А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


– Спасибо, сеньор Лопес. – Диего взял папку. – Я подумаю над вашим предложением.
– Вы упрямы, сеньор Рохо... – Эти слова редактора прозвучали, когда его собеседник уже взялся за ручку двери. – И вы уверены, что старый Хорхе не думает ни о чём, кроме денег.... А старому Хорхе почему-то не хочется, чтобы с вами случилась какая-нибудь неприятность.
– Что? – удивлённо обернулся Рохо.
– Диего, люди вовсе не так глупы, как принято считать, и как хотелось бы ...кое-кому. Минимальных знаний по географии достаточно, чтобы определить место действия вашего романа. Катакомбы – они там, во-о-он в тех горах, – Лопес махнул рукой в сторону окна, – а Развалины – здесь, на месте нашего с вами города.
– И что из этого? – спросил Диего, не понимая, к чему клонит редактор.
– Гринго* выстроили этот город в рекордно короткие сроки, вбухав сюда огромные деньги. А деньги – это страшная сила, способная стереть в порошок любого вздумавшего помешать им плодиться и размножаться. Всё ещё не понимаете? В вашем романе чёрным по белому написано: город за Рекой, на месте которого теперь обиталище зверь-травы, был одним из центров расползания Белой Смерти . У меня хорошая память, Диего.
________________________________________________________________________________
* Гринго (исп .) – презрительное прозвище американцев в Латинской Америке.
– А что, разве это не так? – Рохо посмотрел прямо в маленькие глазки-буравчики. – Не верю, что вы об этом не знаете – с вашей-то осведомлённостью о всех и вся!
– Есть вещи, дорогой мой, о которых не принято кричать на всех перекрёстках. Город построен как туристический и развлекательный центр, этакий Лас-Вегас нашего материка. И хозяевам – истинным его хозяевам – совершенно не нужна реклама источника их основных доходов. Наш город усилиями полиции достаточно спокоен, – туристы трепетно относятся к вопросам безопасности, – но дорожно-транспортные происшествия иногда случаются, да и вечером кое-где можно нарваться на банду обкурившихся подростков, которым ничего не стоит из озорства забить припозднившегося прохожего насмерть – пустыми бутылками. Вам это надо?
– Вы мне угрожаете? У вас что, и здесь свой интерес?
– Не дерзите, Диего, – неожиданно мягко и как-то устало ответил Лопес. – Все мы в одной лодке, которая несётся по бурному морю неведомо куда... Ладно, идите. Вам нужна слава – ну что ж, попробуйте её поймать. Только вот стоит ли она жизни?
– Нет, сеньор Лопес... Хорхе. Мне не нужна слава – я просто хочу предупредить человечество и, возможно, спасти. Лучше принять меры против предполагаемой опасности, нежели пренебречь опасностью реальной. Я хорошо усвоил эту истину, будучи моряком. А переводы – ну что ж, это действительно интересная работа. Я так давно не читал русских книг.... Считайте, что моё согласие вы получили. Всего доброго, сеньор редактор!
– Всего доброго, Диего, до завтра! – Лопес качнул головой. – До завтра... – повторил он, когда за Рохо закрылась дверь.
Посидев с минуту неподвижно, Хорхе взял сотовый и быстро набрал номер. В списке телефонов на мобильнике эта комбинация цифр по вполне определённым причинам не хранилась, но память у сеньора Лопеса действительно была прекрасной, и она ещё ни разу его не подводила. Однако в последний момент вместо кнопки вызова редактор нажал сброс, и отложил телефон.
– А что если этот парень ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЗНАЕТ? – пробормотал он, глядя в окно на разноцветные огни города, медленно окунавшегося в сгущающуюся тьму. – Как складно всё изложил.... Veinte cuatro cajones de doce apostoles y cula de puta Maria!*
________________________________________________________________________________
* Испанское богохульство.
* * *
Старенький «фольксваген» робко жался к самому тротуару, оттеснённый туда потоком элегантных машин, заполнявших улицы города. В конце прошлого века «жуки» были весьма популярны по всей Латинской Америке, но времена изменились, и автомобиль Рохо выглядел теперь древним аэропланом Блерио, затесавшимся среди межконтинентальных сверхзвуковых авиалайнеров. Особенно здесь, в Пуэбло-дель-Рио, где столько денежной публики, пользующейся самыми современными транспортными средствами.... Диего казалось, что его «божьей коровке» попросту стыдно за свой архаичный внешний вид, и что она так и хочет сказать: «Послушай, хозяин, давай поскорее уберёмся с этих залитых механическим светом улиц – мне тут так неуютно!». Рохо нашёл «жука» на автомобильной свалке, подобрал, словно брошенного щенка, и привёл в порядок. Всё-таки по своей основной специальности Диего был механиком, руки у него росли откуда положено, да и ребята из ремонтных мастерских речного порта помогли. Конечно, зарплата механика-наставника грузопассажирских судов позволяла Рохо обзавестись в кредит и вполне приличной машиной, но «жук» всегда ассоциировался у него с добрым существом из детских мультфильмов, тогда как любые другие модели напоминали хищных зверей, оскаливших пасти радиаторов и недобро прищуривших глаза фар.
Тропический вечер быстро уступал место ночи, и город надевал свой сверкающий электрический наряд, готовясь веселиться. Водопады света лились из окон роскошных отелей, ресторанов, казино и иных увеселительный заведений, где посетителям предлагалось всё – на самый прихотливый и даже извращённый вкус. На огромных стереоэкранах зовуще изгибались в танце полуобнажённые женские тела, принимая самые соблазнительные позы и взмахом руки указывая направление, в котором нужно следовать, если ты желаешь увидеть этих самых красоток во плоти – и не только увидеть. Гремела музыка, по улицам сочились вкусные и дразнящие запахи, и сотканные лучами лазеров рекламные постеры предлагали тысячу способов быстро и лёгко заработать деньги, – шоу-соревнования, игровые автоматы-собеседники, мгновенные лотереи на грани риска, – и тысячу и один способ тут же их потратить, получив при этом максимум удовольствия. Люди копошились в световой паутине города, словно насекомые, слетевшиеся на зовуще-коварный огонь. Творцы и хозяева паутины оставались в тени, чутко следя многофасеточными глазами за мельтешением угодивших в сеть бабочек и мух. «Добро пожаловать в Город-на-Реке!» – вспыхивали в чёрном небе гигантские буквы, гасли и загорались снова и снова. Диего решил свернуть и выйти на кольцевую автомагистраль – легче и быстрее обогнуть город по дуге, чем пробиваться через забитый людьми и машинами центр.
* * *
Диего Рохо некогда носил другое имя – только это было давно, четверть века назад. В конце восьмидесятых годов, когда огромная держава на востоке, именуемая Советским Союзом, заболела перестройкой, Игорь Краснов, девятнадцатилетний моторист с сахалинского супертраулера, после завершения шестимесячного промыслового рейса остался в перуанском порту Кальяо, не имея ни малейшего желания идти в армию и вообще возвращаться в непонятно куда валящуюся страну.
На первых порах ему пришлось очень несладко – земля инков (и земля «свободного мира» вообще) вовсе не оказалась землёй обетованной. Целыми днями Игорь мыл посуду в небольшом припортовом ресторанчике, а по ночам ублажал его хозяйку, толстую и жадную до любовных утех бабу, польстившуюся на молодого парня и подобравшую Краснова. О большем мечтать не приходилось – тогда он знал всего лишь с десяток испанских слов, а от английского толку было мало. Оставалось сжать зубы и терпеть. К счастью, в Лиме отыскались соотечественники, которые помогли Игорю устроиться на рыболовецкое судно. На нём он и проплавал девять лет, став в конце концов старшим механиком. Завелись деньжата – казалось, жизнь меняется к лучшему. Но в одну ненастную ночь их «Палома» была протаранена контейнеровозом, аккуратно разрезавшим траулер на две быстро затонувшие половинки. Рохо (он уже привык к своему новому имени) выжил, однако предупреждение судьбы понял правильно и ушёл на берег.
Знакомыми он к этому времени оброс, языком овладел, и потому без особого труда нашёл себе работу водителя грузовика. Сошёлся с Долорес, симпатичной бойкой вдовой и владелицей магазинчика в Лиме, торгующего одеждой и обувью. Игорь даже привязался к её двоим детям, но не спешил сочетаться с их матерью законным браком – его первый здешний любовный опыт поселил в душе Диего осторожность и даже неприязнь по отношению к праправнучкам конкистадоров. Долорес оказалась женщиной умной – она не настаивала на непременной женитьбе, довольствуясь ровными отношениями с надёжным мужчиной и не претендуя на неземную страсть.
Читать Игорь любил ещё с детства, и теперь, когда у него появлялось время, он жадно глотал всё, что попадалось под руку. И как-то так само получилось: он начал писать сам – может быть, потому, что накопился кое-какой жизненный опыт, и появилась потребность рассказать другим людям что-то интересное. Рассказы и статьи Диего Рохо печатались в местных газетах и журналах, он приобрёл некоторую известность, хотя профессиональным писателем не стал, продолжая зарабатывать на жизнь за баранкой грузовика. Писал Краснов и фантастику, лелея мысль о полновесной книге – может быть, даже не одной. И всё чаще и чаще Игорь ловил себя на том, что при взгляде на заснеженные вершины Кордильер им овладевает какое-то странное чувство: ему казалось, что именно этим горам, видевшим утреннюю зарю человеческой цивилизации, суждено быть свидетелями и её заката. Диего Рохо не мог объяснить, откуда у него взялось такое странное ощущение – к мистике он был равнодушен, и книги Карлоса Кастанеды не произвели на него особого впечатления. Но эти горы...
Шли годы. Земля разменяла третье тысячелетие от Рождества Христова, но в жизни Диего-Игоря Рохо-Краснова кардинальных перемен не наблюдалось – разве что росло некое беспокойство, основанное непонятно на чём. И ещё – ожидание чего-то, что непременно должно произойти. И поэтому, когда Диего прочитал в газете объявление о начатом американцами строительстве нового города на реке Магдалена в соседней Колумбии и о найме там на работу всех желающих (и имеющих востребованные специальности), он тут же решил туда отправиться. Долорес не возражала – дети подросли, а если мужчине не сидится на месте, женщине не стоит его удерживать. Он всё равно уйдёт, только, скорее всего, уже никогда не вернётся к той, кто не хотела его отпускать.
Строительство Пуэбло-дель-Рио шло с небывалым размахом, днём и ночью, при свете мощных прожекторов. Оно походило на войну – огнемёты беспощадно выжигали джунгли со всеми их обитателями, а в больницы отвозили покусанных ядовитыми тварями сельвы людей. Диего недоумевал, чего ради потребовалось в такой спешке возводить новый город в болотистых джунглях предгорий – особых достопримечательностей здесь не наблюдалось, глушь, бездорожье, да и климат не слишком благодатный, жаркий и влажный. Зачем всё это было затеяно, до него дошло много позже, когда город начал возвращать своим хозяевам вложенные в него деньги, а поначалу.... Но как бы то ни было, а работы здесь хватало, и оплачивалась она очень даже неплохо. А город – город рос, как дрожжевое тесто.
Стройка требовала огромного количества грузов, потянулись туристы (а за ними те, кто надеялся на этих туристах заработать), и корабли – обычные и на воздушной подушке – шли и шли один за другим от Барранкильи вверх по течению Магдалены. Их было много, и на всех нужны были механики. Прикинув и посчитав, гринго решили заменить свой судовой технический персонал уроженцами здешних мест – latinos можно платить в несколько раз меньше. Так Рохо оказался в составе группы из нескольких десятков знакомых с машинами и механизмами людей на курсах переподготовки. Далеко не все слушатели сносно владели английским, и знакомиться со спецификой новейших судов им пришлось через переводчика. Его – точнее, её – звали Мерседес.
Диего-Игорю было уже за сорок, и в его жизни были разные женщины. Но все они – и разбитные портовые девчонки, и случайные подружки часов досуга, и степенные матроны – прошли, растаяли лёгкими облачками без следа и памяти, не зацепив души и не потревожив сердца. А Долорес – она всего лишь являлась неким атрибутом, положенным мужчине в силу определённых общественных стереотипов, не более.
Встреча же с Мерседес была подобна вспышке – Рохо на несколько мгновений ослеп и оглох, как только увидел эту молодую мексиканку впервые (потом она призналась ему, что испытала то же самое). Ослепительной красавицей Мерседес нельзя было назвать, да и юной девушкой тоже (двадцать девять – это возраст для женщин Южной Америки). Однако было в ней нечто такое, что завораживало. Их толкнула друг к другу неведомая могущественная сила, сопротивляться которой бесполезно. Первую же последовавшую за днём знакомства ночь они провели вместе – с тем, чтобы больше уже не расставаться. Мерседес без всяких колебаний разорвала отношения со своим американским boy-friend'ом, с которым прожила несколько лет и приехала в Колумбию, а Диего позвонил Долорес и сказал ей всего три слова «Я не вернусь».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов