— Ладно, — пробормотал он наконец, — в каждой сделке есть морковка. Думаю, мы рискнем. Тебе придется остаться здесь, Крис. Головы Барни и Хэскинса я достаточно легко могу разбить друг о друга, но голова Фрэнка, не забывай, другое дело. Когда начнется настоящая схватка, он может оказаться намного резвее меня — а кроме того, ему наплевать, кто еще в городе может пострадать. Если мне удастся его скинуть, я вернусь за тобой сразу же, но тебе лучше не высовываться, пока все не кончится.
Крис и не ожидал ничего иного, но перспектива вновь сидеть в бездействии все равно его огорчила. Однако, она кое о чем ему напомнила.
— Я останусь здесь. Но Фрэд, если почувствуешь, что не получается, не жди, пока положение станет безнадежным. Дай мне знать, и я постараюсь вызвать подмогу.
— Ну… ладно. Но лучше, чтобы никто из посторонних не появлялся тут, если все пойдет не так гладко. Если кто-нибудь в городе увидит, что Нью-Йорк приложил к этому руку, даже люди, ненавидящие Фрэнка, вновь окажутся на его стороне. Последнее время мы тут все немного чокнутые.
Он с мрачным видом встал и взял фонарик.
— Надеюсь, ты предложил честную сделку, — хмуро сказал он. — Мне не нравится это дело. Фрэнк мне доверяет. По-моему, я последний человек, которому он доверяет. И мне он почему-то всегда нравился, хотя я и знал с самого начала, что он мерзавец. Некоторые люди почему-то вызывают симпатию. И перспектива нанести ему удар в спину меня не радует. Конечно, он это заслужил, но все равно, я этого не сделал бы, если бы не доверял тебе больше.
Он повернулся к выходу из лабиринта. Крис сглотнул и выговорил:
— Спасибо, Фрэд. Удачи тебе.
— Сиди смирно. Я зайду за тобой.
По возможности, Крис не торчал в норе безвылазно, но все равно он скоро обнаружил, что потерял счет времени. Он ел, когда чувствовал голод, — хотя все припасы из укрытия были унесены, Фрэд не заметил один небольшой тайник — и спал как можно больше. Сон был, однако, недолгим и беспокойным, потому что теперь, в бездействии и полной неизвестности, Криса охватили усиливавшиеся напряжение и тревога.
Наконец Крис решил, что крайний срок истек. После этого исчезла всякая возможность уснуть; с минуты на минуту он ожидал звука приближающейся схватки или усиливающего гудения, означавшего, что Скрэнтон вновь уносит его. Тесное пространство норы делало это напряжение еще более кошмарным. При первых слабых звуках в лабиринте Крис судорожно вскочил и, как заяц, бросился бы наутек, если бы было, куда бежать.
В неверном свете фонаря Фрэд выглядел ужасно; лицо его, изможденное бессонницей, покрывала многодневная щетина. Под глазом сиял великолепный синяк.
— Вылезай, — кратко бросил он. — Дело сделано.
Крис последовал за Фрэдом в полумрак склада, казавшийся ярким после душной черноты норы, а затем в непереносимое сияние послеполуденного солнца.
— Что с Фрэнком Лутцем? — затаив дыхание, спросил он.
Фрэд смотрел прямо перед собой, затем произнес голосом, начисто лишенным всякого выражения.
— Мы от него избавились. Тема закрыта.
Крис торопливо сменил тему.
— Что будет теперь?
— Тут нужно еще кое-что подчистить, и нам пригодилась бы помощь. Если бы ты сейчас связался со своими друзьями, мы могли бы их впустить — если, конечно, Амальфи не пошлет целый группу высадки.
— Нет, всего двоих.
Фрэд кивнул.
— Двое хороших ребят в полном снаряжении должны тут все привести в порядок максимум за день. — Он окликнул пролетавший Жестяной Кэб. Тот покорно опустился возле них, и Крис увидел в нем несколько пулевых отверстий. Невозможно было определить их давность, но Крис решил, что им нет и недели. — Я доставлю тебя на радиостанцию, и ты сможешь поговорить оттуда. А потом оформим сделку.
И тогда наступит час, которого Крис ждал со смертельным ужасом. Ему придется говорить с Андерсоном и Амальфи и рассказать, что он сделал, что заварил, и какие обязательства наложил на них.
Он не затруднялся в определении своих ощущений по этому поводу. Он испытывал страх.
— Давай, запрыгивай, — сказал Фрэд. — Чего ты ждешь?
12. РАЗГОВОР С АМАЛЬФИ
Город, в соответствии с традицией, по-прежнему управлялся из ратуши, но командный пункт находился в шпиле Эмпайр-Стейт-Билдинг. Именно там Амальфи принял их всех — Криса, Фрэда и сержантов Андерсона и Дьюлани, — ибо находился там постоянно с того момента, как прозвучала тревога, и поскольку официально ее еще не отменили.
Это было потрясающее место, до потолка набитое экранами, сигнальными лампами, приборами, автоматическими картами и массой устройств, даже названий которых Крис не знал; но сейчас его больше интересовал мэр, в данный момент разговаривающий с Фрэдом.
Легендарный Амальфи оказался полной противоположностью своему воображаемому облику. Крис не мог точно сказать, каким он представлял себе этого человека. Возможно, более рослым, стройным и героическим — но определенно не низеньким полным мужчиной с бычьей шеей, совершенно лысой головой и такими огромными руками, что, казалось, он может крошить ими камни. Довольно странным дополнением к этому была сигара, которую он держал в сильных пальцах с почти женской нежностью, и которой затягивался с неизменным наслаждением. Поскольку не было места для выращивания табака, никто другой в городе не курил — _н_и_к_т_о_ другой. Сигара становилась не просто символом власти; она была символом богатства города, как снег, привозимый с гор для римских императоров, и Амальфи относился к ней как к сокровищу. Размышляя, он медленно вертел ее и разглядывал, будто все, происходящее в его голове, сосредотачивалось в красноватом тлеющем кончике.
Мэр говорил Фрэду:
— Решить вопрос с машинами хлопотно, но в принципе, несложно. Мы можем одолжить вам наш агрегат Воспроизведения до тех пор, пока он не сделает свою копию; затем вы перенастроите дочернюю машину, будете загружать в нее металлолом, и получите Отцов Города в нужном количестве — примерно треть того, что есть у нас. Это займет лет десять. Вы можете использовать это время на загрузку в них данных, потому что поначалу они будут идиотами, если не считать вычислительных функций.
Тем временем, мы просчитаем задачу вашей работы на своих машинах. Поскольку мы доверяем ответу, и поскольку Крис говорит, что вы человек слова, это означает, что мы выступим гарантом вашего контракта с аргусцами.
— Большое спасибо, — сказал Фрэд.
— Не стоит, — буркнул Амальфи. — Дело взаимное. По правде сказать, мы получили больше, чем могли бы ожидать — мы кое-чему у вас научились. Что возвращает нас к нашему решительному другу мистеру де Форду. — Он повернулся к Крису, который безуспешно пытался удержать готовое выпрыгнуть сердце. — Я полагаю, Крис, тебе известно, что для тебя настал день "Д": сегодня твое восемнадцатилетие.
— Да, сэр. Конечно.
— Так вот, у меня есть для тебя работа, если ты согласишься. Я обдумываю это с того самого дня, как мне о ней впервые сказали, и могу сказать лишь, что она тебе подходит.
Крис сглотнул. Мэр внимательно изучал сигару.
— Она требует редкостного сочетания дарований и черт характера. Необходимо обладать смелостью, воображением, умением импровизировать и одним взглядом окидывать сложную ситуацию в целом. В то же время, она требует расчетливости и осторожности, потому что даже самые смелые идеи и поступки не должны идти в ущерб сохранности людей, материалов, времени, денег. Как ты думаешь, какого рода эта работа?
— ВЫСШЕЕ АРМЕЙСКОЕ ОФИЦЕРСТВО, — незамедлительно провозгласили Отцы Города.
— Я не с вами разговариваю, — взревел Амальфи. Он явно был раздражен, но Крису показалось, что это старое раздражение, почти привычное. — Крис?
— Сэр, конечно, они правы. Я и сам подумал бы об этом, если б набрался смелости. По крайней мере, все великие генералы поступали именно так.
— О'кей. Что касается навыков, их требуется масса, но кардинальным является лишь одно. Этот человек должен быть первоклассным культурным морфологом.
Крис узнал этот термин, почерпнутый из произведений Шпенглера. Он обозначал ученого, который мог оценить любую культуру в любой стадии развития, соотнести ее с другими культурами на аналогичных стадиях и предсказать ее дальнейшее развитие. Такое умение вряд ли когда-нибудь могло потребоваться обычному генералу.
— Эти черты характера в тебе есть, предрасположенность к подобному анализу. Многие кочевники умеют его делать, но ни у кого он не выходит так удачно, как у тебя. Мастерство, конечно, появится лишь со временем и с практикой… но времени у тебя будет масса. Отцы Города дают тебе пятилетний испытательный срок.
Что касается города, у нас раньше такой должности в списке не было, но изучение Скрэнтона и некоторых преуспевающих городов убедило нас, что она нам необходима. Берешься?
Голова Криса шла кругом от гордости и непонимания.
— Простите, господин мэр, но что это за должность?
— Городской управляющий.
Крис уставился на сержанта Андерсона, но его опекун выглядел столь же ошеломленным, как и он сам. Спустя мгновение, однако, сержант торжественно подмигнул. Крис не мог вымолвить ни слова; наконец, ему удалось кивнуть. Это было единственное, на что он оказался способен в данный момент.
— Хорошо. Отцы Города предвидели, что ты согласишься, так что с сегодняшнего дня тебе в еду уже добавляют препараты. Поздравляю вас с гражданством, мистер де Форд.
Даже сейчас, мысли Криса странным образом оставались в стороне от происходящего. Он думал о первопричине, заставившей его стремится к долгой жизни; о надежде вернуться домой. Ему никогда не приходило в голову, что к тому времени там не останется ничего ему близкого. Даже сейчас Земля была невероятно далекой, и не только в пространстве, но и в его сердце.
Его понимание слова «дом» изменилось. Он заслужил долгую жизнь, но с ней пришли новые узы и новые обязательства; не вечное детство на Земле, а жизнь ради звезд.
Он заставил себя переключить внимание на происходящее в командном пункте.
— А как начет Пигги? — с любопытством спросил он. — Я разговаривал с ним на обратном пути. Похоже, он многому научился.
— Слишком поздно, — сказал Амальфи, и голос его стал неумолимо суровым. — Он сам выписал себе билет. Билет пассажира. Он не лишен смелости и инициативы, не спорю — но это не та смелость и не та инициатива. Ему не хватает рассудительности и творческого воображения. Подобного рода ловушка всегда будет подстерегать и тебя, Крис; это один из аспектов твоей должности. Об этом нельзя забывать.
Крис вновь кивнул, но сейчас это предостережение не могло испортить ему настроение, потому что настал самый счастливый момент в его жизни — момент, когда Фрэд Хэскинс, новый управляющий Скрэнтона, пожал ему руку и хрипловато произнес:
— Перейдем к делу, коллега.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17