- Его песенка спета!
Последнее слово в ночном приключении осталось за Тилли Бансби.
Преодолев ужас, она подошла к побежденному, который, опустив голову, стоял и ожидал приказа своего победителя.
- Фримантл! - крикнула она. - Мясник! Каналья, а мы к тому же его клиенты.
И она влепила ему пощечину.
Мистер Чедберн, старый доктор Купер и Сигма Триггс сидели в громадном кабинете мэра. Мэр держал речь:
- Поздравляю вас, мистер Триггс. Кстати, я и не ожидал ничего иного от бывшего инспектора Скотленд-Ярда.
- Хм, - с неловким видом начал Триггс, - я не… благодарю вас, мистер Чедберн.
- Престо Чедберн, - прервал его мэр, - но я собрал вас не только ради того, чтобы воздать вам хвалу. Благодаря вам ужаса Пелли больше не существует. Вы пришли и победили. Фримантл развлекался, разыгрывая людей таким ужасным способом…
- Простите, - тихим голосом вмешался в его речь Триггс, мисс Дороги Чемсен едва не лишилась жизни, следы на ее шее хорошо видны. Все это заставляет меня думать, что бандит был жесток и по отношению к цыганским детишкам, которые с табором проходили по Пелли.
Мистер Чедберн жестом отбросил его аргументы.
- Прежде всего, этим бродягам запрещено останавливаться на Пелли и даже просто пересекать ее; кроме того, жалобы не поступали и преступление зарегистрировано не было. Этому негодяю Фримантлу нет никаких извинений, но я берегу репутацию Ингершама и спокойствие его обитателей. Стоит заговорить о происшествии, как на город налетит ядовитая стая лондонских репортеров. Я не желаю их нашествия.
- Им будет трудно помешать, - заметил Триггс.
- А вот и нет, Триггс. Я заткну рот своим людям; они меня знают и понимают, что в моих руках имеется немало средств заставить молчать самых болтливых.
- Мне кажется, подобное дело замять нелегко, - заявил Триггс. - Я, со своей стороны, не смогу этого сделать, господин мэр, поскольку вы послали меня туда в качестве помощника констебля.
- А кто собирается замять дело? - воскликнул мэр. Напротив, оно получит свое завершение в полном согласии с законом и нормами правосудия. Доктор Купер освидетельствовав Фримантла и вынес заключение: полная невменяемость субъекта. Через час его отвезут в сумасшедший дом, где он и будет отныне пребывать.
- Действительно, - кротко сказал доктор Купер. - Мое заключение будет подтверждено дипломированным психиатром. Перед лицом подобных фактов судебное разбирательство прекращается, как, впрочем, и следствие по данному делу.
Все было ясно и понятно, и мистеру Триггсу не оставалось ничего иного, как уступить.
Когда мэр протянул ему чек, он заколебался:
- Не знаю, должен ли принимать его.
- Это ваш гонорар, - сказал мистер Чедберн. - Повторяю, вы положили конец ужасу, от которого страдали все. Вы великий мастер своего дела, мистер Триггс!
Триггс удалился, смущенный н довольный.
Днем он получил громадный букет роз и поэтический альбом, на первой странице которого красовалась «Песнь о козодое» с эпиграфом: «Моему спасителю - великому детективу Триггсу».
К альбому был приложен тщательно завязанный пакет. Триггс нашел в нем питолу с новыми струнами; на визитной карточке, прикрепленной к грифу, было начертано: «Да воспоет она ваше счастье и вашу славу!»
Мистер Триггс вздохнул; он вновь ощутил резкий запах пота влажной руки мисс Лавинии Чемсен и, неизвестно почему, вспомнил таинственно исчезнувшую мисс Руфь Памкинс.
Вечером он по-царски принимал своего приятеле Дува. И вместо обычного грога они пили во славу победного дня французское вино.
- Сегодня утром, - заявил Триггс, наполняя бокалы, мистер Чедберн сказал мне, что я покончил с ужасом Пелли… Так вот, Дув! Я не верю в это. Жалкий безумец Фримантл не мог быть воплощением Великого Страха, по крайней мере полным его воплощением.
Мистер Дув курил и хранил молчание.
И тогда мистер Триггс понял, что он не так уж доволен самим собой.
VI
МИСТЕР ДУВ СНОВА РАССКАЗЫВАЕТ СВОИ ИСТОРИИ
Мистер Триггс стал великим человеком Ингершама.
Конечно, никто открыто не говорил о Фримантле, о таинственных ужасах Пелли, но втихомолку все восхваляли заслуги человека из Скотленд-Ярда, с лихвой оплатившего свой долг признательности покойному сэру Бруди.
Когда Триггс шел по улице, все шляпы я шапки взлетали над головами в приливе энтузиазма, и, кажется, только энергичное вмешательство самого мистера Чедберна избавило его от шумных ночных серенад при фонарях.
Отовсюду сыпались приглашение на обеды, чаи, на партии в вист, и миссис Снипграсс каждый день с гордостью опорожняла почтовый ящик, набитый восторженными посланиями.
Мистер Триггс вежливо отклонял все предложения либо оставлял их без ответа, но по настоянию мистера Дува принял одно предложение мистера Пайкрофта, аптекаря.
И сделал это не без удовольствия. Его детские воспоминания были довольно смутными, ибо еще малым ребенком его отправили за счет доброго мистера Бруди в дальний пансионат; во время единственных каникул, проведенных в Ингершаме, он частенько забредал в аптеку, владельцем которой в ту эпоху был мягкий, приветливый старичок, передавший дело мистеру Пайкрофту после женитьбы последнего на единственной дочери аптекаря.
Мистер Триггс еще помнил бледную красивую девчушку со светло-голубыми глазами.
Войдя в эту старенькую деревенскую аптеку, мистер Триггс совершил волнующее путешествие в прошлое, узнав запахи и формы далекого детства.
Пайкрофт принял гостей в голландской столовой, похожей на уютную кают-компанию.
- Мистер Триггс, - торжественно произнес аптекарь, - заяц из басни почтенного Лафонтена предавался в своем логове бесплодным мечтаниям, ибо у него не было иных дел. Житель же маленького городка следит за своим соседом, болтает, делится своими воспоминаниями и ест - у него тоже нет занятий. Чаще всего его болтовня приятна, а еда вкусна. И посему предлагаю продолжить приятную беседу за вкусной едой.
Так и произошло - в ценной посуде были поданы отличные блюда.
- Отведайте этих жаренных на вертеле раков из Грини, мистер Триггс. Нет, эта сочная птица не гусенок и не фазан, а павлин. Лучшей дичи не сыскать, но не следует его фаршировать трюфелями.
Конечно, жаль негодяя Фримантла, но ему не было равных в изготовлении паштета из телятины и окорока, и я уверен, что простофиля, который заменил его в надежде жениться на глупейшей миссис Фримантл, если она овдовеет, и в подметки ему не годится по части кулинарии. Но это не причина забывать о паштете, я изготовил его собственными руками. Он вам нравится? Я очень рад. А напитки… Если я вам скажу, что готовлю их сам по рецептам великого Распая?
Вечер начинался превосходно, но на чистом небе оставалось одно облачко, которое мистер Триггс поспешил бесхитростно развеять.
- Я знавал вашу супругу, - сказал детектив.
- Вот как? - пробормотал аптекарь, и губы его задрожали.
- Тогда ей было лет семь или восемь, да и мне не больше!
- Бедняжка Ингрид! Она была красива… Ее нордическое очарование происходило от матери, шведки. Как я ее любил, мистер Триггс. Но она никогда не отличалась крепким здоровьем и простудилась - в Ингершаме ужасные зимы. Ее стал мучить кашель… Лондонские специалисты посоветовали долгое пребывание в Швейцарии. Она не вернулась, мистер Триггс. Она спит на крохотном кладбище в Анодине под сенью громадных сосен…
Мистер Дув ловко сменил тему разговора.
- Предлагаю выпить за успех нашего друга Триггса. Думаю, детективы Скотленд-Ярда позавидовали бы столь полному и решительному успеху, с каким он уничтожил ужас Пелли.
- Э… - промычал Сигма, - я, право, не заслуживаю…
- Некогда, - продолжил мистер Дув, - я знавал в Лондоне знаменитого Мепла Репингтона. - Это имя вам что-нибудь говорит, мистер Триггс?
- Конечно, - солгал мистер Триггс.
- Джентльмены, вы любите детективные истории?
И Триггс, и Пайкрофт любили их.
- В те времена, - начал мистер Дув, - я состоял членом некоего довольно известного лондонского литературного клуба. О, не смотрите на меня такими глазами - я исполнял в нем функции переписчика, не более.
Однажды Мепл Репингтон поручил мне работу, с которой я успешно справился, и в знак признательности рассказал одно из своих приключений, историю, весьма позабавившую меня.
Я перескажу ее вам в том виде, как услышал сам.
Итак, передаю слово мистеру Репингтону.
Мои родители прочили мне преподавательскую деятельность, и, кажется, я слыл прилежным учеником. Но, добившись всех возможных званий и дипломов, я понял, что карьера преподавателя слишком трудна, и решил зарабатывать на хлеб насущный на ином поприще.
Один из литераторов той эпохи оказал мне протекцию, помогли и друзья. Я дебютировал в журналистике, вернее, в литературе.
Скажу, сразу, у меня, по мнению издателей и ответственных секретарей, не было ни стиля, ни воображения.
Однако один из этих почтенных людей заказал роман, чтобы дать мне немного подзаработать.
Еженедельник, для которого следовало выполнить заказ, назывался «Уикли Тейлс» и платил по пенни за строчку, что казалось мне сказочным гонораром.
Мне предоставили право самому выбрать сюжет при условии, что он окажется занимательным и читатель найдет в нем достаточное количество ужасов, чтобы подрожать от страха.
Я оказался в большем затруднении, чем казалось. Прошла неделя, но вдохновение отказывалось посетить меня.
В то время я жил в тесной квартирке из двух комнат на старой улочке около Ковент-Гардена. Соседние комнаты занимал старый отставной военный, майор Уил, человек доброго сердца, который считал своим долгом поднимать дух всех и каждого.
Он частенько приглашал меня выкурить трубку и отведать виски, которое ему присылали из самого сердца Шотландии.
Подметив мою озабоченность, Уил спросил о ее причинах с привычной снисходительной прямотой.
Я не делал тайны из своих забот и рассказал историю заказанного романа, который «не шел».
- Дело необычное, и я ничего в нем не смыслю. Кроме Вальтера Скотта и Диккенса, я ничего не читал и думаю, превзойти этих гениев никому не удастся; все остальные книги - дрянь.
Однако могу вам указать путь, хотя не могу утверждать, что он наилучший.
Как вы относитесь к истории сумасшедшего? Ибо полковник Крафтон - сумасшедший, хотя был в свое время одним из самых блестящих кавалерийских офицеров.
Хотите повидать его? Когда-то мы дружили и продолжаем обмениваться новогодними открытками с пожеланиями здоровья и счастья.
Крафтон живет бобылем в Сток-Ньюингтоне; нанесите ему визит от моего имени. Только не проговоритесь, что собираетесь писать истории, избрав его в качестве главного героя. А не то он вас прикончит.
Вы любите лубочные картинки?
- Странный вопрос, майор… Но отвечу откровенно: я их обожаю!
- В таком случае вы спасены в глазах полковника Крафтона, ибо у него лучшая в мире коллекция лубков. Он отдал большие деньги за множество этих бесхитростных рисунков, поскольку богат и может удовлетворить все свои прихоти.
- Спасибо… Но что за странности у вашего полковника?
Майор Уил с огорченным видом пососал чубук своей трубки.
- Мой старый друг ведет войну с привидением, происхождения которого я не знаю.
Поезжайте к нему, наговорите кучу любезностей от моего имени, скажите, что желаете ознакомиться с его коллекцией лубков, а если он ее вам покажет, не жалейте ни похвал, ни восхищенных слов. Остальное придет само собой.
Меня покорила идея Уила, и на следующий день я отбыл в Сток-Ньюингтон. В те дни то была деревня с чудесными травянистыми лугами, лесом и очаровательными древними трактирами.
Я отобедал в одном из них под вывеской «У веселого возчика»:
Я съел омлет с ветчиной, проглотил большой кусок творожного суфле, выпил пузатую кружку пенистого эля и попросил трактирщика указать мне дорогу к дому полковника Крафтона.
Бравый хозяин едва не выронил глиняную трубку.
- Молодой человек, я надеюсь, вы прибыли в Сток-Ньюингтон не для того, чтобы вас забросали поленьями.
Я, по-видимому, скорчил ужасную гримасу, ибо он тут же добавил:
- Именно такой прием ждет вас у полковника Крафтона, коли ваше лицо придется ему не по вкусу, а так случается со всяким, кто звонит в его дверь.
- Он что - сумасшедший или негодяй?
Трактирщик нерешительно покачал головой.
- Ни то, ни другое. Я считаю его ученым человеком, и он жертвует муниципалитету крупные суммы денег для бедных. Но он не любит общения с людьми, однако так было не всегда.
- Будьте любезны, расскажите мне его историю.
- Охотно, хотя многого сообщить не могу. Десять лет тому назад, выйдя в отставку, он купил себе старый красивый дом на окраине деревни.
По натуре своей он не был довольно общительным, но не выглядел и дикарем, каким стал сейчас. Он посещал трактир два раза в неделю, по понедельникам и четвергам, избрав забытое посетителями заведение «У старого фонаря», которое содержал старик Сандерсон со своей дочерью Берилл.
Через год после приезда полковника в Сток-Ньюингтон старый Сандерсон помер, и Берилл осталась одна-одинешенька во главе отягощенного долгами трактира без клиентов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Последнее слово в ночном приключении осталось за Тилли Бансби.
Преодолев ужас, она подошла к побежденному, который, опустив голову, стоял и ожидал приказа своего победителя.
- Фримантл! - крикнула она. - Мясник! Каналья, а мы к тому же его клиенты.
И она влепила ему пощечину.
Мистер Чедберн, старый доктор Купер и Сигма Триггс сидели в громадном кабинете мэра. Мэр держал речь:
- Поздравляю вас, мистер Триггс. Кстати, я и не ожидал ничего иного от бывшего инспектора Скотленд-Ярда.
- Хм, - с неловким видом начал Триггс, - я не… благодарю вас, мистер Чедберн.
- Престо Чедберн, - прервал его мэр, - но я собрал вас не только ради того, чтобы воздать вам хвалу. Благодаря вам ужаса Пелли больше не существует. Вы пришли и победили. Фримантл развлекался, разыгрывая людей таким ужасным способом…
- Простите, - тихим голосом вмешался в его речь Триггс, мисс Дороги Чемсен едва не лишилась жизни, следы на ее шее хорошо видны. Все это заставляет меня думать, что бандит был жесток и по отношению к цыганским детишкам, которые с табором проходили по Пелли.
Мистер Чедберн жестом отбросил его аргументы.
- Прежде всего, этим бродягам запрещено останавливаться на Пелли и даже просто пересекать ее; кроме того, жалобы не поступали и преступление зарегистрировано не было. Этому негодяю Фримантлу нет никаких извинений, но я берегу репутацию Ингершама и спокойствие его обитателей. Стоит заговорить о происшествии, как на город налетит ядовитая стая лондонских репортеров. Я не желаю их нашествия.
- Им будет трудно помешать, - заметил Триггс.
- А вот и нет, Триггс. Я заткну рот своим людям; они меня знают и понимают, что в моих руках имеется немало средств заставить молчать самых болтливых.
- Мне кажется, подобное дело замять нелегко, - заявил Триггс. - Я, со своей стороны, не смогу этого сделать, господин мэр, поскольку вы послали меня туда в качестве помощника констебля.
- А кто собирается замять дело? - воскликнул мэр. Напротив, оно получит свое завершение в полном согласии с законом и нормами правосудия. Доктор Купер освидетельствовав Фримантла и вынес заключение: полная невменяемость субъекта. Через час его отвезут в сумасшедший дом, где он и будет отныне пребывать.
- Действительно, - кротко сказал доктор Купер. - Мое заключение будет подтверждено дипломированным психиатром. Перед лицом подобных фактов судебное разбирательство прекращается, как, впрочем, и следствие по данному делу.
Все было ясно и понятно, и мистеру Триггсу не оставалось ничего иного, как уступить.
Когда мэр протянул ему чек, он заколебался:
- Не знаю, должен ли принимать его.
- Это ваш гонорар, - сказал мистер Чедберн. - Повторяю, вы положили конец ужасу, от которого страдали все. Вы великий мастер своего дела, мистер Триггс!
Триггс удалился, смущенный н довольный.
Днем он получил громадный букет роз и поэтический альбом, на первой странице которого красовалась «Песнь о козодое» с эпиграфом: «Моему спасителю - великому детективу Триггсу».
К альбому был приложен тщательно завязанный пакет. Триггс нашел в нем питолу с новыми струнами; на визитной карточке, прикрепленной к грифу, было начертано: «Да воспоет она ваше счастье и вашу славу!»
Мистер Триггс вздохнул; он вновь ощутил резкий запах пота влажной руки мисс Лавинии Чемсен и, неизвестно почему, вспомнил таинственно исчезнувшую мисс Руфь Памкинс.
Вечером он по-царски принимал своего приятеле Дува. И вместо обычного грога они пили во славу победного дня французское вино.
- Сегодня утром, - заявил Триггс, наполняя бокалы, мистер Чедберн сказал мне, что я покончил с ужасом Пелли… Так вот, Дув! Я не верю в это. Жалкий безумец Фримантл не мог быть воплощением Великого Страха, по крайней мере полным его воплощением.
Мистер Дув курил и хранил молчание.
И тогда мистер Триггс понял, что он не так уж доволен самим собой.
VI
МИСТЕР ДУВ СНОВА РАССКАЗЫВАЕТ СВОИ ИСТОРИИ
Мистер Триггс стал великим человеком Ингершама.
Конечно, никто открыто не говорил о Фримантле, о таинственных ужасах Пелли, но втихомолку все восхваляли заслуги человека из Скотленд-Ярда, с лихвой оплатившего свой долг признательности покойному сэру Бруди.
Когда Триггс шел по улице, все шляпы я шапки взлетали над головами в приливе энтузиазма, и, кажется, только энергичное вмешательство самого мистера Чедберна избавило его от шумных ночных серенад при фонарях.
Отовсюду сыпались приглашение на обеды, чаи, на партии в вист, и миссис Снипграсс каждый день с гордостью опорожняла почтовый ящик, набитый восторженными посланиями.
Мистер Триггс вежливо отклонял все предложения либо оставлял их без ответа, но по настоянию мистера Дува принял одно предложение мистера Пайкрофта, аптекаря.
И сделал это не без удовольствия. Его детские воспоминания были довольно смутными, ибо еще малым ребенком его отправили за счет доброго мистера Бруди в дальний пансионат; во время единственных каникул, проведенных в Ингершаме, он частенько забредал в аптеку, владельцем которой в ту эпоху был мягкий, приветливый старичок, передавший дело мистеру Пайкрофту после женитьбы последнего на единственной дочери аптекаря.
Мистер Триггс еще помнил бледную красивую девчушку со светло-голубыми глазами.
Войдя в эту старенькую деревенскую аптеку, мистер Триггс совершил волнующее путешествие в прошлое, узнав запахи и формы далекого детства.
Пайкрофт принял гостей в голландской столовой, похожей на уютную кают-компанию.
- Мистер Триггс, - торжественно произнес аптекарь, - заяц из басни почтенного Лафонтена предавался в своем логове бесплодным мечтаниям, ибо у него не было иных дел. Житель же маленького городка следит за своим соседом, болтает, делится своими воспоминаниями и ест - у него тоже нет занятий. Чаще всего его болтовня приятна, а еда вкусна. И посему предлагаю продолжить приятную беседу за вкусной едой.
Так и произошло - в ценной посуде были поданы отличные блюда.
- Отведайте этих жаренных на вертеле раков из Грини, мистер Триггс. Нет, эта сочная птица не гусенок и не фазан, а павлин. Лучшей дичи не сыскать, но не следует его фаршировать трюфелями.
Конечно, жаль негодяя Фримантла, но ему не было равных в изготовлении паштета из телятины и окорока, и я уверен, что простофиля, который заменил его в надежде жениться на глупейшей миссис Фримантл, если она овдовеет, и в подметки ему не годится по части кулинарии. Но это не причина забывать о паштете, я изготовил его собственными руками. Он вам нравится? Я очень рад. А напитки… Если я вам скажу, что готовлю их сам по рецептам великого Распая?
Вечер начинался превосходно, но на чистом небе оставалось одно облачко, которое мистер Триггс поспешил бесхитростно развеять.
- Я знавал вашу супругу, - сказал детектив.
- Вот как? - пробормотал аптекарь, и губы его задрожали.
- Тогда ей было лет семь или восемь, да и мне не больше!
- Бедняжка Ингрид! Она была красива… Ее нордическое очарование происходило от матери, шведки. Как я ее любил, мистер Триггс. Но она никогда не отличалась крепким здоровьем и простудилась - в Ингершаме ужасные зимы. Ее стал мучить кашель… Лондонские специалисты посоветовали долгое пребывание в Швейцарии. Она не вернулась, мистер Триггс. Она спит на крохотном кладбище в Анодине под сенью громадных сосен…
Мистер Дув ловко сменил тему разговора.
- Предлагаю выпить за успех нашего друга Триггса. Думаю, детективы Скотленд-Ярда позавидовали бы столь полному и решительному успеху, с каким он уничтожил ужас Пелли.
- Э… - промычал Сигма, - я, право, не заслуживаю…
- Некогда, - продолжил мистер Дув, - я знавал в Лондоне знаменитого Мепла Репингтона. - Это имя вам что-нибудь говорит, мистер Триггс?
- Конечно, - солгал мистер Триггс.
- Джентльмены, вы любите детективные истории?
И Триггс, и Пайкрофт любили их.
- В те времена, - начал мистер Дув, - я состоял членом некоего довольно известного лондонского литературного клуба. О, не смотрите на меня такими глазами - я исполнял в нем функции переписчика, не более.
Однажды Мепл Репингтон поручил мне работу, с которой я успешно справился, и в знак признательности рассказал одно из своих приключений, историю, весьма позабавившую меня.
Я перескажу ее вам в том виде, как услышал сам.
Итак, передаю слово мистеру Репингтону.
Мои родители прочили мне преподавательскую деятельность, и, кажется, я слыл прилежным учеником. Но, добившись всех возможных званий и дипломов, я понял, что карьера преподавателя слишком трудна, и решил зарабатывать на хлеб насущный на ином поприще.
Один из литераторов той эпохи оказал мне протекцию, помогли и друзья. Я дебютировал в журналистике, вернее, в литературе.
Скажу, сразу, у меня, по мнению издателей и ответственных секретарей, не было ни стиля, ни воображения.
Однако один из этих почтенных людей заказал роман, чтобы дать мне немного подзаработать.
Еженедельник, для которого следовало выполнить заказ, назывался «Уикли Тейлс» и платил по пенни за строчку, что казалось мне сказочным гонораром.
Мне предоставили право самому выбрать сюжет при условии, что он окажется занимательным и читатель найдет в нем достаточное количество ужасов, чтобы подрожать от страха.
Я оказался в большем затруднении, чем казалось. Прошла неделя, но вдохновение отказывалось посетить меня.
В то время я жил в тесной квартирке из двух комнат на старой улочке около Ковент-Гардена. Соседние комнаты занимал старый отставной военный, майор Уил, человек доброго сердца, который считал своим долгом поднимать дух всех и каждого.
Он частенько приглашал меня выкурить трубку и отведать виски, которое ему присылали из самого сердца Шотландии.
Подметив мою озабоченность, Уил спросил о ее причинах с привычной снисходительной прямотой.
Я не делал тайны из своих забот и рассказал историю заказанного романа, который «не шел».
- Дело необычное, и я ничего в нем не смыслю. Кроме Вальтера Скотта и Диккенса, я ничего не читал и думаю, превзойти этих гениев никому не удастся; все остальные книги - дрянь.
Однако могу вам указать путь, хотя не могу утверждать, что он наилучший.
Как вы относитесь к истории сумасшедшего? Ибо полковник Крафтон - сумасшедший, хотя был в свое время одним из самых блестящих кавалерийских офицеров.
Хотите повидать его? Когда-то мы дружили и продолжаем обмениваться новогодними открытками с пожеланиями здоровья и счастья.
Крафтон живет бобылем в Сток-Ньюингтоне; нанесите ему визит от моего имени. Только не проговоритесь, что собираетесь писать истории, избрав его в качестве главного героя. А не то он вас прикончит.
Вы любите лубочные картинки?
- Странный вопрос, майор… Но отвечу откровенно: я их обожаю!
- В таком случае вы спасены в глазах полковника Крафтона, ибо у него лучшая в мире коллекция лубков. Он отдал большие деньги за множество этих бесхитростных рисунков, поскольку богат и может удовлетворить все свои прихоти.
- Спасибо… Но что за странности у вашего полковника?
Майор Уил с огорченным видом пососал чубук своей трубки.
- Мой старый друг ведет войну с привидением, происхождения которого я не знаю.
Поезжайте к нему, наговорите кучу любезностей от моего имени, скажите, что желаете ознакомиться с его коллекцией лубков, а если он ее вам покажет, не жалейте ни похвал, ни восхищенных слов. Остальное придет само собой.
Меня покорила идея Уила, и на следующий день я отбыл в Сток-Ньюингтон. В те дни то была деревня с чудесными травянистыми лугами, лесом и очаровательными древними трактирами.
Я отобедал в одном из них под вывеской «У веселого возчика»:
Я съел омлет с ветчиной, проглотил большой кусок творожного суфле, выпил пузатую кружку пенистого эля и попросил трактирщика указать мне дорогу к дому полковника Крафтона.
Бравый хозяин едва не выронил глиняную трубку.
- Молодой человек, я надеюсь, вы прибыли в Сток-Ньюингтон не для того, чтобы вас забросали поленьями.
Я, по-видимому, скорчил ужасную гримасу, ибо он тут же добавил:
- Именно такой прием ждет вас у полковника Крафтона, коли ваше лицо придется ему не по вкусу, а так случается со всяким, кто звонит в его дверь.
- Он что - сумасшедший или негодяй?
Трактирщик нерешительно покачал головой.
- Ни то, ни другое. Я считаю его ученым человеком, и он жертвует муниципалитету крупные суммы денег для бедных. Но он не любит общения с людьми, однако так было не всегда.
- Будьте любезны, расскажите мне его историю.
- Охотно, хотя многого сообщить не могу. Десять лет тому назад, выйдя в отставку, он купил себе старый красивый дом на окраине деревни.
По натуре своей он не был довольно общительным, но не выглядел и дикарем, каким стал сейчас. Он посещал трактир два раза в неделю, по понедельникам и четвергам, избрав забытое посетителями заведение «У старого фонаря», которое содержал старик Сандерсон со своей дочерью Берилл.
Через год после приезда полковника в Сток-Ньюингтон старый Сандерсон помер, и Берилл осталась одна-одинешенька во главе отягощенного долгами трактира без клиентов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15