Нужно просто как можно скорее навестить Лисутариду. В свое время я оказал главе Гильдии чародеев ряд услуг, и она просто обязана рассказать мне, с чем нам предстоит столкнуться. По крайней мере я на это надеюсь.
Вернувшись в «Секиру мщения», отправляюсь на поиски Макри. Она во дворе, тренируется в выполнении сложных движений с секирой. Прошу ее на время оставить оружие и подняться ко мне. Наверху убираю с пола всякий мусор и достаю свои последние запасы курии.
– Что случилось? – интересуется Макри. – Тебе дали дело?
Сосуд с курией может воспроизводить волшебные картинки. Опытный практикующий маг способен с ее помощью заглянуть практически всюду, даже в прошлое. Я не великий спец, однако все-таки усвоил несколько уроков волшебства и иногда могу заставить эту штуку работать. Сосредотачиваюсь, и воздух вокруг сосуда с черной жидкостью становится прохладней.
– Что это? – спрашивает Макри, когда в сосуде начинает появляться изображение.
– Поляна Фей.
На Поляне Фей царит спокойствие. В озере лениво плещутся наяды. Феи порхают в кустах, а кентавры отдыхают под деревьями. Мы долго смотрим в сосуд. Перед нашим взором открывается мирная волшебная сцена. Не помню, чтобы раньше я ценил это. Через какое-то время моя власть над жидкостью пропадает, и изображение чернеет. Оборачиваюсь и гляжу на Макри. Та улыбается.
– Интересно. Но зачем тебе понадобилось увидеть Поляну Фей?
– Да вот захотелось вдруг. Располагай я временем, я бы даже совершил прогулку за стенами города.
Макри хмурится, понимая, что дела обстоят неважно.
– Что стряслось?
– Орки. Принц Амраг собирает армию, и Лисутарида говорит, они намереваются напасть на нас. Возможно, после зимы. Когда это случится, всем мирным заботам конец.
Глава четвертая
В течение следующей недели я занимался проверкой водоснабжения округа Двенадцати морей и отсылкой сообщений о неисправных акведуках и заблокированных колодцах. Работа не шибко интересная, но крайне важная. Если город окажется в осаде, жители до прибытия подмоги должны полностью полагаться на себя. Консул, конечно, старается привести Турай в порядок, хотя все настолько запущенно, что сделать ремонт весьма трудно. Не то чтобы Калий и его военные советники ждали непременной осады города. Исторически люди давно уже объединились перед лицом оркской угрозы и не раз били врага на полях сражений. Хоть я и не участвую в секретных переговорах, которые ведутся в данный момент между разными странами, у меня нет сомнений, что срочные совещания проходят на самом высоком уровне. Когда орки прибудут сюда с востока, они столкнутся с огромной армией, набранной в Землях Людей. А еще на нашей стороне будет биться армия эльфов.
Работать под началом префекта Дриния не так уж обременительно. Он слишком занят постановкой задач своим служащим, чтобы помнить о личной неприязни к детективам. Я не обращаю особого внимания на то, что мое задание не самое важное. Когда придет время, я все равно окажусь в гуще сражения.
Население Турая до сих пор пребывает в неведении. Префект Дриний распустил слухи о том, что король якобы увеличил денежную сумму на благоустройство округа Двенадцати морей. А служащие сейчас, мол, занимаются переучетом всего необходимого для этого района, перед тем как начнутся всякого рода улучшения. Меня бурно приветствуют граждане и кричат наперебой, что уже давно пора обратить внимание на местные колодцы и акведуки.
Возвращаясь домой после тяжелого рабочего дня, я взбираюсь вверх по лестнице к своей комнате, намереваясь сбросить плащ и спуститься в бар, и испытываю нечто вроде шока, обнаружив в своем кабинете Макри и еще пятерых женщин. Не могу сказать, что я в восторге.
– Что здесь происходит?
– Идет урок чтения, – говорит Макри, словно это исчерпывающее объяснение.
– В моем кабинете?
– В булочной у нас сейчас небольшой кризис, – сообщает одна из женщин.
Это Морикс, наследница мучной империи покойной Минарикс. Она объясняет, что задняя комната, которой они пользовались для занятий, в данное время занята мешками с пшеницей, заготовленной на зиму.
– Вот потому мы и пришли сюда, – добавляет Макри.
– Но почему именно в мой кабинет? У тебя ведь есть собственная комната.
– Она слишком мала.
Я очень недоволен. Никакой детектив не был бы доволен таким положением дел. Кабинет нужен человеку для работы, для приема напитков и для отдыха на кушетке. Может быть, еще для того, чтобы обдумывать какое-то расследование. Но только не для уроков чтения Макри. Я уже собираюсь сказать ей пару ласковых, когда вспоминаю, сколь много значит для меня булочная.
– Надеюсь, это не повторится? – спрашиваю я.
Макри качает головой.
– Мы уже заканчиваем. В следующий раз проведем урок в булочной.
Что ж, будем считать инцидент исчерпанным. Нет смысла злить булочниц по пустякам. Женщины – судя по платьям, обитательницы округа Двенадцати морей, – покидают кабинет. Я смотрю на Макри, а она смотрит на меня.
– Не начинай, – говорит Макри.
– Что я не должен начинать?
– Критиковать и жаловаться.
– И не думаю. В конце концов, чего можно ожидать, если делами занимается Ассоциация благородных дам? Тогда повсюду жди хаоса. Если то, что сейчас произошло, самое худшее, я еще легко отделался. Как проходят занятия?
– Хорошо, – кратко отвечает Макри. – Как идут приготовления к войне?
Макри и Гурду я сообщил об ожидаемом нашествии орков. Гурд воспринял новость философски: наточил свое оружие и готов хоть сейчас в бой. Как чужестранец, живущий в городе, он будет призван в армию. А Макри туда не возьмут, и она уже нервничает по этому поводу.
– Думаешь, я буду сидеть здесь, когда оркская армия пойдет на нас войной? И не надейся. Я пойду воевать вместе с остальными.
– Но женщины не могут служить в армии.
– Тогда я последую за ней по пятам.
Само собой, Макри будет участвовать в сражении. Отговаривать ее бесполезно. Она ненавидит орков и обожает хорошую потасовку. Ничто не сможет удержать ее от участия в войне. И все же я пытаюсь убедить Макри в том, что ей придется испытать нечто необычное.
– Ты любого победишь в рукопашной схватке, Макри. Я видел, как ты это делаешь. Но поле брани не похоже на гладиаторскую арену, и биться там не то же самое, что драться на улице. Там нет пространства для маневра и некуда отходить. Ты просто стоишь в фаланге с длинным копьем в руке, и на тебя наступает фаланга врага. Побеждает сильнейшая фаланга, которая отбрасывает силы противника назад. Тебя затопчут до смерти или издалека пронзят копьем, а ты даже не сможешь приблизиться к вражескому воину. Поверь мне, искусное владение мечом не имеет к войне никакого отношения. В большинстве случаев до окончания сражения меч даже не удается вынуть из ножен.
Макри сдержанно сообщает мне, что знакома с тактикой ведения боя. Она прочитала об этом все, что смогла найти в Имперской библиотеке. Я отмахиваюсь.
– Книги и свитки не расскажут тебе всего. Я могу поведать больше, чем любой военный историк, потому как сам сражался в фаланге. Мы сметали дивизии врага и убегали со всех ног, когда наш строй разрывали на части. Во время войны с…
Я прерываю рассказ. Теперь, когда на нас надвигаются орки, мне уже не так приятны воспоминания о воинской доблести. Макри собирает свои свитки и увесистые книги.
– О чем книжки? – спрашиваю я.
– Об архитектуре. Исследование о сводчатых арках прошлого века. Я это изучаю в колледже.
– Для чего?
– Что ты имеешь в виду?
– Хороший вопрос. На город вот-вот обрушатся несметные орды орков. Кому нужны сводчатые арки?
– Мне, – отвечает Макри. – Если город будет разрушен и понадобится построить новые сводчатые арки, я смогу.
Мы спускаемся вниз. Я – выпить кружку пива, она – занять свое место за стойкой. Навстречу, спешит Дандильон. Она приближается к Макри, и та отступает назад, опасаясь, что подавальщица опять начнет рассказывать про дельфинов. Дандильон носит длинную юбку, расшитую знаками зодиака, и расхаживает по таверне босиком. Возможно, по этой причине она не может вести осмысленную беседу. Этой девушке следует отдать должное. Она, изрядно намучившись, все же научилась обращаться с пивными бочонками. В остальном от нее мало толку. Здесь она находится по вине Макри. Любой разумный человек вышвырнул бы Дандильон сразу же, но Макри, выказав невиданную ранее в ней мягкость, позволила девушке остаться и прижиться в таверне, где та стала работать барменшей и подавальщицей.
– Тебе прислали цветы! – радостно восклицает Дандильон. – Я поставила их в воду. Посмотри, они за стойкой!
Там действительно стоят цветы. Очень большой букет, который отлично смотрится в голубой вазе. Я гляжу на Макри и вижу: она надеется, что это ее эльф ищет с ней встречи. Притворяясь, будто ей все равно, Макри спокойно проходит мимо.
– Там есть открытка, – говорит Дандильон, – но я не могу прочитать ее. Она, наверное, на эльфийском.
Макри готова улыбнуться. Она берет открытку, однако, как только начинает читать, ее лицо мрачнеет.
– Это чьи-то шутки? – бормочет она, оглядываясь по сторонам.
– В чем дело?
– Это не эльфийский, это оркскийязык.
Я поспешно смотрю на открытку.
– Оркский?
Мало кто в Турае говорит на оркском, и еще меньше людей читают на нем. Мы с Макри свободно владеем этим наречием. Рассматриваю открытку, написанную аккуратным почерком.
«Самому красивому цветку Турая. От Хорма, правителя королевства Йал».
Макри в замешательстве, я тоже ничего не могу понять.
– Хорм Мертвец прислал тебе цветы?
– Похоже на то.
– Грязный орк!
Макри в негодовании швыряет цветы на пол вместе с вазой.
– . Но они были очень красивые, – протестует Дандильон.
– Я не принимаю подарков от орков! – Макри с шумом покидает таверну.
Хорм, повелитель королевства Йал, или Хорм Мертвец, как его обычно называют, на самом деле наполовину орк, наполовину человек. Тем не менее он оркский лорд, равно как и безумный колдун, который, по слухам, воскрес из мертвых посредством какого-то ужасного ритуала, тем самым увеличив свое могущество. Несколько месяцев назад он появился в Турае, пытаясь украсть какой-то весьма ценный предмет у Лисутариды Властительницы Небес. Макри произвела на Хорма очень сильное впечатление. Он даже предложил спасти ей жизнь, если оркские войска в ближайшем будущем захватят город. Надо было видеть, какую Макри отвесила ему оплеуху, чего этот негодяй уже давно добивался. Хорм пытается уничтожить Турай и заслуживает гораздо более сурового наказания. Мерзавец ненавидит нас всей душой. Не могу понять, почему его так привлекает Макри.
Приятно, что цветы отвергнуты. Долю секунды я опасался, что Макри польстит подношение, ибо, хотя мало кто знает об этом, она питает слабость к разного рода дарам, особенно к цветам. В прошлом я не раз улаживал всякие проблемы при помощи подобных подарков. Сам бы я, конечно, до такого не додумался, так как Макри – мужественная женщина-воин, а я вовсе не тот человек, который дарит цветы налево и направо, но меня надоумила Танроз, и все прошло гладко. Слабость Макри имеет какое-то отношение к лагерю гладиаторов, где она выросла. А еще она никогда в жизни не получала подарков. Так считает Танроз.
Мысли о Танроз пробуждают во мне зверский аппетит: ведь я не ел несколько часов. Заказываю большую миску тушеного мяса, которое опять дурно приготовлено. Да сколько это будет продолжаться? Если мне суждено пасть на поле брани, я не желаю выглядеть так, будто несколько месяцев не ел нормальной пищи. Я встаю.
– Пора бы уже привести назад Танроз, и тут не может быть двух мнений! – заявляю я. – Я совсем отощал.
– Да ты почти как слон, – говорит Макри.
– Вот именно – почти. Я просто таю на глазах. Мне нужна Танроз.
Покидая таверну, я натыкаюсь на маленькую женщину – темноволосую, бледнолицую, в обычном одеянии рыночной торговки. Это Ханама, мастер-убийца из Гильдии убийц. Отвратительная особа, занимающаяся негодным делом. Я резко отступаю назад, хватаясь за рукоятку меча.
– Чего тебе? – спрашиваю я.
– Не твое дело, – отвечает Ханама.
Как обычно, я с трудом верю, что эта маленькая, с виду невинная молодая женщина – зловещая убийца. Ну точь-в-точь школьница, которая и курицу не обидит. А она убивает людей налево и направо, и ей за это хорошо платят. Хотя как-то раз я и сражался с Ханамой бок о бок, мне неприятно ее видеть.
– Все, что здесь происходит, в высшей степени мое дело. Я местный трибун.
Ханама слегка улыбается, хотя взгляд ее остается абсолютно холодным.
– Как я понимаю, это почетная должность. У тебя нет власти запрещать свободным гражданам заниматься своими делами. Отойди, я пришла к Макри.
Макри действительно поддерживает дружеские отношения с этой противной бабой. Я окидываю ее хмурым взглядом и прохожу мимо, качая головой в знак того, что положение дел в «Секире мщения» принимает в последнее время просто ужасный оборот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29