– Ну и где моя ку…
– Не получилось, – вздохнула я, не наблюдая ни одной тушки с хрустящей корочкой ни на полу, ни на тумбочках.
И тут до моего слуха стали доноситься звуки, которые и заставили меня обернуться. А там было на что посмотреть! Весь луг перед замком кишмя кишел самыми разномастными и вполне живыми несушками. О горе мне, горе! Я же не указала в заклинании, какую именно курицу хочу получить! Вот и получила… целую птицефабрику.
– Что это? – оторопел Виктор, уставившись через окно на истерично кудахчущую массу.
– Курица, как ты и просил, – невозмутимо ответила я.
Он перевел ошалелый взгляд на меня и снова в окно.
– Но я не ем сырых кур, тем более в таком количестве.
– Откуда же я знаю? – Мне стоило больших усилий не рассмеяться ему в лицо. – Может, ты любитель свежатинки, просто тщательно это скрываешь?
Картина за окном тем временем разворачивалась презабавная. Стражники пытались справиться с непонятно откуда возникшим птичьим царством. Получалось у них не ахти. Курицы шарахались и разлетались в разные стороны, отчаянно кудахтая, явно не понимая, как они здесь оказались и что с ними собираются сделать. При этом по большей части они попадали под ноги стражникам, отскакивали, снова лезли на абордаж и с выпученными глазами старались затеряться в толпе себе подобных. Пух и перья летали надо всем этим орущим и ругающимся великолепием, изображая рождественский снегопад.
Мы с Виктором выползли на крыльцо. Отсюда было лучше слышно и видно происходящее.
– Убери это! – прошипел советник, когда особо ретивая квочка бросилась ему в объятия в поисках спасения.
– Не могу, – захлебываясь смехом, еле выговорила я. – Это твои желанные курицы, вот сам с ними и разбирайся.
Несушки, видимо признав в Викторе своего вожака или почувствовав, что их появление здесь как-то связано с этим товарищем, дружно рванули в нашу сторону. Я первая сообразила, что надо делать ноги, и скрылась в замке. Виктор последовал за мной, но наседающие квочки так просто расставаться с ним не собирались, и советнику пришлось изрядно потрудиться, чтобы пробиться к спасительным дверям. Пнув особо ретивую кудахтающую поклонницу, Виктор захлопнул дверь и навалился на нее спиной, на всякий случай.
– Что делать-то? – тяжело дыша, спросил он, отряхиваясь от перьев и ценных удобрений.
– Перестань хотеть курицу, – припечатала я.
– Не могу…
Снаружи раздался дополнительный источник шума, и мы прилипли к окну, чтобы узнать в чем дело.
– О нет! – простонал Виктор. – Теперь нам точно крындец!
В ворота въехал Кащей.
Страж резко остановился, гневно глядя себе под ноги и совершенно не понимая, откуда на его пути могло возникнуть столь непонятное и шевелящееся препятствие. Охрана пыталась что-то объяснить князю, но тот уже и так, кажется, все понял. Прокладывая себе путь (точнее, прокладывал-то его Страж), князь с трудом пробился к замку и, с грохотом распахнув двери, вихрем ворвался внутрь (не на коне, слава богу).
Мы с Виктором переглянулись.
– Алена! – грозно навис надо мной князь. – Что это за шутки?!
– Это не шутки, – пискнула я, понимая, что гроза готова полностью обрушиться на мою бестолковую голову, с молниями и завихрениями. – Это он. – Мой палец уткнулся в советника.
– С каких это пор Виктор заделался магом? – Кащей упорно не сводил с меня пылающего взора. – Еще утром он был нормальным.
– Он хотел курицу, и он ее получил.
– Ах вот как?! – Теперь взгляд Александра испепелял нас обоих. – Мне плевать, как вы это сделали, но чтобы через пять минут этого курятника здесь не было!!!
И он унесся наверх. За ним легким облаком закружились пушинки, прилипая к мокрому плащу.
Мы с Виктором снова переглянулись. Шум на улице неожиданно стих, и перед замком зеленел безнадежно испорченный и потоптанный лужок. Виновниц данного безобразия больше не наблюдалось.
– Аппетит пропал? – посочувствовала я.
– Нет, аллергия на курицу появилась, – проворчал советник, отлипая от стены и направляясь к лестнице вслед за Кащеем.
ГЛАВА 18
Мне снилась какая-то ерунда, больше смахивающая на бред сумасшедшего. Видимо, мои подсознательные процессы мало чем отличались от сознательных, что и сказывалось частенько на качестве сновидений. Как говорила моя знакомая по академии, сильно увлекающаяся сонниками: «Дурак спит, дурное снится». Что ж… Как раз сегодня я была с ней полностью согласна.
Я стояла на огромном листе кувшинки посреди заросшего тиной и ряской пруда, а надо мной порхали лягушки (хотя по идее должны были быть курицы), на удивление грациозно махая лапками. Размера они были самого обычного, то есть некрупные, но их было слишком много. Я почему-то им не нравилась, и эти земноводные летучки, истошно вереща далеко не по-лягушачьи, теснили меня к краю листа, который подозрительно прогибался и колыхался под тяжестью моего веса, и пытались спихнуть в воду.
В воде меня поджидало очередное чудо природы – клацающая множеством острых зубов, больше похожих на обоюдоострые ножи, рыбина с хвостом коровы, гривой льва и даже с копытами на передних плавниках. Не думала, что мое воображение способно создавать таких монстров, но во сне она не казалась мне странной. Судя по выражению ее морды и налитым кровью глазкам, вегетарианством она не страдала с рождения и ее чисто животные инстинкты были более чем понятны – она хотела жрать.
– Алена! – злорадно позвала меня рыбина.
Мне стоило больших усилий сохранять равновесие, не переставая отбиваться от напирающих лягушек, но их преобладающее количество постепенно одерживало верх надо мной. Двум даже удалось вцепиться мне в плечи беззубыми ртами и начать трясти, как щенки тапочку. Я замахнулась, чтобы прихлопнуть их ладонью, но потеряла равновесие и стала падать в услужливо раззявленную зубастую пасть.
– Алена, проснись! – услышала я сквозь сон, но выныривать из кошмара не торопилась. Не потому что не хотелось, а потому что не получалось.
Меня сильно потрясли за плечи, и я с трудом разлепила глаза. Кошмар продолжился, только в более крупных и реалистичных масштабах. Я зажмурилась и снова приоткрыла один глаз, слабо надеясь, что видение все-таки исчезнет. Но кошмар развеиваться не собирался, и даже наоборот – в рассветных сумерках он приобрел более яркие очертания.
Кашей снова потряс меня за плечи, уже посильнее, окончательно выдергивая из сонных дебрей.
– Алена, проснись же!
Я подскочила так, словно на меня напал целый рой диких ос, оскорбленных несанкционированным вторжением в их гнездо. Мы с Кащеем столкнулись лбами и резко друг от друга отпрянули.
– Не буди ведьму, пока она спит. Тебе никогда такую поговорку не говорили? – проворчала я, потирая ушибленное место и повыше натягивая одеяло. – Я ведь и огнем пальнуть могла.
– Мне нужна твоя помощь, – оставил без внимания мою колкость Кашей.
– Ты уже разогрел ритуальные инструменты и подготовил жертвенник? – не желая окончательно выплывать из объятий сна, спросила я.
– Я это сделаю обязательно, но только чуть позже.
Что-то в его голосе подсказало мне, что шутить на сей раз он не намерен. Я решила не переполнять больше чашу его терпения и робко спросила:
– А что, собственно, случилось-то?
– Идем!
Ничего себе! Сначала будят посреди ночи (хотя скорее посреди утра), потом еще и приказным тоном куда-то идти заставляют.
– А одеться мне сначала можно или это необязательная часть программы?
Я сонно глянула на него и осеклась – его взгляд красноречиво говорил, что, если я не замолчу, он меня выдернет из кровати в одной тонкой маечке, заменявшей мне ночную рубашку. Желание препираться дальше резко отпало.
– Куда идти-то?
– Одевайся и спускайся вниз, – сухо сказал Кашей и вышел.
За окном только-только начинался рассвет. Небо слегка посветлело, звезды поблекли, в лесу защебетали ранние птахи. «Им-то чего не спится в такую рань?» – подумала я про птиц и натянула на себя одежду.
Спускаясь по лестнице и отчаянно зевая, я пару раз оступилась и чуть не пересчитала ступеньки вплоть до первого этажа. Изверг! Самый настоящий изверг! С утра такой благодатный сон, а он меня жестоко разбудил. Хотя содержание моего недавнего сновидения назвать благодатным можно было весьма условно, но просыпаться хотелось еще меньше.
И что ему от меня так срочно понадобилось?
На первом этаже горело несколько факелов. Кащей стоял в дверях тронного зала, прислонившись плечом к косяку, но, едва завидев меня, резко оттолкнулся и тихо скомандовал:
– Идем!
Он быстро направился по коридору, а я плелась сзади, буравя негодующим взглядом его спину.
Кащей остановился так резко, что мои инстинкты, заторможенные после сна, не успели прийти в норму и вовремя сработать, и я врезалась в него, недовольно пробурчав:
– Предупреждать надо.
Он молча пропустил меня вперед в небольшое помещение, освещенное факелами и первыми лучами солнца. Там уже находились Виктор и несколько стражников.
«Ну точно на заклание привели», – хмуро подумала я, оглядывая похоронный вид собравшихся.
Но оказалось, что ошиблась – заклали уже кого-то другого. На столе лежал распростертый человек, и я сразу почувствовала исходящую от него магическую волну. Сильную, убийственную и… какую-то знакомую.
– Что это? – мгновенно проснулась я, уставившись на неподвижное тело и боясь приблизиться.
– Сможешь определить, что это за магия? – спросил Кащей, останавливаясь у меня за спиной, и все взгляды тревожно устремились в мою сторону.
Могу ли я? Не просто могу, а я уже точно знаю, что это такое. Не до конца, правда, но и этого хватит, чтобы испугаться. А я испугалась. Воронка, закрытая мною в лесу, имела точно такую же магическую структуру, я слишком хорошо ее запомнила. Значит, где-то недалеко есть ее источник. Похоже, что все последние события имеют к ней непосредственное отношение. Знать бы еще какое.
– Откуда? – стараясь справиться с охватившим меня волнением, прошептала я и попятилась назад.
Кащей остановил меня, приобняв за плечи.
– Я знаю, что он уже мертв. – Он развернул меня к себе лицом и заглянул в глаза. – Но мне нужно знать, что с ним случилось. Это очень важно.
– Я что, некромант? – уперлась я.
– Я не прошу тебя оживлять его, всего лишь просмотреть след.
Я подошла к распростертому телу и положила руки ему на лоб. Считывать следы магии не так уж и сложно, трудно определить, что она несет. Но здесь было все настолько ясно, что я отпрянула.
– Откуда он здесь появился? – Я резко развернулась к Кащею.
– С границы, – ответил за него Виктор. – Его нашли охотники, он был еще жив, но форма личного отряда князя заставила их в срочном порядке доставить его сюда. Он что-то шептал по дороге, но они не смогли разобрать.
– Где это было? Покажи на карте.
Виктор недоуменно пожал плечами, но приблизился к большой, во всю стену, карте Союзного Государства.
– Его привезли вот отсюда. – Советник ткнул пальцем в небольшой островок недалеко от границы с Расстанией.
Я внимательно присмотрелась к указанному месту.
– А это что за клок земли?
«Надо было географию лучше учить, – мысленно отругала себя я, – не спрашивала бы, как последний неуч».
– Это нейтральная земля, которая не принадлежит ни одному государству, – пояснил князь, наблюдая за моими страноведческими поисками.
Куски нейтральных земель были в небольшом количестве разбросаны почти по всем границам Союзного Государства и считались совершенно невосприимчивыми к магии. Что конкретно они из себя представляли, никому толком известно не было (а даже если и было, то простым смертным об этом рассказывать не спешили), но в сказках и легендах неоднократно упоминалось о странных пустынных островках, где драконы откладывали яйца. Чтобы никто не мешал вылупляться милым крошкам, эти места помещались в центр равностороннего треугольника, углы которого как раз имели очень сильное магическое поле. Перекрывая друг друга, эти поля и создавали нейтральную землю. А когда малыш вылуплялся, то сначала питался жизненной энергией окружающего пространства, превращая все вокруг в бесплодные пустыни, пока не входил в полную силу. А потом… Вот тут мнения сказочников обычно разделялись: кому больше нравился трагический исход с полным разрушением всего мира (хотя непонятно, откуда тогда столь интригующие подробности); а кто-то срочно выдвигал храброго рыцаря для борьбы с чудовищем, и все заканчивалось очень даже благополучно. Но это были всего лишь сказки.
Еще пять минут назад мне так и казалось. Сейчас же я дрожащим от волнения пальцем прочертила одну линию, соединяющую замок Кащея с Петравией, другую – от Петравии до Каржена, главного города Бемирании. Последнюю, замыкающую треугольник, линию я провести не успела.
– О нет! – прорычал за моей спиной Кащей. – Не может быть!
Сказки, похоже, он тоже читал в детстве. Да и Виктору, судя по изменившемуся выражению лица, шедевры народного творчества были нечужды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52