Что-то вроде колокола на камбузе вельбота, когда кок зовет к обеду. А обед сервирован по высшему разряду: первое блюдо – морской варвар, второе – Соламнийский Рыцарь. Свежее и нежирное жаркое – бесподобно вкусно!
Соламнийка нахмурилась и обернулась к нему. Темная кожа Рига лоснилась от пота, рубаха и штаны были настолько мокрыми, что казались не настоящими, а нарисованными на теле. Выражение лица морехода оставалось суровым всего несколько мгновений – стоило ему увидеть глаза Фионы, взгляд мужчины тут же смягчился.
– Фиона, мы…
– Ночью все-таки прохладнее, – упрямо перебила она. – Я собираюсь… Я пойду дальше.
Мер-Крел открыл было рот, чтобы возразить, но промолчал. По настроению девушки и ее решительным заявлениям стало ясно – разговоры ни к чему, не приведут.
– А вообще-то я вовсе и не устала. Ну, может, самую малость. Так что я собираюсь добраться до Шрентака.
От последнего слова мурашки пробежали по спине морехода. В разрушенном городе находилось логово Онисаблет – огромной черной драконицы. Когда-то вокруг Шрентака простирались земли с умеренным климатом, но Сабл покорила этот край и всех, кто там жил, а плодородную почву превратила в непроходимые болота.
– Покуда Рыцари Соламнии содержатся в темнице Сабл, я не намерена тратить время попусту, – отрезала Фиона и насупилась, смахивая с лица прилипшую к влажной коже мошкару. – Возможно, мой брат тоже там – живой или мертвый. Так представилось в твоем видении.
– Фиона, я хочу освободить их не меньше, чем ты. Идем мы спасать рыцарей или всех пленников Сабл разом – это настолько же моя задумка, насколько и твоя.
– Будь ты проклят, Дамон Грозный Волк!
Риг поднял палец, откинул влажный завиток, упавший на глаза подруги, и заметил, что она едва сдерживает слезы:
– Я верила ему, Риг. Верила. Ему и Мэлдреду… и вот… вот…
– Людоед… – задумчиво протянул мореход, пощипывая нижнюю губу. – Мне кажется, где-то в глубине души я тоже доверял ему. По крайней мере, хотел доверять.
Несколько недель назад Фиона разыскала Дамона Грозного Волка, невзирая на то, что некогда благородный герой связался с ворами и другими отбросами общества, что ни для кого не было секретом. Ей было необходимо собрать выкуп, чтобы освободить своего брата из когтей Сабл. Тогда-то и возникла мысль о Дамоне как о человеке, который может помочь в этом. Тем более что Совет Соламнийского Ордена в помощи отказал. Дамон привлек девушку к исполнению поручения Доннага, правителя людоедов, которое заключалось в том, чтобы перебить племя троллей, жившее в горах. За это Доннаг пообещал сундук, набитый деньгами и драгоценностями.
Для сопровождения ценного груза Вождь Доннаг выделил сорок воинов-людоедов, а Дамон и его друг Мэлдред вызвались идти с ними. Однако обещание было выполнено лишь частично. В действительности Дамон и его друзья направлялись на серебряные копи Сабл, где пленные людоеды, подданные Доннага, умирали в рабстве от непосильного труда. Сундук с сокровищами оказался простой приманкой, чтобы повести с собой Фиону и Рига, – правитель людоедов высоко оценил боевые навыки соламнийки и морехода, поэтому решил использовать их в своем походе. И только когда отряд вышел на поляну в окрестностях копей, обман раскрылся.
– Какая подлость! – шипела Фиона, глядя на Рига. Все случившееся слишком отчетливо врезалось в память девушки и не давало ей покоя. – Дамон обманул меня! И все те люди, которым я поверила, – тоже!
Соламнийка понимала, что нужно было просто бросить Грозного Волка со всей компанией прямо возле копей и сразу же отправиться в Шрентак, но она так сильно ненавидела любой вид рабства, что решила сначала помочь несчастным узникам.
Они одержали победу в сражении против драконидов и потомков, освободили людоедов, а заодно несколько людей и гномов, работавших в шахтах. Едва окончился бой, откуда ни возьмись появился странный ребенок с волосами медного цвета и произнес заклинание, которое сковало воинов, а на Мэлдреда подействовало совершенно невероятным образом.
Тогда испуганная Фиона крикнула, обращаясь к спутникам:
– Что она с ним делает?
– Разоблачаю его, – спокойно ответила ей маленькая бродяжка. – Снимаю заклинание, которое придало человеческую форму его уродливому людоедскому телу. Разоблачаю сына Доннага, врага моей госпожи!
Когда метаморфоза завершилась, Мэлдред стал ростом более девяти футов и приобрел такую чудовищную внешность, что наемники Вождя казались рядом с ним просто красавцами. Одежда силача превратилась в лохмотья и уже не могла прикрыть огромное тело. Фиона оцепенела: и это тот самый Мэлдред – человек, которому она верила, к которому начала испытывать чувства настолько серьезные, что даже усомнилась в своей любви к Ригу…
– …Ложь, – с горечью повторила девушка, глядя на Мер-Крела. – Сплошной обман. Выкуп предназначался вовсе не для меня. Мэлдред оказался оборотнем. Ну а Дамон вообще никогда не заслуживал доверия. Ложь и обман. Везде и всюду.
Малышка завершила свое коварное дело, подхватила волшебную алебарду Рига и растворилась в тумане. Придя в себя, Дамон и Мэлдред собрались провожать спасенных рабов обратно к Доннагу. Они предложили Фионе и Ригу идти вместе с ними, поскольку так будет безопаснее, но соламнийка отвергла это предложение. Ослепленная яростью, она двинулась напрямую через болота к Шрентаку. Мореход пошел следом. Мэлдред с Дамоном некоторое время кричали им вдогонку, но постепенно голоса их слабели, пока, наконец, окончательно не стихли, поглощенные ревом животных и писком мошкары.
– Будь ты проклят, Дамон Грозный Волк! – подвела итог Фиона. – И Мэлдред! И все эти лжецы!
– Я вообще никогда не любил Дамона, – пробурчал Риг, пройдя вперед, а немного погодя добавил уже мягче: – Хорошо бы алебарду вернуть.
Топь доходила почти до колен. Чахлые полусгнившие растения цеплялись за обрывки одежды и обуви. Идти становилось все труднее, но жесткие условия только придавали Фионе решимости.
Неведомо откуда налетевший мощный порыв ветра затушил факел, и чернильная тьма опустилась на болота. Свет звезд не мог пробиться сквозь густую листву. Все вокруг, насколько хватало глаз, погрузилось во мрак, воздух сделался плотным и вязким, наступила гробовая тишина, насекомые – и те затихли.
– Фиона?
– Тс-с.
– Фиона, я ничего не вижу.
– Я знаю.
– И ничего не слышу.
– Знаю. Плохо дело!
Тишина, жара, темень, сырость и уныние. Неприятное чувство кольнуло соламнийку – она буквально спиной ощутила, будто кто-то или что-то наблюдает за ними, нечто, способное ясно видеть даже в этой кромешной тьме.
Мер-Крел никогда не считал себя человеком, легко поддающимся панике. Ему случалось испытывать страх, похожий скорее на уважение к опасному противнику – драконам или сильным штормам. Больше он не боялся ничего. Но сейчас животный, леденящий душу ужас сковал сердце морехода. Он понимал, что Фионе сейчас во сто крат страшнее. Внезапно Ригу захотелось крепко обнять ее и силой увести обратно – если только получится различить свои же собственные следы и найти обратный путь к поляне возле серебряных копей.
Он задавался вопросом, удастся ли догнать Дамона и Мэлдреда. Сама мысль о том, чтобы вернуться к ним, вызывала у морехода отвращение, но сейчас это было, казалось, куда более разумным, чем стоять вот так беспомощными в полной темноте.
Вновь зажужжали насекомые. Их навязчивый гул, который так раздражал путников всю дорогу, теперь принес некоторое облегчение.
– Проклятие! Ничего не видно! – прорычал Риг. – Темно, хоть глаз выколи! Может, все-таки вернемся на поляну? Возьмем факелы, поищем в шахтах фонари и провизию. Мы слишком поспешно ушли, ни едой не запаслись, ни водой.
– Нет, нет и нет.
– Хорошо, – со свистом выдохнул Риг сквозь плотно стиснутые зубы. – Где-то впереди должен быть островок. Доберемся туда и постараемся что-нибудь разглядеть.
Девушка выбросила бесполезный факел и пошарила вокруг, пока ее руки не нашли Рига.
Они тесно прижались друг к другу, сцепили пальцы и побрели, словно слепцы, спотыкаясь об узловатые корни, проваливаясь в застоявшуюся гнилую жижу, вздрагивая от боли, когда ветви колючих кустов хлестали по телу; густая сеть паутины опутывала обоих, отчего приходилось постоянно останавливаться, чтобы освободиться от клейких нитей.
– Давай вперед, – шептала Фиона, полная решимости убраться как можно дальше от серебряных копей. – Прочь от Дамона и Мэлдреда.
Вдалеке зарычала болотная кошка, поблизости что-то шипело. Скрипели высохшие сучья деревьев. В воздухе клубились едкие запахи разложения и гнили, всходящие от погибших животных и мертвых растений. Нестерпимый зной и тяжелый густой аромат Великих Топей вызывали у Фионы приступы тошноты.
– Еще немного, Риг! Ну же!
– Слишком жарко… – прозвучало в ответ.
Мореход прислушивался к причудливым гортанным крикам птиц, громкому кваканью жаб и противному треску, который живые существа издавать не в состоянии. Ему хотелось только одного: почувствовать – хотя бы на минуту – дыхание свежего морского бриза.
Путники замедлили шаг, на ощупь продираясь сквозь заросли ивняка. Ноги все чаще цеплялись о гнилые коряги и осклизлые лозы дикого винограда, разум сопротивлялся усталости, но силы почти совсем иссякли.
Наконец они вступили на участок, где в сплетении веток образовался крошечный просвет, и мгла немного рассеялась. Риг поднял голову: звезды давно потухли, на востоке занимался рассвет, хотя вокруг царила ночь. Однако это была пусть маленькая, но все же приятная перемена.
Внезапно Мер-Крел напрягся и осторожно потянул Фиону за руку.
– Что? – спросила она.
– Я что-то слышу.
– Мэлдред? Дамон?
Риг покачал головой, но тут же сообразив, что все равно ничего не видно, прошептал:
– Нет, на шаги это не похоже. Ты разве не слышишь? Что-то шуршит!
Он говорил так тихо, что Фиона с большим трудом разбирала его слова.
– Подожди-ка.
Мореход осторожно двинулся на шум, достал оружие и с силой замахнулся. Клинок со свистом описал широкую дугу и ударился обо что-то.
«Пень? Дерево? – пронеслось в голове Рига. – Нужно немедленно выяснить, что это!»
Шорох повторился. Вслед за ним с той же стороны донеслось громкое урчание, переходящее в рев. Мер-Крел ударил снова. На этот раз лезвие задело что-то мягкое. Невидимый противник застонал. Шелест ветвей указал на то, что он пытается обойти двух путешественников и подобраться сзади.
– Фиона, стой! Не шевелись! – закричал Риг, лихорадочно соображая, с кем или чем они могли столкнуться в этих гиблых местах. – Я боюсь задеть тебя!
Зазвенела сталь – соламнийка тоже приготовилась обороняться. Мореход улавливал малейшее перемещение звуков и четко следовал за ними. Впереди раздвинулись ветки. Риг сделал выпад. Пусто. Он отступил назад и резко повел мечом вправо. Раздался вой – металл нашел свою цель, существо получило серьезное ранение. Кровь брызнула во все стороны, с шипением оседая на листьях, несколько капель, попавших на руку Мер-Крела, сильно обожгли ладонь морехода.
– Ого! – удивился Риг. – Фиона, да это проклятый драконид! Стой на месте!
Фиона почувствовала шевеление слева и принялась переминаться с ноги на ногу, чтобы не потерять равновесия в засасывающей трясине.
– Два драконида, Риг, – поправила она. – Ты тоже стой и не двигайся.
– Нет, не дракониды-ы, – прохрипел отвратительный голос. – Мы – пото-омки.
– Да какая разница! – выпалил мореход. – Одно слово – чудища!
Фиона захотела повернуться, но споткнулась о торчащую из жижи гнилушку и упала на колени, однако крепко сжатый в руке меч не выпустила да еще порезала шкуру второму нападавшему.
Чавкающие шаги все приближались. Стало ясно, что тварей не двое, а много больше. Но сколько?
Вскочив на ноги, рыцарь принялась бить наугад, пытаясь не подпустить к себе, а еще лучше – уничтожить любого, кто приблизится. Ей это удалось. Нечеловеческий вопль дал ей понять, что, к счастью, это именно монстр, а не Риг Мер-Крел. В то же мгновение острые когти прошлись по спине Фионы, раздирая одежду и кожу, и девушка закусила губу, чтобы не закричать от острой боли.
– Ж-женщина не слишком проворна, – захихикал гнусный голосок.
– Да и мужжчина тоже, – добавил другой.
– Зато я не урод вроде вас! – перебил Риг, понимая, что главное – не молчать, тогда Фиона сообразит, где он находится.
– Таких чучел, как вы, не каждый день встретишь!
Сейчас потомков не было видно, но образ чудовищ отчетливо засел в памяти: неуклюжие человекоподобные существа с когтями и крыльями, покрытые блестящими черными чешуйками.
Прямо напротив обозначилось движение. Капитан вонзил лезвие меча в мускулистую плоть по самую гарду и почувствовал, как на него полилась жгучая жидкость. Умирая, детища черной драконицы оборачивались облаком разъедающей кожу кислоты.
– Один готов! – обрадовался Риг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Соламнийка нахмурилась и обернулась к нему. Темная кожа Рига лоснилась от пота, рубаха и штаны были настолько мокрыми, что казались не настоящими, а нарисованными на теле. Выражение лица морехода оставалось суровым всего несколько мгновений – стоило ему увидеть глаза Фионы, взгляд мужчины тут же смягчился.
– Фиона, мы…
– Ночью все-таки прохладнее, – упрямо перебила она. – Я собираюсь… Я пойду дальше.
Мер-Крел открыл было рот, чтобы возразить, но промолчал. По настроению девушки и ее решительным заявлениям стало ясно – разговоры ни к чему, не приведут.
– А вообще-то я вовсе и не устала. Ну, может, самую малость. Так что я собираюсь добраться до Шрентака.
От последнего слова мурашки пробежали по спине морехода. В разрушенном городе находилось логово Онисаблет – огромной черной драконицы. Когда-то вокруг Шрентака простирались земли с умеренным климатом, но Сабл покорила этот край и всех, кто там жил, а плодородную почву превратила в непроходимые болота.
– Покуда Рыцари Соламнии содержатся в темнице Сабл, я не намерена тратить время попусту, – отрезала Фиона и насупилась, смахивая с лица прилипшую к влажной коже мошкару. – Возможно, мой брат тоже там – живой или мертвый. Так представилось в твоем видении.
– Фиона, я хочу освободить их не меньше, чем ты. Идем мы спасать рыцарей или всех пленников Сабл разом – это настолько же моя задумка, насколько и твоя.
– Будь ты проклят, Дамон Грозный Волк!
Риг поднял палец, откинул влажный завиток, упавший на глаза подруги, и заметил, что она едва сдерживает слезы:
– Я верила ему, Риг. Верила. Ему и Мэлдреду… и вот… вот…
– Людоед… – задумчиво протянул мореход, пощипывая нижнюю губу. – Мне кажется, где-то в глубине души я тоже доверял ему. По крайней мере, хотел доверять.
Несколько недель назад Фиона разыскала Дамона Грозного Волка, невзирая на то, что некогда благородный герой связался с ворами и другими отбросами общества, что ни для кого не было секретом. Ей было необходимо собрать выкуп, чтобы освободить своего брата из когтей Сабл. Тогда-то и возникла мысль о Дамоне как о человеке, который может помочь в этом. Тем более что Совет Соламнийского Ордена в помощи отказал. Дамон привлек девушку к исполнению поручения Доннага, правителя людоедов, которое заключалось в том, чтобы перебить племя троллей, жившее в горах. За это Доннаг пообещал сундук, набитый деньгами и драгоценностями.
Для сопровождения ценного груза Вождь Доннаг выделил сорок воинов-людоедов, а Дамон и его друг Мэлдред вызвались идти с ними. Однако обещание было выполнено лишь частично. В действительности Дамон и его друзья направлялись на серебряные копи Сабл, где пленные людоеды, подданные Доннага, умирали в рабстве от непосильного труда. Сундук с сокровищами оказался простой приманкой, чтобы повести с собой Фиону и Рига, – правитель людоедов высоко оценил боевые навыки соламнийки и морехода, поэтому решил использовать их в своем походе. И только когда отряд вышел на поляну в окрестностях копей, обман раскрылся.
– Какая подлость! – шипела Фиона, глядя на Рига. Все случившееся слишком отчетливо врезалось в память девушки и не давало ей покоя. – Дамон обманул меня! И все те люди, которым я поверила, – тоже!
Соламнийка понимала, что нужно было просто бросить Грозного Волка со всей компанией прямо возле копей и сразу же отправиться в Шрентак, но она так сильно ненавидела любой вид рабства, что решила сначала помочь несчастным узникам.
Они одержали победу в сражении против драконидов и потомков, освободили людоедов, а заодно несколько людей и гномов, работавших в шахтах. Едва окончился бой, откуда ни возьмись появился странный ребенок с волосами медного цвета и произнес заклинание, которое сковало воинов, а на Мэлдреда подействовало совершенно невероятным образом.
Тогда испуганная Фиона крикнула, обращаясь к спутникам:
– Что она с ним делает?
– Разоблачаю его, – спокойно ответила ей маленькая бродяжка. – Снимаю заклинание, которое придало человеческую форму его уродливому людоедскому телу. Разоблачаю сына Доннага, врага моей госпожи!
Когда метаморфоза завершилась, Мэлдред стал ростом более девяти футов и приобрел такую чудовищную внешность, что наемники Вождя казались рядом с ним просто красавцами. Одежда силача превратилась в лохмотья и уже не могла прикрыть огромное тело. Фиона оцепенела: и это тот самый Мэлдред – человек, которому она верила, к которому начала испытывать чувства настолько серьезные, что даже усомнилась в своей любви к Ригу…
– …Ложь, – с горечью повторила девушка, глядя на Мер-Крела. – Сплошной обман. Выкуп предназначался вовсе не для меня. Мэлдред оказался оборотнем. Ну а Дамон вообще никогда не заслуживал доверия. Ложь и обман. Везде и всюду.
Малышка завершила свое коварное дело, подхватила волшебную алебарду Рига и растворилась в тумане. Придя в себя, Дамон и Мэлдред собрались провожать спасенных рабов обратно к Доннагу. Они предложили Фионе и Ригу идти вместе с ними, поскольку так будет безопаснее, но соламнийка отвергла это предложение. Ослепленная яростью, она двинулась напрямую через болота к Шрентаку. Мореход пошел следом. Мэлдред с Дамоном некоторое время кричали им вдогонку, но постепенно голоса их слабели, пока, наконец, окончательно не стихли, поглощенные ревом животных и писком мошкары.
– Будь ты проклят, Дамон Грозный Волк! – подвела итог Фиона. – И Мэлдред! И все эти лжецы!
– Я вообще никогда не любил Дамона, – пробурчал Риг, пройдя вперед, а немного погодя добавил уже мягче: – Хорошо бы алебарду вернуть.
Топь доходила почти до колен. Чахлые полусгнившие растения цеплялись за обрывки одежды и обуви. Идти становилось все труднее, но жесткие условия только придавали Фионе решимости.
Неведомо откуда налетевший мощный порыв ветра затушил факел, и чернильная тьма опустилась на болота. Свет звезд не мог пробиться сквозь густую листву. Все вокруг, насколько хватало глаз, погрузилось во мрак, воздух сделался плотным и вязким, наступила гробовая тишина, насекомые – и те затихли.
– Фиона?
– Тс-с.
– Фиона, я ничего не вижу.
– Я знаю.
– И ничего не слышу.
– Знаю. Плохо дело!
Тишина, жара, темень, сырость и уныние. Неприятное чувство кольнуло соламнийку – она буквально спиной ощутила, будто кто-то или что-то наблюдает за ними, нечто, способное ясно видеть даже в этой кромешной тьме.
Мер-Крел никогда не считал себя человеком, легко поддающимся панике. Ему случалось испытывать страх, похожий скорее на уважение к опасному противнику – драконам или сильным штормам. Больше он не боялся ничего. Но сейчас животный, леденящий душу ужас сковал сердце морехода. Он понимал, что Фионе сейчас во сто крат страшнее. Внезапно Ригу захотелось крепко обнять ее и силой увести обратно – если только получится различить свои же собственные следы и найти обратный путь к поляне возле серебряных копей.
Он задавался вопросом, удастся ли догнать Дамона и Мэлдреда. Сама мысль о том, чтобы вернуться к ним, вызывала у морехода отвращение, но сейчас это было, казалось, куда более разумным, чем стоять вот так беспомощными в полной темноте.
Вновь зажужжали насекомые. Их навязчивый гул, который так раздражал путников всю дорогу, теперь принес некоторое облегчение.
– Проклятие! Ничего не видно! – прорычал Риг. – Темно, хоть глаз выколи! Может, все-таки вернемся на поляну? Возьмем факелы, поищем в шахтах фонари и провизию. Мы слишком поспешно ушли, ни едой не запаслись, ни водой.
– Нет, нет и нет.
– Хорошо, – со свистом выдохнул Риг сквозь плотно стиснутые зубы. – Где-то впереди должен быть островок. Доберемся туда и постараемся что-нибудь разглядеть.
Девушка выбросила бесполезный факел и пошарила вокруг, пока ее руки не нашли Рига.
Они тесно прижались друг к другу, сцепили пальцы и побрели, словно слепцы, спотыкаясь об узловатые корни, проваливаясь в застоявшуюся гнилую жижу, вздрагивая от боли, когда ветви колючих кустов хлестали по телу; густая сеть паутины опутывала обоих, отчего приходилось постоянно останавливаться, чтобы освободиться от клейких нитей.
– Давай вперед, – шептала Фиона, полная решимости убраться как можно дальше от серебряных копей. – Прочь от Дамона и Мэлдреда.
Вдалеке зарычала болотная кошка, поблизости что-то шипело. Скрипели высохшие сучья деревьев. В воздухе клубились едкие запахи разложения и гнили, всходящие от погибших животных и мертвых растений. Нестерпимый зной и тяжелый густой аромат Великих Топей вызывали у Фионы приступы тошноты.
– Еще немного, Риг! Ну же!
– Слишком жарко… – прозвучало в ответ.
Мореход прислушивался к причудливым гортанным крикам птиц, громкому кваканью жаб и противному треску, который живые существа издавать не в состоянии. Ему хотелось только одного: почувствовать – хотя бы на минуту – дыхание свежего морского бриза.
Путники замедлили шаг, на ощупь продираясь сквозь заросли ивняка. Ноги все чаще цеплялись о гнилые коряги и осклизлые лозы дикого винограда, разум сопротивлялся усталости, но силы почти совсем иссякли.
Наконец они вступили на участок, где в сплетении веток образовался крошечный просвет, и мгла немного рассеялась. Риг поднял голову: звезды давно потухли, на востоке занимался рассвет, хотя вокруг царила ночь. Однако это была пусть маленькая, но все же приятная перемена.
Внезапно Мер-Крел напрягся и осторожно потянул Фиону за руку.
– Что? – спросила она.
– Я что-то слышу.
– Мэлдред? Дамон?
Риг покачал головой, но тут же сообразив, что все равно ничего не видно, прошептал:
– Нет, на шаги это не похоже. Ты разве не слышишь? Что-то шуршит!
Он говорил так тихо, что Фиона с большим трудом разбирала его слова.
– Подожди-ка.
Мореход осторожно двинулся на шум, достал оружие и с силой замахнулся. Клинок со свистом описал широкую дугу и ударился обо что-то.
«Пень? Дерево? – пронеслось в голове Рига. – Нужно немедленно выяснить, что это!»
Шорох повторился. Вслед за ним с той же стороны донеслось громкое урчание, переходящее в рев. Мер-Крел ударил снова. На этот раз лезвие задело что-то мягкое. Невидимый противник застонал. Шелест ветвей указал на то, что он пытается обойти двух путешественников и подобраться сзади.
– Фиона, стой! Не шевелись! – закричал Риг, лихорадочно соображая, с кем или чем они могли столкнуться в этих гиблых местах. – Я боюсь задеть тебя!
Зазвенела сталь – соламнийка тоже приготовилась обороняться. Мореход улавливал малейшее перемещение звуков и четко следовал за ними. Впереди раздвинулись ветки. Риг сделал выпад. Пусто. Он отступил назад и резко повел мечом вправо. Раздался вой – металл нашел свою цель, существо получило серьезное ранение. Кровь брызнула во все стороны, с шипением оседая на листьях, несколько капель, попавших на руку Мер-Крела, сильно обожгли ладонь морехода.
– Ого! – удивился Риг. – Фиона, да это проклятый драконид! Стой на месте!
Фиона почувствовала шевеление слева и принялась переминаться с ноги на ногу, чтобы не потерять равновесия в засасывающей трясине.
– Два драконида, Риг, – поправила она. – Ты тоже стой и не двигайся.
– Нет, не дракониды-ы, – прохрипел отвратительный голос. – Мы – пото-омки.
– Да какая разница! – выпалил мореход. – Одно слово – чудища!
Фиона захотела повернуться, но споткнулась о торчащую из жижи гнилушку и упала на колени, однако крепко сжатый в руке меч не выпустила да еще порезала шкуру второму нападавшему.
Чавкающие шаги все приближались. Стало ясно, что тварей не двое, а много больше. Но сколько?
Вскочив на ноги, рыцарь принялась бить наугад, пытаясь не подпустить к себе, а еще лучше – уничтожить любого, кто приблизится. Ей это удалось. Нечеловеческий вопль дал ей понять, что, к счастью, это именно монстр, а не Риг Мер-Крел. В то же мгновение острые когти прошлись по спине Фионы, раздирая одежду и кожу, и девушка закусила губу, чтобы не закричать от острой боли.
– Ж-женщина не слишком проворна, – захихикал гнусный голосок.
– Да и мужжчина тоже, – добавил другой.
– Зато я не урод вроде вас! – перебил Риг, понимая, что главное – не молчать, тогда Фиона сообразит, где он находится.
– Таких чучел, как вы, не каждый день встретишь!
Сейчас потомков не было видно, но образ чудовищ отчетливо засел в памяти: неуклюжие человекоподобные существа с когтями и крыльями, покрытые блестящими черными чешуйками.
Прямо напротив обозначилось движение. Капитан вонзил лезвие меча в мускулистую плоть по самую гарду и почувствовал, как на него полилась жгучая жидкость. Умирая, детища черной драконицы оборачивались облаком разъедающей кожу кислоты.
– Один готов! – обрадовался Риг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42