Так и случилось. Он подошел к роднику, из которого брал начало ручей.
Ну ладно. Он опять прокричал что-то на вьетнамском — и пошел дальше. Когда оказался в тридцати футах от источника, разом включились два фонаря, справа и слева. Он замер как вкопанный.
При любых других обстоятельствах, он бы вышел из-под фонарей стремительным прыжком и уполз в кусты. Ходить ночью по этим холмам значило рисковать жизнью — скольких непрошенных визитеров здесь уже застрелили и оставили на съедение ночным животным.
Свет одного фонаря бил ему прямо в лицо, другого — освещал голое тело. Он по-прежнему не двигался, стоял, подняв голову, и смотрел куда-то в сторону, смотрел очень спокойно, будто гуляет тут каждую ночь.
— Ну-ка, бросай револьвер и бритву, — хрипло проговорил старик справа.
Рэмбо облегченно вздохнул: они его не убьют, во всяком случае не сразу, ибо он разбудил в них любопытство. И все же есть риск в том, что он держит в руках револьвер и бритву — эти люди могут решить, что он представляет опасность и застрелить его. Но он не мог ходить по лесу без оружия.
— Да, сэр, — ровно сказал Рэмбо и выронил револьвер и бритву. — Не беспокойтесь. Револьвер не заряжен.
— Так я тебе и поверил.
Если справа старик, подумал Рэмбо, то слева должен быть молодой. Вероятно отец с сыном. Или дядя с племянником. Так всегда бывает: старики командуют, молодежь делает работу. Рэмбо чувствовал, что эти двое с фонарями его оценивают. Старик молчал, Рэмбо тоже не собирался ничего говорить, пока его не спросят.
— Па, пусть он скажет, чего голый-то ходит, — произнес тот, что слева. Судя по голосу, он был намного моложе, чем ожидал Рэмбо.
— Заткнись, — приказал старик. — Я ведь предупреждал, чтоб ни звука.
Рэмбо услышал, что старик взводит курок.
— Подождите, — быстро проговорил Рэмбо. — Я один. Мне нужна помощь. Не стреляйте, пока не выслушаете меня.
Старик молчал.
Это правда. Я ни на кого не собираюсь нападать, хотя и знаю, что один из вас мальчик.
Он действовал интуитивно. Конечно, старик в конце концов может выстрелить. Голый и окровавленный, Рэмбо, несомненно, казался ему опасным.
я скрываюсь от полиции. Они забрали мою одежду.
Я убил одного из них. А кричал для того, чтобы кто-нибудь услышал и пришел мне на помощь.
— Да, помощь тебе нужна, это верно, — сказал старик. — Только — чья?
— Они пошлют за мной собак. Они найдут вашу самогонную установку, если мы им вместе не помешаем.
Момент был критический. Если они его убьют, то немедленно.
— Самогонную установку? — переспросил старик. — А почему ты думаешь, что она тут есть?
— Что еще могло привести вас ночью к ручью? Она у вас чертовски хорошо спрятана. Даже не видно пламени от очага.
— Ты думаешь, если бы я знал, что тут есть самогонная установка, то стал бы прохлаждаться с тобой вместо того, чтобы идти к ней? Черт возьми, я охочусь на енотов.
— Без собак? К чему тратить время на эти разговоры? Нужно успеть все сделать до того, как завтра появятся собаки.
Старик вполголоса выругался.
— Да, вы в сложном положении, — сказал Рэмбо. — Мне очень жаль, что в этом виноват я, но у меня не было другого выхода. Мне нужна пища, одежда и винтовка, и я вас не отпущу, пока не получу все это.
— Давай его застрелим, па, — сказал мальчишка слева. — Он хочет нас обдурить.
Старик не ответил, Рэмбо тоже молчал. Он давал старику время подумать. Если он будет наседать, старику может показаться, что его загнали в угол, и он выстрелит.
Рэмбо услышал, как мальчишка взводит курок.
— Опусти ружье, Мэтью, — сказал старик.
— Но он что-то задумал. Разве ты не видишь? Наверное, его прислали федеральные власти.
— Я тебе уши оборву, если ты не опустишь ружье. — Старик хихикнул. — Федеральные власти. Чепуха. Посмотри на него — где бы он мог спрятать свою бляху?
— Слушай своего папашу, — сказал Рэмбо. — Он все правильно понял. Если вы меня убьете, полицейские, которые найдут меня утром, поинтересуются, кто это сделал. И пошлют собак по вашему следу. Где бы вы меня ни закопали, они…
Он помолчал, предоставив им возможность обдумать его слова.
— Если вы не дадите мне пищу, одежду и винтовку, я отсюда не уйду, пока не отыщу вашу самогонную установку, а утром по моему следу придет полиция.
Помолчав несколько секунд, старик снова выругался.
— А если вы мне поможете и дадите все необходимое, я сразу уйду подальше, и полиция не найдет ваш тайник.
Становилось все холоднее, и Рэмбо уже не мог сдержать дрожь.
Наконец, старик заговорил:
— Мэтью. Наверное, тебе лучше сбегать домой и принести то, что он просит. — Голос у него был не очень-то довольный.
— И еще принеси канистру керосина, — сказал Рэмбо. — Раз уж вы мне помогаете, я позабочусь, чтобы вы не пострадали. Я смочу одежду керосином и высушу, прежде чем одеть. Керосин не помешает собакам выслеживать меня, но помешает уловить ваш запах и пойти по вашему следу.
Мальчик продолжал светить в Рэмбо фонарем, его рука не дрогнула.
— Я сделаю, как говорит па, а ты мне не указывай.
— Ладно, можешь делать, как он сказал, — неохотно проговорил старик. — Мне он тоже не нравится, но он хотя бы понимает, во что нас втравил.
Мальчик продолжал светить в Рэмбо, как будто раздумывал, подчиниться или нет, а может просто из упрямства. Потом луч переместился-с Рэмбо на кусты и погас. Рэмбо услышал, как мальчишка с шумом пробирается сквозь заросли.
— Спасибо, — сказал Рэмбо старику, чей фонарь продолжал светить ему в лицо. Фонарь погас. — И за это спасибо, — сказал Рэмбо, у которого от яркого света уже начали болеть глаза.
— Берегу батарейки.
Рэмбо слышал, как он сделал несколько шагов в его сторону.
— Лучше не подходите близко. Нельзя смешивать ваш запах с моим.
— Я и не собирался. Здесь бревно. Я хочу сесть.
Старик зажег спичку и поднес ее к трубке. Рэмбо успел разглядеть копну спутанных волос, обветренное лицо и верхнюю часть рубашки в красную клетку.
Оба молча ждали.
Глава 3
Тисла разбудило пение утренних птиц. Он лежал в темноте у костра, завернувшись в одеяло и глядя на поздние звезды над верхушками деревьев. Будить остальных не было смысла — еще не пришел Шинглтон с припасами и людьми. Тисл плотнее обернул вокруг себя одеяло.
Его внимание привлек новый запах. Он огляделся по сторонам и увидел Орвала, который сидел в стороне и курил самодельную сигарету.
— Я не знал, что вы проснулись, — прошептал Тисл, не желая беспокоить остальных. — Давно?
— Раньше тебя.
— Но я не сплю уже целый час.
— Знаю. Сам-то я теперь сплю мало. Не потому что не могу. Времени жаль.
Подхватив одеяло, Тисл перебрался к Орвалу и прикурил сигарету от горящей ветки у костра.
— Ну и все-таки, что тебе сделал этот парень, — помолчав, спросил Орвал? — Почему для тебя так важно его поймать?
Тислу очень не хотелось отвечать.
— Ну… вы же знаете мою работу. В городе спокойно, пока я контролирую всякие мелочи. Что касается ограбления или убийства, то этого не предотвратишь. Если кто-то очень хочет это сделать, он сделает. Но именно мелочи позволяют оставаться городу таким, каков он есть, поэтому за мелочами необходимо следить. Если бы я улыбнулся и спустил все это парню с рук, я и другим парням мог бы что-нибудь спустить, а потом перестал бы обращать внимание и на более серьезные вещи. Я беспокоился об этом парне как о себе. Я не могу себе позволить расслабиться. Нельзя поддерживать порядок в одном случае, и все пускать на самотек в другом.
— Но ты уж больно стремишься его преследовать, хотя уже выполнил свою часть работы. Теперь дело за полицией штата.
— Но он убил моего человека, поэтому я сам должен его арестовать. Все мои люди должны знать: я пойду на пролом, чтобы отомстить за каждого из них.
Орвал посмотрел на окурок своей сигареты, швырнул его в огонь и кивнул.
Где-то вдалеке послышался собачий лай, и это взбудоражило собак, привязанных к дереву рядом с Орвалом. Их было пять, они тоже не спали, лежали на животе и не сводили глаз с Орвала. Теперь они вскочили и подняли лай.
— Ш-ш-ш, — велел Орвал, и они, взглянув на него, умолкли.
Лежавшие по другую сторону костра, Уорд, Лестер и молодой полицейский забеспокоились во сне.
Вдалеке опять залаяла собака — она была уже ближе. Собаки Орвала залаяли в ответ. Орвал прикрикнул на них построже.
Проснулся Уорд.
— В чем дело? Что случилось?
— Самое время вставать, — сказал Тисл.
— Что? — спросил Лестер, поеживаясь. — Холодно, черт возьми.
— Пора вставать.
— Минуту.
— Как раз через минуту они будут здесь.
Через кустарник кто-то продирался, приближаясь в их сторону. Тисл зажег еще одну сигарету, отчего в пересохшем рту появился неприятный вкус. А ведь это может быть полиция штата, вдруг подумал он и быстро встал, вглядываясь в лес.
— Холодно-то как, — пожаловался Лестер. — Хорошо если бы Шинглтон принес горячую пищу.
Тисл надеялся, что это Шинглтон и его люди, а не полиция штата. Вдруг показались пятеро мужчин. В бледном утреннем свете они быстро шли между деревьями. Тисл не мог разглядеть, какого цвета на них форма. Люди переговаривались между собой, один споткнулся и выругался, но Тисл не узнал их голосов. Если это полиция штата, то ему во что бы то ни стало нужно придумать что-то такое, чтобы остаться во главе погони.
Они уже совсем близко — Тисл разглядел Шинглтона, которого тащила собака на поводке, а за ним шли его люди, которых он как никогда был рад видеть. Они несли набитые холщовые мешки, винтовки, веревку, а у Шинглтона через плечо висел полевой радиопередатчик.
— Ты принес горячую пищу? — сразу спросил Лестер.
— Сэндвичи с ветчиной и яйцами, — ответил Шинглтон, тяжело дыша. — Термос с кофе.
Лестер потянулся к его мешку.
— Не здесь. У Митча.
Митч с ухмылкой открыл свой мешок и вытащил завернутые в вощенку сэндвичи. Все жадно набросились на еду.
— А вы здорово продвинулись в темноте, — прислонившись к дереву, сказал Шинглтон Тислу. — Я думал нагнать вас за полчаса, но пришлось потратить вдвое больше.
— Что там происходит?
Шинглтон усмехнулся.
— Полиция штата в ярости от того, что вы выкинули такой финт. Как вы и велели, я остался ждать их в том поле.
Они появились минут через десять после того, как вы углубились в лес и прямо-таки взбесились, что вы решили воспользоваться сумерками, чтобы преследовать парня. Меня удивило, что они сходу вас раскусили.
— Ну и дальше?
Шинглтон гордо улыбнулся.
— Я провел с ними полночи в участке. Наконец они согласились поступить по-вашему.
Будут блокировать ведущие вниз дороги, а сюда не сунутся. Можете мне поверить, уговаривать их пришлось долго.
— Спасибо. — Тисл знал, что Шинглтон ждет благодарности.
Шинглтон кивнул.
— Окончательно убедило их вот что: я сказал, что вы знаете парня, поэтому скорее угадаете, что он отмочит.
— А они не знают, кто числится ли за ним что-нибудь противозаконное?
— Скоро будут знать — они этим занимаются. Велели держать связь по радио. Придут при малейшем осложнении во всеоружии.
— Осложнений не будет.
Послышался рокот мотора. Тисл не мог понять, что это, но рокот все приближался. Наконец над верхушками деревьев показался вертолет, огромный, блестевший на солнце.
— Как он узнал, где мы?
Залаяли, встревоженные шумом, собаки. К реву мотора примешивался свист рассекающих воздух лопастей.
— Полицейские штата, — сказал Шинглтон, вытаскивая похожий на портсигар предмет, — вручили мне кое-что новенькое. Эта штука испускает радиосигнал. Они хотят каждую минуту знать, где вы находитесь, поэтому дали мне этот импульсатор, а приемник оставили человеку, который предоставил по вашей просьбе — свой вертолет.
— Кто из наших в вертолете? — спросил Тисл.
— Лэнг.
— По твоему радио с ним можно поговорить?
— Разумеется.
Шинглтон положил радиопередатчик в низкой раз вилке дерева. Тисл щелкнул переключателем и, глядя на зависший вертолет, проговорил в микрофон:
— Лэнг. Портис. Вы готовы?
— Ждем команду, шеф. — Голос был скрипучий. Казалось, что он доносится издалека.
Тисл оглядел своих людей. Орвал торопливо собирал бумажные стаканчики и вощенку от сэндвичей и бросал в костер. Остальные укрепляли на себе снаряжение, вешали через плечо винтовки. Когда Орвал начал забрасывать костер землей, Тисл сказал:
— Ладно, выступаем.
Он был очень взволнован.
Глава 4
Все утро, пока Рэмбо бежал и шел, бежал и шел, он слышал отдаленный гул мотора и редкие приглушенные выстрелы из винтовок, а порою низкий мужской голос что-то бормотавший в громкоговоритель. Потом звуки стали ближе, он различил рев вертолета — а с вертолетами он хорошо познакомился на войне — и прибавил шагу.
Теперь уже почти двенадцать часов Рэмбо носил одежду, но после подъема в холмы голышом холодной ночью он с особенным чувством воспринимал сберегаемую одеждой теплоту. На нем были тяжелые старые башмаки, которые мальчишка принес где-то около полуночи в ложбину у ручья. Башмаки оказались чересчур большими, тогда он напихал в них листьев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
Ну ладно. Он опять прокричал что-то на вьетнамском — и пошел дальше. Когда оказался в тридцати футах от источника, разом включились два фонаря, справа и слева. Он замер как вкопанный.
При любых других обстоятельствах, он бы вышел из-под фонарей стремительным прыжком и уполз в кусты. Ходить ночью по этим холмам значило рисковать жизнью — скольких непрошенных визитеров здесь уже застрелили и оставили на съедение ночным животным.
Свет одного фонаря бил ему прямо в лицо, другого — освещал голое тело. Он по-прежнему не двигался, стоял, подняв голову, и смотрел куда-то в сторону, смотрел очень спокойно, будто гуляет тут каждую ночь.
— Ну-ка, бросай револьвер и бритву, — хрипло проговорил старик справа.
Рэмбо облегченно вздохнул: они его не убьют, во всяком случае не сразу, ибо он разбудил в них любопытство. И все же есть риск в том, что он держит в руках револьвер и бритву — эти люди могут решить, что он представляет опасность и застрелить его. Но он не мог ходить по лесу без оружия.
— Да, сэр, — ровно сказал Рэмбо и выронил револьвер и бритву. — Не беспокойтесь. Револьвер не заряжен.
— Так я тебе и поверил.
Если справа старик, подумал Рэмбо, то слева должен быть молодой. Вероятно отец с сыном. Или дядя с племянником. Так всегда бывает: старики командуют, молодежь делает работу. Рэмбо чувствовал, что эти двое с фонарями его оценивают. Старик молчал, Рэмбо тоже не собирался ничего говорить, пока его не спросят.
— Па, пусть он скажет, чего голый-то ходит, — произнес тот, что слева. Судя по голосу, он был намного моложе, чем ожидал Рэмбо.
— Заткнись, — приказал старик. — Я ведь предупреждал, чтоб ни звука.
Рэмбо услышал, что старик взводит курок.
— Подождите, — быстро проговорил Рэмбо. — Я один. Мне нужна помощь. Не стреляйте, пока не выслушаете меня.
Старик молчал.
Это правда. Я ни на кого не собираюсь нападать, хотя и знаю, что один из вас мальчик.
Он действовал интуитивно. Конечно, старик в конце концов может выстрелить. Голый и окровавленный, Рэмбо, несомненно, казался ему опасным.
я скрываюсь от полиции. Они забрали мою одежду.
Я убил одного из них. А кричал для того, чтобы кто-нибудь услышал и пришел мне на помощь.
— Да, помощь тебе нужна, это верно, — сказал старик. — Только — чья?
— Они пошлют за мной собак. Они найдут вашу самогонную установку, если мы им вместе не помешаем.
Момент был критический. Если они его убьют, то немедленно.
— Самогонную установку? — переспросил старик. — А почему ты думаешь, что она тут есть?
— Что еще могло привести вас ночью к ручью? Она у вас чертовски хорошо спрятана. Даже не видно пламени от очага.
— Ты думаешь, если бы я знал, что тут есть самогонная установка, то стал бы прохлаждаться с тобой вместо того, чтобы идти к ней? Черт возьми, я охочусь на енотов.
— Без собак? К чему тратить время на эти разговоры? Нужно успеть все сделать до того, как завтра появятся собаки.
Старик вполголоса выругался.
— Да, вы в сложном положении, — сказал Рэмбо. — Мне очень жаль, что в этом виноват я, но у меня не было другого выхода. Мне нужна пища, одежда и винтовка, и я вас не отпущу, пока не получу все это.
— Давай его застрелим, па, — сказал мальчишка слева. — Он хочет нас обдурить.
Старик не ответил, Рэмбо тоже молчал. Он давал старику время подумать. Если он будет наседать, старику может показаться, что его загнали в угол, и он выстрелит.
Рэмбо услышал, как мальчишка взводит курок.
— Опусти ружье, Мэтью, — сказал старик.
— Но он что-то задумал. Разве ты не видишь? Наверное, его прислали федеральные власти.
— Я тебе уши оборву, если ты не опустишь ружье. — Старик хихикнул. — Федеральные власти. Чепуха. Посмотри на него — где бы он мог спрятать свою бляху?
— Слушай своего папашу, — сказал Рэмбо. — Он все правильно понял. Если вы меня убьете, полицейские, которые найдут меня утром, поинтересуются, кто это сделал. И пошлют собак по вашему следу. Где бы вы меня ни закопали, они…
Он помолчал, предоставив им возможность обдумать его слова.
— Если вы не дадите мне пищу, одежду и винтовку, я отсюда не уйду, пока не отыщу вашу самогонную установку, а утром по моему следу придет полиция.
Помолчав несколько секунд, старик снова выругался.
— А если вы мне поможете и дадите все необходимое, я сразу уйду подальше, и полиция не найдет ваш тайник.
Становилось все холоднее, и Рэмбо уже не мог сдержать дрожь.
Наконец, старик заговорил:
— Мэтью. Наверное, тебе лучше сбегать домой и принести то, что он просит. — Голос у него был не очень-то довольный.
— И еще принеси канистру керосина, — сказал Рэмбо. — Раз уж вы мне помогаете, я позабочусь, чтобы вы не пострадали. Я смочу одежду керосином и высушу, прежде чем одеть. Керосин не помешает собакам выслеживать меня, но помешает уловить ваш запах и пойти по вашему следу.
Мальчик продолжал светить в Рэмбо фонарем, его рука не дрогнула.
— Я сделаю, как говорит па, а ты мне не указывай.
— Ладно, можешь делать, как он сказал, — неохотно проговорил старик. — Мне он тоже не нравится, но он хотя бы понимает, во что нас втравил.
Мальчик продолжал светить в Рэмбо, как будто раздумывал, подчиниться или нет, а может просто из упрямства. Потом луч переместился-с Рэмбо на кусты и погас. Рэмбо услышал, как мальчишка с шумом пробирается сквозь заросли.
— Спасибо, — сказал Рэмбо старику, чей фонарь продолжал светить ему в лицо. Фонарь погас. — И за это спасибо, — сказал Рэмбо, у которого от яркого света уже начали болеть глаза.
— Берегу батарейки.
Рэмбо слышал, как он сделал несколько шагов в его сторону.
— Лучше не подходите близко. Нельзя смешивать ваш запах с моим.
— Я и не собирался. Здесь бревно. Я хочу сесть.
Старик зажег спичку и поднес ее к трубке. Рэмбо успел разглядеть копну спутанных волос, обветренное лицо и верхнюю часть рубашки в красную клетку.
Оба молча ждали.
Глава 3
Тисла разбудило пение утренних птиц. Он лежал в темноте у костра, завернувшись в одеяло и глядя на поздние звезды над верхушками деревьев. Будить остальных не было смысла — еще не пришел Шинглтон с припасами и людьми. Тисл плотнее обернул вокруг себя одеяло.
Его внимание привлек новый запах. Он огляделся по сторонам и увидел Орвала, который сидел в стороне и курил самодельную сигарету.
— Я не знал, что вы проснулись, — прошептал Тисл, не желая беспокоить остальных. — Давно?
— Раньше тебя.
— Но я не сплю уже целый час.
— Знаю. Сам-то я теперь сплю мало. Не потому что не могу. Времени жаль.
Подхватив одеяло, Тисл перебрался к Орвалу и прикурил сигарету от горящей ветки у костра.
— Ну и все-таки, что тебе сделал этот парень, — помолчав, спросил Орвал? — Почему для тебя так важно его поймать?
Тислу очень не хотелось отвечать.
— Ну… вы же знаете мою работу. В городе спокойно, пока я контролирую всякие мелочи. Что касается ограбления или убийства, то этого не предотвратишь. Если кто-то очень хочет это сделать, он сделает. Но именно мелочи позволяют оставаться городу таким, каков он есть, поэтому за мелочами необходимо следить. Если бы я улыбнулся и спустил все это парню с рук, я и другим парням мог бы что-нибудь спустить, а потом перестал бы обращать внимание и на более серьезные вещи. Я беспокоился об этом парне как о себе. Я не могу себе позволить расслабиться. Нельзя поддерживать порядок в одном случае, и все пускать на самотек в другом.
— Но ты уж больно стремишься его преследовать, хотя уже выполнил свою часть работы. Теперь дело за полицией штата.
— Но он убил моего человека, поэтому я сам должен его арестовать. Все мои люди должны знать: я пойду на пролом, чтобы отомстить за каждого из них.
Орвал посмотрел на окурок своей сигареты, швырнул его в огонь и кивнул.
Где-то вдалеке послышался собачий лай, и это взбудоражило собак, привязанных к дереву рядом с Орвалом. Их было пять, они тоже не спали, лежали на животе и не сводили глаз с Орвала. Теперь они вскочили и подняли лай.
— Ш-ш-ш, — велел Орвал, и они, взглянув на него, умолкли.
Лежавшие по другую сторону костра, Уорд, Лестер и молодой полицейский забеспокоились во сне.
Вдалеке опять залаяла собака — она была уже ближе. Собаки Орвала залаяли в ответ. Орвал прикрикнул на них построже.
Проснулся Уорд.
— В чем дело? Что случилось?
— Самое время вставать, — сказал Тисл.
— Что? — спросил Лестер, поеживаясь. — Холодно, черт возьми.
— Пора вставать.
— Минуту.
— Как раз через минуту они будут здесь.
Через кустарник кто-то продирался, приближаясь в их сторону. Тисл зажег еще одну сигарету, отчего в пересохшем рту появился неприятный вкус. А ведь это может быть полиция штата, вдруг подумал он и быстро встал, вглядываясь в лес.
— Холодно-то как, — пожаловался Лестер. — Хорошо если бы Шинглтон принес горячую пищу.
Тисл надеялся, что это Шинглтон и его люди, а не полиция штата. Вдруг показались пятеро мужчин. В бледном утреннем свете они быстро шли между деревьями. Тисл не мог разглядеть, какого цвета на них форма. Люди переговаривались между собой, один споткнулся и выругался, но Тисл не узнал их голосов. Если это полиция штата, то ему во что бы то ни стало нужно придумать что-то такое, чтобы остаться во главе погони.
Они уже совсем близко — Тисл разглядел Шинглтона, которого тащила собака на поводке, а за ним шли его люди, которых он как никогда был рад видеть. Они несли набитые холщовые мешки, винтовки, веревку, а у Шинглтона через плечо висел полевой радиопередатчик.
— Ты принес горячую пищу? — сразу спросил Лестер.
— Сэндвичи с ветчиной и яйцами, — ответил Шинглтон, тяжело дыша. — Термос с кофе.
Лестер потянулся к его мешку.
— Не здесь. У Митча.
Митч с ухмылкой открыл свой мешок и вытащил завернутые в вощенку сэндвичи. Все жадно набросились на еду.
— А вы здорово продвинулись в темноте, — прислонившись к дереву, сказал Шинглтон Тислу. — Я думал нагнать вас за полчаса, но пришлось потратить вдвое больше.
— Что там происходит?
Шинглтон усмехнулся.
— Полиция штата в ярости от того, что вы выкинули такой финт. Как вы и велели, я остался ждать их в том поле.
Они появились минут через десять после того, как вы углубились в лес и прямо-таки взбесились, что вы решили воспользоваться сумерками, чтобы преследовать парня. Меня удивило, что они сходу вас раскусили.
— Ну и дальше?
Шинглтон гордо улыбнулся.
— Я провел с ними полночи в участке. Наконец они согласились поступить по-вашему.
Будут блокировать ведущие вниз дороги, а сюда не сунутся. Можете мне поверить, уговаривать их пришлось долго.
— Спасибо. — Тисл знал, что Шинглтон ждет благодарности.
Шинглтон кивнул.
— Окончательно убедило их вот что: я сказал, что вы знаете парня, поэтому скорее угадаете, что он отмочит.
— А они не знают, кто числится ли за ним что-нибудь противозаконное?
— Скоро будут знать — они этим занимаются. Велели держать связь по радио. Придут при малейшем осложнении во всеоружии.
— Осложнений не будет.
Послышался рокот мотора. Тисл не мог понять, что это, но рокот все приближался. Наконец над верхушками деревьев показался вертолет, огромный, блестевший на солнце.
— Как он узнал, где мы?
Залаяли, встревоженные шумом, собаки. К реву мотора примешивался свист рассекающих воздух лопастей.
— Полицейские штата, — сказал Шинглтон, вытаскивая похожий на портсигар предмет, — вручили мне кое-что новенькое. Эта штука испускает радиосигнал. Они хотят каждую минуту знать, где вы находитесь, поэтому дали мне этот импульсатор, а приемник оставили человеку, который предоставил по вашей просьбе — свой вертолет.
— Кто из наших в вертолете? — спросил Тисл.
— Лэнг.
— По твоему радио с ним можно поговорить?
— Разумеется.
Шинглтон положил радиопередатчик в низкой раз вилке дерева. Тисл щелкнул переключателем и, глядя на зависший вертолет, проговорил в микрофон:
— Лэнг. Портис. Вы готовы?
— Ждем команду, шеф. — Голос был скрипучий. Казалось, что он доносится издалека.
Тисл оглядел своих людей. Орвал торопливо собирал бумажные стаканчики и вощенку от сэндвичей и бросал в костер. Остальные укрепляли на себе снаряжение, вешали через плечо винтовки. Когда Орвал начал забрасывать костер землей, Тисл сказал:
— Ладно, выступаем.
Он был очень взволнован.
Глава 4
Все утро, пока Рэмбо бежал и шел, бежал и шел, он слышал отдаленный гул мотора и редкие приглушенные выстрелы из винтовок, а порою низкий мужской голос что-то бормотавший в громкоговоритель. Потом звуки стали ближе, он различил рев вертолета — а с вертолетами он хорошо познакомился на войне — и прибавил шагу.
Теперь уже почти двенадцать часов Рэмбо носил одежду, но после подъема в холмы голышом холодной ночью он с особенным чувством воспринимал сберегаемую одеждой теплоту. На нем были тяжелые старые башмаки, которые мальчишка принес где-то около полуночи в ложбину у ручья. Башмаки оказались чересчур большими, тогда он напихал в них листьев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19