А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

– послышался голос Валентинова, хотя нельзя было понять, что его забавляет. – Забавно! Весьма забавно!
По солнечному блюдцу с голубой каемкой из елей к причалу неторопливо и начальственно-пристойно шел Игорь Саввович Гольцов – начальник Весенинского сплавного участка. Альпинистские ботинки с укороченными шипами (они пятый год валялись в «темной» комнате ромской квартиры) были на ногах у начальника, вытертые джинсы плотно облегали длинные мускулистые ноги, клетчатая ковбойка, гуцульская шляпа с перышком и широкий пояс с металлическими бляхами завершали зеркальное подобие. Игорь Саввович Гольцов-весенинский подошел к причалу, остановившись, принял типично гольцовскую позу, то есть скрестил руки на груди, отставил ногу и закинул голову, демонстрируя независимость по отношению к приближающемуся высокому начальству. Фрондируя, Гольцов-весенинский напевал сквозь зубы «Черного кота».
– Ге-ге-ге! – радостно заржал Прончатов. – Орлов-то, сукин кот, работает под Гольцова. Глянь, Игорь, на себя-второго. Ну, сукин кот!
От волнения Игорь Саввович слов Прончатова не понял, так как мучительно вспоминал, где он раньше видел похожего на себя начальника сплавучастка, но вспомнить никак не мог, а только наблюдал, как его, гольцовское, зеркальное подобие встречало Валентинова, Гольцова и Прончатова. Полный радушия, юмора и понимания Валентинов сам пошел навстречу начальнику сплавного участка, заранее протягивал руку и улыбался, но «хозяин» пристани, участка и поселка от молодой фанаберии, головокружительной самостоятельности и естественной для молодости защитительной агрессии руку Валентинову протянул небрежно, сановито басил и даже пытался «перепутать» Валентинова и Прончатова, чтобы показать свое безразличие к тому, кто из приехавших главный инженер треста, кто – директор сплавной конторы. Когда же очередь дошла до Игоря Саввовича Гольцова, с начальником Весенинского сплавного участка произошла досадная заминка.
– Игорь Саввович, здравствуйте! – забыв о басе, тонко крикнул он и резво бросился к заместителю главного инженера. – Игорь Саввович, а я вас сразу не узнал. Эти энцефалитки…
– Орлов! Егор! – ойкнул Игорь Саввович. – Ну, брат, дела! Здесь? Когда? Почему не сообщил?
… Егорушка Орлов был третьим знакомым слоем Черногорского лесотехнического института. Игорь Саввович поступал на первый курс, Прончатов, поздно пришедший учиться, кончал последний. Игорь Саввович и Володечка Лиминский сидели на задней парте последнего курса, когда на парту первого курса сел Егор Орлов – деревенский парнишка из Ромской области. Славный был человечек – добрый и веселый.
– Давай почеломкаемся, Егор! – радостно сказал Игорь Саввович. – И брось «выкать». Не задирай нос – свои люди!
Они обнялись, поцеловались, и было понятно, что Егор восхищается Игорем Саввовичем, как некогда Игорь Саввович восхищался Прончатовым, и ему, Егору Орлову, не приходило в голову, что Игорь Саввович ему завидовал, однако Игорь Саввович не только завидовал, а думал с тоской о том, что ему уже никогда не носить гуцульскую шляпу с перышком на боку. Мягко взяв за плечи Орлова, он посмотрел в его молодое и счастливое лицо, неловко улыбнулся и хрипло спросил:
– Ну, что ты сделал с моим Коло-Юлом?
Ничего нового в поселке Игорь Саввович не увидел; все, казалось, замерло в первозданной неизменчивости, и только три стандартных дома выросли слева – такие же, как и другие, ничего в поселке не изменившие. Пахло сосновой смолой, солнцем, илистой водой; носились над блюдцем с голубой каемочкой береговые ласточки; желтела на желтом здании конторы сплавучастка небольшая башенка с подвешенным медным колоколом – капризом бывшего начальника сплавного участка Игоря Гольцова. Колокол случайно нашли в огороде старого рыбака, увидев его, Игорь Саввович дал команду отчистить колокол, построить башенку и трижды в день отбивать по семь звучных ударов: шесть утра – подъем, час дня – обед, шесть вечера – отдыхай!
– А много к тебе народишку понаехало? – по-прежнему сдерживая дрожь, насмешливо сказал Игорь Саввович. – Все флаги в гости будут к нам!.. Этот катер, никак, самого бога речников – Фридмана?
– Заместитель приехал! – засмеялся Орлов. – Ну, пошли, Игорь. Ты у меня расположишься? Лады?
– Ладушки!
Слева работали, грохоча деревом и повизгивая, сплоточные машины, в той же стороне, на нижнем складе леспромхоза, сутулые краны сгружали бревно с рычащих лесовозов. Ну, буквально ничего не изменилось, все было так, как было раньше, и резиновыми сапогами Игорь Саввович ощущал теплую и мягкую землю; мерещилось, что тепло земли поднимается к сердцу, приближается к холодному комку страха и боли… Дом слева – это его просторное холостяцкое жилище, два самых больших окна в здании конторы – его рабочий кабинет, пенек перед волейбольной площадкой – тот самый, на котором сидела вечный волейбольный судья, учительница Лиля.
– Игорь, чего мы стоим? Все ушли! – послышался голос Егора Орлова. – Ну, двинули!
Игорь Саввович поднял голову, вдохнул острый влажный воздух – грудь раздулась кузнечными мехами. Запах сосен Тунгусского бора, сырых опилок, грибов, испарений земли – молодостью пахло, пропотевшей ковбойкой и папиросами «Беломорканал»… Не слушая и не слыша Егора Орлова, сам ничего не понимая, точно лунатик, Игорь Саввович медленно шагал к елям, которые были голубой каемкой сияющего блюдца. Он шел так, словно ему приказали идти, словно в голове сработало реле, позволившее двигаться только в одном, заданном направлении, и шагал бы так сто лет, если бы до желанной цели было бесконечно далеко, но вот и ельник – голубая каемка.
Желтыми фонариками светились нежные шишки, каждая иголочка по отдельности сама по себе отливала сизым голубиным оперением, стволы казались перламутровыми от солнца, разбрызганного по чешуйчатой зелени. Ели стояли, тесно прижавшись ветвями друг к другу, образовали плотную стену и от этого походили на дружную рать, на отряд воинов с шишками шлемов – вершинами и выставленными пиками – ветками; ельники казались настороженной ратью, замершей в ожидании команды: идти на приступ, спасать, охранять, полонить врага.
Игорь Саввович мешком повалился на теплую землю, закрыл глаза, стиснул зубы, сжался в неприступный мускулистый комочек, такой же крепкий, как голубые рати-ельники. Игорю Саввовичу казалось, что он воинственно наклонил голову с шишкой шлема, выставил пики-ветки, крепко врос в землю. Игорь Саввович зажал рукой рот, чтобы удержать вопль радости, восторга, торжества. Произошло невероятное. На виду у голубых ельников, рядом с еловой ратью и вместе с еловой ратью ИГОРЬ САВВОВИЧ БЫЛ СОВЕРШЕННО ЗДОРОВ… Он притаился, дышал осторожно, точно боялся спугнуть воинственную тишину голубой рати, прервать птичье щебетание; казалось, достаточно одного движения, одной чужеродной мысли, чтобы все с грохотом рухнуло, и тогда вернутся боль и страх, страх и боль…
Игорь Саввович осторожно, словно по частям, поднялся, не решившись отряхнуть с брюк хвою и песок, сосредоточенными, считающими шагами двинулся к центру поселка, и скоро выяснилось, что он на самом деле считал шаги: «…сорок пять, сорок шесть, сорок семь…» На сотом шагу Игорь Саввович остановился, боязливо прислушался к себе, изумленно подумал: «Вот те на! Воскрес!» Ровно било здоровое сердце, кузнечными мехами перелопачивали смолистый воздух объемистые легкие, крепко стояли на земле сильные и длинные ноги, бугрились на теле мускулы спортсмена. «Вот те на! Воскрес!»
Бросив считать шаги, Игорь Саввович направился к заезжей, то есть маленькой гостинице, где готовились к очередному совещанию Валентинов, Прончатов и другие. Пришлось сдерживаться, чтобы не побежать вприпрыжку, махом не взлететь на крыльцо, не рвануть на себя двери с ликующим криком, не бежать по коридору, в конце которого с деловитым лицом водил по щекам электробритвой Валентинов.
– Что с вами, Игорь Саввович? – увидев заместителя, спросил Валентинов и выключил бритву. – У вас такой вид, словно… Простите! Словно вы, знаете ли, употребили спиртной напиток…
Игорю Саввовичу казалось, что главный инженер Валентинов тоже окружен солнечным и бесстрашным еловым войском; еловая рать вокруг Валентинова пошевеливала шишками, шепталась, нетерпеливо переступала с ноги на ногу.
– Я не употребил спиртной напиток! – смеясь, сказал Игорь Саввович. – Я не пил, но пьян… – Он фатовски повернулся на каблуках. – И вообще мне здесь делать нечего. – Он подмигнул интимно Валентинову. – Мне нечего здесь делать, как человеку, который приглашен к самому Егору Орлову. – И открыто похвастался: – Вас-то небось Егор Орлов не пригласил.
Двадцать минут до начала еще одного совещания под председательством главного инженера Игорь Саввович Гольцов прожил в счастливой, глупой суете: то старался скрывать от посторонних глаз свое волшебное исцеление, то, наоборот, демонстрировал радость и здоровье, то обливался холодным потом при мысли, что чудесное исцеление – бред, длинный сон. Он не помнил, о чем говорил с Егором Орловым, когда пришел к нему, не заметил, как вышел из дома, как дошагал до конторы, и в мгновение, когда садился за стол рядом с Прончатовым, брал в руки карандаш и придвигал к себе стопку чистой бумаги, он чувствовал, что не только каждое движение, но даже предвкушение движения может доставлять счастье. Игорь Саввович не знал, что именно так чувствуют себя люди, избавившиеся от смертельно опасной болезни, поднявшиеся с кровати, на которой пролежали месяцы и даже годы, но он был счастлив, очень счастлив. Отодвигает стул – рукам радостно, выравнивает бумагу – пальцы счастливы, садится – тело празднует, смотрит на собравшихся – радость заливает теплой волной грудь.
– Внимание, товарищи, начинаем!
Гора бумаг, вынутых из огромного портфеля, лежала перед Валентиновым, и вся эта чертова уйма вычислений, промеров, измерений, данных синоптиков, докладных, особых мнений, рапортов и заявлений казалась нужной, значительной, радостно было смотреть на руки Валентинова, на крохотный зал, до отказа набитый людьми. Боже, кого сюда не собрал дотошный Валентинов! Речники и лесозаготовители, старые рыбаки и знаменитые сплавщики, водолазы и аквалангисты. И все это улыбалось, усаживалось, шумело, старалось угомониться.
– Совещание объявляю открытым, товарищи! – звучно и вкусно проговорил Валентинов, добрый, выедавшийся, помолодевший. – Мне хочется начать издалека, чуть ли не с Нестеровской летописи. Известно ли вам, друзья мои, что молевой сплав леса древнее плотов и стругов?.. Что такое?
Двери зала широко открылись, вбежала высокая девушка в темных очках и низким тревожным голосом крикнула:
– Товарищи, кто здесь Гольцов? Вас срочно вызывает Светлана Ивановна Гольцова!
Голос Светланы звучал едва слышно и потому незнакомо:
– Игорь, не волнуйся, пожалуйста, но тебе нужно немедленно вернуться в город. Ты должен вылететь самолетом.
Он ничего не понял, молчал, слушая, как попискивает морзянка, и невидяще смотрел на девушку в темных модных очках.
– Что случилось, Светлана? Плохо слышу.
Светлана закричала:
– Тебе надо срочно, очень срочно вернуться в город! Игорь, ты слышишь меня? Тебе надо срочно, очень срочно быть в городе!
– Светлана, я не могу вернуться…
В трубке раздался вопль:
– Игорь, ты должен вернуться! Сегодня же! Немедленно.
– Я не могу.
– Передаю трубку Николаю Андреевичу…
Батюшки-светы! Жена, оказывается, звонит из кабинета управляющего. Это значит, что к четырем телефонисткам и радисткам областной связи еще добавилась пятая – трестовская – старая мегера, от котором через пять минут весь город узнает все секретные и несекретные сведения.
– Здравствуйте, Игорь Саввович! – с начальственной медлительностью, тихо и потому хорошо слышно сказал управляющий Николаев. – Из радиограммы знаю, что добрались благополучно, что обстановка складывается хорошая.. Совещание началось? Отлично! Жалко, что вам придется уйти с него. Приказываю срочно вернуться в город! Возьмите полуглиссер Орлова, держите курс в райцентр. Пока вы едете, мы вам закажем место на самолете. Желаю мягкой посадки.
Таким начальственно-непреклонным голосом управляющий с Игорем Саввовичем никогда не разговаривал, таких холодных и распорядительных нот в его голосе в разговоре с Гольцовым быть не могло, и, значит…
– Что случилось? – стремительно входя в радиорубку, спросил Валентинов. – Я вас спрашиваю, Игорь Саввович, что произошло?.. Ах, вы говорите с управляющим? Будьте добры передать мне трубку…
Через полминуты, выслушав молча Николаева, главный инженер осторожно положил трубку на рычаг, нашел взглядом Игоря Саввовича. Он глядел на своего заместителя испытующе, тревожно, словно ему сказали то, что Светлана не посмела сообщить по радиотелефону мужу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов