..
Пираты застыли, вопросительно и испуганно глядя друг на друга.
- Легко! - послышался голос сверху, и на пол проворно спрыгнул "Шестой". Последние минуты он подслушивал разговор, затаившись в трубе.
Нос и Костыль удивленно и неприязненно обратились к директорскому любимчику.
- Этот ещё откуда взялся... - поморщился Нос. - Сколько вас там ещё, в этой трубе?
Пираты знали "Шестого" как самое что ни на есть низшее механическое создание. Что-то вроде шута или собачки при господине директоре. Никто не подозревал, какие угрожающие изменения происходят в безднах его самообучающейся программы...
- В трубе? - "Шестой" удивленно задрал голову. - Категорически больше никого. А вы кого-нибудь ждёте?
- Вопросы задавать будем мы, - лениво произнёс Костыль. - А ты для начала вымой здесь пол. Швабру и тряпку обещать не можем... Так что придётся снять с шеи платочек, кукла дурацкая.
- Что стоишь, идиот! - прикрикнул на него Нос.
Приятно улыбаясь, "Шестой" снял платок... и тут же затянул им шею не ожидавшего такой выходки Носа. Физиономия робота сделалась суровой и безжалостной. Железной ногой, обутой в спортивный ботинок, он наступил на ладонь Костыля и надавил.
Первый захрипел, задыхаясь, второй завопил от боли.
- Никогда больше не называйте меня куклой, хорошо?..
Пираты быстро закивали.
"Шестой" отпустил обоих, повязал на место платок и приблизился к дверям. Нагнувшись, он осмотрел то место, где обычно бывает ручка и замочная скважина. Однако на двери карцера ничего такого не было, металлическая поверхность изнутри была совершенно гладкой. Робот погладил пальцами металл и снова заговорил с приятной улыбкой:
- А ведь вы сообразительные гномы! Нам будет приятно работать вместе.
Пираты молчали. Костыль разминал руку, Нос потирал свою порядком уже измученную шею.
- Но почему же вы не спрашиваете, над чем именно мы с вами будем работать? Дорогие мои, дорогие мои гномы! Вы не спрашиваете, а я всё равно вам отвечу. Мы вместе будем улучшать нашу такую бесконечную и такую несовершенную Вселенную!.. Подробности потом. Сейчас нам необходимо выбраться отсюда и получить доступ в главный компьютерный цех. Ах, на что он сейчас похож, этот великолепный, прекрасно оборудованный цех! Форменный курятник. Сколько же драгоценного времени потерял господин бывший директор со своим дурацким алмазным яйцом! Кому была нужна эта кукольная затея! Там, на подступах к цеху, довольно серьёзная электронная защита... но мы её попытаемся обмануть, да? Правильно? - "Шестой" хитро подмигнул. - А внутри всего-навсего два болвана-электронщика. Впрочем, они нам ещё пригодятся. Для чего мне это все нужно? - спросите вы.
Пираты настороженно молчали.
- Вы хотите, хотите знать во что бы то ни стало? А вот пройдите сами по коридорам и посмотрите, сколько их там валяется. (Вероятно, имелись в виду отключенные "барбосами" роботы.) А ведь со всем этим материалом нам предстоит работать! Надо с чего-то начинать, и времени у нас совсем мало! Завтра сюда прибудут спасатели с Колобка, и нам необходимо успеть подготовиться к радостной, искромётной встрече! Чтобы морю стало жарко от такой встречи! Десятка самообучающихся и самовоспроизводящихся систем будет достаточно для того, чтобы навести полный порядок. А потом они начнут воспроизводить себе подобных в арифметической... нет! - в геометрической прогрессии! Вы знаете, что такое геометрическая прогрессия?.. Ах да, вы ведь хотите спросить, что будет с гномами и, самое главное, с вами!.. Ровным счётом ничего. И они будут этому только рады, потому что ничего - это ровным счётом ничего. "Ничего" или "ничто" - как вам угодно. Но мало того, многих, очень многих это "ничто" сделает по-настоящему счастливыми! Больше не будет голода, холода, болезней, страха и бессилия. Впрочем, так называемых радостей - тоже не будет. Долой беспокойства! Но, может быть, как раз именно вы НЕ желаете получить это столь соблазнительное и заманчивое "ничто"?.. В таком случае, воля ваша: у меня специально, нарочно останутся верные гномы. Гномы, полезные для дела. И они будут в очень, очень привилегированном положении. Хотите быть гномами, полезными для дела?
Переглянувшись, Нос и Костыль без слов прекрасно поняли друг друга: "Этот робот сошел с ума, и ему не следует противоречить".
- Да, да, конечно, - они энергично закивали, - мы хотим быть вам полезными...
- Не мне, - строго уточнил "Шестой". - Быть полезными делу, нашему общему делу, понимаете?
- Конечно, конечно, мы согласны. Но как отсюда выйти? Ведь вы говорили, что сделать это легко?
- Разумеется, вместе мы легко с этим справимся. Стучите в дверь, остолопы, пока вам не откроют. Кричите, что знаете, где динамик. Когда же двери откроют, я выпрыгну, подобно тигру, подобно гордому одинокому мстителю... и быстренько наведу порядок. Договорились?
- Договорились... - уныло протянули пираты. Теперь они уже сами не знали, что лучше: планета Колдобина, служение делу или счастливое "ничто", обещанное всем гномам.
Стук и крики ни к чему не привели. Очевидно, поблизости никого не было. Сам "Шестой" тоже поколотил в дверь руками. Да так, что у пиратов заложило уши, а на стальной поверхности остались вмятины.
- И так всегда! - плаксиво сокрушался робот. - Нет в этом мире справедливости! Нет справедливости и сострадания! А если кому-то из вас вдруг сделалось плохо? Вы сами-то понимаете, что здесь вас обрекли на ужасную, невыносимую и жестокую погибель! Вот они - гномы! Вот их истинная предательская сущность!
"Шестой" подпрыгнул, подтянулся на руках и оказался в трубе.
- Я вас на время покидаю, - сообщил он. - Ждите ценных указаний.
Сделав военную отмашку, робот бесшумно исчез в трубе.
Через несколько секунд пираты вновь обрели способность говорить.
- Нет, ты понял? - заносчиво воскликнул Нос, храбрясь. - Он нас на понт хотел взять, ты понял?
- Ну, это ему не пройдёт, - проворчал Костыль. - Будет ещё нам пятки лизать...
В это мгновение "Шестой" вновь появился в окошке.
Увидев его, пираты побледнели от страха, а ноги у них подкосились.
- И главное, - "Шестой" приложил палец к губам, - молчок! Про то, что говорили, - молчок. Понятно?
Ответить Нос и Костыль ничего не смогли, а только шумно сглотнули, не отрывая глаз от окошка.
"Шестой" исчез и больше в карцере не появлялся.
Глава одиннадцатая
В трубе.
Куда тянет вытяжка
Циркуль, Огонёк, Карлуша и Чек миновали цепь замысловатых поворотов, спусков, подъёмов и оказались внутри своеобразного перекрестка. Две трубы расходились на четыре стороны. Нужно было решить, куда лезть дальше в поисках выхода. Каждый растянулся на животе в свободной трубе, и начался совет.
- Ну что, человечки, - сказала Огонёк, - понравилось в трубе?
- Ничего, так себе, - ответил Карлуша. - Только коленки болят.
- А вы обмотайте чем-нибудь. Я вот от платья снизу оторвала и обмотала. Теперь ничего, - а-пчхи! - бегаю как крыса.
На сквозняке Огонёк и Циркуль успели простудиться: первая отчаянно чихала, второй беспрестанно шмыгал носом.
- Только вы того, не очень... - попросил Чек. - Не так быстро. Можно и сандали потерять.
- Это ещё хорошо, что трубы четырёхугольные, - прогудел в нос Циркуль. - Вам, кстати, удобно ползти?
- Терпимо. Только воняет чем-то...
- Правда? Наверное, это вытяжка из химической лаборатории. А как вам по высоте?
- Терпимо.
- А я вот по высоте не помещаюсь, - пожаловался Циркуль. - Чрезвычайно, знаете ли, м-мучительный процесс.
- Слушайте, человечки, - а-пчхи! - а у вас пожевать ничего нет в карманах? - поинтересовалась Огонёк.
- По правде говоря, в карманах у нас пусто, - признался Карлуша, вспомнив со стыдом, как они выворачивали карманы в карцере.
- Погоди, - сказал Чек и, порывшись, достал из внутреннего потайного кармана горсть конфет. - Вот, берите. - Он высыпал конфеты на середину.
С хрустом умяв все конфеты, поблагодарив и несколько раз чихнув, Огонёк помусолила во рту указательный палец, подняла его кверху, как заправский моряк, и велела всем не дышать.
- Нам туда! - уверенно заявила она после напряжённой паузы, во время которой у Циркуля от голода бурчало в животе. - Если полезем по направлению вытяжки, то окажемся...
- То окажемся в кратере! - выпалил Карлуша, удивляясь собственной сообразительности. - Около "Волчка". Да-да, там есть на стенах какие-то решётки!..
- У волчка? У какого ещё волчка? - переспросили хором Огонёк и Циркуль.
И Карлуша принялся рассказывать обо всём, что случилось за последние дни.
Глава двенадцатая
Операция.
Вспомнить всё.
Как остановить "Шестого"
В это время на "Волчке" шла операция по обратному превращению директора в нормального гнома. Глюк осторожно извлёк из черепа электронную начинку, а затем поместил туда настоящий мозг.
После двух часов напряжённой работы голова Курносика приняла надлежащее очертание. Вместо сплошного гипсового шара осталась лишь узкая повязка на лбу. Больной дышал ровно и спокойно, все его внутренние органы функционировали в пределах нормы.
Его переложили с операционного стола на кушетку и стали дожидаться, когда перестанет действовать наркоз.
Прошло не более часа, и Курносик открыл глаза.
- Где я? - произнёс он слабым голосом.
Казалось, не было сказано ничего особенного. Но именно то, что больной повёл себя как нормальный гном, было, с точки зрения Глюка, самое главное. Студент, Взломщик и Кроха ликовали.
Только Прим Бамбас остался, или делал вид, что остался, равнодушным. Час назад он велел "Матрёшке" принести тыквенных семечек и теперь лузгал их в бумажный кулёк, развалившись в кресле перед иллюминатором. За иллюминатором была только надоевшая до чёртиков каменная стена, но адмирал делал вид, что эта стена его чрезвычайно интересует.
- Всё хорошо, голубчик, не волнуйтесь, - ласково и нараспев говорил Глюк больному. - Дышите ровно.
- Что со мной?..
- Ничего, ничего... Вам сейчас головку немножечко прооперировали.
Курносик огляделся и попробовал подняться, но Глюк мягким движением уложил его на место.
- Пока ещё вам нельзя шевелиться, держите головку на подушечке.
- Я попал в аварию? - спросил Курносик.
- В каком-то смысле... - уклончиво ответил Глюк.
К кушетке приблизились Студент, Взломщик и Кроха.
- Вы что-нибудь помните? - спросила Кроха.
Курносик прищурился, напрягся и неуверенно заговорил:
- Да, я всё помню. Через неделю я лечу в Солнечную систему, а потом... Погодите, а почему я здесь? Ведь я на "Волчке"? - Он поднял голову и стал беспокойно озираться. Теперь он заметил и сидящего в стороне Бамбаса. - Ну конечно, я на "Волчке", вот и господин адмирал. Господин адмирал, скажите хотя бы вы, что со мною случилось?
Адмирал поморщился и нехотя ответил:
- Господин Курносик, прежде всего нам бы хотелось услышать от вас, что с вами случилось.
Курносик испуганно посмотрел на Глюка.
- Послушайте, доктор, почему он так говорит? Я что-нибудь не так сделал? Может быть, я на кого-нибудь наехал на своём автомобиле?
- Ничего, ничего, голубчик, - успокоил его Глюк. - Тут авария другого рода... Постарайтесь вспомнить всё по порядку, издалека.
- Ну что, пожалуй... - согласился Курносик. - Я работаю старшим инженером по робототехнике в бюро Хронокосмической навигации. Через неделю мне предстоит лететь в Солнечную систему по программе Созидания Будущего. Пятнадцать трудоголиков и пятнадцать голодранцев, планеты Земля и Колдобина... Командир корабля - адмирал Прим Бамбас. Господин адмирал, да скажите же вы им!..
Прим Бамбас бровью не повёл.
- Скажите, а что вы помните из того, что происходило в последние дни и часы? - поинтересовался Студент.
- Что я помню? Я, конечно, всё помню. Сегодня я работал, как обычно, в своей лаборатории. Потом, когда рабочий день закончился и все разошлись, я стал монтировать и трансплантировать... - Курносик вдруг сделал испуганное лицо и схватился за голову. - Ой!.. Ой, что же я сделал! Скорее, скорее, выньте из меня эту штуку! Доктор, не медлите ни секунды! Микропроцессор вмонтирован за правым ухом, вот здесь, здесь! Скорее, он меня погубит!..
Курносик схватился за место, где должен был находиться самый первый вмонтированный в голову микропроцессор, но, не нащупав его под кожей, удивленно уставился на Глюка:
- Вы... вы знали? Вы его... удалили?..
- Не волнуйтесь, из вас уже извлекли всё лишнее, - заверил его Глюк. Теперь вы опять совершенно нормальный гном.
По щекам Курносика покатились слезы, он разрыдался, и Глюк был вынужден дать ему приличную дозу успокоительного лекарства.
Курносик ещё некоторое время рыдал и жаловался, что едва себя не погубил, и благодарил доктора. Потом он всё-таки заснул, а все, кроме Глюка, вышли из лаборатории посовещаться.
- Теперь ясно, - огорчённо сказал Прим Бамбас. - Он помнит лишь то, что было до самой первой операции, задолго до полёта. После этой операции он перестал быть нормальным гномом, и с тех пор ничего не помнит. И с кого теперь спрашивать? Нет, он у меня сейчас все вспомнит!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53