– Ее-то за что? – вступились за Злату боксер и его девушка, которые все еще были здесь. К ним присоединилось еще человек пять. – Она только что из воды. Она – свидетель!
– Свидетель? – засомневался лейтенант, брови у которого срослись в одну длинную-предлинную дугу. – Сержант! Отставить ее обыскивать. Давай этого.
– И парень здесь ни при чем! – зашумела толпа. – Лишь бы повязать кого! А кого – не важно! Он уже здесь стоял, когда «жигуленок» с моста ухнул!
– Ладно, разберемся, – сбавил обороты лейтенант. – Сержант, перепиши свидетелей.
«Стоял здесь? – не поняла Злата. – Значит, это не машина Сергея шла на них в лобовую атаку? И значит, сам Сергей здесь действительно ни при чем?»
– Поедете с нами! – бросил лейтенант.
– Мне надо на тот берег! – наотрез отказалась ехать Злата.
– Опоздали: мост развели.
– У нее шок, лейтенант, – предположил сержант. – Дай ей плед, что ли. Дрожит вся! – обратился он к Сергею, который все еще стоял, положив руки на капот. – И хватит зад отклячивать!
За руль красного «порше» сел третий омоновец, молчаливый, с непроницаемым лицом.
В отделении их подробно расспросили о случившемся, а точнее – допросили.
На просьбу предъявить документы Злата ответила, что они остались в утонувшей машине. На самом деле документы остались в черном «мерседесе», в который она так опрометчиво села у бывшего Дома культуры пищевиков.
– Это Злата-Марина. Целитель, экстрасенс, прорицатель…
Ее афиши по всему городу висят, – вступился за Злату Сергей. –
Я могу привести миллион свидетелей, которые подтвердят вам это.
– Миллион… – проворчал дежурный, снимавший показания. – Разберемся, откуда у вас миллион… Но лицо ваше мне и в самом деле знакомо.
Когда наступило раннее утро, их отпустили. Злата уже обсохла. Дежурный оказался в общем-то человеком. Напоил ее горячим чаем, куда плеснул ложку спирта из фляжки, которую достал из сейфа.
– Извини, Сергей, – были первые слова Златы, когда они остались вдвоем. – Я подумала, что в той машине был ты.
– Теперь все понятно. А то я никак сообразить не мог, почему вы так странно на меня смотрите. Теперь куда? Домой? Или на Стрелку?
– На Стрелку. Вдруг он все еще ждет меня.
Сергей не стал спрашивать, кто ждет Злату Петровну на Стрелке Васильевского острова. Он завел мотор и тронул машину с места.
Конечно, Михаила Злата не нашла. Если он просто не дождался ее – это одно. Но Злату не покидала мысль, что Михаил мог вообще не выплыть. Она пыталась настроить себя на его волну, как делала это, когда ее просили ответить: жив человек или нет? Но очень скоро поняла, что из этого ничего не получится. Михаил вновь повесил себе на шею генератор биопомех.
– А теперь куда, Злата Петровна? – спросил Сергей, готовый выполнить любую ее просьбу.
– Я должна подумать, – ответила она.
Машина стояла напротив здания Биржи. Уже пошли первые троллейбусы. Утро было хмурым, не предвещающим ничего хорошего.
«Куда мы ехали в этом злополучном „жигуленке“?» – спросила себя Злата. Все очень просто! Она вспомнила о перстне, и они поехали к ней домой, за ним… Не дождавшись ее на условленном месте, Михаил наверняка поехал туда, где в конце концов должна появиться и она, – на Каменный остров. Адрес ему известен.
– Домой! – неожиданно воскликнула Злата повеселевшим голосом.
Они добрались до Каменного острова без приключений.
Злата попросила Сергея ехать потише и приготовилась. Никакой опасности она не почувствовала.
Дом ее не был виден с дороги. Его заслоняли два других, огороженных высокими заборами. Нужно было сделать небольшой полукруг, чтобы глазам открылся двухэтажный особняк, построенный по индивидуальному проекту, с благодарностью подаренный «магу и волшебнику Злате-Марине от бывшего пациента и вечного ее должника»…
– Вот это да! – невольно воскликнул Сергей. Он так резко затормозил, что ремень безопасности впился в плечо Златы.
Они вышли из машины и подошли к поваленному забору, огораживавшему совсем недавно ее дом. Злата не поверила своим глазам. Это не укладывалось в ее голове. От великолепного особняка, где она так трудно, но так счастливо прожила последний месяц… от ее дома осталось только остывшее уже пепелище…
ГЛАВА 9
Звездолет на главном терминале продолжал медленно подниматься и вдруг, мгновенно поменяв направление движения и так же мгновенно развив огромную скорость, понесся прямо на «Гею».
«Пожалуй, Жан был прав, – мелькнуло в голове Эриксона. – Нужно было расстрелять его без всякой жалости».
Лучшего момента для атаки Сеньков выбрать просто не мог. Все модули крейсера были обезглавлены: их командиры в который раз за эти дни заседали в кают-компании. Теперь судьба крейсера целиком зависела от рядового состава и Александра Полонского, выполнявшего функции капитана. На все про все у геян было не больше десяти секунд.
Через три секунды после того, как чужак, управляемый Сеньковым, сделал боевой маневр, был поставлен защитный экран. Отлично сработали энергетики, не ставшие дожидаться, пока ситуацию проанализирует «мозг».
Еще через три секунды было приведено в боевую готовность и наведено главное орудие «Геи». Сердце Эриксона сжалось. Сейчас Полонский отдаст приказ открыть огонь… и все будет кончено. Будет расстреляна надежда на возвращение домой, будет превращена в элементарные частицы тайна чужого звездолета, и… для самого Эриксона во второй раз будет потеряна Белла…
Залпа не последовало ни на десятой секунде, ни на двадцатой. Звездолет, мчавшийся на «Гею», еще раз резко изменил курс, сделал вокруг крейсера несколько витков и опустился на поверхность спутника третьей планеты – на прежнее место.
– Полонский! – вышел на общую линию связи Эриксон. – Ты почему не открыл огонь?… Молчишь?! Я с тобой после поговорю!
– Капитан! – послышался голос Сенькова, и на всех терминалах одновременно появилось его довольное, улыбающееся лицо. – Докладываю: проверка принципа управления звездолетом закончена. Могу теперь научить любого. Это проще пареной репы. Жду в гости. Втроем здесь, ей-богу, скучновато.
Пол молчал, от неожиданности не зная, что ответить. Ворота причального отсека открылись. Огни на звездолете потускнели.
– Каедов, Берлиц! – позвал Эриксон. Появился заспанный Каедов.
– Да, капитан? – виновато проговорил он.
– Ладно. Ничего. С вами я тоже после разберусь. Инцидент был исчерпан. Для Пола все было ясно, кроме
одного. Каким образом Сеньков блокировал связь? Но это он собирался выяснить уже на месте.
Эриксон приказал посадить крейсер неподалеку от чужака. Теперь, когда им удалось разобраться с принципом управления звездолетом, капитан принял решение готовить его к посадке на третью планету в качестве ведомого «Геи».
И вновь к чужаку первыми отправились десантники, и в их числе – капитан.
Пол открыл дверь в кабину предподготовки номер семнадцать. Теперь номер этот числился за ним и за Эвой. Эва уже была там. Она как раз сняла с себя одежду, оставшись в полупрозрачных трусиках, и вошла в инъекционную камеру. С десяток зажимов обхватили в разных местах ее руки и ноги, с десяток пневмоигл коснулись ее нежной кожи.
Эриксон стал раздеваться.
– Хорошо, что все хорошо закончилось, – сказала Эва, выйдя из камеры. – Сегодня можно было и не колоться на радостях.
– Всякое может случиться, – ответил Пол. Он уже разделся и подставил свое тело под пневмоинъекторы. – Лишние силы, согласись, не помешают.
Эриксон старался не смотреть на Эву, но ничего не мог с собой поделать. Он буквально пожирал взглядом ее стройное, сильное тело, созданное, казалось специально для того, чтобы его ласкали любящие руки.
Эва не торопилась одеваться. Более того, она без всякого стеснения сняла с себя все, что на ней еще оставалось. По инструкции делать это было не обязательно. Но той же инструкцией раздеваться догола не запрещалось. Оставаясь обнаженной, Эва расхаживала по кабине туда-сюда, занималась какими-то пустяками: проверяла снаряжение, перезаряжала оружие…
– Эва, – взмолился Эриксон. – Я тебя прошу… Не надо… Только после этого Эва, пожав плечами, стала медленно, не таясь надевать легкий скафандр прямо на голое тело.
«Со смешанными парами что-то недоработано. Или все дело во мне?» – подумал Пол и тоже начал надевать скафандр, но не легкий, как Эва, а тяжелый. Они с Жаном договорились спуститься в этот раз на дно «сушилки».
За тонкой перегородкой переговаривались шестнадцатые. Кто там был, Эриксон затруднялся сказать. Накануне в отсеке предстартовой подготовки царила неразбериха. И только с этого раза они готовились к заданию, строго соблюдая свои порядковые номера.
– Что-то наш капитан зачастил на «карусель». «Карусель» – это чужой космический корабль», – понял Эриксон.
– Еще бы. Ты видел эту женщину? Вылитая его жена. Он, наверное, сейчас ходит сам не свой. Одна Белла плавает в физиологическом растворе здесь, на «Гее», а другая Белла покоится под каким-то энергетическим колпаком, да еще на неизвестно кому принадлежащем звездолете. А кто из них настоящая? Поди разберись. И вообще…
– Тихо, – остановил его первый из говоривших, – вдруг капитан где-нибудь рядом…
И вновь отряд из десантных капсул стартовал по направлению к чужаку или, как сказал разговорчивый десантник, к «карусели».
Сеньков встретил их на выходе из шлюзовой камеры.
– Бьюсь об заклад, капитан, что ты принял меня за Чаминга, – сказал он, инициировав связь с Эриксоном.
– Чаминг мертв! – отрезал Пол.
– Ах да… Совсем забыл… Преданный Мейси сделал то, что не удавалось так долго никаким спецслужбам, – самолично подстрелил неуловимого преступника из своего именного оружия.
– Кстати, насчет оружия, Иван. Как и чем вооружен этот звездолет?
– Оружие, конечно, есть. Но как им управлять… мне узнать не удалось. Эта область памяти инопланетянки стерта!
Сеньков и Эриксон обменялись взглядами.
– Я догадываюсь, о чем ты подумал, капитан. Рассуди сам, зачем мне обманывать тебя? «Гея» была в полной моей власти! Раз – и нет ее! Тебе ничего другого не остается, как доверять… Я действительно ничего не знаю об оружии. Может быть, и удастся восстановить часть памяти женщины, но мне необходима помощь. Нужно продолжать работу с ее мозгом.
Пол задумался.
– Хорошо, – сказал он, – продолжай… Ты получишь все необходимое. И еще… Тебе удалось узнать что-нибудь о ней самой?
– Ничего… Очень странная картина. В отношении всего личного мозг пуст. Пуст, как выпитая до дна бутылка вина. Но вполне можно наполнить эту бутылку вином еще раз.
Эриксон не вникнул в смысл последних слов цептунианина.
– Пойдемте прямо в командную рубку, дорогие мои, – вышел Сеньков на общий канал связи. – Хотя ее за рубку принять трудно.
Десантники прошли складской отсек, заставленный стройными рядами контейнеров, и попали в переход.
– Алдан! – удивленно воскликнул кто-то.
Эриксон обомлел. Переборки, которые во время прошлого их посещения были скучного серого цвета, теперь представляли собой сплошной экран, за которым медленно вращались планета Алдан и три ее спутника. Неподалеку висела самая крупная стационарная научная станция «Фос». И весь видимый космос был усеян знакомыми созвездиями… Картина оказалась такой реальной, что у капитана Эриксона пошла голова кругом.
Как? Каким образом? Может быть, Сеньков, пока они проходили через шлюзовую камеру, послал звездолет в гиперпрыжок?
– К сожалению, – сказал Иван, – это все иллюзия. Смотрите!
Картина на переборках мгновенно изменилась. Теперь за экраном было океанское дно. Столбы солнечного света раскрашивали коралловый лес в яркие, праздничные цвета. Стая полосатых рыбок с достоинством плыла мимо. Акула, вяло пошевеливая плавниками, смотрела в упор на десантников…
– Здорово! – не выдержал кто-то. – А еще что-нибудь?
– Больше пока подготовить ничего не успел. Это хоть и просто, но времени и сил требует порядочно… Мне бы часика на два-три в модуль отдыха – разгрузиться. Как, капитан?
– Нет. Субстанция в атмосфере чужака еще не идентифицирована.
– Я вижу, ты собрался спуститься на дно «сушилки». Мне кое-что удалось узнать про это сооружение… Это генератор. Именно он генерирует твою субстанцию, создавая на звездолете «поле».
– Какое «поле»?
– «Поле желаний»! Каких «желаний» и зачем это «поле», мне понять не удалось… Пока…
«Ну, конечно, – подумал Эриксон, – тайны нужно открывать постепенно. А еще лучше не открывать их никому».
– Вот она, – командная рубка, – сказал Сеньков. Десантники вошли в отсек, который в первое посещение
они приняли за кают-компанию. Несколько десятков кресел, и больше ничего. Ничего похожего на экраны терминалов, пульты управления или что-нибудь в этом роде.
– И что дальше? – недовольно спросил Эриксон. Ему не нравилось, что Сеньков явно чувствовал себя хозяином звездолета.
– Иван, хватит томить! – попросила Эва.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58