— Нет, не думаю, — рассмеялась я. Мне удалось задвинуть воспоминание о вампирах достаточно далеко, чтобы снова решиться выглядеть сексапильно. Я была взбудоражена мыслью о предстоящем свидании, хотя вроде сама попросила Билла, и то был скорее поиск информации. Но я постаралась забыть и об этом, чтобы полностью насладиться ситуацией.
Позвонил Сэм — сказать, что мой чек готов. Он спросил, заеду ли я забрать его, как бывало всегда, если я не работала на следующий день. Я подъехала к бару и несколько смутилась от необходимости появиться там в моем туалете.
Но когда я все же решилась, наградой мне была целая секунда гробовой тишины. Сэм стоял ко мне спиной, но Лафайет выглядывал через окошко, в баре сидели Рене и Джи Би. К сожалению, здесь же сидел и мой братец Джейсон, сделавший громадные глаза, когда обернулся посмотреть, на что это уставился Рене.
— Классно выглядишь, девочка, — с энтузиазмом заорал Лафайет. — Откуда такое платьишко?
— Ох, эта тряпка провисела у меня сто лет, — насмешливо заявила я, и он рассмеялся.
Сэм обернулся посмотреть, на кого глазеет Лафайет, и его глаза тоже расширились.
— Господь Вседержитель! — выдохнул он. Я подошла за своим чеком, чувствуя себя очень значительной персоной.
— Зайди в контору, Сьюки, — сказал он, и я пошла за ним в крошечную комнатушку рядом с кладовой. Рене приобнял меня, когда я проходила мимо него, а Джи Би чмокнул в щеку.
Сэм пошарил в стопках бумаг на своем столе и наконец обнаружил мой чек. Но не передал его мне.
— Собираешься в какое-то особенное место? — спросил Сэм почти против воли.
— У меня свидание, — сказала я, стараясь, чтобы это прозвучало небрежно.
— Выглядишь потрясающе, — произнес Сэм, и я заметила, как он сглотнул. Глаза его были горячи.
— Спасибо. Э-э, Сэм, можно я заберу свой чек?
— Конечно. — Он протянул его мне, и я отправила листок в сумочку.
— Тогда до свидания.
— До свидания. — Но вместо того, чтобы отпустить меня, он сделал шаг и принюхался ко мне. Поднес лицо к моей шее и вдохнул. Его блестящие синие глаза на мгновенье закрылись, словно он оценивал мой аромат. Он тихо выдохнул, и его дыхание обожгло мою открытую кожу.
Я вышла за дверь и покинула бар, пораженная и заинтригованная поведением Сэма.
Когда я вернулась домой, перед домом стояла чужая машина. То был черный кадиллак, сияющий, как стеклышко. Биллов. Где они только брали деньги, чтобы покупать такие машины? Покачав головой, я поднялась по ступенькам и зашла в дом. Билл в ожидании обернулся к двери. Он сидел на диване и беседовал с бабушкой, присевшей на подлокотник старого кресла.
Когда он увидел меня, я поняла, что перестаралась. Он всерьез рассердился. Его лицо застыло, глаза сверкали, а пальцы изогнулись, словно он пытался ими что-то зачерпнуть.
— Так нормально? — осторожно спросила я, ощутив, как кровь прилила к щекам.
— Да, — произнес он наконец. Но выдержал достаточно длинную паузу, чтобы рассердить бабулю.
— Любой, у кого в голове что-то есть, вынужден признать, что Сьюки — одна из самых хорошеньких девчонок в окрестностях, — сказала она. Ее голос был дружелюбен — на поверхности, но в нем таилась сталь.
— О, несомненно, — согласился он, но в его голосе был загадочный недостаток интонации. Ну и пожалуйста. Я сделала все, что могла. Я распрямила спину и спросила:
— Ну что, поедем?
— Да, — сказал он еще раз и встал. — До свидания, миссис Стакхаус. Рад был повидать вас.
— Счастливо вам провести время, — сказала она, смягчаясь. — Осторожнее за рулем, Билл, и не пей слишком много.
Он поднял бровь.
— Несомненно, мэм.
Билл держал мою дверцу, пока я садилась в машину, стараясь двигаться так, чтобы как можно больше частей тела оставалось внутри платья. Он закрыл дверцу и сел на водительское место. Интересно, кто научил его водить машину? Наверное, Генри Форд.
— Прости, если я оделась неудачно, — сказала я, глядя прямо перед собой.
Мы медленно двинулись по ухабистому проезду через лес. Машина кренилась.
— Кто тебе это сказал? — спросил Билл очень мягко.
— Ты посмотрел на меня, словно я сделала что-то не так, — огрызнулась я.
— Я всего лишь усомнился в том, что мне удастся провести тебя внутрь и вывести, не убив кого-нибудь, кто захочет тебя.
— А ты насмешник. — Я все еще не смотрела на него.
Его рука охватила мою шею сзади и заставила повернуться к нему.
— Неужели похоже? — спросил он.
Его темные глаза были огромными и не моргали.
— Ну… нет, — созналась я.
— Тогда осознай, что я сказал.
Поездка в Шривпорт происходила в основном в молчании, но оно не было напряженным. Большую часть дороги Билл ставил музыку. Он был неравнодушен к Кенни Джи.
«Клыкочущее веселье», бар вампиров, располагался в пригородной торговой зоне Шривпорта, рядом с жильем Сэма. Он стоял в череде магазинов, которые все были закрыты в этот час. Название бара горело над входом броскими красными неоновыми буквами. Фасад был окрашен серой краской, и красная дверь создавала яркий контраст. Кто бы ни был владельцем, он считал, что серый наименее криклив, поскольку все интерьеры были выдержаны в этих же цветах.
У двери меня проверила вампирша. Несомненно, она поняла, что Билл из ее породы, и признала его сухим кивком, но меня изучила ревностно. Белая, словно мел, как и все вампиры с Кавказа, она поражала до ужаса своим длинным черным платьем с волочащимися рукавами. Интересно, был ли ее чересчур вампирический облик отражением собственных наклонностей или она использовала его, поскольку завсегдатаи из людей считали его удачным?
— Меня не проверяли давным-давно, — призналась я, пытаясь выудить права из своей сумочки. Мы стояли в крошечном тамбуре у входа.
— Я больше не могу определить возраст человека, а нам надо соблюдать осторожность, чтобы не допускать сюда несовершеннолетних. Ни под каким видом, — сообщила она с гримасой, которая, возможно, являлась сердечной улыбкой. Она периодически бросала взгляды на Билла с вызывающим интересом. По крайней мере, вызывающим для меня.
— Не видела тебя несколько месяцев, — сказала она ему, и голос ее был до предела беззастенчивым и соблазнительным.
— Я в главном русле, — объяснил он, и она кивнула.
— Что ты ей сказал? — прошептала я, пока мы пересекали зал и входили через красные двустворчатые двери в главную комнату.
— Что я пытаюсь жить среди людей.
Я надеялась услышать больше, но тут кинула первый внимательный взгляд на интерьер «Клыкочущего веселья». Все здесь было серым, черным или красным. На стенах развешены изображения всех вампиров, когда-либо появлявшихся на киноэкране, от Бела Люгоси до Джорджа Гамильтона и Гарри Олдмена, от знаменитых до безвестных. Освещение приглушено, и это выглядело естественно, что было необычным — так это клиентура. И значки.
Бар был полон. Клиенты-люди разделялись на вампирские группировки и туристов. Члены группировок (клыки-кулаки, как их называли) были пышно разряжены. Варианты колебались от традиционных накидок с капюшонами и смокингов у мужчин до потрясающих воображение подобий Мортиши Адамс у женщин. Гардероб пестрел от подобий того, что носили Брэд Питт и Том Круз в «Интервью с вампиром», и модных идей, навеянных, вероятно, «Голодом». Иные из клыков-кулаков носили искусственные клыки, у других были нарисованы струйки крови в уголках ртов или пунктиры следов на шеях. Они были необычны и необычайно патетичны.
Туристы выглядели так же, как везде выглядят туристы. Может, чуть более готовыми к приключениям. Но чтобы войти в атмосферу бара, большая часть из них одевалась в черное, как и клыки-кулаки. Может, это была часть турпакета? «Возьмите с собой что-то черное для посещения настоящего бара вампиров! Соблюдайте правила — и вы чудесно проведете время, уловив проблеск этого экзотического мирка!»
Среди этого разнообразия людей, словно алмазы средь горного хрусталя, имелись и вампиры, возможно, около полутора десятка. Большинство из них тоже предпочитало темную одежду.
Я стояла посредине, осматриваясь с интересом, удивлением и некоторым отвращением, когда Билл прошептал:
— Ты выглядишь, словно белая свечка в угольной шахте.
Я рассмеялась, и мы прошли мимо редко расставленных столиков в бар. Это был единственный из виданных мной баров, в меню которого значилась подогретая кровь в бутылочках. Билл, естественно, сразу заказал ее для себя, а я глубоко вдохнула и потребовала джина с тоником. Бармен улыбнулся, показывая, что его клыки чуточку высунулись от удовольствия служить мне. Я попыталась улыбнуться в ответ, выглядя при этом скромно. Он был американским индейцем с длинными прямыми волосами цвета воронова крыла, изогнутым носом, прямым ртом и стройной фигурой.
— Как дела, Билл? — спросил бармен. — Давно не видел. Это твой ужин? — Он кивнул в мою сторону, выставляя напитки на стойку.
— Это моя подружка Сьюки. Она хочет тебя расспросить.
— Что угодно, красавица, — промолвил бармен, вновь улыбаясь. Мне он нравился больше, когда его рот являл прямую линию.
— Вы видели эту или вот эту женщину в баре? — спросила я, вытаскивая из сумочки фотографии Маудет и Дон. — Или этого мужчину? — С дурным предчувствием я вытащила фотографию своего брата.
— Да про женщин, нет — про мужчину. Хотя он выглядит аппетитно, — ответил бармен, вновь улыбаясь мне. — Возможно, ваш брат?
— Да.
— Какие возможности! — прошептал он.
К счастью, у меня был богатый опыт владения лицом.
— А вы не помните, с кем общались эти женщины?
— Этого я не знаю, — быстро ответил он, и его лицо замкнулось. — Мы этого не замечаем. И вам не стоит.
— Спасибо, — вежливо сказала я, сознавая, что нарушила закон бара. Явно опасно было спрашивать о том, кто и с кем покинул бар. — Благодарю, что уделили мне время.
Он внимательно посмотрел на меня.
— Вот эта, — сказал он, ткнув пальцем в фотографию Дон, — хотела умереть.
— Откуда вы знаете?
— Этого в той или иной степени хочет каждый, кто приходит сюда, — сказал он небрежно. Он принимал это за должное. — Мы таковы. Смерть.
Я вздрогнула. Ладонь Билла накрыла мою и увлекла меня в только что освободившуюся кабинку. На стенах через равные интервалы были развешаны таблички, подтверждавшие заявление индейца. «Кусать в помещениях запрещается», «Не задерживайтесь на стоянке», «Занимайтесь личными делами в других местах», «Мы высоко ценим вас как постоянных клиентов. Остальное — на вашей совести».
Билл одним пальцем откупорил бутылку и сделал глоток. Я постаралась не смотреть, но не смогла. Конечно, он заметил выражение моего лица и покачал головой.
— Такова реальность, Сьюки, — сказал он. — Мне это необходимо, чтобы жить.
На его губах были кровавые пятна.
— Конечно, — ответила я, старательно имитируя небрежный тон бармена. И глубоко вдохнула. — Ты думаешь, я тоже хочу умереть, раз пришла сюда с тобой?
— Думаю, ты собираешься выяснить, почему умирают другие, — сказал он. Не уверена, что он сам в это поверил.
Не думаю, что Билл уже осознал ненадежность своего положения. Я отпила из своего стакана и почувствовала, как во мне расцветает тепло джина.
К кабинке подошла клык-кулак. Я была полускрыта Биллом, но все видели, что я входила с ним. Она была кудрявой и тощей, носила очки, которые опустила в сумку, приближаясь к нам. Она перегнулась через стол, так что ее рот оказался в паре дюймов от Билла.
— Привет, опасный, — сказала она голосом, который считала соблазнительным. Затем постучала по бутылочке с кровью пальцем с алым ногтем. — У меня есть настоящая. — Она легонько ударила себя по шее, чтобы он понял наверняка.
Я снова глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Это я пригласила Билла сюда, а не он меня. Я не могла отпускать комментариев по поводу того, что он предпочел делать здесь, но у меня возник потрясающе яркий образ оплеухи, которая отпечатывается на бледной веснушчатой щеке этой потаскушки. Однако я сидела совершенно спокойно, не делая Биллу никаких намеков на свои пожелания.
— Я не один, — мягко сказал Билл.
— У нее на шее нет никаких следов, — отметила девица, окидывая меня презрительным взглядом. Она могла бы с тем же успехом сказать «Цыпленочек!» и похлопать руками на манер крыльев. Интересно, дым из моих ушей уже был заметен?
— Я не один, — повторил Билл, на сей раз не столь мягко.
— Ты сам не понимаешь, от чего отказываешься, — ответила она, и ее большие бледные глаза сверкнули от обиды.
— Понимаю, — сказал он.
Она отпрянула, словно я и в самом деле закатила ей оплеуху, и удалилась к своему столику.
К моему отвращению, она была лишь первой из четверых. Этим людям, и мужчинам, и женщинам, хотелось близости с вампиром, и они не стеснялись заявлять об этом.
Билл управился с ними со спокойным апломбом.
— Ты молчишь, — сказал он после того, как от нас отошел мужчина лет сорока, на глаза которому навернулись слезы после отказа Билла.
— Мне нечего сказать, — ответила я, сохраняя самообладание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38