никаких переговоров с похитителями. Ты ведь и сам это знаешь, Джек.
- Прекрати меня так называть! - рявкнул он.
-Тебя зовут Джек Уиллис, - тихо и настойчиво заговорила она, - ты родился двадцать третьего февраля тысяча девятьсот пятьдесят седьмого года, живешь по адресу…
- Мое имя - Уоррен Джеймс Дюпре! - выкрикнул он и выпрямился. - Мне тридцать четыре, я родился в Клемент-Форсе, штат Орегон, в год Крысы.
- Три года назад мы ездили с тобой на уик-энд в Плайн-Беррис, - Скалли пришлось повысить голос, но спокойствия она не утратила. Джек должен был вспомнить! - Ты научил меня смотреть сквозь лед. Это был домик твоих родителей. Джек, постарайся вспомнить, пожалуйста!
Мужчина в растерянности застыл посреди комнаты. Голова его кружилась, перед глазами плыли круги.
- Мы ехали с тобой сквозь снежную бурю. Ну же! Я прошу тебя. Давай, Джек! Выкарабкивайся!
Мужчина зажмурился. В глаза резанул несуществующий яркий свет - свет противоположных фар. Ха рулем был он сам. Машину слегка заносило. Мимо медленно ползли высоченные заснеженные ели, плохо различимые в темноте. Слева мелькнул поворот на Уоррик, там была школа, в которой он проучился целых два года, первый и второй класс. Потом видимость перекрыл блестящим красным боком двухэтажный туристический автобус…
Мужчина метнулся обратно к прикованной женщине, его глубоко запавшие глаза блестели совершенно по-волчьи.
- Только не думай, что я ничего не видел! Это сделала ты! Ты меня застрелила! И это ты подмахнула бумажку в больнице, которая все и решила!
- О чем ты говоришь, Джек?
- Ты оставила меня умирать на столе, рядом с твоим другом, которого ты пыталась спасти.
-Ты и есть мой друг!
- Очень жаль, что он уже умер и я больше не могу до него добраться. Я видел, как он умирал - постепенно. Я смотрел, как он все дальше и дальше уходит по черному тоннелю.
-Нет! Тебя воскресили.
- Но застрелила меня ты, - он ткнул ей пистолет в подбородок. - Ты меня убила. И ты бросила меня умирать.
- Нет! - с усилием произнесла Скалли. Она медленно и упрямо качала головой. - Ты меня не убьешь, Джек.
- Еще только раз назови меня Джеком, - яростно прошипел безумец, - и я превращу тебя в труп, холодный как камень.
Дана смолчала, но глаз не отвела. Она смотрела прямо в раскрасневшееся лицо Уиллиса, не пытаясь отстраниться от пистолета. Уиллис был невменяем. И был способен нажать на курок в любой момент. Спровоцировать его могло что угодно.
Напряжение разрядила Филипс:
- Спокойней, спокойней, малыш. Помни: она - наш залог. Она - это много денег. Наших денег.
Уиллис-Дюпре, еле сдержавшись, ткнул Дану пистолетом в лицо и встал. Прошлая вспышка ярости сопровождалась подобной же выходкой и закончилась для Скалли синяком на скуле. А вчера, когда Уиллис тащил обеих женщин к дому, он рассек ей губу. Психоз имел вполне определенные черты, но Скалли никак не могла определить, что ей это напоминает. Что-то очень знакомое…
Раздражение все еще требовало выхода. Мужчина выхватил у Лулы банку с кока-колой и одним судорожным глотком шумно втянул в себя остатки воды.
- А еще газировка есть? - пробурчал он.
- Ты только что выпил последнюю банку.
- Сладкая вода? - в тревоге переспросила Скалли. Элементы головоломки наконец заняли свои места. - Сколько ты уже выпил?
- А тебе какое дело? - резко бросил Джек.
Скалли заговорила медленно и внятно, тщательно подбирая слова:
- Джек Уиллис - диабетик. Это значит: ты тоже диабетик. При диабете сахар не усваивается, - она старалась говорить как можно понятнее. - Когда его становится слишком много, это может привести к диабетической коме. Тебе сейчас трудно дышать, у тебя сильное сердцебиение, пересохло в горле и постоянно хочется пить и постоянно приходится бегать в туалет, правда? И неприятный запах изо рта, запах ацетона. Все это - симптомы надвигающегося гипергликемического криза. Ты не помнишь таких слов? Еще один признак приближающейся комы - боль в желудке. Тебе нужен инсулин.
Мужчина неосознанно схватился за живот. Все, что говорила рыжеволосая женщина, соответствовало действительности. Расплющенная банка с дребезгом покатилась по полу.
Скалли бессильно откинулась к стене. Он ничего не помнит! Он не помнит даже про диабет. Все признаки близкого криза налицо, она не назвала только повышенную раздражительность. Джек сейчас в таком состоянии, что мог бы неправильно истолковать ее слова. И если он ей все-таки не поверил, он может умереть в течение нескольких часов.
Штаб-квартира ФБР
Вашингтон, округ Колумбия
27 декабря 1994, вторник
Середина дня
Малдер вернулся в Контору, чтобы заняться материалами Джека Уиллиса. Браскин увязался следом и болтался теперь в конференц-зале, вяло перебрасываясь репликами с приданной Призраку командой. Это у них называлось «мозговым штурмом». Похищение федерального агента - происшествие чрезвычайное, но никто не знал, за что можно зацепиться, чтобы начать поиски. А репутация Малдера заметно расхолаживала коллег, впервые столкнувшихся на практике с его шаманскими методами.
В толстенной папке, собранной Джеком, но не приобщенной к делу «влюбленных», полезного было мало. Куда больше информации обнаружилось на аудиокассетах. Уиллис, как оказалось, имел привычку наговаривать на диктофон все, что приходило ему в голову в ходе расследования.
- …Я чувствую, что залезаю им в голову. Мне страшно от того, что я делаю. Я начинаю ощущать то же, что и они: пьянящее чувство свободы, возникающее от разделения действий и ответственности за них. Для этих людей ничто в целом мире не имеет значения - кроме собственных эмоций, кроме неутолимой и постоянно растущей жадности ощущений. Удовольствие, которое они получают от актов насилия, сродни сексуальному. Он также сродни тому чувству, которое возникает у заключенных и тюремщиков и которое психологи называют «бесконечная привязанность друг к другу». Видимо, тюремный антураж их первой встречи во многом определил исступленный характер отношений. Это любовный роман, которому я почти завидую…
Десятки листов бумаги. Полторы коробки кассет.
И все - без толку.
Но ведь что-то должно было произойти. Малдер потребовал сбрасывать ему по пейджинговой связи информацию обо всех происшествиях в радиусе ста миль от Сильвер-Спринга. Филипс и Дюпре почти наверняка имели где-то на территории Мэриленда постоянное убежище. Мотив иррациональной ненависти к этому штату просматривался довольно отчетливо. «Влюбленные» должны были получать удовольствие от того, что прячутся именно в штате, в котором их больше всего жаждут найти.
Черт его знает! Может, Скалли ухитрится выкинуть туфли в форточку и попадет кому-нибудь по голове? Или Дюпре, по невменяемости, подерется с патрульным полицейским? Ограбление… семейная ссора… бегство водителя после нарушения правил… Еще ограбление… Вот оно!
Агенты, скучавшие в конференц-зале, встретили появление своего временного начальника без особого энтузиазма. Малдер не обратил на это внимания:
- Только что пришло сообщение от полиции Балтимора. Вот на эту аптеку, на углу Четвертой и Мэдисон-стрит, был совершен вооруженный налет. Скалли где-то здесь, в радиусе пяти миль от этого места.
- Я что-то не понимаю, - недоуменно пожал плечами Браскин.
- Были похищены: двести единиц инсулина, физраствор и коробка шприцев. Уиллис - диабетик.
Идиотами агенты ФБР вовсе не были. Группа немедленно собралась у карты.
- Ну-ка, ну-ка… Давайте посмотрим, сколько примерно домов попадает в этот район и какой там средний возраст жителей…
Северная окраина Балтимора, штат Мэриленд
27 декабря, вторник
Середина дня
После ограбления Джек едва волок ноги. У него хватило сил самостоятельно взобраться по лестнице, но после того как он опустился на колени, чтобы отстегнуть пленницу от батареи, он уже не смог подняться. На четвереньках дополз до тахты, взобрался на нее и опрокинулся на спину, подвывая от боли:
- Скорей, скорей! У меня в глазах темнеет…
- Сейчас станет легче. - Скалли вскрыла упаковку, достала ампулу, шприц…
И ей в лица уставился пистолет.
- Не надо так торопиться. Брось иглу.
- Без этого лекарства он умрет, - растерянно сказала Дана. Происходило что-то совсем странное…
- Это я поняла, - Взгляд женщины было колючим. - А теперь положи иглу, если не хочешь, чтобы тебя уложила я.
Скалли разжала пальцы. Свободной рукой Лула сгребла в кучу и шприц, и медикаменты.
-Что ты делаешь, черт подери, - простонал Уиллис-Дюпре. - Мне лекарство надо. Я же сдохну.
Лула перевела взгляд - и прицел - на своего партнера:
- Ты до сих пор ни о чем не догадываешься?
- А о чем я должен был догадаться? - сморщился тот.
- Что подставил тебя вовсе не мой брат, - прошипела она.
Человек на диване через силу приподнялся.
- Ты??? - выдохнул он.
- Да. Только я - и больше никто. - Женщина хотела было улыбнуться, но ненависть, жгучая, испепеляющая ненависть стерла едва обозначившуюся улыбку с лица, изломала брови, превратила рот в безобразное пятно. - А как ты думаешь, почему я сумела уйти оттуда так чисто? Ты еще только порог переступил, за тобой даже дверь не закрылась, и в ту же секунду я умотала вместе с машиной. Как же я надеялась, что избавилась от тебя раз и навсегда!
И она со злостью ударила каблуком по сброшенной на пол ампуле.
Человек на диване тихо всхлипнул. Ему очень хотелось закрыть лицо руками, но не было сил.
Скалли с ужасом смотрела на мелкие осколки, блестевшие на стареньком грязном ковре: «Если нас не найдут, ему осталось несколько часов».
Штаб оперативной работы
Штаб-квартира ФБР
Вашингтон, округ Колумбия
27 декабря 1994, вторник
Вечер
Теперь уже не осталось сомнений: Малдер прав в оценке ситуации. Просто надо было сразу выражаться человеческим языком, без переселения душ. Агент Уиллис сошел с ума и похитил коллегу. Не исключен, хотя и маловероятен, сговор. Есть шансы заполучить агента Скалли обратно живой… хотя мало кто всерьез рассчитывал на такой исход. Правда, ни один не посмел бы сказать об этом Малдеру в лицо.
Похищение федерального агента запустило огромную государственную машину на се обороты. Наиболее вероятным было требование выкупа. И оно последовало. Как и ожидалось - по телефону.
- Ребята, вот оно! - заорал диспетчер на весь зал, задав микрофон ладонью. Призрак схватил трубку. Подождал немного. Говорить следовало неторопливо и, по возможности, не проявляя эмоций.
- Малдер.
Голос оказался женским. Интонации - вульгарными. Лула Филипс.
- Слушай сюда.
- Где Уиллис?
- А, где-то здесь валяется.
- Дай мне поговорить со Скалли.
- На этот раз обойдешься.
- Никаких переговоров, пока я не буду уверен, что она жива.
- О, она жива, - издевательски протянула Филипс. - Не слишком довольна, но пока жива.
Фокс моментально забыл про нежелательность проявления эмоций. Начисто забыл.
- Слушай меня внимательно, ты! Хоть пальцем тронешь Скалли - молись богу!
На женщину эта вспышка не подействовала. Филипс невозмутимо продолжила:
- Я бы на твоем месте перестала трепать языком и озаботилась сбором пожертвований. Потому что если ты хочешь еще раз увидеть Скалли, это обойдется тебе ровно в миллион долларов. Собери деньги к завтрашнему дню. Примерно в это же время я скажу тебе, что с ними делать дальше.
- Мы их засекли! - выкрикнул сотрудник Бюро, едва услышав, как со щелчком связь разъединилась. - Номер начинается с двести два. Вот телефон, - он протянул листок бумаги подбежавшему Малдеру.
Браскин уткнулся в базу данных:
- Адрес какой?
Фокс смял записку и швырнул в стену:
- Забудьте об этом номере.
- В чем дело?
Это сотовый телефон Скалли, - на Призрака было страшно смотреть. - Они воспользовались ее аппаратом. Его проследить нельзя.
Штаб-квартира ФБР
Вашингтон, округ Колумбия
28 декабря 1994, среда
Утро
«Не слишком довольна, но пока жива. - Слушай меня внимательно: хоть пальцем…» Скрип перематывающейся пленки. «Не слишком довольна, но пока жива. - Слушай меня внимательно…»
Малдер слушал запись разговора добрых полночи. Вторую половину ночи он провел под дверью лаборатории звукозаписи. Разыскать эксперта по телефону не получилось.
Зато когда эксперт наконец появился, он за каких-нибудь четверть часа превратил шипящую запись, наполненную треском помех, почти в студийную.
- Вот так теперь выглядит последняя часть разговора.
- Хорошо, а еще немножко подкорректировать можно?
Скрип перематывающейся пленки. «НЕ слишком довольна, но пока жива. - Слушай меня…»
- Да-да-да! - возбужденно воскликнул эксперт. Он наконец-то расслышал тот звук, который не давал покоя Малдеру всю ночь. - Определенно там что-то есть. В низкочастотном диапазоне. Сейчас попробуем вытащить. Вот этот фильтр еще включу.
Звуки стали отчетливей.
- Вот! - Малдер уже не сомневался, что его догадка верна. - Это звук двигателя. - Сейчас еще чуть подчистим…
Кольцо магнитофонной пленки совершило еще один оборот. На этот раз был отчетливо слышен долгий раскатистый звук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9
- Прекрати меня так называть! - рявкнул он.
-Тебя зовут Джек Уиллис, - тихо и настойчиво заговорила она, - ты родился двадцать третьего февраля тысяча девятьсот пятьдесят седьмого года, живешь по адресу…
- Мое имя - Уоррен Джеймс Дюпре! - выкрикнул он и выпрямился. - Мне тридцать четыре, я родился в Клемент-Форсе, штат Орегон, в год Крысы.
- Три года назад мы ездили с тобой на уик-энд в Плайн-Беррис, - Скалли пришлось повысить голос, но спокойствия она не утратила. Джек должен был вспомнить! - Ты научил меня смотреть сквозь лед. Это был домик твоих родителей. Джек, постарайся вспомнить, пожалуйста!
Мужчина в растерянности застыл посреди комнаты. Голова его кружилась, перед глазами плыли круги.
- Мы ехали с тобой сквозь снежную бурю. Ну же! Я прошу тебя. Давай, Джек! Выкарабкивайся!
Мужчина зажмурился. В глаза резанул несуществующий яркий свет - свет противоположных фар. Ха рулем был он сам. Машину слегка заносило. Мимо медленно ползли высоченные заснеженные ели, плохо различимые в темноте. Слева мелькнул поворот на Уоррик, там была школа, в которой он проучился целых два года, первый и второй класс. Потом видимость перекрыл блестящим красным боком двухэтажный туристический автобус…
Мужчина метнулся обратно к прикованной женщине, его глубоко запавшие глаза блестели совершенно по-волчьи.
- Только не думай, что я ничего не видел! Это сделала ты! Ты меня застрелила! И это ты подмахнула бумажку в больнице, которая все и решила!
- О чем ты говоришь, Джек?
- Ты оставила меня умирать на столе, рядом с твоим другом, которого ты пыталась спасти.
-Ты и есть мой друг!
- Очень жаль, что он уже умер и я больше не могу до него добраться. Я видел, как он умирал - постепенно. Я смотрел, как он все дальше и дальше уходит по черному тоннелю.
-Нет! Тебя воскресили.
- Но застрелила меня ты, - он ткнул ей пистолет в подбородок. - Ты меня убила. И ты бросила меня умирать.
- Нет! - с усилием произнесла Скалли. Она медленно и упрямо качала головой. - Ты меня не убьешь, Джек.
- Еще только раз назови меня Джеком, - яростно прошипел безумец, - и я превращу тебя в труп, холодный как камень.
Дана смолчала, но глаз не отвела. Она смотрела прямо в раскрасневшееся лицо Уиллиса, не пытаясь отстраниться от пистолета. Уиллис был невменяем. И был способен нажать на курок в любой момент. Спровоцировать его могло что угодно.
Напряжение разрядила Филипс:
- Спокойней, спокойней, малыш. Помни: она - наш залог. Она - это много денег. Наших денег.
Уиллис-Дюпре, еле сдержавшись, ткнул Дану пистолетом в лицо и встал. Прошлая вспышка ярости сопровождалась подобной же выходкой и закончилась для Скалли синяком на скуле. А вчера, когда Уиллис тащил обеих женщин к дому, он рассек ей губу. Психоз имел вполне определенные черты, но Скалли никак не могла определить, что ей это напоминает. Что-то очень знакомое…
Раздражение все еще требовало выхода. Мужчина выхватил у Лулы банку с кока-колой и одним судорожным глотком шумно втянул в себя остатки воды.
- А еще газировка есть? - пробурчал он.
- Ты только что выпил последнюю банку.
- Сладкая вода? - в тревоге переспросила Скалли. Элементы головоломки наконец заняли свои места. - Сколько ты уже выпил?
- А тебе какое дело? - резко бросил Джек.
Скалли заговорила медленно и внятно, тщательно подбирая слова:
- Джек Уиллис - диабетик. Это значит: ты тоже диабетик. При диабете сахар не усваивается, - она старалась говорить как можно понятнее. - Когда его становится слишком много, это может привести к диабетической коме. Тебе сейчас трудно дышать, у тебя сильное сердцебиение, пересохло в горле и постоянно хочется пить и постоянно приходится бегать в туалет, правда? И неприятный запах изо рта, запах ацетона. Все это - симптомы надвигающегося гипергликемического криза. Ты не помнишь таких слов? Еще один признак приближающейся комы - боль в желудке. Тебе нужен инсулин.
Мужчина неосознанно схватился за живот. Все, что говорила рыжеволосая женщина, соответствовало действительности. Расплющенная банка с дребезгом покатилась по полу.
Скалли бессильно откинулась к стене. Он ничего не помнит! Он не помнит даже про диабет. Все признаки близкого криза налицо, она не назвала только повышенную раздражительность. Джек сейчас в таком состоянии, что мог бы неправильно истолковать ее слова. И если он ей все-таки не поверил, он может умереть в течение нескольких часов.
Штаб-квартира ФБР
Вашингтон, округ Колумбия
27 декабря 1994, вторник
Середина дня
Малдер вернулся в Контору, чтобы заняться материалами Джека Уиллиса. Браскин увязался следом и болтался теперь в конференц-зале, вяло перебрасываясь репликами с приданной Призраку командой. Это у них называлось «мозговым штурмом». Похищение федерального агента - происшествие чрезвычайное, но никто не знал, за что можно зацепиться, чтобы начать поиски. А репутация Малдера заметно расхолаживала коллег, впервые столкнувшихся на практике с его шаманскими методами.
В толстенной папке, собранной Джеком, но не приобщенной к делу «влюбленных», полезного было мало. Куда больше информации обнаружилось на аудиокассетах. Уиллис, как оказалось, имел привычку наговаривать на диктофон все, что приходило ему в голову в ходе расследования.
- …Я чувствую, что залезаю им в голову. Мне страшно от того, что я делаю. Я начинаю ощущать то же, что и они: пьянящее чувство свободы, возникающее от разделения действий и ответственности за них. Для этих людей ничто в целом мире не имеет значения - кроме собственных эмоций, кроме неутолимой и постоянно растущей жадности ощущений. Удовольствие, которое они получают от актов насилия, сродни сексуальному. Он также сродни тому чувству, которое возникает у заключенных и тюремщиков и которое психологи называют «бесконечная привязанность друг к другу». Видимо, тюремный антураж их первой встречи во многом определил исступленный характер отношений. Это любовный роман, которому я почти завидую…
Десятки листов бумаги. Полторы коробки кассет.
И все - без толку.
Но ведь что-то должно было произойти. Малдер потребовал сбрасывать ему по пейджинговой связи информацию обо всех происшествиях в радиусе ста миль от Сильвер-Спринга. Филипс и Дюпре почти наверняка имели где-то на территории Мэриленда постоянное убежище. Мотив иррациональной ненависти к этому штату просматривался довольно отчетливо. «Влюбленные» должны были получать удовольствие от того, что прячутся именно в штате, в котором их больше всего жаждут найти.
Черт его знает! Может, Скалли ухитрится выкинуть туфли в форточку и попадет кому-нибудь по голове? Или Дюпре, по невменяемости, подерется с патрульным полицейским? Ограбление… семейная ссора… бегство водителя после нарушения правил… Еще ограбление… Вот оно!
Агенты, скучавшие в конференц-зале, встретили появление своего временного начальника без особого энтузиазма. Малдер не обратил на это внимания:
- Только что пришло сообщение от полиции Балтимора. Вот на эту аптеку, на углу Четвертой и Мэдисон-стрит, был совершен вооруженный налет. Скалли где-то здесь, в радиусе пяти миль от этого места.
- Я что-то не понимаю, - недоуменно пожал плечами Браскин.
- Были похищены: двести единиц инсулина, физраствор и коробка шприцев. Уиллис - диабетик.
Идиотами агенты ФБР вовсе не были. Группа немедленно собралась у карты.
- Ну-ка, ну-ка… Давайте посмотрим, сколько примерно домов попадает в этот район и какой там средний возраст жителей…
Северная окраина Балтимора, штат Мэриленд
27 декабря, вторник
Середина дня
После ограбления Джек едва волок ноги. У него хватило сил самостоятельно взобраться по лестнице, но после того как он опустился на колени, чтобы отстегнуть пленницу от батареи, он уже не смог подняться. На четвереньках дополз до тахты, взобрался на нее и опрокинулся на спину, подвывая от боли:
- Скорей, скорей! У меня в глазах темнеет…
- Сейчас станет легче. - Скалли вскрыла упаковку, достала ампулу, шприц…
И ей в лица уставился пистолет.
- Не надо так торопиться. Брось иглу.
- Без этого лекарства он умрет, - растерянно сказала Дана. Происходило что-то совсем странное…
- Это я поняла, - Взгляд женщины было колючим. - А теперь положи иглу, если не хочешь, чтобы тебя уложила я.
Скалли разжала пальцы. Свободной рукой Лула сгребла в кучу и шприц, и медикаменты.
-Что ты делаешь, черт подери, - простонал Уиллис-Дюпре. - Мне лекарство надо. Я же сдохну.
Лула перевела взгляд - и прицел - на своего партнера:
- Ты до сих пор ни о чем не догадываешься?
- А о чем я должен был догадаться? - сморщился тот.
- Что подставил тебя вовсе не мой брат, - прошипела она.
Человек на диване через силу приподнялся.
- Ты??? - выдохнул он.
- Да. Только я - и больше никто. - Женщина хотела было улыбнуться, но ненависть, жгучая, испепеляющая ненависть стерла едва обозначившуюся улыбку с лица, изломала брови, превратила рот в безобразное пятно. - А как ты думаешь, почему я сумела уйти оттуда так чисто? Ты еще только порог переступил, за тобой даже дверь не закрылась, и в ту же секунду я умотала вместе с машиной. Как же я надеялась, что избавилась от тебя раз и навсегда!
И она со злостью ударила каблуком по сброшенной на пол ампуле.
Человек на диване тихо всхлипнул. Ему очень хотелось закрыть лицо руками, но не было сил.
Скалли с ужасом смотрела на мелкие осколки, блестевшие на стареньком грязном ковре: «Если нас не найдут, ему осталось несколько часов».
Штаб оперативной работы
Штаб-квартира ФБР
Вашингтон, округ Колумбия
27 декабря 1994, вторник
Вечер
Теперь уже не осталось сомнений: Малдер прав в оценке ситуации. Просто надо было сразу выражаться человеческим языком, без переселения душ. Агент Уиллис сошел с ума и похитил коллегу. Не исключен, хотя и маловероятен, сговор. Есть шансы заполучить агента Скалли обратно живой… хотя мало кто всерьез рассчитывал на такой исход. Правда, ни один не посмел бы сказать об этом Малдеру в лицо.
Похищение федерального агента запустило огромную государственную машину на се обороты. Наиболее вероятным было требование выкупа. И оно последовало. Как и ожидалось - по телефону.
- Ребята, вот оно! - заорал диспетчер на весь зал, задав микрофон ладонью. Призрак схватил трубку. Подождал немного. Говорить следовало неторопливо и, по возможности, не проявляя эмоций.
- Малдер.
Голос оказался женским. Интонации - вульгарными. Лула Филипс.
- Слушай сюда.
- Где Уиллис?
- А, где-то здесь валяется.
- Дай мне поговорить со Скалли.
- На этот раз обойдешься.
- Никаких переговоров, пока я не буду уверен, что она жива.
- О, она жива, - издевательски протянула Филипс. - Не слишком довольна, но пока жива.
Фокс моментально забыл про нежелательность проявления эмоций. Начисто забыл.
- Слушай меня внимательно, ты! Хоть пальцем тронешь Скалли - молись богу!
На женщину эта вспышка не подействовала. Филипс невозмутимо продолжила:
- Я бы на твоем месте перестала трепать языком и озаботилась сбором пожертвований. Потому что если ты хочешь еще раз увидеть Скалли, это обойдется тебе ровно в миллион долларов. Собери деньги к завтрашнему дню. Примерно в это же время я скажу тебе, что с ними делать дальше.
- Мы их засекли! - выкрикнул сотрудник Бюро, едва услышав, как со щелчком связь разъединилась. - Номер начинается с двести два. Вот телефон, - он протянул листок бумаги подбежавшему Малдеру.
Браскин уткнулся в базу данных:
- Адрес какой?
Фокс смял записку и швырнул в стену:
- Забудьте об этом номере.
- В чем дело?
Это сотовый телефон Скалли, - на Призрака было страшно смотреть. - Они воспользовались ее аппаратом. Его проследить нельзя.
Штаб-квартира ФБР
Вашингтон, округ Колумбия
28 декабря 1994, среда
Утро
«Не слишком довольна, но пока жива. - Слушай меня внимательно: хоть пальцем…» Скрип перематывающейся пленки. «Не слишком довольна, но пока жива. - Слушай меня внимательно…»
Малдер слушал запись разговора добрых полночи. Вторую половину ночи он провел под дверью лаборатории звукозаписи. Разыскать эксперта по телефону не получилось.
Зато когда эксперт наконец появился, он за каких-нибудь четверть часа превратил шипящую запись, наполненную треском помех, почти в студийную.
- Вот так теперь выглядит последняя часть разговора.
- Хорошо, а еще немножко подкорректировать можно?
Скрип перематывающейся пленки. «НЕ слишком довольна, но пока жива. - Слушай меня…»
- Да-да-да! - возбужденно воскликнул эксперт. Он наконец-то расслышал тот звук, который не давал покоя Малдеру всю ночь. - Определенно там что-то есть. В низкочастотном диапазоне. Сейчас попробуем вытащить. Вот этот фильтр еще включу.
Звуки стали отчетливей.
- Вот! - Малдер уже не сомневался, что его догадка верна. - Это звук двигателя. - Сейчас еще чуть подчистим…
Кольцо магнитофонной пленки совершило еще один оборот. На этот раз был отчетливо слышен долгий раскатистый звук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9