Только для затравки! Настоящая тренировка начинается потом. Уверен, что нам это нужно?
Мы сидели в «Куриных мозгах» — небольшом кафе возле школы, ели жареный картофель и пили вишневую колу. Золотые времена! «Мозгов» давно уже нет, семь лет назад на этом месте построили автостоянку.
— Американский футбол — занятие что надо, — глубокомысленно заявил мой приятель, потягивая колу. — Если нас, конечно, возьмут.
— Ну, с этим проблем не будет. Возьмут, куда денутся!
— Не уверен...
— Да ладно тебе. — Я щедро полил картофель кетчупом. — Мы парни высокие и в хорошей форме.
— В хорошей форме?! Дэнни, у нас обоих лишний вес. Сегодня утром я джинсы с трудом застегнул! Хотя это не главное. Говорю же, футбол — классный способ убить время. Нельзя постоянно сидеть в кафе или в твоей студии!
— Что плохого в том, чтобы слушать музыку?
— Ничего, и все же этого недостаточно!
Я так и замер с поднесенной ко рту вилкой.
— О чем ты?
— Ты что, не понимаешь, что мы валяем дурака?
Я только головой покачал. В первый раз слышу нечто подобное от старины Джо!
— Мы будто и не живем, — вздыхал приятель. — В школе столько всего интересного: студ-совет, собрания, заседания...
— ...под председательством воображалы Билла Стедмана. С тех пор как его избрали президентом, такое впечатление, что школа принадлежит ему!
— А еще театр, кружки, факультативы...
— Занятия для придурков! Ты что, актером стать решил?
— Я еще не решил, кем стану, — серьезно ответил Джо. — Главное, чтобы люди уважали. А парни из команды... На них как на богов смотрят!
— Что за бред?
— Они всегда такие самодовольные, жутко гордятся тем, что играют в футбол...
— А как насчет боли?
Ясные глаза Джо смотрели куда-то вдаль, но, услышав мое последнее замечание, он хитро усмехнулся.
— Зато есть солидная компенсация: футболисты встречаются с самыми симпатичными девчонками. А в команде поддержки вообще одни красавицы.
— Вот с этого и надо было начинать! Конечно, зачем просиживать штаны в кафе, когда можно гулять с Ребеккой Хендерсон?
— Или с ее подружками!
Мы так дико захохотали, что официантка велела нам замолчать или убираться. Успокоившись, мы решили пойти на отбор. А впоследствии узнали о мумбо-юмбо.
* * *
Сейчас у меня одышка, пивной живот и повышенный уровень холестерина в крови. Холестерин, холестерин... Наверное, он был и в те годы. В общем-то, Джо ничуть не преувеличивал: до тренировок мы действительно выглядели эдакими раскормленными тюфячками. Пришлось срочно начинать подготовку: бег, прыжки, упражнения с гантелями. Дата проведения отбора объявлена, и в первую субботу сентября мы с Джо пришли к тренеру, сообщив, что тоже хотим участвовать.
— Ребята, вы что, шутите? — задумчиво почесал затылок Хейз.
— Нет, мы стремимся играть в команде! — пылко возразил мой приятель.
— Тогда вам известны правила: в команду принимают тех, у кого средний балл не менее четырех.
— Мы исправимся, обещаем! Вот увидите: к концу сентября ни одной тройки не останется!
— Хватит сказки рассказывать: таких лоботрясов, как вы двое, во всей школе не сыскать.
— Все изменится, только дайте шанс! — молил Джо. Ба, да этот парень умеет упрашивать!
— А как быть с физической подготовкой и ростом?
— У меня метр восемьдесят, а Дэнни еще на пару сантиметров выше.
— Сможете работать наравне с остальными? Вон, посмотрите на Уэлша, он все лето тренировался.
Высокий поджарый парень бодро подтягивался на турнике. Похоже, у него батарейка вместо сердца!
— Да вы после первой же недели бросите! Зачем тратить свое и чужое время?
— Мы ведь только просим дать нам шанс!
Тренер Хейз равнодушно пожал плечами:
— Шанс, говоришь? Хорошо, но лишь один, как и остальным. Покажите, как умеете работать, причем и на поле, и в классе. Буду лично следить за вашей успеваемостью.
— Спасибо вам, сэр! Именно этого мы и хотели!
— От своих игроков я требую стопроцентной отдачи! Слышали, не девяносто и не девяносто пять процентов, а сто! Если хоть раз замечу, что халтурите, клянусь, пожалеете, что сегодня ко мне пришли!
— Сто процентов, сэр!
— А ты, Дэнни, никак, язык проглотил?
Я покачал головой, сожалея, что позволил втянуть себя в авантюру.
— Нет, сэр! Буду работать на все сто, сэр!
* * *
Это были не сто, а двести процентов страшных мучений. По сравнению с тренировками наши упражнения с гантелями — детский лепет, иначе и не скажешь! Даже те, кто летом побывал в спортивном лагере, справлялись с огромным трудом. Судите сами: два забега на две мили, после которого меня вырвало, затем растяжка и упражнения на гибкость и выносливость.
В воскресенье утром я не смог встать с кровати.
— Нет сил, — позвонив Джо, прохрипел я. — Этот Хейз из меня все дерьмо вышиб!
— Дэнни, что за разговоры такие?! — закричала с кухни мама.
— Думаешь, мне легче? Всю ночь приседания снились, а по животу будто стадо слонов бегало.
— Давай не пойдем!
— Ну уж нет! Я слово дал!
— Объясни мне, зачем! Да все прелести Ребекки Хендерсон не стоят таких мучений.
— При чем тут Ребекка Хендерсон? — удивился Джо. — Главное — в команду попасть...
— Но ты говорил...
— Только чтобы тебя заинтересовать! Слушай, Дэнни, это ведь действительно шанс! Возможность выделиться, показать себя, чего-то добиться. Лично мне надоело, что все меня каким-то недоделанным ублюдком считают! А тебе?
— У меня ноги не ходят... — заканючил я.
— Слушай, мы ведь не первый год дружим, правда?
— Ну!
— Мы и читать, и плавать вместе учились, ходили в кино и на хоккей...
— Понял, к чему ты ведешь, только вот...
— Дэнни, пожалуйста, не могу представить, как буду тренироваться один! Не хочу терять твою дружбу! Пойдем вместе, прошу тебя!
Глаза защипало. Так ведут себя девчонки, но кого стесняться? Дэнни мне ближе и дороже брата.
— Хорошо, — проговорил я, — раз это так много для тебя значит...
— Для меня это вопрос жизни и смерти.
* * *
— Вот так чудеса! — покачал головой тренер Хейз, увидев нас в зале.
— Мы ведь сказали, что настроены серьезно.
— Руки-ноги небось болят?
— Не то слово...
— Мышцы словно ватные?
— По мне будто паровой каток проехал...
— Ну, по крайней мере, не выпендриваетесь! — криво ухмыльнулся Хейз. — Тяжело бывает всем: и новичкам, и профессионалам. Главное, как бы ни было больно, продолжать работать над собой.
— Мы не подведем вас, сэр!
— Посмотрим... Дэнни, что-то ты опять молчишь! Ладно, всем приготовиться! Двадцать кругов по залу, начинай! А потом вас ждет парочка новых упражнений.
Я едва сдержался, чтобы не застонать.
После первых десяти кругов меня снова тошнило.
В понедельник утром я чувствовал себя ужасно: казалось, болит каждая клеточка тела. Во вторник стало еще хуже, а среду даже вспоминать не хочется. В довершение всего мы перестали сидеть в «Куриных мозгах» и не запирались в моей студии, чтобы послушать новые диски. Времени не оставалось, а сил хватало только на то, чтобы доползти до дома и включить телевизор.
А ведь еще надо было заниматься!
Боже, как мы скучали по жареной картошке и вишневой коле... Но тренер сказал: жирному и сладкому в рационе спортсмена не место. Говядину есть можно, хотя без гарнира, салатам — да, картофельному пюре — нет. Мама чуть с ума не сошла, составляя меню.
Зато в субботу, после первой недели тренировок, стало немного легче. Тело по-прежнему болело, но я чувствовал себя иначе: бодрым и подтянутым, даже думать стало легче.
За первый тест получил высший балл.
Через две недели, в воскресенье, тренер Хейз собрал новичков на отбор. Взволнованные, бледные, мы стояли перед ним, не зная, на что надеяться.
— Фредди, — начал тренер, обращаясь к стоящему рядом со мной парню, — извини, у тебя недостаточно мышечной массы. Приходи на следующий год, а пока попробуй легкую атлетику, если хочешь, замолвлю словечко. — Хейз взглянул на другого: — Пит, из тебя выйдет неплохой нападающий. Гарри, можешь стоять на воротах.
И так далее, и тому подобное, пока не остались мы с Джо.
— Ну, вы двое — самые жуткие лодыри во всей школе, — ухмыльнулся тренер. Я чувствовал, как дрожит стоящий рядом Джо. — И все же я решил вас принять.
Мой приятель вздохнул с облегчением:
— Слава богу!
— Нас приняли! — ликовал Джо. — Поверить не могу, мы в команде!
— Никогда в жизни так не старался...
— И не зря, нас приняли!
— Слушай, я твой должник. Если бы не ты, не видать мне футбола.
— Все в порядке.
— Нет, серьезно, если бы не ты...
— Если честно, я сам несколько раз чуть не бросил, — признался Джо.
Что-то не верится, учитывая, с каким пылом он тренировался.
— Ладно, мне пора, мама, наверное, заждалась с ужином.
— Моя тоже. Не забудь, завтра встречаемся на полчаса раньше, чтобы подготовиться к тесту по биологии.
— Ладно, хорошо, — уже без энтузиазма добавил я.
— Теперь начинается самое трудное, — словно прочитав мои мысли, проговорил Джо.
* * *
Он оказался прав.
До проб мы занимались общей физической подготовкой, а мяч гоняли лишь ради развлечения. Сейчас наступило время настоящей игры.
— Запомните расстановку игроков в этом матче. — Тренер Хейз ткнул указкой в пришпиленный к доске плакат. — Будем пробовать разную тактику, разбираться в психологии, учиться морально воздействовать на соперника. Мальчики, хочу, чтобы вы проводили друг с другом как можно больше времени. Ходите в кино, бары, библиотеки, куда хотите, только научитесь понимать друг друга с полужеста. Понимание — главный секрет любой команды, и нашей в том числе.
У тренера Хейза был еще один секрет, но его я узнал лишь через две недели, когда состоялся первый матч. А пока нагрузки росли день ото дня. Оказывается, американский футбол — это тяжкий труд, особенно когда проигрываешь одни и те же комбинации несколько часов подряд. Однажды я раз пятнадцать вводил мяч в игру, чуть руку не вывихнул.
Мы с Джо старались вовсю, и, похоже, тренер был доволен нами больше, чем хотел показать. Попробовав нас в разных позициях, он наконец поставил меня квотербеком, а Джо — принимающим.
— Вы, ребята, одинаково мыслите, это здорово и обязательно нужно использовать.
Здорово-то здорово, однако, к примеру, о Ребекке Хендерсон даже вспомнить было некогда. Какая Ребекка? Главное — школа, футбол и то, что говорит тренер Хейз.
* * *
Пятница, половина шестого вечера, мы в раздевалке, готовимся к первому матчу. Джо бледен как мел, я страшно нервничаю, другие ребята тоже, а тренер Хейз, вместо того чтобы нас подбодрить, расписывает, как здорово играют соперники.
— Ковингтон вас затопчет, в мокрое место превратит! Да вы слабаки, девчонки, лучше вышиванием займитесь... Ну за какие грехи бог наказал меня такой командой?!
И так далее, и тому подобное. Хотелось заорать, чтобы он закрыл свой поганый рот. С точки зрения психологии все правильно: Хейз пытался пробудить в нас агрессию, гнев, злость, которые следовало выместить на противнике. Но ведь тренеру прекрасно известно: мы дорожим его мнением, так зачем нас обижать? Знает ведь, козел, что больно делает...
Вдруг оскорбления закончились.
— Ну, ладно, — буркнул Хейз и подошел к деревянному ящику в дальнем конце раздевалки.
Ящик с навесным замком повсюду путешествует с нашим тренером. Интересно, что там? Ключ поворачивается в замочной скважине, и кто-то из парней шепчет: «Мумбо-юмбо!»
Джо с любопытством вытянул шею. Те, кто играл в команде в прошлом году, нервно заерзали.
«Мумбо-юмбо, мумбо-юмбо».
Ящик открыт, но что внутри? Не видно, тренер загородил обзор.
Вот он медленно отошел в сторону.
Парни испуганно заохали.
Небольшая, сантиметров тридцать высотой, каменная статуэтка цвета липового меда. Не гладкая и блестящая, а, наоборот, шершавая, будто песком натертая. Вся поверхность в маленьких круглых дырочках.
Это карлик, жуткий, скрюченный уродец. Круглая лысая голова, толстые негроидные губы, надутый живот, вертикальный разрез вместо пупка. Сидит по-турецки, целомудренно прикрыв срам рукой. Чем-то похож на китайского божка, чем-то — на статуи с острова Пасхи, которые я видел в учебнике истории, чем-то — на тех жутких монстров, которым поклонялись ацтеки и майя.
Что за черт?
Те, кто играл в команде с прошлого года, старательно прятали глаза.
— Наверное, новеньким нужно объяснить. Ребята, познакомьтесь, это... Как бы его назвать?
Наш идол или божок. Неважно, главное, он приносит команде удачу.
— Мумбо-юмбо, — снова зашептал кто-то из парней.
— Вот уже несколько лет перед каждой игрой мы проводим небольшой ритуал. — Хейз вытащил на середину комнаты столик. Ножки заскрипели по бетонному полу. — Перед каждой игрой я ставлю статуэтку на столик, мы дважды обходим вокруг, и каждый кладет руку на ее голову. А потом выходим на поле и разбиваем противника в лепешку.
Что за чушь?
— Многим это покажется ерундой, — будто прочитал мои мысли Хейз. — Наверное, так и есть. — Он смущенно усмехнулся. — Но мы вот уже восемь лет не знаем поражений, и я боюсь что-то менять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Мы сидели в «Куриных мозгах» — небольшом кафе возле школы, ели жареный картофель и пили вишневую колу. Золотые времена! «Мозгов» давно уже нет, семь лет назад на этом месте построили автостоянку.
— Американский футбол — занятие что надо, — глубокомысленно заявил мой приятель, потягивая колу. — Если нас, конечно, возьмут.
— Ну, с этим проблем не будет. Возьмут, куда денутся!
— Не уверен...
— Да ладно тебе. — Я щедро полил картофель кетчупом. — Мы парни высокие и в хорошей форме.
— В хорошей форме?! Дэнни, у нас обоих лишний вес. Сегодня утром я джинсы с трудом застегнул! Хотя это не главное. Говорю же, футбол — классный способ убить время. Нельзя постоянно сидеть в кафе или в твоей студии!
— Что плохого в том, чтобы слушать музыку?
— Ничего, и все же этого недостаточно!
Я так и замер с поднесенной ко рту вилкой.
— О чем ты?
— Ты что, не понимаешь, что мы валяем дурака?
Я только головой покачал. В первый раз слышу нечто подобное от старины Джо!
— Мы будто и не живем, — вздыхал приятель. — В школе столько всего интересного: студ-совет, собрания, заседания...
— ...под председательством воображалы Билла Стедмана. С тех пор как его избрали президентом, такое впечатление, что школа принадлежит ему!
— А еще театр, кружки, факультативы...
— Занятия для придурков! Ты что, актером стать решил?
— Я еще не решил, кем стану, — серьезно ответил Джо. — Главное, чтобы люди уважали. А парни из команды... На них как на богов смотрят!
— Что за бред?
— Они всегда такие самодовольные, жутко гордятся тем, что играют в футбол...
— А как насчет боли?
Ясные глаза Джо смотрели куда-то вдаль, но, услышав мое последнее замечание, он хитро усмехнулся.
— Зато есть солидная компенсация: футболисты встречаются с самыми симпатичными девчонками. А в команде поддержки вообще одни красавицы.
— Вот с этого и надо было начинать! Конечно, зачем просиживать штаны в кафе, когда можно гулять с Ребеккой Хендерсон?
— Или с ее подружками!
Мы так дико захохотали, что официантка велела нам замолчать или убираться. Успокоившись, мы решили пойти на отбор. А впоследствии узнали о мумбо-юмбо.
* * *
Сейчас у меня одышка, пивной живот и повышенный уровень холестерина в крови. Холестерин, холестерин... Наверное, он был и в те годы. В общем-то, Джо ничуть не преувеличивал: до тренировок мы действительно выглядели эдакими раскормленными тюфячками. Пришлось срочно начинать подготовку: бег, прыжки, упражнения с гантелями. Дата проведения отбора объявлена, и в первую субботу сентября мы с Джо пришли к тренеру, сообщив, что тоже хотим участвовать.
— Ребята, вы что, шутите? — задумчиво почесал затылок Хейз.
— Нет, мы стремимся играть в команде! — пылко возразил мой приятель.
— Тогда вам известны правила: в команду принимают тех, у кого средний балл не менее четырех.
— Мы исправимся, обещаем! Вот увидите: к концу сентября ни одной тройки не останется!
— Хватит сказки рассказывать: таких лоботрясов, как вы двое, во всей школе не сыскать.
— Все изменится, только дайте шанс! — молил Джо. Ба, да этот парень умеет упрашивать!
— А как быть с физической подготовкой и ростом?
— У меня метр восемьдесят, а Дэнни еще на пару сантиметров выше.
— Сможете работать наравне с остальными? Вон, посмотрите на Уэлша, он все лето тренировался.
Высокий поджарый парень бодро подтягивался на турнике. Похоже, у него батарейка вместо сердца!
— Да вы после первой же недели бросите! Зачем тратить свое и чужое время?
— Мы ведь только просим дать нам шанс!
Тренер Хейз равнодушно пожал плечами:
— Шанс, говоришь? Хорошо, но лишь один, как и остальным. Покажите, как умеете работать, причем и на поле, и в классе. Буду лично следить за вашей успеваемостью.
— Спасибо вам, сэр! Именно этого мы и хотели!
— От своих игроков я требую стопроцентной отдачи! Слышали, не девяносто и не девяносто пять процентов, а сто! Если хоть раз замечу, что халтурите, клянусь, пожалеете, что сегодня ко мне пришли!
— Сто процентов, сэр!
— А ты, Дэнни, никак, язык проглотил?
Я покачал головой, сожалея, что позволил втянуть себя в авантюру.
— Нет, сэр! Буду работать на все сто, сэр!
* * *
Это были не сто, а двести процентов страшных мучений. По сравнению с тренировками наши упражнения с гантелями — детский лепет, иначе и не скажешь! Даже те, кто летом побывал в спортивном лагере, справлялись с огромным трудом. Судите сами: два забега на две мили, после которого меня вырвало, затем растяжка и упражнения на гибкость и выносливость.
В воскресенье утром я не смог встать с кровати.
— Нет сил, — позвонив Джо, прохрипел я. — Этот Хейз из меня все дерьмо вышиб!
— Дэнни, что за разговоры такие?! — закричала с кухни мама.
— Думаешь, мне легче? Всю ночь приседания снились, а по животу будто стадо слонов бегало.
— Давай не пойдем!
— Ну уж нет! Я слово дал!
— Объясни мне, зачем! Да все прелести Ребекки Хендерсон не стоят таких мучений.
— При чем тут Ребекка Хендерсон? — удивился Джо. — Главное — в команду попасть...
— Но ты говорил...
— Только чтобы тебя заинтересовать! Слушай, Дэнни, это ведь действительно шанс! Возможность выделиться, показать себя, чего-то добиться. Лично мне надоело, что все меня каким-то недоделанным ублюдком считают! А тебе?
— У меня ноги не ходят... — заканючил я.
— Слушай, мы ведь не первый год дружим, правда?
— Ну!
— Мы и читать, и плавать вместе учились, ходили в кино и на хоккей...
— Понял, к чему ты ведешь, только вот...
— Дэнни, пожалуйста, не могу представить, как буду тренироваться один! Не хочу терять твою дружбу! Пойдем вместе, прошу тебя!
Глаза защипало. Так ведут себя девчонки, но кого стесняться? Дэнни мне ближе и дороже брата.
— Хорошо, — проговорил я, — раз это так много для тебя значит...
— Для меня это вопрос жизни и смерти.
* * *
— Вот так чудеса! — покачал головой тренер Хейз, увидев нас в зале.
— Мы ведь сказали, что настроены серьезно.
— Руки-ноги небось болят?
— Не то слово...
— Мышцы словно ватные?
— По мне будто паровой каток проехал...
— Ну, по крайней мере, не выпендриваетесь! — криво ухмыльнулся Хейз. — Тяжело бывает всем: и новичкам, и профессионалам. Главное, как бы ни было больно, продолжать работать над собой.
— Мы не подведем вас, сэр!
— Посмотрим... Дэнни, что-то ты опять молчишь! Ладно, всем приготовиться! Двадцать кругов по залу, начинай! А потом вас ждет парочка новых упражнений.
Я едва сдержался, чтобы не застонать.
После первых десяти кругов меня снова тошнило.
В понедельник утром я чувствовал себя ужасно: казалось, болит каждая клеточка тела. Во вторник стало еще хуже, а среду даже вспоминать не хочется. В довершение всего мы перестали сидеть в «Куриных мозгах» и не запирались в моей студии, чтобы послушать новые диски. Времени не оставалось, а сил хватало только на то, чтобы доползти до дома и включить телевизор.
А ведь еще надо было заниматься!
Боже, как мы скучали по жареной картошке и вишневой коле... Но тренер сказал: жирному и сладкому в рационе спортсмена не место. Говядину есть можно, хотя без гарнира, салатам — да, картофельному пюре — нет. Мама чуть с ума не сошла, составляя меню.
Зато в субботу, после первой недели тренировок, стало немного легче. Тело по-прежнему болело, но я чувствовал себя иначе: бодрым и подтянутым, даже думать стало легче.
За первый тест получил высший балл.
Через две недели, в воскресенье, тренер Хейз собрал новичков на отбор. Взволнованные, бледные, мы стояли перед ним, не зная, на что надеяться.
— Фредди, — начал тренер, обращаясь к стоящему рядом со мной парню, — извини, у тебя недостаточно мышечной массы. Приходи на следующий год, а пока попробуй легкую атлетику, если хочешь, замолвлю словечко. — Хейз взглянул на другого: — Пит, из тебя выйдет неплохой нападающий. Гарри, можешь стоять на воротах.
И так далее, и тому подобное, пока не остались мы с Джо.
— Ну, вы двое — самые жуткие лодыри во всей школе, — ухмыльнулся тренер. Я чувствовал, как дрожит стоящий рядом Джо. — И все же я решил вас принять.
Мой приятель вздохнул с облегчением:
— Слава богу!
— Нас приняли! — ликовал Джо. — Поверить не могу, мы в команде!
— Никогда в жизни так не старался...
— И не зря, нас приняли!
— Слушай, я твой должник. Если бы не ты, не видать мне футбола.
— Все в порядке.
— Нет, серьезно, если бы не ты...
— Если честно, я сам несколько раз чуть не бросил, — признался Джо.
Что-то не верится, учитывая, с каким пылом он тренировался.
— Ладно, мне пора, мама, наверное, заждалась с ужином.
— Моя тоже. Не забудь, завтра встречаемся на полчаса раньше, чтобы подготовиться к тесту по биологии.
— Ладно, хорошо, — уже без энтузиазма добавил я.
— Теперь начинается самое трудное, — словно прочитав мои мысли, проговорил Джо.
* * *
Он оказался прав.
До проб мы занимались общей физической подготовкой, а мяч гоняли лишь ради развлечения. Сейчас наступило время настоящей игры.
— Запомните расстановку игроков в этом матче. — Тренер Хейз ткнул указкой в пришпиленный к доске плакат. — Будем пробовать разную тактику, разбираться в психологии, учиться морально воздействовать на соперника. Мальчики, хочу, чтобы вы проводили друг с другом как можно больше времени. Ходите в кино, бары, библиотеки, куда хотите, только научитесь понимать друг друга с полужеста. Понимание — главный секрет любой команды, и нашей в том числе.
У тренера Хейза был еще один секрет, но его я узнал лишь через две недели, когда состоялся первый матч. А пока нагрузки росли день ото дня. Оказывается, американский футбол — это тяжкий труд, особенно когда проигрываешь одни и те же комбинации несколько часов подряд. Однажды я раз пятнадцать вводил мяч в игру, чуть руку не вывихнул.
Мы с Джо старались вовсю, и, похоже, тренер был доволен нами больше, чем хотел показать. Попробовав нас в разных позициях, он наконец поставил меня квотербеком, а Джо — принимающим.
— Вы, ребята, одинаково мыслите, это здорово и обязательно нужно использовать.
Здорово-то здорово, однако, к примеру, о Ребекке Хендерсон даже вспомнить было некогда. Какая Ребекка? Главное — школа, футбол и то, что говорит тренер Хейз.
* * *
Пятница, половина шестого вечера, мы в раздевалке, готовимся к первому матчу. Джо бледен как мел, я страшно нервничаю, другие ребята тоже, а тренер Хейз, вместо того чтобы нас подбодрить, расписывает, как здорово играют соперники.
— Ковингтон вас затопчет, в мокрое место превратит! Да вы слабаки, девчонки, лучше вышиванием займитесь... Ну за какие грехи бог наказал меня такой командой?!
И так далее, и тому подобное. Хотелось заорать, чтобы он закрыл свой поганый рот. С точки зрения психологии все правильно: Хейз пытался пробудить в нас агрессию, гнев, злость, которые следовало выместить на противнике. Но ведь тренеру прекрасно известно: мы дорожим его мнением, так зачем нас обижать? Знает ведь, козел, что больно делает...
Вдруг оскорбления закончились.
— Ну, ладно, — буркнул Хейз и подошел к деревянному ящику в дальнем конце раздевалки.
Ящик с навесным замком повсюду путешествует с нашим тренером. Интересно, что там? Ключ поворачивается в замочной скважине, и кто-то из парней шепчет: «Мумбо-юмбо!»
Джо с любопытством вытянул шею. Те, кто играл в команде в прошлом году, нервно заерзали.
«Мумбо-юмбо, мумбо-юмбо».
Ящик открыт, но что внутри? Не видно, тренер загородил обзор.
Вот он медленно отошел в сторону.
Парни испуганно заохали.
Небольшая, сантиметров тридцать высотой, каменная статуэтка цвета липового меда. Не гладкая и блестящая, а, наоборот, шершавая, будто песком натертая. Вся поверхность в маленьких круглых дырочках.
Это карлик, жуткий, скрюченный уродец. Круглая лысая голова, толстые негроидные губы, надутый живот, вертикальный разрез вместо пупка. Сидит по-турецки, целомудренно прикрыв срам рукой. Чем-то похож на китайского божка, чем-то — на статуи с острова Пасхи, которые я видел в учебнике истории, чем-то — на тех жутких монстров, которым поклонялись ацтеки и майя.
Что за черт?
Те, кто играл в команде с прошлого года, старательно прятали глаза.
— Наверное, новеньким нужно объяснить. Ребята, познакомьтесь, это... Как бы его назвать?
Наш идол или божок. Неважно, главное, он приносит команде удачу.
— Мумбо-юмбо, — снова зашептал кто-то из парней.
— Вот уже несколько лет перед каждой игрой мы проводим небольшой ритуал. — Хейз вытащил на середину комнаты столик. Ножки заскрипели по бетонному полу. — Перед каждой игрой я ставлю статуэтку на столик, мы дважды обходим вокруг, и каждый кладет руку на ее голову. А потом выходим на поле и разбиваем противника в лепешку.
Что за чушь?
— Многим это покажется ерундой, — будто прочитал мои мысли Хейз. — Наверное, так и есть. — Он смущенно усмехнулся. — Но мы вот уже восемь лет не знаем поражений, и я боюсь что-то менять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40