– Слышишь? – схватилась Даша за Андрейку.
– Бежим!! – радостно воскликнули оба и побежали по льду и по кочкам к огонькам.
* * *
– Бегут?
– Кажись, бегут.
– Крути, крути шибче, чтобы не передумали.
– А ты пыхти, пыхти громче.
Кикимора закрутила, завертела сухими гнилушками на сухих стебельках болотной травы. А леший запыхтел, застучал, загудел, затопал ногами, будто поезд идёт по рельсам.
– Кикимора!
– Ну, чего?
– А если нашу засаду заметят? Вон, гляди, там снег осыпался, уже дырка.
– Ногами меньше топай, вот и не будет сыпаться.
– Как же… Ты сама велела.
– Велела-велела… Отойти надо подальше, ничего сыпаться не будет.
– Может, лопухом твоим прикроем?
– Ишь умник какой… Работай, работай, пыхти, они близко уже.
И леший с кикиморой, медленно отступая от западни, стали опять вертеть гнилушками и шуметь паровозом. Берлогу, в которой леший зимовал, они оставили открытой, а сверху только прикрыли камышами и присыпали снегом.
Дети прибежали к краю болота и остановились.
– Ну, где? – выговорила Даша, запыхавшись.
– Где-то здесь было.
– А чего так темно?
– Луна за облако спряталась. Осторожно, здесь пень откорчёван… Вон, смотри, смотри!
За деревьями снова мелькнули огоньки, совсем близко, и запыхтел паровоз: чух-чух-чух-чух… Даша обежала отвороченный от земли кряжистый пень, шагнула к огонькам, сказала «ой!» и пропала.
– Даша! – прошептал Андрейка. – Ты где?
Наугад в темноте он шагнул вперёд, тоже сказал «ой» и полетел в яму.
Луна вышла из-за туч, осветив лес, болото и яму, но было поздно: дети находились в плену у лесной нечисти.
Глава девятая
ОСТАВИТЬ И ВОСПИТЫВАТЬ
Возня, шум и топот разбудили медведя. Его берлога находилась в стороне от болота, у подножья песчаной горки. Леший и кикимора только хвастались, что они в лесу хозяева, а на самом деле хозяином был медведь, которого звали Топтыгин Михал Михалыч. На него колдовство лесной нечисти не действовало.
Медведь высунул голову из берлоги и огляделся. Неподалёку от него, за деревьями, хохотали, рычали, верещали и приплясывали леший с кикиморой.
– Эй! – рыкнул на них медведь так, что оба разом присели. – А ну кончай шуметь!
Разглядев медведя и немного оправившись от испуга, оба залебезили наперебой:
– Ах, это вы, Михал Михалыч! С наступающим вас, Михал Михалыч! Праздничку радуемся, вот и шумим. А не хотите, мы и не будем. Вот всё, раз-два-три, молчок, тишина.
Топтыгина в этом лесу все боялись, а он боялся только охотников с ружьями. Но охота была здесь запрещена, да и лес был настолько болотистый, что люди сюда редко забредали.
Больше всего Михал Михалыч не любил, когда его будили, особенно зимой. Если зимой его беспокоили, он не мог снова заснуть, пока чего-нибудь не поест. А найти пищу в зимнем лесу не так-то просто. И тогда он бродил, словно привидение, и на всех кидался.
На этот раз Топтыгин, по счастью, не успел хорошенько проснуться. С полузакрытыми глазами он погрозил нечисти лапой, затворил лаз в берлогу, лёг на ворох еловых веток, засунул в пасть лапу, почмокал и снова захрапел.
– Тс-сс! – сказали друг другу леший и кикимора и на цыпочках зашагали к западне.
Склонившись над ямой, они стали разглядывать сжавшихся в комочек мальчика и девочку.
– Хороши, – заметила кикимора.
– Хороши… – подтвердил леший.
– Девчонку я к себе насовсем заберу. Буду из неё кикимору воспитывать.
– Моя берлога, мне и выбирать, – возразил леший.
– Гостям надо уступать, такие правила.
– Вот и ступай со своими правилами ещё к кому-нибудь в гости, пока ноги целы.
– Думай, что говоришь! – разозлилась кикимора. – В болоте давно не сидел?
Но леший был на этот раз начеку. Чтобы кикимора не могла крутануться волчком, он схватил её за горло. Та, не растерявшись, вцепилась ногтями ему в лохматую морду. И оба, заголосив от боли, сцепились и начали кататься по снегу, оставляя вокруг клочья волос и шерсти.
Пока они мутузили и царапали друг друга, медведь опять проснулся и на этот раз целиком вылез из своей берлоги.
Протирая лапами глаза, неторопливо подошёл он к дерущимся и влепил кикиморе такую затрещину, что она отлетела метров на двадцать и повисла на берёзе. Другой лапой Топтыгин наподдал лешему, и тот отлетел в другую сторону ещё дальше и повис на сосне.
– Третий раз вылезу – пеняйте на себя, – предупредил медведь и отправился спать.
И ему снова удалось заснуть и даже увидеть приятный сон – что-то такое про малиновые заросли и красотку медведицу с розовым венком на голове…
А леший и кикимора висели-висели, да начали замерзать.
– Эй, леший, – тихонько проверещала кикимора, – давай мириться. У меня, гляди, сук ненадёжный. Трещит, прогибается, того и гляди подломится. Спусти меня на землю, а я тебя тоже потом спущу.
Леший не хотел мириться, но кикимора его своими речами понемногу умаслила. Вырвал он из своей бороды волосину, нашептал заговор и разорвал волосину пополам.
Тут же кикимора оказалась на земле, целая и невредимая. Хотела она обмануть лешего, но тот уже другой волосок приготовил на всякий случай… Делать нечего: крутанулась кикимора волчком, шепнула что положено, плюнула – вот и леший на земле стоит, спину потирает.
Снова подошли они к яме, снова начали спорить. Но драться на этот раз не стали – решили жребий тянуть. Леший вытянул девочку, кикимора – мальчика.
– Мама… – прошептал Андрейка, побелев от страха.
– Папа… – беззвучно прошептала Даша, дрожа как осиновый лист.
А в это время ходики, висевшие на стене у Клотильды Марковны, показывали начало десятого. А в действительности шёл уже двенадцатый час. Мама и папа который раз вставали и собирались уходить, но хозяйка всякий раз придумывала что-то такое, чтобы их ещё немного задержать.
Наконец, за полчаса до Нового года, папа вышел из-за стола в туалет и там, между прочим, взглянул на свои собственные наручные часы. А увидев, ахнул, вернулся в комнату и решительно заявил:
– Клотильда Марковна, вы нас подло обманули! Вы нарочно ввели нас в заблуждение своими неисправными часами, потому что хотите испортить праздник нашим детям! Но теперь мы от вас уходим, и ноги моей больше не будет в вашем доме!
После этого папа и мама действительно оделись и ушли.
Оторопевшая Клотильда Марковна выскочила на лестницу и крикнула им вслед какую-то гадость. А потом изо всех сил хлопнула дверью, да так неосторожно, что прищемила палец. Но теперь её крикам уже никто не верил.
Мама и папа выбежали на улицу и стали ловить такси, чтобы поскорее доехать. Но такси праздничной ночью всегда заняты, а другой транспорт ходит редко или совсем не ходит. Но даже если бы несчастные родители моментально оказались у себя дома, то всё равно не застали бы там своих ещё более несчастных детей. Спасти Дашу и Андрейку могли теперь только волшебные человечки, которые мчались на подмогу во весь опор, сидя внутри механической собаки.
Глава десятая
СИТУАЦИЯ ОСЛОЖНЯЕТСЯ
Проехав свою станцию и сойдя с поезда на следующей, Мурзилка и его помощники не стали отчаиваться. Механическая собака спрыгнула с платформы на рельсы и побежала по шпалам на предельной скорости. Её мордочка и хвост вытянулись в одну стремительную линию, и со стороны казалось, будто не собака, а маленькая пушистая ракета мчится по железнодорожным путям, рассекая снежную пыль.
Вот впереди показалась станция. «Пурга» сбавила обороты и свернула в лес. Согласно сведениям, продолжавшим поступать от лесного дятла, Даша и Андрейка двигались по замёрзшему болоту в направлении юго-запада, уходя от населённых пунктов вглубь леса.
На связь вышел редактор Буквоедов:
– Почему проехали «36-й километр»? – взволнованно закричал он в трубку.
– Непредвиденные обстоятельства, – ответил Мурзилка.
– Где вы?
– Приближаемся к болоту. Родители знают?
– Вы имеете в виду родителей Даши и Андрейки? Нет, не знают. Я посчитал нецелесообразным волновать родителей раньше времени. Полагаю, они появятся у себя дома не раньше двенадцати. У них тоже своего рода… непредвиденные обстоятельства.
– Мы сможем вернуться до двенадцати, – честно предупредил Мурзилка.
– Не зарекайтесь. В новогоднюю ночь всякое бывает, – загадочно сказал редактор и дал отбой.
– На что это он сейчас намекнул? – поинтересовался Мямлик.
Мурзилка сам не знал. Поэтому промолчал и прибавил ходу. «Пурга» помчалась вперёд огромными скачками, словно призрак. В несколько минут она доскакала до края болота…
И тут случилось непредвиденное. Собака и пассажиры слишком поздно заметили яму, замаскированную тростником и присыпанную снегом. «Пурга» выставила вперёд все четыре лапы с железными когтями, затем дала полный задний ход, но, продолжая двигаться по инерции, въехала в западню. Тростник подломился под её передними лапами, и собака вместе с экипажем полетела в яму, где уже сидели Даша и Андрейка.
Глава одиннадцатая
ВСЕ В СБОРЕ
Леший и кикимора с удивлением смотрели, как прямо на них огромными прыжками несётся существо, похожее на собаку. Оба на всякий случай спрятались за деревья и стали ждать, что будет дальше.
А дальше странное существо просто-напросто свалилось в их яму и затаилось.
– Это ещё что за чудо, – осторожно проговорила кикимора, выходя из укрытия. – Не то собака, не то кенгуру из зоопарка.
– Собака тоже сгодится, – отметил леший, подходя к яме и принюхиваясь. – Я собак люблю. И кенгуру.
– Ладно, не сочиняй, будто ты кенгуру пробовал.
– Только это не кенгуру, это собака, я теперь точно вижу.
– Сдаётся мне, леший, это не простая собака.
– А что так?
– А ты видел, как она бежала?
– Собачонка шустрая, будто призрак мелькнула.
– Вот я и думаю, леший, может, это и не собака вовсе? Может это знак нам оттуда ?..
– Брось, – леший испуганно замахал руками, – брось, ты чего говоришь, не может быть…
– А чего ж не может?
– Оттуда чёрную бы прислали. Белых там вообще не держат, зря только панику наводишь.
– Не скажи, не скажи. Сейчас всё так быстро меняется… За три-то месяца, пока мы с тобой спали, и цвет, и фасон запросто могли перемениться. Надо проверить, что это за собака. Если оттуда , тени от неё быть не должно.
– Ладно, кикимора, давай проверим. Засмолим сейчас факел, подожжём да посмотрим.
И леший с кикиморой пошли делать факел, чтобы проверить, кто у них в западне – обыкновенная собака или посланник из преисподней.
Увидев, что к ним в яму бухнулась ещё какая-то собака, дети даже не испугались. Их после случившегося напугать было трудно.
– Может, они сначала собаку съедят, а нас ещё на потом оставят? – всхлипнула Даша. – Тогда нас ещё спасти могут.
– Конечно, оставят, – подтвердил Андрейка, который был мальчиком и не имел права раскисать окончательно.
– А чего она не шевелится? Умерла уже?
Андрейка подобрал прутик и потыкал собаку в живот.
Вдруг в маленьких иллюминаторах, расположенных у собаки под шерстью, вспыхнули огоньки, и яма осветилась. В боку у собаки открылась дверца люка.
– Слушай, Даша, – зашептал Андрейка, схватив сестру за руку, – это, кажется, вообще не собака. Это что-то, мне кажется, инопланетное…
– Нас теперь в космос заберут, да?
– Держи платок, высморкайся, – пристыдил её Андрейка.
Едва Даша успела высморкать нос, как из люка показался Мурзилка.
Дети сразу узнали его и от удивления лишились дара речи.
– Привет, ребята, – прошептал Мурзилка. – Вы Даша и Андрейка?
Дети дружно закивали головами.
– Понятно, мы за вами.
– Кто последний?.. – сострил Мямлик из глубины собаки.
А в это время леший и кикимора разожгли факел и направились к яме.
– Стой! – замерла вдруг кикимора. – Слышишь?
– Чего, – проворчал леший.
– Бегут… Обратно бегут, вот чего.
– Кто?..
– Волки, волки, дубина ты стоеросовая! Закрывай яму свою!..
Леший понял и, покряхтев, захлопнул берлогу пнём, похожим на огромного высохшего осьминога.
– Снегом, снегом присыпь!..
Когда Серый и его голодная банда выбежали на опушку леса к краю болота, леший и кикимора стояли с невинным видом, ковыряя ногой льдинки.
– А, Серенький! – обрадовано воскликнула кикимора, будто только что заметив стаю. – Покушали? Поймали этих… ну, детишек? Мальчика и девочку?
Чёрной тучей на белом снегу сгрудились волки, их жёлтые глаза горели недобрым огнём.
Глава двенадцатая
СДЕЛКА
Отверстие захлопнулось, и в берлоге лешего стало тихо. Было только слышно, как Даша хлюпает носом в платочек, да ещё Шустрик начал тихонечко гудеть от напряжения. Мямлик ударил его кулаком по спине, и гудение прекратилось. Только сейчас опомнившись, Мурзилка бросился к пульту управления и попытался выйти на связь с редактором, но вместо связи в эфире стоял шум и треск. Здесь, во владениях нечистой силы, с законами физики не всегда и не всё было как полагается.
– Надо идти, – вздохнул Мямлик.
– Куда идти?! – испугался Шустрик.
– Туда, наверх. А ну-ка, дети, подсадите жертву опытных полимерных разработок…
Даша удивлённо посмотрела на Андрейку, вместе они посмотрели на Мурзилку, а тот кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46