“
„Понятно, – ответил отцу Арбузик.– А что важнее и этого?“
„Умение засыпать радостно – славя землю и людей, которые дают нам смысл жизни. Кто поработал от души и сделал много добра, тот дорожит каждым прожитым днем!“
„Ясно, – сказал Арбузик.– А что самое-самое важное?“
„Умение жить радостно с утра до вечера. Рано или поздно человек умирает, стало быть, каждый день жизни дается ему для того, чтобы сохранить вечное – совесть, правду, справедливость, свободу… Вопреки всем трудностям и бедам… В этом и есть самое-самое человеческое, потому что твоему примеру непременно последуют другие…“
„Научился ли я отцовской науке? – думал Арбузик, чувствуя, как немеют руки и ноги от веревок.– Радость – не пощадить себя ради победы над врагом!…“
СТРАЖНИКИ ВЗБУНТОВАЛИСЬ
Всех стражников, которых нашли во дворце или в городе, задержали и без дальних разговоров отвели в тюрьму. Туда же посадили и нового начальника стражи.
Фабрео хотел нагнать страху на нерадивых служак, а потом лично проверить, не прячется ли среди них Али.
Но ему пришлось отложить задуманное, – он получил сообщение, что корабль Бебешки в ожидаемом месте не обнаружен, а найден после долгих поисков в одной из бухт неподалеку от столицы.
Таким образом, сразу менялся план действий, и Фабрео не был уверен, что зеленохвостые, назначенные капитанами боевых кораблей, без всякой подсказки добьются победы. Как всякий самовлюбленный наглец, он не доверял тому, кто не падал перед ним на колени. Да и непросто это было – потопить „Освободитель“: бухта, где он бросил якорь, была настолько мала, что в ней с трудом мог поместиться атакующий корабль. К тому же тяжелые королевские корабли имели низкую осадку, и бухта была для них слишком мелкой.
– Пусть подождут стражники! – махнул рукой Фабрео.– Может, и им тюрьма прочистит мозги!
И отправился в карете к стоянке боевых кораблей.
А стражники заволновались. Прошел слух, что всех их повесят, как повесили прежнего начальника стражи.
„Теперь мне уже нипочем не отговориться, – подумал новый начальник стражи – Меня обвинят в том, что стражники вышли из повиновения. Сдерут с живого кожу. Уж лучше я погибну в битве, как полагается солдату“. И он закричал:
– Разбивай, братва, ворота! Фабрео задумал нас погубить! Он иноземец, нас ему не жалко! Не сложим оружия, пока король не прогонит Фабрео!
Стражники так – и поступили. Они взломали двери тюрьмы и заняли часть дворца.
Когда королю Болдуину доложили об этом, он немедля послал за зеленохвостыми, собираясь вместе с ними бежать с острова на своем ракетном корабле.
В ожидании зеленохвостых Болдуин велел своим слугам паковать чемоданы и готовить провизию на дорогу. Куда бежать, он еще не решил, но понял, что бежать уже пора.
Едва город облетела весть о мятеже стражников, выступил со своими сторонниками Али.
Верные королю генералы окружили квартал, где засела беднота, не решаясь, однако, на штурм, поскольку в тылу у них оказались мятежные стражники.
Все злое поначалу кажется могущественным и вечным. Но его могущество основано только на безропотном повиновении. Довольно кому-то выступить против, а другим дружно поддержать храбреца, и все начинает трещать по швам и разваливаться, потому что несправедливое готовы защищать только глупцы или негодяи…
ФАБРЕО В РОЛИ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО
Фабрео, давно присвоивший себе звание главнокомандующего, прибыл на стоянку королевского флота, когда зеленохвостым уже сообщили, что король немедленно требует их к себе.
– Как и где вы собираетесь разгромить противника? – высокомерно спросил Фабрео зеленохвостых капитанов.– Покажите на карте!
Те прекрасно помнили времена, когда Фабрео боялся заговорить с зеленохвостым, не то что повысить голос, и потому не приняли всерьез важный тон главнокомандующего. Они переглянулись, подмигнули друг другу и промолчали.
Фабрео разозлился.
– Я прикажу покрасить вас в малиновый цвет, если вы сейчас же не изложите мне толковый план военных действий! Я не намерен больше терпеть вашу тупоголовость!
– Послушай, жалкий шпик Дуляриса, если ты еще раз посмеешь разговаривать в таком тоне, я разорву тебя на части и переварю в своем Желудке, как жабу! – сказал один из зеленохвостых.
– Арестовать ослушников! – закричал Фабрео, выхватывая шестиствольный пистолет. После разговора с Арбузиком ему не терпелось поскорее стать полновластным хозяином королевства. Он был уверен, что теперь уже ничто не помешает его желанию.– Арестовать за невыполнение приказа! Немедленно арестовать!…
Но все боялись даже приблизиться к зеленохвостым. Беспрепятственно и вполне спокойно зеленохвостые сели на коней и ускакали в столицу. Скрежеща зубами, Фабрео придумывал, как бы расправиться с ними. И тут появился гонец от генералов. „Начался мятеж стражников, – доложил он.– В городе восстала чернь. Король Болдуин готовится покинуть дворец“.
– Что? Что такое ты говоришь?…
Фабрео ничего не понимал. Он был ошеломлен так, будто его ударили палкой по голове. „Не может быть, – повторял он, – не может быть…“
Однако сколько ни повторяй „не может быть“, того, что случилось, не отменишь. В конце концов Фабрео сообразил, что его судьба решается в столице. Если улизнут из страны король и зеленохвостые, он, Фабрео, останется один на один с жителями покоренной страны, в которой начались волнения. Он заторопился. А тот, кто торопится, всегда делает ошибки.
– Что сообщает по рации наш агент на корабле Бебешки?
– Он сообщил, что команда частично высадилась на берег и приготовилась к отражению атаки. Они вооружены до зубов, так что прямую атаку агент считает бесперспективной, – сказал гонец.
– А если обстрелять их из корабельных пушек?
– Вы же знаете, они закрыты скалой. Прямая наводка исключена. А в бухту входить нельзя – мы рискуем посадить корабли на мель. Выяснилось также, что противник располагает тремя управляемыми торпедами.
– Какая-то глупость! – занервничал Фабрео;– Раньше агент не сообщал о торпедах! Откуда они взялись?! Тут что-то не так! Дайте подзорную трубу! Я хочу сам осмотреть позиции!
В сопровождении генералов и новых, только что назначенных капитанов кораблей Фабрео поднялся на вершину горы, откуда бухта была как на ладони.
Вероятно, их заметили. На борту „Освободителя“ сверкнуло пламя, заклубился дым, и вдруг Фабрео получил сильный удар в ухо. Главнокомандующий рухнул без чувств, а когда пришел в себя, старший генерал, отдав честь, сообщил:
– Вы убедились, господин главнокомандующий, как метко стреляет наш противник. Уверенные в своих силах, они выстрелили не снарядом, а, извините, рваным ботинком. Вы ранены, извините, обыкновенным рваным ботинком!
Это было хуже всякой насмешки.
– Как „рваным ботинком“? Старший генерал повертел перед Фабрео стоптанным ботинком.
– Тем более приказываю немедленно наступать! – заорал Фабрео.– Ударить со всех сторон!
– Невозможно, господин главнокомандующий. Солдаты, узнав, что вас побили, извините, ботинком, укрылись за гребнем горы и не желают занимать исходные позиции… К тому же от противника поступил ультиматум: „Готовы вести переговоры о мире, если вы арестуете преступника и нашего общего врага Фабрео!“
– Это мятеж, это неповиновение! Вы лично ответите мне и за свои слова и за все, что тут случилось! Я расстреляю всех, кто не выполнит моих приказов!
И Фабрео, забинтованный от уха до уха, вскочил в карету и велел что есть мочи гнать в столицу. „Как жаль, что поломан мой вертолет, – думал он.– Не то я опередил бы зеленохвостых болванов!…“
БОЛДУИН ПРОЩАЕТСЯ
Болдуин сидел как на иголках. Он то и дело спрашивал своих слуг, не появились ли „хвостатики“ (так он называл зеленохвостых), достаточно ли солдат охраняет его особу, заряжены ли у них ружья, крепки ли запоры на дверях… В конце концов, он объявил, что у него разболелась от мыслей голова, и потребовал себе ведро супа с куриными потрохами.
Повара принесли суп и дали королю черпак. Тот начал было есть, но опять забеспокоился и выслал роту солдат охранять свой ракетный корабль.
Вскоре появились зеленохвостые. Король Болдуин со слезами радости обнял каждого из них.
– Клянусь цыплятами с редькой, – сказал он, – мы немедленно уезжаем из этой нелюбезной страны!… Негодные люди не хотят спокойно и честно работать на благородных господ, они повсюду предпочитают устраивать отвратительные беспорядки и волнения!… Прошу вас, немедленно загрузите транспортные отсеки достаточным количеством золота. Оно обеспечит нам в будущем приют и пищу. Оставлять его здесь не имеет никакого смысла. Оно попадет в руки восставших или достанется мошеннику Фабрео, который давно обобрал всех, кого мог. Даже у моего бедного отца, короля Дуляриса, он стибрил корону в день, когда мятежники захватили дворец!…
Зеленохвостые принялись за дело. Сначала они вынесли золото из сокровищницы. Потом взломали сейф в кабинете Фабрео, – оттуда золото тоже перекочевало в ракетный корабль.
В сейфе нашли „Большой паучий крест“, которым когда-то король Болдуин наградил Фабрео.
– Крест из чистого золота и изумрудов или из латуни и стекла? – спросил король.
– Нет, ваше величество. Это не фальшивый, а настоящий крест!
– В таком случае заберите и его. Интриган и проходимец Фабрео недостоин моих наград. Я даю – я забираю обратно. По правде говоря, ложь должна оплачиваться ложью!
Зеленохвостые заняли свои места. Король Болдуин кивком головы поблагодарил столпившихся приближенных за верную службу, послал им воздушный поцелуй, поднялся по лестнице и протиснулся в люк ракетного корабля.
– Прощай, остров Голубых Туманов! Кыш, кыш!…
Люк задраили, и зеленохвостые включили двигатели. Двигатели, однако, фыркнули и замолкли.
Обеспокоенные зеленохвостые принялись искать причину неполадок, а король Болдуин, думая, что он уже летит, обмотал голову мохнатым полотенцем и преспокойно уснул…
ФАБРЕО ПУСКАЕТ В ХОД ТАЙНУЮ АРМИЮ
По дороге к столице Фабрео придумал подробный план использования смуты для полного захвата власти на острове.
Добравшись до первой заставы, он объявил „час икс“ – немедленный сбор всех членов тайной полиции, своих осведомителей и шпионов. Все они подчинялись только Фабрео, даже король Болдуин не знал, кто состоит в тайной полиции и, понятно, не имел права командовать ими. Все как один они были преданы Фабрео, потому что каждый из них совершил много преступлений против своего народа. Фабрео нарочно толкал их на преступления, чтобы народ ненавидел и презирал полицейских.
Окруженный толпой приспешников, Фабрео ворвался в королевский дворец, намереваясь арестовать короля Болдуина и зеленохвостых. Какова же была его ярость, когда он узнал, что в ракетном корабле уже задраили люки и вот-вот запустят двигатели.
Но Фабрео не растерялся. По его приказу полицейские взорвали под ракетным кораблем мощную мину. Корабль опрокинулся. Толкая корабль, как огромное бревно, орава полицейских сбросила его со скалы в море.
Тут подоспело известие, что зеленохвостые обчистили сокровищницу и прихватили драгоценности из сейфа Фабрео.
– Ничего-ничего, – вскричал Фабрео, в разгоряченном воображении которого рисовались самые радужные картины.– Как только мы подавим мятеж босяков и нищих, мы достанем из моря ракетный корабль! Теперь мои богатства спрятаны там, как в самом надежном банке, только процентов не выплачивают!
И Фабрео тотчас побежал к мятежным стражникам. Чтобы привлечь их на свою сторону, он решил не скупиться на обещания, тем более что не думал всерьез выполнять их.
– Король погиб в результате заговора! Вместе с ним погибли зеленохвостые чудовища! Отныне наступают новые времена! С прежними беспорядками покончено! Власть в королевстве перешла в мудрые и чистые руки!… Как только мы утихомирим сброд, я выплачу всем вам по три годовых жалованья за верность и подпишу указ об освобождении стражи от телесных наказаний! Все вы очень скоро убедитесь, как добр и щедр Фабрео! Если он и причинял прежде кое-кому неприятности, то лишь потому, что зависел от самодура Болдуина!…
Соблазнившись посулами, стражники присягнули Фабрео. Их начальник был произведен в фельдмаршалы и сразу же забыл о своих обидах.
Оставив часть стражников охранять дворец и Арбузика, остальных вместе с королевской гвардией Фабрео погнал против вооруженного отряда Али, к тому времени довольно многочисленного, так как он непрерывно пополнялся за счет бедных рыбаков и пастухов.
– Вперед на голодранцев!
– У меня чешется левое ухо, – ответил генерал, получивший приказ, – наступать нельзя.
– Это почему же? – опешил Фабрео.
– Примета: дадут в ухо.
– Ах ты мерзавец! – закричал Фабрео.– Как разговариваешь с главнокомандующим, суеверный болван! Берегись, если не исполнишь моего приказа!
Затрубили трубы, солдаты пошли в атаку, но с двух сторон ударили повстанцы, смешали солдатские цепи и многих взяли в плен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
„Понятно, – ответил отцу Арбузик.– А что важнее и этого?“
„Умение засыпать радостно – славя землю и людей, которые дают нам смысл жизни. Кто поработал от души и сделал много добра, тот дорожит каждым прожитым днем!“
„Ясно, – сказал Арбузик.– А что самое-самое важное?“
„Умение жить радостно с утра до вечера. Рано или поздно человек умирает, стало быть, каждый день жизни дается ему для того, чтобы сохранить вечное – совесть, правду, справедливость, свободу… Вопреки всем трудностям и бедам… В этом и есть самое-самое человеческое, потому что твоему примеру непременно последуют другие…“
„Научился ли я отцовской науке? – думал Арбузик, чувствуя, как немеют руки и ноги от веревок.– Радость – не пощадить себя ради победы над врагом!…“
СТРАЖНИКИ ВЗБУНТОВАЛИСЬ
Всех стражников, которых нашли во дворце или в городе, задержали и без дальних разговоров отвели в тюрьму. Туда же посадили и нового начальника стражи.
Фабрео хотел нагнать страху на нерадивых служак, а потом лично проверить, не прячется ли среди них Али.
Но ему пришлось отложить задуманное, – он получил сообщение, что корабль Бебешки в ожидаемом месте не обнаружен, а найден после долгих поисков в одной из бухт неподалеку от столицы.
Таким образом, сразу менялся план действий, и Фабрео не был уверен, что зеленохвостые, назначенные капитанами боевых кораблей, без всякой подсказки добьются победы. Как всякий самовлюбленный наглец, он не доверял тому, кто не падал перед ним на колени. Да и непросто это было – потопить „Освободитель“: бухта, где он бросил якорь, была настолько мала, что в ней с трудом мог поместиться атакующий корабль. К тому же тяжелые королевские корабли имели низкую осадку, и бухта была для них слишком мелкой.
– Пусть подождут стражники! – махнул рукой Фабрео.– Может, и им тюрьма прочистит мозги!
И отправился в карете к стоянке боевых кораблей.
А стражники заволновались. Прошел слух, что всех их повесят, как повесили прежнего начальника стражи.
„Теперь мне уже нипочем не отговориться, – подумал новый начальник стражи – Меня обвинят в том, что стражники вышли из повиновения. Сдерут с живого кожу. Уж лучше я погибну в битве, как полагается солдату“. И он закричал:
– Разбивай, братва, ворота! Фабрео задумал нас погубить! Он иноземец, нас ему не жалко! Не сложим оружия, пока король не прогонит Фабрео!
Стражники так – и поступили. Они взломали двери тюрьмы и заняли часть дворца.
Когда королю Болдуину доложили об этом, он немедля послал за зеленохвостыми, собираясь вместе с ними бежать с острова на своем ракетном корабле.
В ожидании зеленохвостых Болдуин велел своим слугам паковать чемоданы и готовить провизию на дорогу. Куда бежать, он еще не решил, но понял, что бежать уже пора.
Едва город облетела весть о мятеже стражников, выступил со своими сторонниками Али.
Верные королю генералы окружили квартал, где засела беднота, не решаясь, однако, на штурм, поскольку в тылу у них оказались мятежные стражники.
Все злое поначалу кажется могущественным и вечным. Но его могущество основано только на безропотном повиновении. Довольно кому-то выступить против, а другим дружно поддержать храбреца, и все начинает трещать по швам и разваливаться, потому что несправедливое готовы защищать только глупцы или негодяи…
ФАБРЕО В РОЛИ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО
Фабрео, давно присвоивший себе звание главнокомандующего, прибыл на стоянку королевского флота, когда зеленохвостым уже сообщили, что король немедленно требует их к себе.
– Как и где вы собираетесь разгромить противника? – высокомерно спросил Фабрео зеленохвостых капитанов.– Покажите на карте!
Те прекрасно помнили времена, когда Фабрео боялся заговорить с зеленохвостым, не то что повысить голос, и потому не приняли всерьез важный тон главнокомандующего. Они переглянулись, подмигнули друг другу и промолчали.
Фабрео разозлился.
– Я прикажу покрасить вас в малиновый цвет, если вы сейчас же не изложите мне толковый план военных действий! Я не намерен больше терпеть вашу тупоголовость!
– Послушай, жалкий шпик Дуляриса, если ты еще раз посмеешь разговаривать в таком тоне, я разорву тебя на части и переварю в своем Желудке, как жабу! – сказал один из зеленохвостых.
– Арестовать ослушников! – закричал Фабрео, выхватывая шестиствольный пистолет. После разговора с Арбузиком ему не терпелось поскорее стать полновластным хозяином королевства. Он был уверен, что теперь уже ничто не помешает его желанию.– Арестовать за невыполнение приказа! Немедленно арестовать!…
Но все боялись даже приблизиться к зеленохвостым. Беспрепятственно и вполне спокойно зеленохвостые сели на коней и ускакали в столицу. Скрежеща зубами, Фабрео придумывал, как бы расправиться с ними. И тут появился гонец от генералов. „Начался мятеж стражников, – доложил он.– В городе восстала чернь. Король Болдуин готовится покинуть дворец“.
– Что? Что такое ты говоришь?…
Фабрео ничего не понимал. Он был ошеломлен так, будто его ударили палкой по голове. „Не может быть, – повторял он, – не может быть…“
Однако сколько ни повторяй „не может быть“, того, что случилось, не отменишь. В конце концов Фабрео сообразил, что его судьба решается в столице. Если улизнут из страны король и зеленохвостые, он, Фабрео, останется один на один с жителями покоренной страны, в которой начались волнения. Он заторопился. А тот, кто торопится, всегда делает ошибки.
– Что сообщает по рации наш агент на корабле Бебешки?
– Он сообщил, что команда частично высадилась на берег и приготовилась к отражению атаки. Они вооружены до зубов, так что прямую атаку агент считает бесперспективной, – сказал гонец.
– А если обстрелять их из корабельных пушек?
– Вы же знаете, они закрыты скалой. Прямая наводка исключена. А в бухту входить нельзя – мы рискуем посадить корабли на мель. Выяснилось также, что противник располагает тремя управляемыми торпедами.
– Какая-то глупость! – занервничал Фабрео;– Раньше агент не сообщал о торпедах! Откуда они взялись?! Тут что-то не так! Дайте подзорную трубу! Я хочу сам осмотреть позиции!
В сопровождении генералов и новых, только что назначенных капитанов кораблей Фабрео поднялся на вершину горы, откуда бухта была как на ладони.
Вероятно, их заметили. На борту „Освободителя“ сверкнуло пламя, заклубился дым, и вдруг Фабрео получил сильный удар в ухо. Главнокомандующий рухнул без чувств, а когда пришел в себя, старший генерал, отдав честь, сообщил:
– Вы убедились, господин главнокомандующий, как метко стреляет наш противник. Уверенные в своих силах, они выстрелили не снарядом, а, извините, рваным ботинком. Вы ранены, извините, обыкновенным рваным ботинком!
Это было хуже всякой насмешки.
– Как „рваным ботинком“? Старший генерал повертел перед Фабрео стоптанным ботинком.
– Тем более приказываю немедленно наступать! – заорал Фабрео.– Ударить со всех сторон!
– Невозможно, господин главнокомандующий. Солдаты, узнав, что вас побили, извините, ботинком, укрылись за гребнем горы и не желают занимать исходные позиции… К тому же от противника поступил ультиматум: „Готовы вести переговоры о мире, если вы арестуете преступника и нашего общего врага Фабрео!“
– Это мятеж, это неповиновение! Вы лично ответите мне и за свои слова и за все, что тут случилось! Я расстреляю всех, кто не выполнит моих приказов!
И Фабрео, забинтованный от уха до уха, вскочил в карету и велел что есть мочи гнать в столицу. „Как жаль, что поломан мой вертолет, – думал он.– Не то я опередил бы зеленохвостых болванов!…“
БОЛДУИН ПРОЩАЕТСЯ
Болдуин сидел как на иголках. Он то и дело спрашивал своих слуг, не появились ли „хвостатики“ (так он называл зеленохвостых), достаточно ли солдат охраняет его особу, заряжены ли у них ружья, крепки ли запоры на дверях… В конце концов, он объявил, что у него разболелась от мыслей голова, и потребовал себе ведро супа с куриными потрохами.
Повара принесли суп и дали королю черпак. Тот начал было есть, но опять забеспокоился и выслал роту солдат охранять свой ракетный корабль.
Вскоре появились зеленохвостые. Король Болдуин со слезами радости обнял каждого из них.
– Клянусь цыплятами с редькой, – сказал он, – мы немедленно уезжаем из этой нелюбезной страны!… Негодные люди не хотят спокойно и честно работать на благородных господ, они повсюду предпочитают устраивать отвратительные беспорядки и волнения!… Прошу вас, немедленно загрузите транспортные отсеки достаточным количеством золота. Оно обеспечит нам в будущем приют и пищу. Оставлять его здесь не имеет никакого смысла. Оно попадет в руки восставших или достанется мошеннику Фабрео, который давно обобрал всех, кого мог. Даже у моего бедного отца, короля Дуляриса, он стибрил корону в день, когда мятежники захватили дворец!…
Зеленохвостые принялись за дело. Сначала они вынесли золото из сокровищницы. Потом взломали сейф в кабинете Фабрео, – оттуда золото тоже перекочевало в ракетный корабль.
В сейфе нашли „Большой паучий крест“, которым когда-то король Болдуин наградил Фабрео.
– Крест из чистого золота и изумрудов или из латуни и стекла? – спросил король.
– Нет, ваше величество. Это не фальшивый, а настоящий крест!
– В таком случае заберите и его. Интриган и проходимец Фабрео недостоин моих наград. Я даю – я забираю обратно. По правде говоря, ложь должна оплачиваться ложью!
Зеленохвостые заняли свои места. Король Болдуин кивком головы поблагодарил столпившихся приближенных за верную службу, послал им воздушный поцелуй, поднялся по лестнице и протиснулся в люк ракетного корабля.
– Прощай, остров Голубых Туманов! Кыш, кыш!…
Люк задраили, и зеленохвостые включили двигатели. Двигатели, однако, фыркнули и замолкли.
Обеспокоенные зеленохвостые принялись искать причину неполадок, а король Болдуин, думая, что он уже летит, обмотал голову мохнатым полотенцем и преспокойно уснул…
ФАБРЕО ПУСКАЕТ В ХОД ТАЙНУЮ АРМИЮ
По дороге к столице Фабрео придумал подробный план использования смуты для полного захвата власти на острове.
Добравшись до первой заставы, он объявил „час икс“ – немедленный сбор всех членов тайной полиции, своих осведомителей и шпионов. Все они подчинялись только Фабрео, даже король Болдуин не знал, кто состоит в тайной полиции и, понятно, не имел права командовать ими. Все как один они были преданы Фабрео, потому что каждый из них совершил много преступлений против своего народа. Фабрео нарочно толкал их на преступления, чтобы народ ненавидел и презирал полицейских.
Окруженный толпой приспешников, Фабрео ворвался в королевский дворец, намереваясь арестовать короля Болдуина и зеленохвостых. Какова же была его ярость, когда он узнал, что в ракетном корабле уже задраили люки и вот-вот запустят двигатели.
Но Фабрео не растерялся. По его приказу полицейские взорвали под ракетным кораблем мощную мину. Корабль опрокинулся. Толкая корабль, как огромное бревно, орава полицейских сбросила его со скалы в море.
Тут подоспело известие, что зеленохвостые обчистили сокровищницу и прихватили драгоценности из сейфа Фабрео.
– Ничего-ничего, – вскричал Фабрео, в разгоряченном воображении которого рисовались самые радужные картины.– Как только мы подавим мятеж босяков и нищих, мы достанем из моря ракетный корабль! Теперь мои богатства спрятаны там, как в самом надежном банке, только процентов не выплачивают!
И Фабрео тотчас побежал к мятежным стражникам. Чтобы привлечь их на свою сторону, он решил не скупиться на обещания, тем более что не думал всерьез выполнять их.
– Король погиб в результате заговора! Вместе с ним погибли зеленохвостые чудовища! Отныне наступают новые времена! С прежними беспорядками покончено! Власть в королевстве перешла в мудрые и чистые руки!… Как только мы утихомирим сброд, я выплачу всем вам по три годовых жалованья за верность и подпишу указ об освобождении стражи от телесных наказаний! Все вы очень скоро убедитесь, как добр и щедр Фабрео! Если он и причинял прежде кое-кому неприятности, то лишь потому, что зависел от самодура Болдуина!…
Соблазнившись посулами, стражники присягнули Фабрео. Их начальник был произведен в фельдмаршалы и сразу же забыл о своих обидах.
Оставив часть стражников охранять дворец и Арбузика, остальных вместе с королевской гвардией Фабрео погнал против вооруженного отряда Али, к тому времени довольно многочисленного, так как он непрерывно пополнялся за счет бедных рыбаков и пастухов.
– Вперед на голодранцев!
– У меня чешется левое ухо, – ответил генерал, получивший приказ, – наступать нельзя.
– Это почему же? – опешил Фабрео.
– Примета: дадут в ухо.
– Ах ты мерзавец! – закричал Фабрео.– Как разговариваешь с главнокомандующим, суеверный болван! Берегись, если не исполнишь моего приказа!
Затрубили трубы, солдаты пошли в атаку, но с двух сторон ударили повстанцы, смешали солдатские цепи и многих взяли в плен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33