— А теперь перейдем к вашим делам, — предложил Дайамонд. Он вопросительно и чуть грустно посмотрел на Ториль.
— Извините, — смущенно промолвила она. — Я, кажется, немного забылась.
— Ладно, — добродушно прогудел Дайамонд, явно обрадованный тем, что взгляд принцессы потеплел. — Так куда вы намерены двинуться дальше?
Рюби вдруг резко вскочила и предупреждающе подняла руку.
— Подождите!
— Что там? — насторожилась принцесса.
— Мне почудился шорох.
— Откуда здесь может кто-то подслушивать? — не понял Хани. — Ведь даже мышь не проскользнет мимо ваших стражей, — сказал он Рюби.
— Может быть, может быть… — прислушиваясь, ответила она. — Нет, показалось.
— Наша цель — Черный Меч, — понизив на всякий случай голос, ответила Ториль на заданный ранее вопрос.
— Но это означает новое плавание, — вздохнул Дайамонд. — И к тому же я не уверен, что нужно вновь выпускать зло в мир.
— У нас нет выбора, — твердо возразила Ториль, — Северный Ветер можно отразить только с помощью зла. Сила против силы, удар на удар.
— А договориться? — предположила Рюби.
— С Морским Королем? Или с Хозяином Тумана? — не скрыла усмешки принцесса. — Это несерьезно. Они привыкли уважать только силу оружия. И мы будем разговаривать на языке, понятном им.
— Путь ваш будет долгим и опасным, — возразил Дайамонд.
— Это меня не пугает. И есть корабль, помешать которому не в силах Морского Короля.
— Золотая Галера? — полуспросил-полуответил Дайамонд.
— Да.
— Вы не найдете ее.
— Посмотрим, — повторила принцесса уклончиво.
Дайамонд нахмурился, размышляя, потом озабоченно сказал:
— Слишком велика цена вашего похода. Мы обязаны помочь. И потом, кто знает, что станется с Мечом Ненависти после того, как будет отражено нападение.
— Вы не доверяете нам? — обиженно спросила Ториль. — Как только мы справимся с подручными злодея, мы похороним навечно Черный Меч. Но теперь я иду, вопрос решен. Что, кроме Черного Меча, может противостоять силе Золотого Талисмана, который где-то нашел или украл Морской Король? Вы знаете? Тогда подскажите, ибо мне не известно такое средство. Неужели вы полагаете, что Повелители Огня не справились бы с каким-то поганым дракончиком, что всего их могущества недостаточно для этого? Нет, враг использует силу золота. Дракон заколдован… Ведь теперь у него пара крыльев золотая. Пусть будет сталь против золота.
— Но в нашей долине Золотой Талисман бессилен, — заметила Рюби.
— В вашей долине… Драгоценные камни чисты и прозрачны, в них нет мути, в их душах нет зависти, корысти, злобы… Но сюда Морской Король и не сунется. А мы живем в обычном мире. Ведь даже Жемчужники поддались, так что говорить про обычных людей…
— Это так, — угрюмо согласился Дайамонд. — Но, может быть, мы все-таки сумеем чем-нибудь вам помочь?
— Вряд ли. — Ториль задумалась. — Вряд ли. Разве что выведете из своего ущелья.
Сверкнула яркая красная молния, и на ладонь Дайамонда упал большой рубин. Хани невольно охнул, так как Рюби пропала.
— Если вам все-таки понадобится помощь, подбросьте его так, чтобы он оказался в луче солнца.
Дайамонд протянул камень Ториль, но Хани, поспешно вскочив, первым взял рубин. Ториль едва заметно усмехнулась и протестовать не стала.
12. ЗОЛОТАЯ ГАЛЕРА
Дорога их была долгой и трудной.
Ториль шла впереди, заметно повеселевший Чани за нею. Хани брел последним, то и дело отставая. Он вынимал рубин, полученный от Дайамонда, чтобы полюбоваться им, и что-то тихо шептал. Когда к нему подходили, он смущенно замолкал и отворачивался, чтобы не было видно, как он краснеет. Получив очередной выговор от принцессы, он соглашался, что оставаться одному опасно, и клятвенно заверял, что больше этого не повторится, однако вскоре Ториль вновь обнаруживала, что Хани застрял где-то далеко за поворотом.
Вконец рассерженная, она накричала на него, но тихий, смирный Хани неожиданно огрызнулся, что не нанимался к ней в лакеи, а если ей не по нраву, то пусть она катится на все четыре стороны, а он лично пойдет той дорогой, которая ему больше нравится. И пойдет так, как ему больше нравится. И вообще она поперек горла встала со своими претензиями.
Чани, ожидавший, что Ториль взорвется, выслушав такой грубый ответ, изумился, когда она ласково сказала Хани, что беспокоится о нем же самом, что они не на прогулке и что дорога полна таких опасностей, с которыми Хани не справится, пусть он вспомнит хотя бы туманного нетопыря. Хани со всем этим согласился и больше не отставал. Почти.
Горы остались позади, и теперь дорога шла по песчаной равнине. Ее обступили молодые сосны, приветливо шумевшие, как будто пытались что-то сказать. В воздухе начала чувствоваться соленая морская свежесть, приближался конец пути. Однако Ториль становилась все тревожнее. Ей постоянно мерещились какие-то шорохи и скрипы, она боялась, что кто-то выслеживает их. И поэтому путники почти не останавливались, привалы были короткими: подкрепиться наскоро — и снова в путь. Братья едва успевали отдохнуть за ночь, но принцесса казалась выкованной из железа. Она безжалостно подгоняла их, не давая ни минуты покоя: быстрее, еще быстрее…
Наконец Хани не выдержал. Во время одного из привалов он взбунтовался.
— Куда мы так бежим?!
— Ты превосходно знаешь, — спокойно ответила Ториль, устраиваясь поудобнее у костра.
— Но ведь можно и не так быстро.
— Можно, но нужно именно так. Даже еще быстрее.
— Зачем?
— Затем, что нас выследили, я в этом уверена. Нас преследуют по пятам, и мы должны во что бы то ни стало добраться до Золотой Галеры первыми. Я не уверена, что они не знают, где она спрятана, они могли и догадаться. К счастью, даже зная место, ее не так просто найти, как кажется.
— Морской Король не знает, где спрятан корабль? — удивился Чани.
Ториль рассмеялась.
— Странно звучит, но это именно так. И ты сам скоро увидишь, почему. Это главная моя надежда.
— Скорей бы, — вздохнул Хани. — Уже неделя, как мы покинули Радужное ущелье, а конца пути так и не видно. Я скоро сотру ноги до костей.
— Виден конец, виден, — успокоила его принцесса.
— А ты сама-то знаешь, куда нужно идти? — не унимался Хани. — Ведь карта пропала, один раз мы уже заблудились, хорошо, что нам помогли. И если, как ты сама говоришь, корабль спрятан очень хорошо, то и мы сами можем запросто пройти мимо него.
Ториль добродушно и снисходительно объяснила:
— У меня есть кое-что. Вообще-то ни на одной карте не показано, где именно стоит Галера, и потому я захватила с собой одну вещь. На похищенной карте вообще нет никаких пометок, но я все равно опасаюсь…
— Какую вещь? — загорелся Хани.
Принцесса достала из своего мешка небольшую золотую коробочку, открыла ее. На этот раз и Чани не смог превозмочь любопытство, и братья звучно столкнулись лбами, попытавшись заглянуть в коробочку одновременно. В коробочке была простая стальная стрелка с маленьким золотым шариком на конце.
— Просто компас, — разочарованно протянул Хани.
— Это кусочек Золотой Галеры, поэтому стрелка всегда указывает на нее, — пояснила принцесса.
— А я-то думал…
— А ты-то думал, что опять будет какое-то особенное чудо.
— Не совсем чтобы обязательно, но…
Ториль рассмеялась.
— Зачем изобретать что-то сложное, когда можно обойтись простым. Ладно, давайте ложиться спать, завтра рано вставать.
Костерчик потрескивал все слабее и слабее. Язычки пламени сначала покраснели, потом сделались чуть синеватыми и вскоре совсем пропали. Вместе с ними пропал и небольшой кружок света, в котором лежали путники. Лишь подернутые седым пеплом угли продолжали слегка светиться, но они не могли уже рассеять сгустившуюся темноту. И тогда в траве что-то осторожно зашуршало.
Чани, уже было заснувший, услышал шорох и насторожился. Ему сразу вспомнились опасения принцессы. Он не особо поверил ей, когда она говорила, что их преследуют, но Чани страшно боялся змей — была у него такая слабость, которую он тщательно скрывал. И сейчас он тоже опасался, что это ползет что-нибудь длинное и — бр-р-р — холодное, чешуйчатое. К тому же принцесса говорила так серьезно, что он капельку поверил. И, затаив дыхание, Чани стал вглядываться в темноту.
Из травы выскользнул какой-то маленький зверек и, крадучись, пополз к мешку принцессы. Завозился возле него. Чани решил, что терять остатки сухарей им совсем ни к чему — и без того уже давно обеды и ужины у них были, мягко говоря, скудноваты. Он тихонько вытянул руку, нащупывая снятый башмак, и в тот момент, когда зверек выползал из мешка, швырнул его.
Пронзительный писк известил, что бросок был метким. Ториль мгновенно вскочила, как будто и не спала. Вскочил и Хани, на всякий случай выхватывая меч.
— Что случилось? — встревоженно спросила принцесса.
Вместо ответа Чани поднял мешок и показал большую дыру, прогрызенную в нем острыми зубами ночного воришки. Ториль выхватила у него мешок и принялась лихорадочно в нем шарить.
— Где компас?! — отчаянно вскрикнула она, отбрасывая мешок в сторону.
Чани вздрогнул, как ужаленный, он поспешно сунул в костер охапку валежника, тот затрещал, пламя весело взметнулось вверх и осветило поляну, на которой они расположились. Опустившись на колени, все начали обшаривать траву. Хани первым увидел сверкнувшую в густой зелени золотую искорку, он бросился туда и с торжеством поднял коробочку, присыпанную крошками сухарей.
— Спасибо, — хриплым от волнения голосом поблагодарила принцесса. — Больше я не выпущу его из рук. А сейчас нам, пожалуй, надо идти. Ночь не обещает быть спокойной.
К берегу моря они вышли как-то неожиданно. Только что брели по сосновому бору, увязая в мелком белом песке, как вдруг послышался мягкий шелест и плеск прибоя, сосны расступились, и путники оказались на нешироком пляже.
— Море! — восторженно крикнул Хани. — Дошли!
Это море было совсем не похоже на то, к которому привыкли братья у себя в Акантоне. Оно казалось им неприветливым и угрюмым. Волны, накатывавшиеся на песок, были какого-то неопределенного свинцово-серого цвета, совсем не напоминавшие иссиня-черные, но все-таки прозрачные валы, бившиеся о берега их родной бухты. Слабые солнечные лучи бесследно растворялись в воде, не в силах пробиться в глубину, и море казалось мутным и унылым. Даже плеск прибоя был каким-то вкрадчивым, приглушенным, в нем не было ничего от веселого буйства волн Акантона. Он был похож на шорох ползущих змей, и Чани невольно поежился.
Небо было затянуто низкими и такими же унылыми свинцово-серыми тучами, вдали совершенно сливавшимися с морем. Слабый рассеянный свет, пробивавшийся сквозь их полог, освещал море неестественным, призрачным, дрожащим, серебристым заревом. Холодный, пронизывающий ветер заставлял их плотнее кутаться в плащи.
— Ну так где же твоя галера? — нетерпеливо спросил Хани.
Принцесса достала золотой компас и, глядя на мелко вздрагивающую стрелку, ответила:
— Недалеко.
Они брели по берегу, с трудом выдергивая ноги, глубоко проваливавшиеся в мелкий рыхлый песок. Чани, с любопытством оглядывавшийся, заметил в груде плавника, выброшенного на берег волнами, маленькую голубую искорку. Он нагнулся, раскидал щепки и осклизлые коряги и поднял полупрозрачный голубоватый камешек, облепленный песком. Протер его рукавом; раздался тихий треск, и камешек засветился глубоким приятным светом, напоминающим цвет майского неба.
— Смотрите, что я нашел! — радостно крикнул Чани.
Брови Ториль поползли вверх.
— Голубой янтарь? Поздравляю! Теперь тебе не страшны никакие штормы. Обладатель голубого янтаря может спокойно плавать в любых морях. У нас этот камешек ценится гораздо дороже золота, наши моряки вставляют его как талисман в кольца. Особенно он хорош тем, что его нельзя отобрать силой, он обязательно вернется к своему первому владельцу. Такой камень можно только найти или принять в подарок.
— Тогда возьми его себе, — Чани протянул камешек принцессе. — Тебе он будет нужнее.
Ториль слегка смутилась и присела в церемонном поклоне.
— Благодарю. А может, лучше будет, если мы разобьем его на три части и каждый возьмет себе по кусочку? Кто знает, кому из нас он пригодится!
Вечерело. Заходящее солнце скрылось за деревьями, и по песку пролегли длинные черные тени, как будто нарисованные тушью на белой бумаге. Поднимавшийся с моря белый туман неровными космами выползал на берег, приглушая шаги, заползая под одежду. Ториль внимательно следила за стрелкой компаса и наконец, когда Хани совсем уже собирался было снова спросить, скоро ли они придут, сказала:
— Здесь.
— Где? — закрутил головой Хани.
— Утром увидишь, — успокоила принцесса.
— Только утром?
— Многое вообще можно увидеть только на восходе солнца, — неопределенно ответила она.
Когда первый солнечный луч, пробившись сквозь стоящий на море туман, коснулся песка, все трое были уже на ногах. Ночью никто из них не спал, всех сжигало нетерпение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23