А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Прощупывая тьму, их фонарики осветили гигантский каменный зал с высоким сводчатым потолком, что скрывался в тени. У стен располагались терракотовые колонны с выгравированными теми же самыми иероглифами. На полу располагались семь каменных плит на постаментах, на каждой из которых лежал мумифицированный труп. Мумии были циклично размещены головами друг к другу, как цветочные лепестки. В центре находилась резная каменная решетка. Под этой решеткой царил непроглядный мрак.
Вейланд коснулся холодной каменной плиты.
– Что это?…
– Жертвенные плиты, – ответил Себастьян.
– Совсем как у ацтеков и древних египтян. Тот, кто построил эту пирамиду, верил в ритуальные жертвоприношения, – объяснил Томас.
Лекси направила луч фонарика в сторону дальней стены – на груду человеческих черепов двухметровой высоты.
– Боже мой, – тихо прошептал Максвелл Стаффорд.
Миллер склонился над мумией.
– Она почти идеально сохранилась.
Подобно остальным, этот труп был заморожен и высушен суровыми условиями окружающей среды. Плоть и сухожилия по-прежнему липли к костям. Мертвец носил ритуальную накладку и ожерелье с самоцветами. Драгоценные камни и благородный металл тускло поблескивали под тысячелетней пылью. Хотя других ран, кроме дыры в самом низу грудной клетки, у мумий не имелось, все черты лиц были искажены, а рты разинуты, словно бы в невыразимом страдании.
– Именно здесь они предлагали избранных божествам, – сказал Томас.
Миллер осторожно коснулся останков. Плоть была жесткой, а кости обызвествились почти до текстуры камня.
Тем временем Себастьян поводил фонариком по одной из каменных плит. Темные пятна виднелись на поверхности – немое свидетельство ритуальной бойни, что творилась в этом зале.
– Здесь должны были лежать только избранные, – сообщил он остальным. – Их никак не сковывали и не привязывали. Они по доброй воле шли на смерть… Это считалось честью.
– Вот счастливцы, – сказала Лекси. Затем она пробежала пальцами по округлой вмятине наподобие чаши у основания плиты. – Зачем эта чаша?
Себастьян пожал плечами.
– Мнения расходятся. Некоторые археологи считают, что сюда клали сердце после того, как вырывали его из тела… из тела живого человека.
Вейланд направил луч фонарика на каменную решетку в центре зала.
– Посмотрите!
Максвелл зажег осветительный патрон и бросил его вниз сквозь решетку. Затем, присев на корточки, стал наблюдать за тем, как он падает. Все услышали, как патрон обо что-то ударился.
– Какая здесь глубина? – спросил Вейланд.
– Сложно сказать, – отозвался Стаффорд. Опустившись на колени, он прижал лицо к решетке. – Может, метров тридцать. Похоже, там еще одно помещение.
Вейланд прибавил яркости своему фонарику и поводил лучом по стенам. Луч высветил еще несколько груд человеческих костей. Многие скелеты были по-прежнему целыми.
Вейланд затаил дыхание.
– Здесь их, должно быть, сотни.
– По меньшей мере, – согласился Максвелл.
Всякий раз, когда Вейланд отходил от основной группы, Адель Руссо оставалась рядом с ним, держа ладонь на кобуре пистолета. Подобно остальным, она была не в силах справиться с изумлением и в ужасе смотрела на гору побелевших костей.
Затем Руссо исследовала грудную клетку одного из неповрежденных скелетов. Как и у мумий на плитах, в самом низу его ребер виднелась дыра.
– Что здесь происходило? – спросила она, просовывая палец в отверстие.
Томас пододвинулся к ней.
– Для ритуального жертвоприношения вполне обычным считается изъятие сердца жертвы.
Но женщина покачала головой.
– Сердце не там. Кроме того, похоже, что кости были выгнуты наружу. Из этого тела что-то выломали.
Тут Томас заприметил кое-что в груде человеческих останков. Затем он выпрямился и показал остальным свое мрачное открытие.
– Невероятно, – сказал Миллер. – И содержимое черепа, и позвоночник были удалены вместе.
При содействии Миллера Томас так повернул изъятый им из груды скелет, чтобы все смогли увидеть поврежденные ребра.
– Чистота работы… просто замечательная, – сказал Миллер, почесывая голову под шерстяной шапочкой. – Прямо сквозь кость. Никаких царапин. Такое тяжело проделать современными ножами – или даже лазерами…
Рассуждения Миллера прервал долгий и гулкий вой, словно бы мучили какого-то зверя. Звук тянулся несколько мгновений, прежде чем затихнуть.
– Вы слышали? – спросила Лекси, теперь уже уверенная, что раньше ей вовсе не померещилось.
– Быть может, воздух? – предположил Миллер. – Скажем, он так движется по тоннелям…
– Не знаю, – сказал Себастьян, озираясь. – Возможно…
Высматривая источник звука, Себастьян заприметил коридор с низким потолком, скрытый меж двух причудливых колонн. Направив луч фонарика во мрак, он все равно не смог различить по ту сторону дверного прохода никаких деталей. Тогда, обойдя скелет, археолог двинулся, как он считал, к источнику звука.
– Вы что-нибудь видите? – прошептал Миллер.
Себастьян действительно что-то видел или так ему казалось. Он вынужден был низко пригнуться, ибо потолок прохода круто шел вниз. Затем археолог тщетно попытался высветить лучом фонарика самые темные углы крошечного, нагоняющего клаустрофобию зальчика.
Внезапно что-то плюхнулось Себастьяну на спину. Он попятился и упал навзничь. Издав сухой стук, тварь – тяжелая, бледно-белая, с множеством кривых лапок – приземлилась на каменную плиту рядом с головой археолога. Он почувствовал, как липкий, холодный хвост хлестнул его по лицу.
С диким воплем Себастьян откатился от твари в тот самый момент, когда Лекси поймала ее в луч фонарика.
– Что это за гадость? – лишившись всей своей легендарной невозмутимости, вскричал археолог.
Размером существо было примерно с шар для боулинга и порядком напоминало краба без клешней, хотя у него имелся длинный змееобразный хвост. Этот хвост был молочно-белым и тянулся на добрых полметра. Миллер низко склонился над тварью, тыча ее фонариком.
– Осторожней, – предостерег его Себастьян.
– Чем бы эта гадость ни была, она давно мертва. Кости уже обызвествились.
Лекси взглянула на Себастьяна, который все еще не совсем отошел от дикого испуга.
– Должно быть, вы сковырнули ее из трещины в потолке.
– Понятия не имею, сколько она там пробыла, но здешняя температура прекрасно ее сохранила, – сказал Миллер. – По-моему, это что-то вроде скорпиона.
– Нет, – возразила Лекси. – Для скорпионов здесь слишком враждебный климат.
– Видели вы когда-нибудь что-либо подобное?
Лекси покачала головой.
– Наверное, это еще не открытый вид.
– Возможно, – ответила Лекси, но в голосе ее прозвучало сомнение.
С брюшка существа свисал твердый, окаменелый отросток, который больше всего напоминал Лекси засохшую пуповину.
ГЛАВА 17

Китобойная стоянка на острове Буве
Куинн совершал обход на предмет комфорта и безопасности членов своей бригады. Его люди расположились в грубом, неказистом строении, которое столетие тому назад служило домом китобоям. Часть подсобников сгрудилась вокруг яркого огня, полыхающего в каменном очаге. Проходя мимо, Куинн подбросил туда еще несколько обломков отжившей свой срок мебели.
Снаружи шторм по-прежнему бешено скатывался с горы, принося с собой непроглядную снежную завесу. Нисходящие ветра так свирепствовали, что струи морозного воздуха проникали сквозь щели в полуторавековой давности строение, отчего целые сугробы скапливались у дверей и под окнами.
Подсобникам по большому счету нечем было заняться, так что они просто сидели, стараясь сохранять свое тепло и не обращать внимания на непрерывный вой злобных порывов ветра. Кроме того, поскольку в последние двадцать часов поспать им не удалось, многие теперь решили поуютнее свернуться в своих спальных мешках и попытаться малость покемарить.
Потому-то Куинн так и удивился, наткнувшись на пятерых членов «охранной группы» Вейланда, которые деловито распаковывали длинные деревянные ящики и снаряжались для нешуточной баталии. Куинн подметил, что у Свена, самого здоровенного из парней, на бицепсе имелась татуировка – орел и заросший ракушками якорь с эмблемы военно-морского флота.
– Какой такой дьявольщиной вы тут занимаетесь? – осведомился Куинн.
– Работу свою делаем, – ответил Свен. – Предлагаю и тебе, Куинн, своей заняться.
Сидящий возле него мужчина с поистине бычьей шеей по имени Клаус впился взглядом в Куинна, одновременно проверяя затвор короткоствольного пистолета-пулемета «хеклер-и-кох». В кобуре на поясе у Клауса имелся револьвер «дезерт игл», а к его сапогу был пристегнут финский нож.
Еще двое раздавали остальным оружие и боеприпасы, вынимая их из упаковочных ящиков. Они разговаривали друг с другом по-русски и не обращали ни малейшего внимания на бригадира подсобников.
Куинн сделал шаг вперед.
– А мне никто не говорил, что мы воевать собираемся.
Один из русских, по имени Борис, поднял взгляд и что-то сказал своему приятелю Михаилу. Оба заржали. Потом Борис вставил в «хеклер-и-кох» магазин и пристально посмотрел на Куинна. Губы его постоянно кривились в жестокой полуулыбке, которая, впрочем, на остальное лицо не распространялась. Светло-голубые глаза русского были холодны как лед.
– А ты бы спросил, приятель, – без тени русского акцента сказал Борис.
Куинн обвел взглядом пистолеты, пулеметы, кевларовые бронежилеты и все такое прочее.
– Вы, ребята, должны хорошо знать, что по Антарктическому договору 1961 года любым государствам запрещается приносить сюда всякое военное дерьмо. Конечно, никто не станет возбухать из-за пары пистолетов или даже ружей, но вещички, которые вы распаковываете, – это уже прямое нарушение международного законодательства.
– А с чего ты взял, что «Вейланд индастриз» – это государство? – отозвался Свен, облачая свою могучую мускулатуру в бронежилет. – И потом я не помню, чтобы я какой-то там договор подписывал.
Внутри пирамиды
Прежде чем они двинулись еще глубже внутрь пирамиды, Лекси обратилась лицом к отряду.
– Температура здесь гораздо выше, чем на поверхности, – сказала она. – Можете снять куртки.
Обрадованные возможностью скинуть объемистое снаряжение, Себастьян со своим коллегой Томасом, а также Миллер, Вейланд, Максвелл Стаффорд, Коннорс и Адель Руссо свалили теплую одежду в большую груду.
Сама Лекси разоблачилась до ярко-красного комбинезона для холодной погоды. Надев рюкзак, она зажгла стробоскопический источник света и бросила его поблизости. Его постоянный огонь должен был послужить маяком и привести их обратно к теплой одежде.
Затем Лекси подняла взгляд и обнаружила, что Себастьян за ней наблюдает.
– Почему бы не оставить здесь просто хлебные крошки, как в той сказке? – поддразнил ее археолог.
Лекси улыбнулась.
– Птицы их съедят, и мы совсем заблудимся.
– Сомневаюсь, что здесь много птиц, а летучие мыши вряд ли любят хлебные крошки.
Пока остальные заново упаковывали свои вещи, Лекси прошла на несколько метров в следующий коридор, а Себастьян направился следом.
– Что, про кости вы уже позабыли?
– Об этой стороне дела Томас позаботится, – ответил Себастьян. – Он как раз тот тип археолога, который наполовину судебный следователь. Кроме того, Вейланд приказал ему остаться в жертвенном зале и все там зарегистрировать.
– Вейланд любитель приказы раздавать.
– Ничего, Томас не в обиде. С ним там эта светловолосая амазонка, Адель. Они могут поближе познакомиться.
– Да, и в таком романтическом месте. – Несколько секунд они шли молча, пронзая лучами фонариков лежащую впереди тьму. – А вы, доктор де Poca? – спросила Лекси. – Какой вы тип археолога?
Себастьян ощупал висящую у него на шее крышку от пепси-колы.
– Я люблю старые вещи. Есть какая-то особенная красота в очень древних предметах – что-то вневременное, бессмертное.
– Кстати о красоте… посмотрите, как на них свет играет – Лекси указала на потолок широкого коридора, где камень был покрыт целым лесом мерцающих голубоватых сталактитов.
Когда она двинула луч фонарика по замерзшей поверхности, сосульки стали менять цвет – от бледно-голубого до лазурного и дальше до лилового. Вейланд проковылял по коридору и встал рядом с Лекси, опираясь о лыжную палку и глядя на потолок.
– Должно быть, в этой воде есть какие– то минеральные примеси, – заключил Себастьян.
– Я тоже вначале так подумал, – сказал Миллер. – Но все обстоит иначе.
– Это не минеральные примеси?
– Это не вода.
Себастьян удивился. А Миллер показал на свой спектрометр.
– Еще там, в зале, я провел экспресс-анализ этого вещества.
Он сверился с жидкокристаллическим экраном.
– У нас тут есть трикрезилфосфат, этилат цинка, дитиофосфат, диэтиленгликоль, полипропиленовый эфир… и некоторые следовые элементы.
– А что из всего этого получается? – спросила Лекси.
Ответил ей, впрочем, Себастьян.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов