Должны! Любой ценой, любыми средствами! И должны это сделать вы, потому что вы же их и потеряли. Что мы можем предпринять? И много ли у нас времени? А в Сити про это уже известно? Как же я теперь покажусь на биржу? — бессвязно бормотал Эзра, приходя в исступление при мысли о том, какое будущее его ждет.
— Успокойся, Эзра! Ну, успокойся же! — уговаривал его Гердлстон. — У нас остается еще немало возможностей, только надо умно ими воспользоваться. Что толку сетовать о прошлом? Я готов признать, что поступил дурно, употребив эти деньги без твоего ведома, но побуждения мои были самыми благими. Теперь же нам следует вместе хорошенько подумать о том, как возместить наши потери, а для этого есть несколько путей. Тут мне нужна помощь твоего ясного, делового ума.
— Жаль, что вы вспомнили про него только теперь, — угрюмо заметил Эзра.
— За свою ошибку я понес наказание, — кротко сказал его отец. — Изыскивая выход из нашего горестного положения, мы должны помнить, что всегда можем воспользоваться нашим кредитом, к которому еще никогда не прибегали. Так мы раздобудем средства, чтобы осуществить наши будущие планы.
— Много ли будет стоить наш кредит, когда станет известно, что нам грозит банкротство?
— Но это не может стать известным! Никто ничего не подозревает. В худшем случае подумают, что на наших делах сказался временный застой в торговле, но узнать печальную истину не может никто. Только ради всего святого, как-нибудь сам не проговорись!
Эзра сердито выругался. Землистые щеки Гердлстона покраснели, а глаза гневно блеснули.
— Следи за тем, какие выражения ты употребляешь, Эзра! Моему терпению есть предел, хотя я и готов многое извинить тебе, понимая, как тебя поразило известие о катастрофе, в которой действительно виноват я.
Молодой человек пожал плечами и начал нетерпеливо постукивать каблуком по полу.
— Я вижу несколько возможностей вернуть наше прежнее состояние, — сказал коммерсант. — Если нам удастся раздобыть достаточно денег, чтобы удовлетворить наших нынешних кредиторов и дождаться конца этой полосы неудач, счастье нам улыбнется и все будет хорошо. И прежде всего, мой мальчик, я хотел бы задать тебе один вопрос. Что ты думаешь о дочери Джона Харстона?
— Девушка как девушка, — коротко ответил молодой человек.
— Прекрасная девушка, Эзра, прекрасная и к тому же богатая, хотя в моих глазах ее деньги — ничто по сравнению с ее добродетелями.
Младший Гердлстон недобро усмехнулся.
— Разумеется, — сказал он с досадой, — ну, а что дальше? При чем здесь она?
— При том, Эзра, что из всех девушек мира ее я всего охотнее назвал бы своей невесткой. Ах, плут! Ты прекрасно знаешь, что тебе ничего не стоит покорить ее! — И старик с неуклюжей игривостью погрозил сыну длинным костлявым пальцем.
— Ах, так вот что вы задумали! — отозвался младший партнер, злобно улыбаясь.
— Да, это один из способов покончить с нашими затруднениями. Ее сорока тысяч фунтов с избытком хватит, чтобы спасти фирму. А ты к тому же приобретешь очаровательную жену.
— Да, но есть немало других девушек, из которых выйдут очаровательные жены, — отрезал его сын. — Холостая жизнь мне еще не надоела.
— Но это же абсолютно необходимо, — настаивал его отец.
— Ах, необходимо! — в бешенстве перебил его Эзра. — Я свяжу себя на всю жизнь, а вы воспользуетесь ее деньгами, чтобы исправить свои же ошибки! Чудесное разделение труда, ничего не скажешь!
— Фирма принадлежит тебе так же, как и мне. И в твоих интересах вложить в нее деньги, потому что ее банкротство разорит не только меня, но и тебя. Как, по-твоему, ты можешь добиться ее согласия, если захочешь?
Эзра самодовольно погладил темные усы и повернулся к зеркалу над камином, чтобы взглянуть на свое дерзкое красивое лицо.
— Если уж мы будем вынуждены прибегнуть к подобному средству, — сказал он, — мне кажется, за успех я могу ручаться. И она недурна собой. Но вы ведь сказали, что у вас есть несколько планов. Так сначала обсудим остальные. Если другого выхода не останется, я, быть может, соглашусь и на этот, но, разумеется, на условии, что деньгами буду распоряжаться я один!
— Ну, конечно, конечно, — поспешил сказать его отец. — Я знал, что ты почтительный, любящий сын. И ты прав: если все остальное нам не поможет, у нас в запасе всегда будет этот выход. А пока я намерен занять столько денег, сколько позволит наш кредит, и вложить их в выгодное предприятие, которое принесет большие барыши в самом ближайшем будущем.
— Каким же образом? — с сомнением спросил сын.
— Я намерен, — сказал Джон Гердлстон, торжественно вставая и опираясь локтем о каминную полку, — я намерен устроить корнер на алмазах.
Глава XII
Корнер на алмазах
Джон Гердлстон объявил об этом намерении с такой гордостью и так многозначительно, словно рассчитывал поразить сына. И он добился того, чего хотел: Эзра широко открыл глаза от удивления.
— Корнер на алмазах? — повторил он. — Как же вы его устроите?
— Тебе, конечно, известно, что такое биржевой корнер, — начал его отец. — Если человек скупает, например, весь хлопок или сахар, какой только есть на рынке, с тем, чтобы сосредоточить весь товар в своих руках и потом продавать его по собственной цене, это называется сделать корнер на сахаре или хлопке. Я же намерен сделать корнер на алмазах.
— Разумеется, я знаю, что такое корнер, — раздраженно перебил Эзра. — Но каким образом вы сумеете скупить все алмазы? Для этого нужен капитал по крайней мере Ротшильда!
— Нет, мой мальчик, значительно меньший, потому что одновременно на рынке бывает не так уж много алмазов. Цена регулируется поступлениями с южноафриканских копей. Эта мысль пришла мне в голову довольно давно, и я изучил вопрос. Разумеется, я даже и не стану пытаться скупать все алмазы, имеющиеся на рынке. Даже незначительная их часть принесет достаточную прибыль, чтобы фирма вновь встала на ноги.
— Но если вы приобретете лишь часть алмазов, то каким же образом вам удастся повлиять на рыночную их цену? Вы не сможете продавать дороже остальных держателей.
— Ха-ха! Прекрасно! Прекрасно! — воскликнул старый коммерсант, добродушно покачивая головой. — Но ведь ты еще не знаешь, в чем заключается мой план. Ты не понял самой сути. Вот слушай, я объясню.
Эзра снова развалился на диване, всем своим видом показывая, что подчиняется необходимости. Гердлстон по-прежнему стоял на половичке у камина и говорил медленно и веско, словно излагал результаты долгих и тщательных размышлений.
— Видишь ли, Эзра, — начал он, — алмазы, как очень ценный товар, поступающий на рынок лишь в весьма ограниченном количестве, чрезвычайно чувствительны ко всякого рода влияниям, и в их цене наблюдаются значительные колебания. Какой-нибудь пустяк может снизить их цену чуть ли не вдвое или, наоборот, взвинтить ее.
Эзра Гердлстон хмыкнул, показывая, что следит за рассуждениями отца.
— Когда я был моложе, я одно время занимался алмазами и имел возможность наблюдать, как колеблется их цена. И есть одно обстоятельство, которое неизменно приводит к снижению этой цены, а именно: известие о том, что где-то обнаружены новые алмазные россыпи. Стоит возникнуть подобному слуху, и камни сразу обесцениваются. Когда недавно алмазы были найдены в Центральной Индии, это сильно сказалось на рынке, и цены с тех пор так и не поднялись до прежнего уровня. Ты понимаешь, что я имею в виду?
На лице Эзры давно уже появилось выражение интереса, и он кивнул, показывая, что слушает внимательно.
— А теперь предположим, — продолжал старший партнер с улыбкой на тонких губах, — что вновь пройдет такой слух. И предположим, что мы, пока рынок будет охвачен депрессией, приобретем алмазов на значительную сумму. В таком случае, если слухи об открытии новых россыпей в дальнейшем не подтвердятся, приобретенные нами камни вновь подорожают, и мы сможем удвоить или даже утроить вложенные в них деньги. Тебе ясен ход событий?
— По-моему, тут слишком много всяких «предположим», — заметил Эзра. — Как мы можем угадать наперед, что возникнут такие слухи? А если даже они и возникнут, то откуда нам знать, что в дальнейшем они не подтвердятся?
— Откуда нам знать? — повторил коммерсант, и его длинное худое тело затряслось от сдерживаемого смеха. — Видишь ли, мой милый, если мы сами распустим эти слухи, так у нас будут все основания считать их ложными. Ну, что скажешь, Эзра? Ха-ха! Как видишь, старик еще не совсем поглупел.
Эзра посмотрел на отца ошеломленно, но не без восхищения.
— Черт побери! — воскликнул он. — Это же мошенничество, и, быть может, даже подсудное.
— Мошенничество? Ерунда! — Коммерсант презрительно щелкнул пальцами. — Это тонкая биржевая игра, мой мальчик, ловкий ход. И скажи, пожалуйста, кому удастся ее проследить? Я еще не обдумал всех частностей — для этого мне нужна твоя помощь, но вот мой план в общих чертах. Мы посылаем надежного человека куда-нибудь на край света — в Анды или на Урал. Куда именно, не так уж важно, лишь бы подальше. Прибыв на место, наш агент пустит слух, что он отыскал там алмазы. Если он сочтет необходимым, мы можем даже снабдить его двумя-тремя камнями, чтобы он их там где-нибудь закопал, а потом выкопал для придания правдоподобности своей истории. Разумеется, местная пресса подымет шум. Он, скажем, может преподнести один из найденных камешков издателю ближайшей газеты. Со временем цветистое описание нового месторождения алмазов достигнет Лондона, а затем и Капской колонии. Я готов поручиться, что цена на алмазы тут же стремительно упадет. А мы пошлем на капские алмазные поля второго агента, и он скупит как можно больше камней, пока будет продолжаться паника. Затем, когда выяснится, что произошла ошибка, цены, естественно, вновь подымутся, и мы выручим за наши алмазы кругленькую сумму. Вот что я имел в виду, когда говорил, что намерен устроить корнер на алмазах. Никакой просчет тут невозможен. Все точно, как какая-нибудь теорема Эвклида, и осуществить мой план будет не труднее, чем доказать такую теорему.
— Звучит очень заманчиво, — задумчиво произнес его сын, — но я не уверен, так ли уж это осуществимо.
— Все будет хорошо. Насколько человек способен предусмотреть будущее, неудача невозможна. Кроме того, мой мальчик, не забывай, что мы будем спекулировать на чужие деньги, а нам самим терять нечего, абсолютно нечего.
— Ну, уж этого-то я не забуду! — сердито отрезал Эзра, вновь преисполняясь обидой.
— Я полагаю, что мы без особого труда сможем занять сорок — пятьдесят тысяч фунтов. Как тебе известно, мое имя пользуется в Сити большим уважением. Почти сорок лет моя репутация оставалась безупречной. Если мы возьмемся за дело немедленно и благоразумно распорядимся деньгами, то все еще может кончиться благополучно.
— Выбора у нас все равно нет, — ответил молодой человек. — Мы должны испробовать какое-нибудь смелое средство. А вы подыскали хороших агентов? Чтобы подобный слух мог показаться правдоподобным, нужен человек с определенным положением. Иначе на него никто не обратит внимания.
Джон Гердлстон печально покачал головой.
— Вряд ли я сумею найти для подобного дела человека с положением, — сказал он.
— Нет ничего проще, — ответил Эзра с саркастическим смешком. — Я могу подобрать в клубах хоть десяток обнищавших господ, которые будут только рады заработать сотню-другую любым способом, который вы им предложите. Они очень мило и поучительно рассуждают о чести джентльмена и прочем, но это так, для парада. Разумеется, нам придется ему уплатить.
— «Им» — ты хочешь сказать.
— Нет, нам понадобится только один человек.
— А кто же будет скупать камни на алмазных полях?
— Неужто вы способны свалять такого дурака? — грубо сказал Эзра. — Доверить наши деньги постороннему человеку? Да если бы я дал сорок тысяч фунтов самому архиепископу кентерберийскому, я бы его от себя ни на шаг не отпустил. Нет, туда я отправлюсь сам… То есть, конечно, если не побоюсь оставить вас здесь одного.
— Ты меня обижаешь, Эзра, — сказал его отец. — А придумал ты превосходно. Я бы и сам это предложил, если бы не тяготы и неудобства подобного путешествия.
— Уж если делать, то делать как следует, — ответил молодой человек. — Ну, а что касается другого нашего агента, то у меня есть на примете подходящий человек — майор Тобиас Клаттербек. Он достаточно умен и хитер и к тому же всегда без гроша. Только на прошлой неделе он попробовал занять у меня десять фунтов. Такое поручение придется ему очень по вкусу, а его чин и положение в обществе будут весьма способствовать нашему плану. Я гарантирую, что он ухватится за эту идею.
— В таком случае попробуй с ним поговорить.
— Хорошо.
— Я очень рад, Эзра, — сказал старый коммерсант, — что мы с тобой побеседовали по душам. То, что я спекулировал без твоего ведома и обманывал тебя при помощи фальшивой счетной книги, лежало тяжким бременем на моей совести, поверь мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
— Успокойся, Эзра! Ну, успокойся же! — уговаривал его Гердлстон. — У нас остается еще немало возможностей, только надо умно ими воспользоваться. Что толку сетовать о прошлом? Я готов признать, что поступил дурно, употребив эти деньги без твоего ведома, но побуждения мои были самыми благими. Теперь же нам следует вместе хорошенько подумать о том, как возместить наши потери, а для этого есть несколько путей. Тут мне нужна помощь твоего ясного, делового ума.
— Жаль, что вы вспомнили про него только теперь, — угрюмо заметил Эзра.
— За свою ошибку я понес наказание, — кротко сказал его отец. — Изыскивая выход из нашего горестного положения, мы должны помнить, что всегда можем воспользоваться нашим кредитом, к которому еще никогда не прибегали. Так мы раздобудем средства, чтобы осуществить наши будущие планы.
— Много ли будет стоить наш кредит, когда станет известно, что нам грозит банкротство?
— Но это не может стать известным! Никто ничего не подозревает. В худшем случае подумают, что на наших делах сказался временный застой в торговле, но узнать печальную истину не может никто. Только ради всего святого, как-нибудь сам не проговорись!
Эзра сердито выругался. Землистые щеки Гердлстона покраснели, а глаза гневно блеснули.
— Следи за тем, какие выражения ты употребляешь, Эзра! Моему терпению есть предел, хотя я и готов многое извинить тебе, понимая, как тебя поразило известие о катастрофе, в которой действительно виноват я.
Молодой человек пожал плечами и начал нетерпеливо постукивать каблуком по полу.
— Я вижу несколько возможностей вернуть наше прежнее состояние, — сказал коммерсант. — Если нам удастся раздобыть достаточно денег, чтобы удовлетворить наших нынешних кредиторов и дождаться конца этой полосы неудач, счастье нам улыбнется и все будет хорошо. И прежде всего, мой мальчик, я хотел бы задать тебе один вопрос. Что ты думаешь о дочери Джона Харстона?
— Девушка как девушка, — коротко ответил молодой человек.
— Прекрасная девушка, Эзра, прекрасная и к тому же богатая, хотя в моих глазах ее деньги — ничто по сравнению с ее добродетелями.
Младший Гердлстон недобро усмехнулся.
— Разумеется, — сказал он с досадой, — ну, а что дальше? При чем здесь она?
— При том, Эзра, что из всех девушек мира ее я всего охотнее назвал бы своей невесткой. Ах, плут! Ты прекрасно знаешь, что тебе ничего не стоит покорить ее! — И старик с неуклюжей игривостью погрозил сыну длинным костлявым пальцем.
— Ах, так вот что вы задумали! — отозвался младший партнер, злобно улыбаясь.
— Да, это один из способов покончить с нашими затруднениями. Ее сорока тысяч фунтов с избытком хватит, чтобы спасти фирму. А ты к тому же приобретешь очаровательную жену.
— Да, но есть немало других девушек, из которых выйдут очаровательные жены, — отрезал его сын. — Холостая жизнь мне еще не надоела.
— Но это же абсолютно необходимо, — настаивал его отец.
— Ах, необходимо! — в бешенстве перебил его Эзра. — Я свяжу себя на всю жизнь, а вы воспользуетесь ее деньгами, чтобы исправить свои же ошибки! Чудесное разделение труда, ничего не скажешь!
— Фирма принадлежит тебе так же, как и мне. И в твоих интересах вложить в нее деньги, потому что ее банкротство разорит не только меня, но и тебя. Как, по-твоему, ты можешь добиться ее согласия, если захочешь?
Эзра самодовольно погладил темные усы и повернулся к зеркалу над камином, чтобы взглянуть на свое дерзкое красивое лицо.
— Если уж мы будем вынуждены прибегнуть к подобному средству, — сказал он, — мне кажется, за успех я могу ручаться. И она недурна собой. Но вы ведь сказали, что у вас есть несколько планов. Так сначала обсудим остальные. Если другого выхода не останется, я, быть может, соглашусь и на этот, но, разумеется, на условии, что деньгами буду распоряжаться я один!
— Ну, конечно, конечно, — поспешил сказать его отец. — Я знал, что ты почтительный, любящий сын. И ты прав: если все остальное нам не поможет, у нас в запасе всегда будет этот выход. А пока я намерен занять столько денег, сколько позволит наш кредит, и вложить их в выгодное предприятие, которое принесет большие барыши в самом ближайшем будущем.
— Каким же образом? — с сомнением спросил сын.
— Я намерен, — сказал Джон Гердлстон, торжественно вставая и опираясь локтем о каминную полку, — я намерен устроить корнер на алмазах.
Глава XII
Корнер на алмазах
Джон Гердлстон объявил об этом намерении с такой гордостью и так многозначительно, словно рассчитывал поразить сына. И он добился того, чего хотел: Эзра широко открыл глаза от удивления.
— Корнер на алмазах? — повторил он. — Как же вы его устроите?
— Тебе, конечно, известно, что такое биржевой корнер, — начал его отец. — Если человек скупает, например, весь хлопок или сахар, какой только есть на рынке, с тем, чтобы сосредоточить весь товар в своих руках и потом продавать его по собственной цене, это называется сделать корнер на сахаре или хлопке. Я же намерен сделать корнер на алмазах.
— Разумеется, я знаю, что такое корнер, — раздраженно перебил Эзра. — Но каким образом вы сумеете скупить все алмазы? Для этого нужен капитал по крайней мере Ротшильда!
— Нет, мой мальчик, значительно меньший, потому что одновременно на рынке бывает не так уж много алмазов. Цена регулируется поступлениями с южноафриканских копей. Эта мысль пришла мне в голову довольно давно, и я изучил вопрос. Разумеется, я даже и не стану пытаться скупать все алмазы, имеющиеся на рынке. Даже незначительная их часть принесет достаточную прибыль, чтобы фирма вновь встала на ноги.
— Но если вы приобретете лишь часть алмазов, то каким же образом вам удастся повлиять на рыночную их цену? Вы не сможете продавать дороже остальных держателей.
— Ха-ха! Прекрасно! Прекрасно! — воскликнул старый коммерсант, добродушно покачивая головой. — Но ведь ты еще не знаешь, в чем заключается мой план. Ты не понял самой сути. Вот слушай, я объясню.
Эзра снова развалился на диване, всем своим видом показывая, что подчиняется необходимости. Гердлстон по-прежнему стоял на половичке у камина и говорил медленно и веско, словно излагал результаты долгих и тщательных размышлений.
— Видишь ли, Эзра, — начал он, — алмазы, как очень ценный товар, поступающий на рынок лишь в весьма ограниченном количестве, чрезвычайно чувствительны ко всякого рода влияниям, и в их цене наблюдаются значительные колебания. Какой-нибудь пустяк может снизить их цену чуть ли не вдвое или, наоборот, взвинтить ее.
Эзра Гердлстон хмыкнул, показывая, что следит за рассуждениями отца.
— Когда я был моложе, я одно время занимался алмазами и имел возможность наблюдать, как колеблется их цена. И есть одно обстоятельство, которое неизменно приводит к снижению этой цены, а именно: известие о том, что где-то обнаружены новые алмазные россыпи. Стоит возникнуть подобному слуху, и камни сразу обесцениваются. Когда недавно алмазы были найдены в Центральной Индии, это сильно сказалось на рынке, и цены с тех пор так и не поднялись до прежнего уровня. Ты понимаешь, что я имею в виду?
На лице Эзры давно уже появилось выражение интереса, и он кивнул, показывая, что слушает внимательно.
— А теперь предположим, — продолжал старший партнер с улыбкой на тонких губах, — что вновь пройдет такой слух. И предположим, что мы, пока рынок будет охвачен депрессией, приобретем алмазов на значительную сумму. В таком случае, если слухи об открытии новых россыпей в дальнейшем не подтвердятся, приобретенные нами камни вновь подорожают, и мы сможем удвоить или даже утроить вложенные в них деньги. Тебе ясен ход событий?
— По-моему, тут слишком много всяких «предположим», — заметил Эзра. — Как мы можем угадать наперед, что возникнут такие слухи? А если даже они и возникнут, то откуда нам знать, что в дальнейшем они не подтвердятся?
— Откуда нам знать? — повторил коммерсант, и его длинное худое тело затряслось от сдерживаемого смеха. — Видишь ли, мой милый, если мы сами распустим эти слухи, так у нас будут все основания считать их ложными. Ну, что скажешь, Эзра? Ха-ха! Как видишь, старик еще не совсем поглупел.
Эзра посмотрел на отца ошеломленно, но не без восхищения.
— Черт побери! — воскликнул он. — Это же мошенничество, и, быть может, даже подсудное.
— Мошенничество? Ерунда! — Коммерсант презрительно щелкнул пальцами. — Это тонкая биржевая игра, мой мальчик, ловкий ход. И скажи, пожалуйста, кому удастся ее проследить? Я еще не обдумал всех частностей — для этого мне нужна твоя помощь, но вот мой план в общих чертах. Мы посылаем надежного человека куда-нибудь на край света — в Анды или на Урал. Куда именно, не так уж важно, лишь бы подальше. Прибыв на место, наш агент пустит слух, что он отыскал там алмазы. Если он сочтет необходимым, мы можем даже снабдить его двумя-тремя камнями, чтобы он их там где-нибудь закопал, а потом выкопал для придания правдоподобности своей истории. Разумеется, местная пресса подымет шум. Он, скажем, может преподнести один из найденных камешков издателю ближайшей газеты. Со временем цветистое описание нового месторождения алмазов достигнет Лондона, а затем и Капской колонии. Я готов поручиться, что цена на алмазы тут же стремительно упадет. А мы пошлем на капские алмазные поля второго агента, и он скупит как можно больше камней, пока будет продолжаться паника. Затем, когда выяснится, что произошла ошибка, цены, естественно, вновь подымутся, и мы выручим за наши алмазы кругленькую сумму. Вот что я имел в виду, когда говорил, что намерен устроить корнер на алмазах. Никакой просчет тут невозможен. Все точно, как какая-нибудь теорема Эвклида, и осуществить мой план будет не труднее, чем доказать такую теорему.
— Звучит очень заманчиво, — задумчиво произнес его сын, — но я не уверен, так ли уж это осуществимо.
— Все будет хорошо. Насколько человек способен предусмотреть будущее, неудача невозможна. Кроме того, мой мальчик, не забывай, что мы будем спекулировать на чужие деньги, а нам самим терять нечего, абсолютно нечего.
— Ну, уж этого-то я не забуду! — сердито отрезал Эзра, вновь преисполняясь обидой.
— Я полагаю, что мы без особого труда сможем занять сорок — пятьдесят тысяч фунтов. Как тебе известно, мое имя пользуется в Сити большим уважением. Почти сорок лет моя репутация оставалась безупречной. Если мы возьмемся за дело немедленно и благоразумно распорядимся деньгами, то все еще может кончиться благополучно.
— Выбора у нас все равно нет, — ответил молодой человек. — Мы должны испробовать какое-нибудь смелое средство. А вы подыскали хороших агентов? Чтобы подобный слух мог показаться правдоподобным, нужен человек с определенным положением. Иначе на него никто не обратит внимания.
Джон Гердлстон печально покачал головой.
— Вряд ли я сумею найти для подобного дела человека с положением, — сказал он.
— Нет ничего проще, — ответил Эзра с саркастическим смешком. — Я могу подобрать в клубах хоть десяток обнищавших господ, которые будут только рады заработать сотню-другую любым способом, который вы им предложите. Они очень мило и поучительно рассуждают о чести джентльмена и прочем, но это так, для парада. Разумеется, нам придется ему уплатить.
— «Им» — ты хочешь сказать.
— Нет, нам понадобится только один человек.
— А кто же будет скупать камни на алмазных полях?
— Неужто вы способны свалять такого дурака? — грубо сказал Эзра. — Доверить наши деньги постороннему человеку? Да если бы я дал сорок тысяч фунтов самому архиепископу кентерберийскому, я бы его от себя ни на шаг не отпустил. Нет, туда я отправлюсь сам… То есть, конечно, если не побоюсь оставить вас здесь одного.
— Ты меня обижаешь, Эзра, — сказал его отец. — А придумал ты превосходно. Я бы и сам это предложил, если бы не тяготы и неудобства подобного путешествия.
— Уж если делать, то делать как следует, — ответил молодой человек. — Ну, а что касается другого нашего агента, то у меня есть на примете подходящий человек — майор Тобиас Клаттербек. Он достаточно умен и хитер и к тому же всегда без гроша. Только на прошлой неделе он попробовал занять у меня десять фунтов. Такое поручение придется ему очень по вкусу, а его чин и положение в обществе будут весьма способствовать нашему плану. Я гарантирую, что он ухватится за эту идею.
— В таком случае попробуй с ним поговорить.
— Хорошо.
— Я очень рад, Эзра, — сказал старый коммерсант, — что мы с тобой побеседовали по душам. То, что я спекулировал без твоего ведома и обманывал тебя при помощи фальшивой счетной книги, лежало тяжким бременем на моей совести, поверь мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60