенам метались феерические тени. Посреди зала несколько парней,
стриженных "под панков", отплясывали брейк, а остальные, окружив их,
хлопали в ладоши в такт музыке.
- Ты брейк танцуешь?
- Не знаю, не пробовал.
- Тогда смотри.
Таня выскочила в круг и присоединилась к "панкам". Движения у нее
были гибкие, красивые, хотя, по-моему, не вполне соответствовали
английскому "брейк" - "ломать". Но все равно танцевала она здорово!
Песня кончилась. Таня протолкалась ко мне.
- Ну что, понравилось?
- Очень.
- Теперь попробуй сам, а я посмотрю. А потом потанцуем вместе.
Вечно у нее подобные причуды. Но я привык. Мне это даже нравится.
Пронзительно взвыл синтезатор. Из колонок застучал пульсирующий ритм
ударных.
- Группа "Лайм", - объявил ведущий.
Эту песню я где-то слышал, и, помню, она мне понравилась. Теперь
танцевали уже все. Я тоже пристроился к танцующим и, изредка поглядывая на
Таню, постарался включиться в ритм музыки. Постепенно мне это, кажется,
удалось. Тело стало гибким, упругим, руки и ноги сами находили нужные
движения. Я взглянул на прожектора, вспыхивающие в такт музыке. В их
мигании было что-то гипнотическое, засасывающее...

...Пулемет дергался в руках, с огромной скоростью выбрасывая горячие,
еще дымящиеся гильзы. Солдаты шли в атаку уже четвертый раз, и каждый раз
огонь моего пулемета отбрасывал их назад. Между домом, где я засел, и
покореженными взрывом воротами уже лежало полтора десятка трупов в
серо-зеленых мундирах. Было жарко. Ударявшие рядом пули бросали в лицо
грязно-желтый песок.
Солдаты снова откатились. Еще шестеро остались лежать на песке. На их
месте я бы уже давно попытался обойти противника с тыла. Но они, кажется,
до этого еще не додумались. Прут прямо на пулемет. Пьяные они, что ли? Я
отсоединил пустую коробку и вставил следующую. Это последняя. В коробке
сто патронов. Плюс четыре заряда в моей пушке. И все. Этого хватит минут
на пятнадцать или чуть больше. А потом...
Позади раздался шорох. Я резко обернулся, подняв правую руку с пушкой
- для ближнего боя пулемет не годится.
Из приоткрытого люка, который я раньше не заметил, на меня смотрел
человек.
- Не стреляйте! Мы из подпольной организации.
Действительно, из подпольной.
- Вылезайте, только быстро. Пока они опять в атаку не пошли.
- Лучше давайте вы сюда. Здесь подземный ход.
Совсем как в приключенческом романе. Но мне все равно. Это спасение.
- Сейчас.
Я выглядываю в окно.
Солдаты, прячась за воротами, выкатывали пушку. Хорошо, что раньше не
додумались. Всыплю-ка я им напоследок, чтоб знали! Я поднял руку и
выстрелил. Со страшным грохотом пушка взлетела на воздух. Полетели
обломки, солдат расшвыряло в разные стороны. Пока они опомнятся, мы успеем
уйти.
Я схватил пулемет, выставил вместо него в окно попавшийся под руку
обрезок трубы и, пригнувшись, бросился к люку. Передал ожидавшему меня
человеку пулемет и соскользнул вниз сам.
Здесь было темно, но у моего нового союзника оказался фонарик. Внизу
нас ждали еще двое.
- Это бывшая канализационная труба. По ней можно выйти в старый
город. Идемте.
Я не заставил их повторять дважды, и мы зашагали по подземному ходу.
- Мы знаем, где ваш товарищ, - сообщил человек на ходу. - И поможем
вам его освободить.
Вот это удача!
- Спасибо. Я для этого и прибыл.
- Мы догадались. Но нам тоже нужна помощь.
- Какая именно?
- Оружие. Мы готовим переворот.
Такие вопросы я решать не уполномочен. Вряд ли Центр захочет
вмешиваться в дела этой планеты и снабжать оружием заговорщиков. Но на
Центр можно и нажать. Им до зарезу нужен Крэй с его сведениями об
Абсолютном Исполнителе. Ради них они пойдут на все. Что же до меня, то эти
люди спасают мне жизнь, да и Крэя обещали помочь выручить. Не знаю, каковы
их политические взгляды, но хуже, чем при теперешнем режиме, здесь не
будет.
- Хорошо. Оружие будет.
- Когда и сколько?
- Об этом поговорим, когда я спасу своего друга. Мы в долгу не
останемся.
- Хорошо. Его держат в тюрьме, но там есть наши люди. Мы устроим
побег сегодня же ночью.
- Отлично. Я, со своей стороны, сделаю для вас все, что смогу.
Сейчас я говорю правду. Кажется, это действительно честные люди. Если
их переворот удастся, никакого вреда, кроме пользы, для их страны не
будет. Будет им оружие...

...Песня кончилась. Кажется, я продолжал танцевать все это время, и
никто ничего не заметил. Я подошел к Тане.
- Ну вот, а говорил, что не умеешь. Это же был настоящий брейк. У
тебя очень неплохо вышло.
- Что, правда?!
- Конечно! Пошли танцевать.
И мы пошли танцевать. Как ни странно, у меня действительно
получилось. А потом мы танцевали медленный танец, шептали друг другу
разную чепуху, я чувствовал пьянящий запах ее волос, видел совсем рядом ее
большие серые глаза, и больше мне не нужно было ничего. Я был счастлив.
Мы танцевали еще и еще, а когда дискотека наконец, закончилась, мне
даже не хотелось уходить. Я и не думал, что это так здорово. Наверное, это
потому, что рядом была Таня.
Мы вышли на улицу. Домой идти не хотелось, и мы пошли гулять в парк.
Мы брели по полутемной аллее; по телу разливалась приятная усталость.
Стало прохладно, и я накинул ей на плечи свою куртку и обнял. Так мы и
шли, ни о чем не разговаривая - нам просто было хорошо. И тут я опять
"отключился".

...Мы спрятались в заброшенном сарае метрах в ста от тюремной стены.
На вышках горели прожектора, освещая мертвенно-бледным светом невидимый
для нас тюремный двор, а заодно и пространство на добрых пятьдесят метров
вокруг тюрьмы. Наверху, по опутанной колючей проволокой стене, вышагивали
часовые. Да, убежать отсюда не так-то просто. Но все же можно. Под утро из
тюрьмы выезжает пустая машина - за продуктами - вот в нее-то и должен
забраться Крэй. Дежурить у ворот будет свой человек. План простой и,
кажется, достаточно надежный. Дорога проходит мимо сарая, в котором мы
засели. Через дорогу уже переброшена веревка - стоит потянуть ее, и из
кустов выползут "ежики" с гвоздями. Дальше все просто - обезоружить и
связать водителя и уйти через все тот же подземный ход, который ведет к
сараю. Эта планета, кажется, вся изрыта подземными ходами.
Лязгнули ворота. Сидевший рядом со мной Анг взглянул на светящийся
циферблат часов.
- Они. Пора.
Я аккуратно прислонил пулемет к стене и достал из-за пояса пистолет,
который дал мне Анг. На ствол пистолета предусмотрительно навинчен
глушитель. Бесшумно выскальзываем из сарая и втроем ползем к дороге.
Водителя беру на себя я, Анг с напарником прикрывают.
Из-за поворота послышался шум мотора. Едут. "Ежики" уже на дороге.
Из-за бугра ударяет свет фар. Прижимаемся к земле. Лежим, не двигаясь.
Машина уже совсем близко. Вот сейчас... Громкий хлопок и шипение спущенной
камеры. И тишина. Что же он медлит? Почему не выходит из машины, чтобы
посмотреть, что случилось? Или он что-то заподозрил?
Хлопает дверца. Осторожно поднимаю голову. Вот он, возле машины. В
одной руке фонарик, в другой автомат. Светит фонариком по кустам,
настороженно осматривается. "Ежиков" он, кажется, еще не заметил. Вот
повернулся ко мне спиной. Пора! Резко вскакиваю и перебегаю к машине.
Осторожно выглядываю из-за капота. И в этот момент он оборачивается. В
лицо бьет свет фонаря. Я стреляю и падаю. В ответ - длинная очередь. Пули
щелкают по капоту. Переворачиваюсь на живот и стреляю по ногам. Он
вскрикивает и валится на землю, и я всаживаю в него еще две пули. Автомат
резко смолкает. Теперь надо быстро уходить. Анг с напарником лезут в
кузов. Через несколько секунд они выпрыгивают уже втроем. Вот он, Крэй!
Живой!
Я сую ему в руку пистолет.
- Я знал, что ты придешь за мной. Спасибо, Влад.
- Не за что. Быстро, уходим.
За бугром уже ревут моторы, по земле мечется луч прожектора.
Неожиданно все вокруг озаряется ярким светом. Накрыли! Я вскидываю руку и
стреляю. Наверху вспыхивает огненный клубок взрыва, и прожектор гаснет.
Из-за бугра вылетают несколько мотоциклистов. Сверкают вспышки
выстрелов. Анг с напарником стреляют в ответ. До сарая уже рукой подать.
Напарник Анга падает. Я на секунду задерживаюсь возле него. Убит. В
следующий момент на бугор с ревом выползает бронетранспортер. Ну, этим нас
не испугаешь. Я стреляю из своей пушки. Мимо. Остался последний заряд.
Останавливаюсь и стреляю уже прицельно. Есть! Взрывом бронетранспортер
разворачивает поперек дороги, из него выпрыгивают солдаты. Я поспешно
отстегиваю уже ненужную пушку и бегу к сараю. Сейчас я безоружен. Из двери
выглядывает Анг.
- Скорее!
- Уходите, я прикрою. Их немного.
- Хорошо. Встреча на старом месте.
Солдаты в серых мундирах тюремной охраны уже бегут ко мне. Все вокруг
озарено пламенем горящего бронетранспортера.
- Не стрелять! У него нет патронов! Брать живым!
Сейчас я им покажу "брать живым"! Вот только доберусь до пулемета.
Солдаты уже совсем близко. Я влетаю в сарай и хватаю стоящий у стены
пулемет. Получите! Из ствола бьет яростное пламя, пулемет прыгает в моих
руках, изрыгая сплошной поток свинца. Я расстреливаю их почти в упор и
вижу, как серые фигуры валятся, как подкошенные. Ага, повернули обратно!
Бегут! Я стреляю вдогонку до тех пор, пока не кончается коробка. Все.
Можно уходить. Я нажимаю кнопку на браслете, подавая сигнал ребятам на
звездолете, и ныряю в черный провал подземного хода.

- Слава!
Я очнулся. Навстречу нам по аллее двигалась компания явно подвыпивших
парней. Огоньки сигарет время от времени освещали разгоряченные лица.
- Они мне не нравятся. Давай свернем.
Мне они тоже не нравились, но сворачивать было уже поздно. Да, в
конце концов, что тут особенного? Может, ребята со дня рожденья
возвращаются.
Они подошли вплотную и остановились. На всех - серые "варенки", такие
же серые штаны со множеством змеек. И одинаковые стеклянные глаза. Совсем
как солдаты тюремной охраны, которых я только что расстреливал из
пулемета.
- Слушай, давай отойдем, поговорить надо.
Обычно даже у шпаны есть закон: если ты с девушкой - тебя не трогают.
1 2 3