Этот овраг был неширок и не виден с верхушки хребта. Доехав до луга возле дома, повернул лошадь к небольшому загону, в котором Том Этербак держал своих сменных лошадей.
Затем он прокрался назад в дом и принялся, как обычно, за домашние дела, стремясь не показать, что его интересует горный хребет. Кроме того, он старался не оставаться подолгу в неподвижном состоянии, в особенности на открытом месте.
В доме он приготовил завтрак и обдумал ситуацию. Совершенно очевидно, что за ним ведется наблюдение. А какой смысл наблюдать за человеком, если его не собираются убить? Если убийца ведет себя настолько осторожно, значит, он опасный человек и к нему следует относиться серьезно.
Почему он не сделал попытки до сих пор? Потому что выжидает. Потому что ему пока еще не подвернулся удобный случай.
Бостуик долго сидел за кофе, перебирал все возможные варианты. Поставив себя на место невидимого убийцы, решил, что будет делать, и на следующее утро приступил к осуществлению своего плана, чтобы сбить с толку преследователя. Обойдя вокруг дома, он прошел по оврагу, потом проскользнул назад и, используя удобное прикрытие, насыпал лошади корма. Его хитрость с рубашкой из воловьей кожи заставила наблюдавшего за ним убийцу думать, что в дом вошел еще какой-то человек. Если его предположения верны и убийца действительно осторожный человек, он будет дожидаться, пока не удостоверится, что Бостуик в доме один.
Джим не спешил, тянул время, стараясь найти правильное решение. Так или иначе, он должен выяснить, когда убийца собирается в него стрелять и с какого места. Довольно быстро он пришел к тому же самому решению, к которому незадолго до того пришел и Кэп Моффит.
Наверняка его можно застать в определенном месте и сравнительно недалеко от прикрытия, только когда он чистит своего коня. За вороным, своим любимцем, он ухаживал как за ребенком. Что же касается места, то самое удобное — со стороны ручья. Поскольку ручей тек с Элк-Ридж, по нему проще было подобраться к заранее выбранному укрытию. Произведя разведку на ручье, Джим нашел кое-какие, на первый взгляд незаметные следы. Убийца, несомненно, там побывал. Он все обдумал и приготовился.
В тот вечер, жаря мясо себе на ужин, Бостуик хмурился. В его голове бродила какая-то неясная идея, только он не мог додумать ее до конца. Что-то такое он упустил. Одно он понимал совершенно ясно: кто бы там ни прятался на хребте, его нанял и подослал Чарли Гор.
Про Бостуика говорили, что он не особенно любит баловаться оружием. Однако в Йеллоуджэкете ему пришлось участвовать в перестрелке, и Джим Бостуик не спасовал. Те, кто знал его получше, не сомневались, что, если разозлить этого спокойного и покладистого парня, ему все становится нипочем, и он не побоится влезть в берлогу к самому медведю и вытащит его за шкирку наружу. Такой уж он, этот Бостуик. В гневе становится безрассудно смел, ничего на свете не боится и не думает ни о последствиях, ни о смерти.
И теперь Джим начинал сердиться. Ему не нравилось, что его преследуют, и еще меньше нравилось то, что за этим стоит. Ему не раз приходилось видеть перед собой дуло револьвера, и у него появилось какое-то странное предчувствие, граничащее с фатализмом, что окончит он жизнь именно таким образом; и тем не менее он твердо знал, что сделает сейчас. Он доберется до этого убийцы, а после и до самого Чарли Гора.
Джим Бостуик, которому было свойственно чувство юмора, грубоватого и ироничного ковбойского юмора уроженцев Запада, не мог не оценить комичность создавшейся ситуации. Убийца сидел там, наверху, спрятавшись в кустах, и все это время его жертва, прекрасно осведомленная об этом, водила его за нос. Неожиданно Джим рассмеялся. Ему в голову пришла одна идея, которая показалась забавной.
Взяв кирку и лопату, он вышел и, выбрав местечко достаточно далеко как от дома, так и от ближайшего укрытия, начал копать. Спрятавшийся в кустах на Элк-Ридж Кэп Моффит с удивлением наблюдал за Бостуиком, ломая голову, зачем ему понадобилось копать яму. Еще больше он удивился, когда эта яма начала принимать определенные очертания. Она имела шесть футов в длину и не более трех в ширину. Джим Бостуик копал могилу!
Орудуя лопатой, он внезапно вспомнил то, что вертелось у него в голове и что он никак не мог ухватить. Ему вспомнились другие случаи, похожие на этот, когда убийца из надежного укрытия убивал одинокого всадника и затем исчезал, не оставив ни малейшего следа. Таким образом в Панхэндле погибла целая семья из трех человек. Их убили одного за другим.
Кэп Моффит!
Джим Бостуик вошел в дом и поставил на плиту кофейник. О Кэпе Моффите он мало знал. О нем ходили слухи, вернее, даже легенды. Когда началась война за пастбища, один из владельцев ранчо как-то раз сказал, что лучший способ прекратить войну — послать за Кэпом Моффитом. Брошенное вскользь замечание тем не менее несло определенную информацию. По-видимому, некоторые скотоводы, из самых богатых и влиятельных, представляли, где найти киллера, если он понадобится.
Кэпа Моффита подозревали в том, что именно он совершил тройное убийство в Панхэндле. О его методах постоянно говорили: о том, как он тщательно планирует свои убийства и какой он отличный стрелок, как хладнокровно и эффективно выполняет порученное ему дело.
Джим Бостуик теперь уже точно знал, кто залег там, на Элк-Ридж. Были, конечно, и другие наемные убийцы, но никто не мог похвастаться такой точностью, никто не мог так тщательно подготовить и выполнить заказанное убийство. Как только Джим понял, с кем имеет дело, его внимание еще более обострилось. Если это действительно Кэп Моффит, Джиму Бостуику придется нелегко, это ясно.
Кэп славился тем, что стрелял только один раз и никогда не промахивался.
С другой стороны, в этом, возможно, и заключалось известное преимущество Джима. Если только Бостуик сможет по-прежнему мешать киллеру, не даст ему возможности найти подходящий момент для выстрела, ему удастся заманить противника в ловушку, когда тот будет думать, что пора нажать на спуск.
Он нашел кусок дерева и вырезал на нем надпись. Затем отнес его к яме и водрузил в головах открытой могилы. С вершины холма Моффит все это прекрасно видел. Во всех делах, не связанных с убийством, Кэп был человеком заурядным, начисто лишенным воображения, и он просто терялся в догадках. Его всегда беспокоило то, чего он не понимал, а в данном случае он совершенно ничего не понимал. Впервые в жизни Кэп изменил свои планы. Он решил подобраться поближе и с помощью бинокля прочесть то, что написано на доске.
Бостуик вышел и стал седлать лошадь. Теперь он всегда стоял так, чтобы вороной находился между ним и укрытием, из которого можно выстрелить. Затем сел в седло и выехал со двора. Кратчайшим путем, то есть вдоль ручья, Кэп спустился с горы, удобно устроился под огромным тополем и поднес к глазам бинокль.
Теперь слова на доске, глубоко вырезанные и зачерненные сажей, стали отчетливо видны. Слишком отчетливо!
«ЗДЕСЬ ЛЕЖИТ
КЭП МОФФИТ,
УБИЙЦА, ЗАСТРЕЛЕННЫЙ
НА ЭТОМ САМОМ МЕСТЕ
…АПРЕЛЬ 1877»
Моффит опустил бинокль и протер глаза. Он сошел с ума! Этого не может быть! Однако, посмотрев еще раз подольше и повнимательнее, убедился: то же самое — и снова опустил бинокль. Его рассекретили! Джим Бостуик знает, кто он!
Он опять уставился на доску с вырезанной надписью. Ему стало даже немного жутковато. Это противоестественно! Он, наверное, сходит с ума. Человек смотрит на свою собственную надгробную надпись. Только на месте числа стоит прочерк, а месяц — нынешний и год тоже. Что это? Предупреждение? А может, предсказание?
Кэп Моффит откинулся назад и раздраженно покачал головой. Как глупо, что он расстроился из-за такой ерунды. Бостуик воображает, что он умнее всех. Вот дурак-то! Ну ничего, он ему еще покажет!
И все-таки, каким образом он его вычислил? Почему так уверен?
Свернув самокрутку, Моффит закурил. Его по-прежнему разбирала злость, но помимо злости и раздражения в нем шевельнулось беспокойство; а если бы он знал, что в эту самую минуту Джим Бостуик осматривает вершину горы, Кэп беспокоился бы еще серьезнее.
Джим сыграл на любопытстве Моффита, но, в сущности, он мало о нем думал. Если что-нибудь его по-настоящему задевало, в нем появлялось какое-то безразличие к опасности. А сейчас ему совсем не нравилось, что за ним охотятся. Не нравилось, что приходится соблюдать осторожность, чтобы не получить пулю от этого убийцы. Оставив ранчо, он поехал по тропе, ведущей в город, однако вместо того чтобы двигаться в этом направлении, свернул налево, объехал вокруг хребта Элк-Ридж и поднялся, продираясь сквозь деревья и кусты, по южному склону.
Вскоре он нашел следы Моффита и сравнил с теми следами, что видел раньше. Теперь он ехал осторожно, держа винчестер наготове. Через некоторое время обнаружил лошадь киллера и, повинуясь минутному порыву, снял с нее седло и уздечку, отпустив животное на свободу; затем пошел по следам, оставленным сапогами, и обнаружил на вершине укромные местечки, которые Моффит себе приготовил, чтобы там скрываться.
Бостуик сделал совершенно правильное с логической точки зрения заключение, что убийца находится внизу, однако, как оказалось, он ошибся. В то самое время, когда он обнаружил последнее место, где отдыхал Моффит под большой сосной, сам Моффит возвращался на гору вдоль русла ручья. Он шел медленно и осторожно по своей всегдашней привычке, но мысль его лихорадочно работала. Его по-настоящему беспокоило, что Бостуик, его предполагаемая жертва, знает, кто он. А что, если он заговорит? Что, если он уже сейчас едет в город, чтобы донести на него шерифу?
В тот самый момент, когда ему пришла в голову эта мысль, Кэп Моффит, который уже находился на другой стороне хребта, вдруг примерно в двухстах ярдах увидел оседланного вороного. В тот же миг и конь заметил человека; он вздернул голову, насторожил уши и посмотрел прямо на него.
Что-то шевельнулось в кустах возле лошадиной головы, и ружье Кэпа Моффита мгновенно взлетело к плечу. Он увидел Джима Бостуика, который рванулся в кусты, и выстрелил. Вороной отскочил в сторону и поскакал. Бостуик упал, но, падая, не успев даже коснуться земли, выстрелил.
Пуля сорвала листья в нескольких дюймах от головы Кэпа, и он бросился на траву. Некоторое время скользил вниз по склону, но потом, вскочив на ноги, зигзагами побежал к своей лошади. Он не хотел устраивать перестрелку со своей жертвой на этой горе, поросшей кустарником, где к тому же неровно: здесь все зависело бы не только от меткости, но и от умения ориентироваться в лесу.
Легкой побежкой Моффит двигался вперед и вдруг остановился. Лошадь исчезла! Вместо нее на камнях лежали уздечка и седло.
В ярости он вернулся на несколько футов назад и укрылся между камнями. Здорово его сделали! Впрочем… впрочем, вот если бы добраться до его коня! Он убежал, но далеко уйти не мог. Возможно, его зацепила пуля. Но нужно действовать осторожно, вполне вероятно, что Бостуик уже спустился с горы. Он, конечно, догадался, что противник попытается захватить его лошадь, и старается, наверное, подобраться поближе.
Кэпа Моффита прошиб пот. Что-то уж больно у него не заладилось на сей раз. Ему понадобится вся его изобретательность, чтобы выбраться живым из этой передряги. Человек, за которым он охотился, вовсе не дурак.
Джим Бостуик бросился на землю, заметив, как дернулась голова насторожившегося вороного. Именно после этого и раздался выстрел. Мгновенно перекатившись на живот, он прополз, не останавливаясь, по крайней мере тридцать ярдов. Его собственный выстрел был всего-навсего инстинктивной реакцией, и он не имел понятия, попала ли куда-нибудь его пуля или нет. И тем не менее уже ничто не могло заставить его отступить. Теперь он жаждал только одного: разделаться с этим наемным убийцей, который явился сюда, чтобы убрать его.
В лесу стояла тишина, и солнце пекло нещадно. Теперь, когда стих даже легкий ветерок, внизу под деревьями стало тихо и душно. Пот градом катился у него по лицу. Шея зудела от пыли и сосновых иголок, которые насыпались ему за воротник, когда он упал на землю и перекатился со спины на живот. От ружья кисло пахло порохом, в лесу царило полное молчание. Вороной, видимо, остановился где-то вдалеке среди деревьев — стук копыт больше не доносился.
Джим выжидал. Терпение и бдительность — вот его союзники, только с ними он победит. Здесь, в лесу, может случиться все, что угодно. В горле у него пересохло, и страшно хотелось пить. Ему показалось, что где-то вдалеке раздался слабый звук, но он не шевельнулся. Просто лежал на сухой коричневой сосновой хвое под палящим солнцем. В тело впивались острые края и углы камней, пробившихся сквозь слой земли, а вокруг торчали более крупные камни и валялся огромный ствол упавшего дерева. Они представляли собой более надежное укрытие, однако его противник стал бы искать его именно там.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
Затем он прокрался назад в дом и принялся, как обычно, за домашние дела, стремясь не показать, что его интересует горный хребет. Кроме того, он старался не оставаться подолгу в неподвижном состоянии, в особенности на открытом месте.
В доме он приготовил завтрак и обдумал ситуацию. Совершенно очевидно, что за ним ведется наблюдение. А какой смысл наблюдать за человеком, если его не собираются убить? Если убийца ведет себя настолько осторожно, значит, он опасный человек и к нему следует относиться серьезно.
Почему он не сделал попытки до сих пор? Потому что выжидает. Потому что ему пока еще не подвернулся удобный случай.
Бостуик долго сидел за кофе, перебирал все возможные варианты. Поставив себя на место невидимого убийцы, решил, что будет делать, и на следующее утро приступил к осуществлению своего плана, чтобы сбить с толку преследователя. Обойдя вокруг дома, он прошел по оврагу, потом проскользнул назад и, используя удобное прикрытие, насыпал лошади корма. Его хитрость с рубашкой из воловьей кожи заставила наблюдавшего за ним убийцу думать, что в дом вошел еще какой-то человек. Если его предположения верны и убийца действительно осторожный человек, он будет дожидаться, пока не удостоверится, что Бостуик в доме один.
Джим не спешил, тянул время, стараясь найти правильное решение. Так или иначе, он должен выяснить, когда убийца собирается в него стрелять и с какого места. Довольно быстро он пришел к тому же самому решению, к которому незадолго до того пришел и Кэп Моффит.
Наверняка его можно застать в определенном месте и сравнительно недалеко от прикрытия, только когда он чистит своего коня. За вороным, своим любимцем, он ухаживал как за ребенком. Что же касается места, то самое удобное — со стороны ручья. Поскольку ручей тек с Элк-Ридж, по нему проще было подобраться к заранее выбранному укрытию. Произведя разведку на ручье, Джим нашел кое-какие, на первый взгляд незаметные следы. Убийца, несомненно, там побывал. Он все обдумал и приготовился.
В тот вечер, жаря мясо себе на ужин, Бостуик хмурился. В его голове бродила какая-то неясная идея, только он не мог додумать ее до конца. Что-то такое он упустил. Одно он понимал совершенно ясно: кто бы там ни прятался на хребте, его нанял и подослал Чарли Гор.
Про Бостуика говорили, что он не особенно любит баловаться оружием. Однако в Йеллоуджэкете ему пришлось участвовать в перестрелке, и Джим Бостуик не спасовал. Те, кто знал его получше, не сомневались, что, если разозлить этого спокойного и покладистого парня, ему все становится нипочем, и он не побоится влезть в берлогу к самому медведю и вытащит его за шкирку наружу. Такой уж он, этот Бостуик. В гневе становится безрассудно смел, ничего на свете не боится и не думает ни о последствиях, ни о смерти.
И теперь Джим начинал сердиться. Ему не нравилось, что его преследуют, и еще меньше нравилось то, что за этим стоит. Ему не раз приходилось видеть перед собой дуло револьвера, и у него появилось какое-то странное предчувствие, граничащее с фатализмом, что окончит он жизнь именно таким образом; и тем не менее он твердо знал, что сделает сейчас. Он доберется до этого убийцы, а после и до самого Чарли Гора.
Джим Бостуик, которому было свойственно чувство юмора, грубоватого и ироничного ковбойского юмора уроженцев Запада, не мог не оценить комичность создавшейся ситуации. Убийца сидел там, наверху, спрятавшись в кустах, и все это время его жертва, прекрасно осведомленная об этом, водила его за нос. Неожиданно Джим рассмеялся. Ему в голову пришла одна идея, которая показалась забавной.
Взяв кирку и лопату, он вышел и, выбрав местечко достаточно далеко как от дома, так и от ближайшего укрытия, начал копать. Спрятавшийся в кустах на Элк-Ридж Кэп Моффит с удивлением наблюдал за Бостуиком, ломая голову, зачем ему понадобилось копать яму. Еще больше он удивился, когда эта яма начала принимать определенные очертания. Она имела шесть футов в длину и не более трех в ширину. Джим Бостуик копал могилу!
Орудуя лопатой, он внезапно вспомнил то, что вертелось у него в голове и что он никак не мог ухватить. Ему вспомнились другие случаи, похожие на этот, когда убийца из надежного укрытия убивал одинокого всадника и затем исчезал, не оставив ни малейшего следа. Таким образом в Панхэндле погибла целая семья из трех человек. Их убили одного за другим.
Кэп Моффит!
Джим Бостуик вошел в дом и поставил на плиту кофейник. О Кэпе Моффите он мало знал. О нем ходили слухи, вернее, даже легенды. Когда началась война за пастбища, один из владельцев ранчо как-то раз сказал, что лучший способ прекратить войну — послать за Кэпом Моффитом. Брошенное вскользь замечание тем не менее несло определенную информацию. По-видимому, некоторые скотоводы, из самых богатых и влиятельных, представляли, где найти киллера, если он понадобится.
Кэпа Моффита подозревали в том, что именно он совершил тройное убийство в Панхэндле. О его методах постоянно говорили: о том, как он тщательно планирует свои убийства и какой он отличный стрелок, как хладнокровно и эффективно выполняет порученное ему дело.
Джим Бостуик теперь уже точно знал, кто залег там, на Элк-Ридж. Были, конечно, и другие наемные убийцы, но никто не мог похвастаться такой точностью, никто не мог так тщательно подготовить и выполнить заказанное убийство. Как только Джим понял, с кем имеет дело, его внимание еще более обострилось. Если это действительно Кэп Моффит, Джиму Бостуику придется нелегко, это ясно.
Кэп славился тем, что стрелял только один раз и никогда не промахивался.
С другой стороны, в этом, возможно, и заключалось известное преимущество Джима. Если только Бостуик сможет по-прежнему мешать киллеру, не даст ему возможности найти подходящий момент для выстрела, ему удастся заманить противника в ловушку, когда тот будет думать, что пора нажать на спуск.
Он нашел кусок дерева и вырезал на нем надпись. Затем отнес его к яме и водрузил в головах открытой могилы. С вершины холма Моффит все это прекрасно видел. Во всех делах, не связанных с убийством, Кэп был человеком заурядным, начисто лишенным воображения, и он просто терялся в догадках. Его всегда беспокоило то, чего он не понимал, а в данном случае он совершенно ничего не понимал. Впервые в жизни Кэп изменил свои планы. Он решил подобраться поближе и с помощью бинокля прочесть то, что написано на доске.
Бостуик вышел и стал седлать лошадь. Теперь он всегда стоял так, чтобы вороной находился между ним и укрытием, из которого можно выстрелить. Затем сел в седло и выехал со двора. Кратчайшим путем, то есть вдоль ручья, Кэп спустился с горы, удобно устроился под огромным тополем и поднес к глазам бинокль.
Теперь слова на доске, глубоко вырезанные и зачерненные сажей, стали отчетливо видны. Слишком отчетливо!
«ЗДЕСЬ ЛЕЖИТ
КЭП МОФФИТ,
УБИЙЦА, ЗАСТРЕЛЕННЫЙ
НА ЭТОМ САМОМ МЕСТЕ
…АПРЕЛЬ 1877»
Моффит опустил бинокль и протер глаза. Он сошел с ума! Этого не может быть! Однако, посмотрев еще раз подольше и повнимательнее, убедился: то же самое — и снова опустил бинокль. Его рассекретили! Джим Бостуик знает, кто он!
Он опять уставился на доску с вырезанной надписью. Ему стало даже немного жутковато. Это противоестественно! Он, наверное, сходит с ума. Человек смотрит на свою собственную надгробную надпись. Только на месте числа стоит прочерк, а месяц — нынешний и год тоже. Что это? Предупреждение? А может, предсказание?
Кэп Моффит откинулся назад и раздраженно покачал головой. Как глупо, что он расстроился из-за такой ерунды. Бостуик воображает, что он умнее всех. Вот дурак-то! Ну ничего, он ему еще покажет!
И все-таки, каким образом он его вычислил? Почему так уверен?
Свернув самокрутку, Моффит закурил. Его по-прежнему разбирала злость, но помимо злости и раздражения в нем шевельнулось беспокойство; а если бы он знал, что в эту самую минуту Джим Бостуик осматривает вершину горы, Кэп беспокоился бы еще серьезнее.
Джим сыграл на любопытстве Моффита, но, в сущности, он мало о нем думал. Если что-нибудь его по-настоящему задевало, в нем появлялось какое-то безразличие к опасности. А сейчас ему совсем не нравилось, что за ним охотятся. Не нравилось, что приходится соблюдать осторожность, чтобы не получить пулю от этого убийцы. Оставив ранчо, он поехал по тропе, ведущей в город, однако вместо того чтобы двигаться в этом направлении, свернул налево, объехал вокруг хребта Элк-Ридж и поднялся, продираясь сквозь деревья и кусты, по южному склону.
Вскоре он нашел следы Моффита и сравнил с теми следами, что видел раньше. Теперь он ехал осторожно, держа винчестер наготове. Через некоторое время обнаружил лошадь киллера и, повинуясь минутному порыву, снял с нее седло и уздечку, отпустив животное на свободу; затем пошел по следам, оставленным сапогами, и обнаружил на вершине укромные местечки, которые Моффит себе приготовил, чтобы там скрываться.
Бостуик сделал совершенно правильное с логической точки зрения заключение, что убийца находится внизу, однако, как оказалось, он ошибся. В то самое время, когда он обнаружил последнее место, где отдыхал Моффит под большой сосной, сам Моффит возвращался на гору вдоль русла ручья. Он шел медленно и осторожно по своей всегдашней привычке, но мысль его лихорадочно работала. Его по-настоящему беспокоило, что Бостуик, его предполагаемая жертва, знает, кто он. А что, если он заговорит? Что, если он уже сейчас едет в город, чтобы донести на него шерифу?
В тот самый момент, когда ему пришла в голову эта мысль, Кэп Моффит, который уже находился на другой стороне хребта, вдруг примерно в двухстах ярдах увидел оседланного вороного. В тот же миг и конь заметил человека; он вздернул голову, насторожил уши и посмотрел прямо на него.
Что-то шевельнулось в кустах возле лошадиной головы, и ружье Кэпа Моффита мгновенно взлетело к плечу. Он увидел Джима Бостуика, который рванулся в кусты, и выстрелил. Вороной отскочил в сторону и поскакал. Бостуик упал, но, падая, не успев даже коснуться земли, выстрелил.
Пуля сорвала листья в нескольких дюймах от головы Кэпа, и он бросился на траву. Некоторое время скользил вниз по склону, но потом, вскочив на ноги, зигзагами побежал к своей лошади. Он не хотел устраивать перестрелку со своей жертвой на этой горе, поросшей кустарником, где к тому же неровно: здесь все зависело бы не только от меткости, но и от умения ориентироваться в лесу.
Легкой побежкой Моффит двигался вперед и вдруг остановился. Лошадь исчезла! Вместо нее на камнях лежали уздечка и седло.
В ярости он вернулся на несколько футов назад и укрылся между камнями. Здорово его сделали! Впрочем… впрочем, вот если бы добраться до его коня! Он убежал, но далеко уйти не мог. Возможно, его зацепила пуля. Но нужно действовать осторожно, вполне вероятно, что Бостуик уже спустился с горы. Он, конечно, догадался, что противник попытается захватить его лошадь, и старается, наверное, подобраться поближе.
Кэпа Моффита прошиб пот. Что-то уж больно у него не заладилось на сей раз. Ему понадобится вся его изобретательность, чтобы выбраться живым из этой передряги. Человек, за которым он охотился, вовсе не дурак.
Джим Бостуик бросился на землю, заметив, как дернулась голова насторожившегося вороного. Именно после этого и раздался выстрел. Мгновенно перекатившись на живот, он прополз, не останавливаясь, по крайней мере тридцать ярдов. Его собственный выстрел был всего-навсего инстинктивной реакцией, и он не имел понятия, попала ли куда-нибудь его пуля или нет. И тем не менее уже ничто не могло заставить его отступить. Теперь он жаждал только одного: разделаться с этим наемным убийцей, который явился сюда, чтобы убрать его.
В лесу стояла тишина, и солнце пекло нещадно. Теперь, когда стих даже легкий ветерок, внизу под деревьями стало тихо и душно. Пот градом катился у него по лицу. Шея зудела от пыли и сосновых иголок, которые насыпались ему за воротник, когда он упал на землю и перекатился со спины на живот. От ружья кисло пахло порохом, в лесу царило полное молчание. Вороной, видимо, остановился где-то вдалеке среди деревьев — стук копыт больше не доносился.
Джим выжидал. Терпение и бдительность — вот его союзники, только с ними он победит. Здесь, в лесу, может случиться все, что угодно. В горле у него пересохло, и страшно хотелось пить. Ему показалось, что где-то вдалеке раздался слабый звук, но он не шевельнулся. Просто лежал на сухой коричневой сосновой хвое под палящим солнцем. В тело впивались острые края и углы камней, пробившихся сквозь слой земли, а вокруг торчали более крупные камни и валялся огромный ствол упавшего дерева. Они представляли собой более надежное укрытие, однако его противник стал бы искать его именно там.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16