Но мы даже не подозревали, что в ИМТе сохранились антигравитационные машины.
- Не делайте из меня дурака, господин Хейзлтон, - сказал Хелдон. - И вы и я - мы оба знаем, что когда-то ИМТ был небесным странником, таким же, как ваш город. Мы знаем также, что ваш город, подобно всем окским городам, желал бы заполучить собственную планету. Вы ведь не будете возражать, что ума у меня достанет сообразить хотя бы это?
- Будем считать, что да, - сказал голос Хейзлтона.
- Тогда позвольте заметить - у меня нет сомнений, что вы готовите восстание. Вы осторожны, вы не нарушаете буквы контракта, вы просто не осмеливаетесь, и мы тоже - земная полиция в том отношении защищает нас друг от друга. Сам мэр Амальфи знает, и ему так же напомнили, что крестьянам разговаривать с жителями города запрещается законом. К сожалению, жителям не запрещается вступать в беседу с крестьянами. И если мы не в состоянии запретить крестьянам приходить в город, вы не обязаны делать сие вместо нас.
- Вы избавили меня от необходимости обратить ваше внимание на данное обстоятельство, - заметил Хейзлтон.
- Именно. И скажу еще, что когда эта ваша революция начнется, вы, нет сомнений, одержите победу. Не знаю, какое оружие вы дадите в руки сервам, но полагаю, оно будет много лучше любого нашего. Нам далеко до вашей технологии. Товарищи со мной не согласны, но я люблю смотреть на вещи, как они есть.
- Интересная теория, - промурлыкал Хейзлтон.
Последовала недолгая пауза, и в тишине явственно послышалось негромкое постукивание. Пальцы Хейзлтона, догадался Амальфи. Администратор постукивает по столешнице, как бы в некотором нетерпении. Лицо Хелдона по-прежнему не выражало ничего.
- Прокторы уверены, что своего не отдадут, - сказал Хелдон наконец. Если вы превысите сроки стоянки, указанные в контракте, они начнут войну против вас. И закон будет на стороне прокторов. К сожалению, до Земли очень далеко. Вы победите. Меня интересует одно - подготовиться к побегу.
- С помощью антигравов?
- Совершенно верно. - Улыбка чуть тронула углы каменного рта проктора. - Буду откровенен с вами, господин Хейзлтон. Если дойдет до войны, я буду драться до последнего вместе со всеми другими прокторами, мы будем драться за эту планету. К вам я пришел только потому, что вы можете починить гирокруты ИМТа. И не более. Предателем я становиться не намерен, можете не сомневаться.
Хейзлтон как будто решил играть роль упрямого тупицы.
- Одного я понять не в состоянии - почему я должен вам помогать?
- Оцените ситуацию. Прокторы будут сражаться, они убеждены, что ничего другого не остается. Бой, скорее всего, будет безнадежно проигран, но какие-то повреждения вашему городу они в любом случае причинить успеют. Честно говоря, если только вам сильно не повезет, ваш город будет покалечен до неремонтируемого состояния. Далее. Кроме меня и еще одного человека, никто из прокторов не знает, что гирокруты ИМТа все еще способны действовать. Следовательно, прокторы не совершат попытки бежать с помощью антигравов, вместо этого попробуют вас разгромить, выбить с планеты. Но если машины будут отремонтированы, и у пульта окажется знающий человек...
- Понимаю. Вы предлагаете запустить ИМТ в полет, пока город не разрушен. Нам вы предлагаете планету и шанс свести повреждения нашего города до минимальных. Гм-м, довольно интересное предложение. Допустим, мы сделаем осмотр ваших гирокрутов, чтобы убедиться - они все еще в рабочем состоянии. Не сомневаюсь, что ими давненько не пользовались, а машины, оставшись без присмотра, имеют свойство стопориться. И если ваши антигравы еще подают надежды, мы поговорим об условиях сделки. Согласны?
- Придется, - проворчал Хелдон.
Амальфи увидел блеск холодной радости в глазах проктора. Амальфи сразу узнал этот блеск - ведь он сам не раз скрывал подобный же в собственный глазах, хотя всегда скрывал намного удачнее, чем этот юный проктор. Амальфи выключил экран-шпион.
- Итак? - сказал мэр. - Что у него на уме?
- Он задумал недоброе, - медленно произнес Карст. - Глупо было бы давать ему хоть какое-нибудь преимущество. Причины, которые он назвал, выдуманы.
- Конечно, - сказал Амальфи. - Кто же выдаст истинные причины? А, привет, Марк. Что скажешь о нашем новом друге?
Хейзлтон вышел из лифта, подпрыгнув разок на упругом бетоне, который покрывал пол рубки.
- Глупец, но опасный, - сказал администратор. - Понимает, что ему известно не все. Понимает также, что мы не знаем, к чему он ведет на самом деле. И он на своем поле. Такое сочетание мне не по душе.
- Мне оно самому не по душе, - согласился Амальфи. - Если враг начал выдавать сведения, значит, держи ухо востро! Ты веришь, что большинство прокторов не подозревают о гирокрутах?
- Я уверен, что не подозревают, - осторожно сказал Карст, и мэр с администратором повернулись к нему. - Прокторы не верят, что вы задумали захватить их планету. По крайней мере, они думают, что вы хотите не этого, и вообще, мне кажется, их это не волнует.
- Почему же? - удивился Хейзлтон. - Меня бы очень волновало.
- Вам просто не приходилось владеть миллионами сервов-крестьян, сказал Карст, но совершенно без злобы. - Для вас работают сервы, и вы им платите жалованье. Для прокторов это само по себе провал. И они ничего не могут поделать. Вы платите деньги, эти деньги не фальшивые, за ними - власть и мощь Земли. И запретить нам зарабатывать эти деньги прокторы не в силах. Сразу начнется восстание.
Амальфи посмотрел на Хейзлтона. Город расплачивался окскими долларами. Здесь это были хорошие деньги, но дома, в родной галактике - просто бумажки. Они обеспечивались лишь германиевым эквивалентом. Неужели прокторы настолько наивны? Или ИМТ так стар, что на нем не установлены мгновенные передатчики Дирака, с помощью которые прокторы могли бы узнать об экономической катастрофе в родительской звездной линзе?
- Как насчет гирокрутов? - спросил Амальфи. - Кто еще среди Большой Девятки может о них знать?
- Азор в первую очередь. Он председательствует и он - единственный религиозный фанатик в группе. Говорят, он все еще каждый день выполняет все тридцать йогических поз Семантической Тщательности, подтягивается на каждой ступени Лестницы Абстракции. Пророк Маальвин навсегда запретил человеку летать, поэтому Азор вряд ли позволит городу подняться в небо.
- У него есть на то причины, - задумчиво сказал Хейзлтон. - Религии редко существуют в безвоздушном пространстве. Они оказывают влияние на сообщества, отражением которых сами являются. Скорее всего, он боится гирокрутов. С таким оружием сотня человек с первой попытки опрокинет их феодальную систему. В ИМТе не решились бы оставить гирокруты в рабочем состоянии.
- Продолжай, - сказал Амальфи, нетерпеливым жестом останавливая Хейзлтона. - Остальные прокторы?
- Следующий - Бемажди, - но едва ли стоит принимать его в расчет. Так, подумает... Я ведь большинство из них никогда не видел. По-моему, следует опасаться только Ларре. Угрюмый старик с изрядным животиком. Обычно он на стороне Хелдона, но почти никогда - до конца. Деньги, которые вы платите сервам, его мало волнуют - он отыщет способ выдоить деньги обратно - может, объявит праздник в честь посещения нашей планеты землянами. Сбор десятины это его обязанность.
- Он позволит Хелдону отремонтировать гироктуры ИМТа?
- Нет скорее всего, - сказал Карст - Скорее всего, Хелдон не врал, когда говорил, что делать это придется в тайне от всех.
- Не знаю, - проворчал Амальфи. - Не нравится мне все это. На первый взгляд - прокторы намерены взять нас на испуг, вытурить с планеты, как только кончится контракт, а деньги у сервов отнять - земная полиция будет их прикрывать с тыла. Но если взглянуть повнимательнее - безумная ведь затея. Как только легавые пронюхают, что за город этот ИМТ - а на это много времени не понадобится, - они сокрушат оба города и еще рады будут такому случаю.
- Потому что ИМТ - тот самый город, который... был на Торе-5? - с запинкой сказал Карст.
Амальфи вдруг обнаружил, что у него проблемы с Адамовым яблоком.
- Забудем об этом, Карст, - проворчат он. - Не стоит распускать слухи в Облаке. Нужно было вырезать этот абзац из твоей учебной ленты.
- Но теперь я знаю, - спокойно сказал Карст. - И я понимаю. Прокторы остаются прокторами.
- Забудь, забудь об этом, слышишь? Ты можешь на один вечер снова стать тупым крестьянином?
- Вернуться на мое поле? Вот уж не знаю... Наверное, у жены теперь другой мужик...
- Нет, на поле возвращаться не надо. Я намерен отправиться с Хелдоном взглянуть на их гирокруты. Мне понадобится кое-какое оборудование в помощь. Ты пойдешь со мной?
Хейзлтон удивленно приподнял брови.
- Вам не провести Хелдона, начальник.
- Полагаю, что справлюсь. Он знает, конечно, что мы обучили некоторых сервов. но ведь знания - вещь глазу невидимая. И за всю жизнь он привык к другому. Он просто не умеет видеть в сервах думающих образованных людей. Он знает, что у нас их - тысячи, но по-настоящему идея его не пугает. Он думает, мы их вооружим, сколотим банду. Он еще даже не представляет, что крестьянин способен научиться кое-чему большему, чем владение оружием кое-чему намного более опасному...
- Почему вы так уверены? - спросил Хейзлтон.
- Сравни - помнишь планету у Фетиды Альфа, она называлась Фитцджеральд. Там они пользовались большим домашним животным для разных работ - животное называлось лошадь. Для скачек, для перевозки тяжестей. Теперь представь, ты прилетел на планету, где, как тебя предупредили, есть говорящие лошади. Ты работаешь, к тебе подходит некто, ведя за уздечку хромую клячу с соломенной шляпой на ушах и вьюком на спине. (Прости, Карст, но дело - есть дело). Ты не подумаешь даже, что эта лошадь - говорящая, ты не привык видеть в подобных животных говорящих созданий.
- Прекрасно, - согласился Хейзлтон, с усмешкой наблюдая за полнейшим замешательством Карста. - Так какая у нас главная линия, начальник? Догадываюсь, вы уже все продумали. Название уже прилепили?
- Нет пока. Если только ты не любитель длинных заглавий. Пока мы имеем дело с очередной проблемой политического псевдоморфизма.
Амальфи заметил подчеркнуто скучающее выражение на лице Карста, и усмешка его стала шире.
- Или, - добавил мэр, - тонкого искусства заставить противника напороться на свой собственный удар.
Глава 3
ИМТ оказался городом приземистым, прочно и давно пустившим корни в каменистую почву. Он был похож на лес памятников-кенотафий, такой же неподвластный переменам. Тишина в нем тоже напоминала тишину кладбища, а прокторы, с их веерами-жезлами, на концах которых позвякивали пластиночки, были подобны нищенствующим монахам, бредущим среди царства мертвых.
Тишину, конечно, легко было объяснить. В стенах ИМТа сервам запрещалось разговаривать, если только к ним не обращались, а прокторов в городе было относительно немного для оживленной беседы. Но Амальфи чувствовал и другую тишину - молчание истребленных миллионов с Тора-5. Молчание гробовой завесой душило вздох. Слышат ли его прокторы?
Голый коричневый серв, проходивший мимо, взглянул на их группу и поднял палец к губам - установленный жест почтительности. Хелдон чуть кивнул. Амальфи, как того и требовала ситуация, внешне не обратил внимания, но подумал: "Вот что это значит, не так ли, Хелдон? Но поздно, тайна перестала быть тайной".
Карст трусил позади, время от времени бросая с опаской взгляд на проктора. Хелдон, впрочем, не обращал на него ни малейшего внимания, Карст старался зря. Они прошли давно пришедшую в упадок площадь. Посреди площади имелась заброшенная скульптурная группа. От древности она потеряла почти всякую целостность, но, подумал Амальфи, целостность не есть признак монументальных памятников. Только зоркий глаз мог увидеть в камне на пьедестале нечто большее, чем простой крупный метеорит, усеянный множеством вмятин, что характерно для больших сидеритов*.
______________ * Сидерит - большой железно-никелевый метеорит.
Но Амальфи не мог заметить, что выемки в камне, сделанные в стиле произведений древнего скульптора по имени Мур, когда-то выражали определенную идею. Внутри камня когда-то возвышалась мощная фигура человека, чья нога покоилась на шее поверженного, менее сильного врага. Да, когда-то ИМТ в самом деле гордился памятью о Торе-5...
- Храм прямо впереди, - вдруг произнес Хелдон. - Механизмы в тайнике под храмом. Там сейчас никого быть не должно, никого, кто мог бы помешать, но я лучше сначала посмотрю. Ждите здесь.
- А если нас кто-нибудь заметит? - спросил Амальфи.
- На площадь обычно не выходят, избегают. Кроме того, я выставил вокруг людей, на всякий случай. Они не пропустят случайных прохожих. Оставайтесь на месте и будете в безопасности.
Проктор зашагал к обширному зданию с куполом на крыше и вдруг исчез, повернув в боковую улицу. За спиной Амальфи Карст очень тихо запел. Явно какая-то народная песня. Мелодия, когда-то имевшая отношение к земному городу Казани, была слишком стара для Амальфи, чтобы он мог ее узнать - на несколько тысячелетий слишком стара.
1 2 3 4 5 6 7