Через десять шагов по коридору перед ним замаячили еще две двери. Одна – скромная, точно такая же, как та, которую Кэддерли только что проверил, другая – окованная железом, с тяжелыми петлями и замочной скважиной под ручкой. Кэддерли поискал ловушки и осмотрел края, убеждаясь, что это не очередной портал на другой уровень. Не обнаружив явной опасности, он потянулся и медленно повернул ручку.
Заперто.
В следующие несколько секунд в голове Кэддерли не раз проскользнула мысль, что здесь Абаллистер может держать кого-нибудь из своих ручных монстров – и, возможно, за этой дверью его поджидает очередная гидра, а то и кто похуже.
Впрочем, у вопроса имелась и обратная сторона – ведь за дверью может скрываться сам Абаллистер; надо же ему где-то передохнуть и подготовить новое дьявольское колдовство.
Кэддерли опустил арбалет вровень с замком и выстрелил, зажмурившись, поскольку ожидал вспышки. С закрытыми глазами он перезарядил арбалет, а когда снова открыл их, обнаружил опаленную дыру на месте скважины и ручки – ничего, кроме петель, дверь больше не удерживало.
Кэддерли пригнулся и толкнул створку внутрь, приготовив арбалет. Но оружие его опустилось, а улыбка расширилась, когда он увидел содержимое комнаты, оказавшейся… алхимической лабораторией.
– Что же может вытащить тебя из укрытия, колдун? – пробормотал себе под нос молодой жрец.
Он закрыл за собой дверь и подошел к заставленным мензурками столам. Кэддерли много читал о снадобьях и магических ингредиентах и, хотя и не был алхимиком, знал, какие вещества можно смешивать, ничем не рискуя.
И – что гораздо важнее для идеи, возникшей в голове молодого жреца, – какие нельзя.
Айвен и Пайкел первыми вырвались в коридор, резко свернули в сторону, пролетели насквозь какую-то комнату и через заднюю дверь попали в другой коридор. За ними мчался Вандер, все еще держа на руках Шейли, хотя она давно уже пришла в себя, смущалась и требовала опустить ее. Ни один враг не преградил дороги друзьям в этом первом рывке. Неприятельские солдаты, попадающиеся на пути, даже двое огров, отшатывались и пытались бежать. Айвен, раненный куда серьезней, чем он согласился бы признаться, позволил им скрыться. Дворф хотел лишь найти Кэддерли и Данику или какое-нибудь место, где он и трое его спутников могли бы спрятаться и прийти в себя.
Вылетая из задней двери очередной комнаты, дворфы едва не столкнулись с человеком, желавшим, наоборот, войти. Он только-только взялся за дверную ручку, когда дубинка Пайкела врезалась в створку и отбросила человека назад, да так, что он врезался в противоположную стену коридора. Оба дворфа накинулись на него – левая рука Айвена и правая Пайкела одновременно встретились с разными сторонами лица незадачливого человека.
Айвен хотел прикончить упавшего без сознания солдата, когда друзья прошли мимо, но опустил топор и побежал вслед за товарищами.
– Проклятый желторотый теленок, – бормотал он, имея в виду Кэддерли, который своими постоянными разговорами о том, что надо иметь сострадание к другим, очевидно, задел что-то в душе толстокожего дворфа.
– Сзади! – крикнула Шейли, когда Вандер и Пайкел бросились в боковой проход.
– О-о! – взвизгнул Пайкел, и они с дуплоседом поднажали, отрываясь от огибающей ближайший угол группы врагов.
Айвен, оказавшийся посреди толпы, завертелся, размахивая своим огромным топором.
Сделав шагов двадцать, Вандер опустил Шейли на пол, и эльфийка сразу натянула тетиву. Дуплосед развернулся, намереваясь присоединиться к Пайкелу и броситься на помощь Айвену, но не успели они сделать и двух шагов, как Шейли закричала:
– С другой стороны!
Действительно, неприятели вливались в коридор из бокового прохода, расположенного чуть впереди. Этот отряд оказался еще больше, к тому же командовали им огры. Шейли, выпустив три стрелы подряд, повалила одного из вожаков, но его место сразу занял другой, пробежав прямо по спине упавшего соратника.
Шейли выстрелила снова и тотчас кинула на тетиву следующую стрелу. Однако остановить напор она не смогла бы. Даже если каждый выстрел попадет в цель, даже если каждый выстрел убьет по врагу, эльфийку наверняка просто собьют с ног и затопчут.
Она выстрелила снова, а огр с поднятой дубиной уже навис над ней, срывая голос в победном вопле.
Кулак Вандера ударил его в подбородок, отбросив на наступающий отряд. Огромней меч дуплоседа взлетел и опустился, вспарывая брюхо следующего огра и отгоняя врагов назад.
Айвен крутился и рубил – каждый удар находил противника. Он увидел, как рука отлетает от туловища орка, и мрачно ухмыльнулся, но улыбка мгновенно угасла, когда дубина гоблина угодила поворачивающемуся дворфу прямо в лицо, выбив зуб.
Оглушенный, но не остановленный, дворф попятился и сделал шаг в сторону, пытаясь не потерять равновесие, зная, что падение означает поражение. Он слышал неподалеку голос брата, слышал кряхтение и фырканье врагов и звучные шлепки дубинки Пайкела о голую кожу неприятеля. Что-то полоснуло Айвена по лбу. Ослепленный собственной кровью, он замахнулся топором – и попал. Снова услышав Пайкела, он, пошатываясь, шагнул туда.
Дубина огра угодила рыжебородому дворфу чуть пониже спины, да так, что он, кувыркаясь, взлетел в воздух. Врезавшись в несколько тел, он в итоге приземлился на собственного брата.
Пайкел выбрался из-под Айвена и вскочил на ноги, бешено колотя образовавшуюся кучу-малу. Он яростно верещал, призывая брата присоединяться, что Айвен и попробовал сделать, но обнаружил, что ноги не повинуются приказам мозга.
Однако Айвен продолжал попытки встать. Он понимал лишь то, что где-то потерял топор, что ничего не видит и не может подняться. Темнота окутала не только глаза, но и мысли, и последнее, что ощутил дворф, были тонкие, но сильные руки, схватившие его за плечи и потащившие куда-то по полу.
У входа в трапезную их встретили стоны и вопли раненых. Даника бросилась вперед, подчинившись инстинктам, твердившим ей, что надо найти в этой бойне друзей. Однако она сразу остановилась и развернулась, приняв боевую стойку.
Вид мертвых товарищей разъярил солдат, сопровождающих Данику и Дориген, и двое из них уже стояли прямо перед воительницей с копьями наперевес. Их лица выражали готовность к бою.
– Перемирие продолжается, – спокойно сказала Дориген, совершенно не удивленная грудами трупов и искалеченных солдат Тринити.
Один из копьеносцев отступил, но второй стоял – не мигая, не шевелясь, пытаясь решить, перевесят ли последствия неповиновения удовлетворение, которое он получит, если проткнет чужака насквозь.
Даника видела кипящую в его глазах ненависть и читала мысли врага.
– Давай, – подстегнула она, желая ударить противника так же сильно, как он – ее.
Дориген опустила руку на плечо солдата. Электрические искры побежали вдоль ее тела, скользнули по руке, перетекли в пальцы и отшвырнули человека на несколько футов. Он перекатился и сел, плечо его кожаной рубахи дымилось, железный наконечник копья раскололся пополам, а волосы на голове шевелились.
– В следующий раз ты умрешь, – сурово пообещала Дориген ему и остальным солдатам, нервно переминающимся поблизости. – Перемирие продолжается.
Колдунья кивнула Данике, и та начала обходить комнату. Девушка быстро выяснила, что ее доблестные друзья заняли позицию за прилавком у дальней стены зала. Определить, каким путем они покинули помещение, тоже оказалось нетрудно, поскольку он был отмечен пятнами крови.
– Госпожа Дориген! – крикнул вдруг новый персонаж, человек, неожиданно ворвавшийся в столовую. – Мы их взяли!
Миндалевидные глаза Даники полыхнули болью, и она кинулась через весь зал к двери.
– Где? – резко спросила Дориген.
– В двух проходах отсюда, – со счастливым видом отрапортовал солдат, но улыбка его померкла, когда он заметил бегущую Данику.
Он крепче сжал оружие, но, пребывая в замешательстве, не сделал ничего, чтобы остановить опасного противника.
– Они мертвы? – Даника не спрашивала, она требовала ответа.
Солдат жалобно взглянул на Дориген, и та кивнула, подтверждая, что он должен ответить.
– По последним докладам – живы, – сообщил он, – но окружены, и их теснят.
Даника снова поразилась искренней тревоге, отразившейся на лице Дориген.
– Быстрее, – бросила колдунья, стиснула руку Даники и побежала, а опешившие, пожимающие плечами солдаты Замка Тринити расступились перед ними.
Пайкел метался взад и вперед по коридору, отгоняя дубинкой врагов, пока лук Шейли сеял вокруг смерть. Оружие дворфа чаще встречалось с мечами и копьями, чем попадало по вражеским телам, но проход быстро наполнялся убитыми и ранеными.
Шейли опустошила один колчан и принялась за другой.
– Огр! – услышала она крик Вандера и резко развернулась.
Огр проскользнул мимо одержимого яростью дуплоседа и теперь мчался на эльфийку. Она быстро вскинула лук и выстрелила в упор – стрела полностью исчезла в мясистом туловище. Но огр не остановился, и его удар отбросил Шейли к стене, повалив на Айвена. Балансируя на грани сознания, она попыталась достать новую стрелу до того, как неприятель приблизится.
Пайкел оглянулся через плечо – и над его опущенной дубиной просвистел меч, полоснув дворфа по руке.
– О-у, – простонал он и повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть еще один меч, ранивший вторую руку дворфа. – О-у.
Дворф сделал ложный выпад, и его противник отпрянул, а Пайкел, воспользовавшись инерцией вращения, метнул дубинку. Раздался громкий хруст, и огр со сломанным бедром взревел и пошатнулся.
Следующая стрела Шейли погрузилась в грудь огра; тяжелый меч Вандера вспорол врагу бок.
Он начал падать на Пайкела, и тот, бормоча «ух-ох», нырнул вперед, отчаянно пытаясь убраться подальше. Человек позади Пайкела немного запоздал и был раздавлен тушей огра.
Распластавшийся на земле Пайкел выполз из-под поверженного тела, возникнув прямо между ног гиганта.
Остальные враги сгрудились вокруг мертвого товарища, ожидая появления дворфа. И как только дворф показался, его осыпали градом ударов, но Пайкел, беспрестанно охающий, ухитрился восстановить равновесие и развернуться так, чтобы иметь возможность отразить натиск острого и тяжелого оружия.
Стрела пронзила воздух над его головой, и дворф воспользовался тем, что внимание врага отвлеклось, чтобы окончательно выбраться из-под тела упавшего огра. Три неловких шага – и он уже возле Шейли. Эльфийка стояла пошатываясь и опустив меч.
– Вместе, – шепнула она Пайкелу, но, пока она говорила, брошенная кем-то дубина ударила ее в лицо, и девушка рухнула как подкошенная.
Теперь в сторону дворфа полетело множество дубин и кинжалов. Несколько раз Пайкелу удалось отбиться, но вскоре он уже с удивлением разглядывал торчащую из плеча рукоять кинжала и руку, внезапно обмякшую и безвольно упавшую.
Пайкел хотел попятиться, но споткнулся и упал на Шейли, а сил подняться у него уже не осталось.
Прижимаясь щекой к холодному полу, одним, пока не заплывшим глазом Шейли заметила приближение толпы врагов, хотя ее ускользающее сознание больше не могло постигнуть всех мрачных последствий. Она увидела лишь черноту, когда тяжелый сапог опустился на камень прямо перед ее лицом и пятка его застыла всего в дюйме от ее кровоточащего носа.
КОЗЫРНАЯ КАРТА
Кэддерли выскочил из алхимической лаборатории, захлопнув за собой сломанную дверь. Секундой позже молодой жрец неуклюже растянулся на полу, а окованная железом створка превратилась в груду искореженных горящих щепок. Кэддерли не ожидал от своей смеси столь быстрой реакции! Он подтянул ноги, поднялся и побежал, умудрившись сохранить равновесие, когда второй взрыв встряхнул пространство, на этот раз вынеся дверь с противоположной стороны коридора и покрыв трещинами стены.
Молодой жрец обогнул угол и оглянулся на выросший у него за спиной огненный шар. Он мог только надеяться на то, что вторая разрушенная дверь не открывала очередной портал на нижние уровни и их жуткие обитатели, какие-нибудь злобные бесы, не вылезут в этот мир и не кинутся в погоню за ним.
Он пронесся мимо еще одной двери и затормозил, миновав другую, не деревянную, а железную, явно не затворенную.
– Что ты наделал? – послышался изнутри сердитый голос.
Я заставлю тебя встретиться со мной лицом к лицу, –безмолвно ответил Кэддерли, и его лицо озарилось спокойствием. Он медленно двинулся к железной двери и толкнул ее.
Клетки и стеклянные ящики различных размеров выстроились вдоль стен огромной комнаты, а вошедшего молодого жреца приветствовали беспокойное рычание и визг. Колдун стоял напротив, возле еще одной двери и между четырьмя большими клетками. Три из них пустовали, – не принадлежали ли они когда-то мантикоре, химере и гидре? – но в четвертой сидело существо, которое, несомненно, вырастет во внушающее ужас чудовище. Молодой дракон с лоснящейся черной чешуей злобно сощурил блестящие змеиные глазки, озирая Кэддерли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39