Но такой аргумент был бы полностью ошибочным. Единственная причина полагать, что объекты, воспринимаемые нашими чувствами, имеют протяженность во внешнем мире, связана с тем, что они кажутся нам таковыми, поскольку мы можем наблюдать их посредством зрения и осязания. Однако, по отношению к сфере наших внутренних чувств даже это предполагаемое основание утрачивает свою силу, и нет никаких оснований принимать его.
Заключительный аргумент лектора наиболее интересен для теософов. Этот физиолог современной школы материализма говорит:
Таким образом, более глубокое и более непосредственное знакомство с нашей внутренней природой открывает нам мир, совершенно непохожий на тот, который дают нам наши внешние органы чувств, и обнаруживает исключительно разнообразные способности, показывает объекты, не имеющие ничего общего с пространственной протяженностью, и явления, абсолютно несвязанные с тем, что подпадает под действие механических законов.
До сих пор противники витализма и "жизненного принципа", так же как и последователи механической теории жизни, основывали свои взгляды на предположении, что по мере того, как физиология будет двигаться вперед, ее ученые будут все более и более преуспевать в подчинении физиологических функций законам слепой материи. Они говорят, что все те проявления, которые обычно приписывали "мистической жизненной силе", могут быть сведены к действию физических и химических законов. Они заявляли, и все еще громогласно кричат о признании того факта, что это лишь вопрос времени, когда будет достигнут полный триумф в доказательстве того, что все жизненные процессы во всей своей совокупности не представляют собой ничего более загадочного, чем очень сложный феномен движения, управляемого исключительно силами неодушевленной природы.
Но вот перед нами профессор физиологии, который утверждает, что к их большому сожалению история физиологии доказывает прямо противоположное; он произносит такие зловещие слова:
Я считаю, что чем в большей степени становятся точными и разносторонними наши опыты и наблюдения, чем глубже мы проникаем вглубь фактов, чем больше мы пытаемся понять и объяснить явления жизни, тем больше мы приобретаем убеждение, что даже те явления, которые, как нам казалось, мы уже способны объяснить посредством физических и химических законов, в действительности являются непостижимыми. На самом деле, они куда более сложные; и, как мы полагаем сейчас, они недоступны никакому механическому объяснению.
Это удар по самодовольному пузырю, известному как материализм, который столь же пуст, сколь и раздут. Иуда в лагере апостолов отрицания - "анималистов"! Но базельский профессор - это не единственное исключение, как мы уже показали; несколько физиологов находятся на том же пути рассуждения, что и он; в действительности, некоторые из них доходят до того, что почти принимают свободную волю и сознание в простейших протоплазматических монадах!
В этом направлении происходит одно открытие за другим. Работы некоторых немецких физиологов особенно интересны в отношении проявлений сознания и положительного различения (можно сказать, что "почти что мыслей") у амеб. Амебы, или простейшие, как известно, - это микроскопический кусочек протоплазмы (как, например, Vampyrella Spirogyra), наиболее просто организованная клетка, капелька протоплазмы, бесформенная и почти бесструктурная. И все же она обнаруживает в своем поведении нечто, из-за чего зоологи, если они и не называют это разумом или способностью рассуждения, то они должны найти какое-то иное определение этому явлению. Посмотрите, что пишет об этом Сенковский.* Говоря об этой микроскопической клетке красноватого цвета, он описывает способ, при помощи которого она охотится, и обнаруживает среди ряда водных растений одно, называемое Spirogyra, отвергая всякую другую пищу. Исследуя ее путешествие под сильным микроскопом, он обнаружил, что если она движется под влиянием голода, то прежде всего вытягивает свою псевдоподию (ложноножку), с помощью которой она может перемещаться. Таким образом она начинает двигаться до тех пор, пока среди разнообразных растений не достигнет Spirogyra, после чего она располагается на одной из ее клеток, разрывает ткань и высасывает содержимое этой клетки, затем переходит к следующей, повторяя тот же процесс. Этот исследователь никогда не видел, чтобы она брала какую-либо другую пищу; она никогда не касалась какого-либо из многочисленных растений, которые Сенковский помещал на ее пути. Упоминая о другой амебе, Colpadella Pugnax, он говорит, что обнаружил у нее аналогичное предпочтение к Chlamydomonas, исключительно которыми она и питается; "проникая в тело хламидомонады, она высасывает ее хлорофилл и после этого удаляется", - пишет он, добавляя такие важные слова: "Способ действия этих монад во время поиска и принятия пищи столь удивителен, что почти склоняешься к тому, чтобы видеть в них сознательно действующие существа!"
Не в меньшей степени впечатляющими являются наблюдения Т. У. Энгельмана ("Beitraege zur Physiologie des Protoplasm") на Arcella - другом одноклеточном организме, немного более сложным, чем Vampyrella. Он показывает их в капле воды под микроскопом на кусочке стекла, лежащих, так сказать, на спине, то есть на выпуклой стороне, так что псевдоподии, выходящие из края раковинки, не находят в пространстве опоры, и амеба остается беспомощной. В этих условиях наблюдается следующий любопытный факт. Под самым краем одной из сторон протоплазмы немедленно начинают образовываться пузырьки газа, что, делая эту сторону легче, позволяет ей подняться, приводя в то же самое время противоположную сторону в контакт со стеклом, и таким образом ее ложноножки могут прикрепиться к поверхности и повернуть все тело так, что оно поднимется на всех своих псевдоподиях. После этого амеба всасывает в себя обратно эти пузырьки газа и начинает двигаться. Если такого же рода капли воды помещаются на нижнюю поверхность стекла, то вследствие закона тяжести амеба обнаружит себя вначале на нижнем конце капли воды. Не имея возможности найти здесь точку опоры, она вновь создает большие пузырьки газа и, став легче воды, поднимается на поверхность капли.
Говоря словами Энгельмана:
Если, достигнув поверхности стекла, они находят не больше возможностей для своих ложноножек, чем до того, можно увидеть, что пузырьки газа уменьшаются на одной стороне и увеличиваются в объеме и количестве на другой, или же на обоих, пока эти создания не почувствуют краем своей раковины поверхность стекла и не смогут перевернуться. Это происходит не раньше, чем исчезнут пузырьки газа и амеба начинает ползти. Если осторожно отделить их при помощи тонкой иголки от поверхности стекла и таким образом перенести еще раз на нижнюю поверхность капли воды, то они снова будут повторять тот же самый процесс, видоизменяя его детали в соответствии с собственными потребностями и изобретением новых способов достижения своей цели. Как бы вы не пытались поместить их в неудобную позицию, они найдут способы каждый раз так или иначе избегнуть этого; и это произойдет не раньше, чем исчезнут пузырьки воздуха. Невозможно не согласиться с тем, что такие факты сами по себе "указывают на наличие некоторого ПСИХИЧЕСКОГО процесса в протоплазме".*
Среди множества обвинений азиатских народов в суевериях, основанных на "полном невежестве", не существует более серьезного обвинения, чем то, которое осуждает их за персонификацию и даже обожествление основных органов человеческого тела. Действительно, не слышали ли мы об этих "невежественных дураках" - индусах, говорящих об оспе, как о божестве, и персонифицирующих таким образом микробов оспы? Не читали ли мы о тантриках - секте мистиков, дающих собственные имена нервам, клеткам и артериям, отождествляющих различные части тела с божествами, наделяющих физиологические процессы разумом, и так далее? Позвонки, волокна, ганглии, спинной мозг, и так далее, в позвоночнике; сердце с его четырьмя камерами, желудочком и предсердиями, сосудами и так далее; желудок, печень, легкие и селезенка, - все имеет свое собственное божественное имя и считается действующим сознательно, по воле йога, чьи голова и сердце являются местом обитания Брахмы, а различные части тела - площадками для игр того или иного божества!
Вот это поистине невежество. Особенно когда мы думаем, что вышеназванные органы и все тело человека состоят из клеток, и эти клетки сегодня признаются индивидуальными организмами и - quien sabe - может быть настанет день, когда их будут считать независимой расой мыслителей, населяющих земной шар, называемый человеком! И на самом деле, похоже, что так оно и есть. Ибо не считали ли до сих пор, что все явления ассимиляции и всасывания пищи желудочным каналом можно объяснить законами диффузии и эндосмоса? А теперь, увы, физиологи должны признать, что деятельность желудочного канала во время акта абсорбции не идентична с деятельностью неживой мембраны в диализаторе. Ныне убедительно продемонстрировано, что
эта стенка покрыта эпителиальными клетками, каждая из которых является организмом per se, живым существом с очень сложными функциями. Мы знаем, далее, что такая клетка ассимилирует пищу путем активного сокращения своего протоплазматического тела - способом, столь же загадочным, как и тот, который мы наблюдаем у свободнодвижущейся амебы и других одноклеточных. На желудочном эпителии холоднокровных животных мы можем видеть, как эти клетки выпускают отростки (псевдоподии) из своих протоплазматических тел, способных к сокращению; эти псевдоподии, или ложноножки, вылавливают из пищи капли жира, втягивают их в протоплазму и передают дальше по лимфатическим протокам... Лимфатические клетки, исходящие из скоплений жировой ткани, протискивающиеся через эпителиальные клетки до поверхности кишки, абсорбируют там капли жира и, нагруженные своей добычей, двигаются по направлению к "дому" по лимфатическим каналам. До тех пор, пока такая активная работа этих клеток оставалась неизвестной нам, тот факт, что капли жира проникают через стенки кишки в лимфатические каналы, тогда как мельчайшие пигментированные частички, введенные в кишечный тракт, не делают этого, оставался необъясненным. Но сегодня мы знаем, что способность выбирать свою собственную пищу, ассимилируя полезное, и отвергая бесполезное и вредное, является общим для всех одноклеточных организмов.*
И профессор спрашивает: если такая дискриминация в выборе пищи имеется даже у простейшей и наиболее элементарной клетки, представляющей собой бесформенную и бесструктурную каплю протоплазмы, - то почему надо отказывать в этом эпителиальным клеткам нашего кишечного канала? Действительно, если Vampyrella распознает свою любимую спирогиру среди множества других растений, как это показано выше, - то почему же эпителиальная клетка не должна ощущать и выбирать свою любимую каплю жира среди гранул пигмента? Но нам будут говорить, что "ощущение и выбор" подобают лишь разумным существам, или по крайней мере обладающим инстинктом животным с более развитой структурой, нежели у протоплазматических клеток внутри или вне человеческого организма. Согласны; но поскольку мы ссылаемся на лекцию уважаемого физиолога и на труды других почтенных натуралистов, мы можем лишь сказать, что эти ученые джентльмены должны знать то, о чем они говорят, - хотя они, вероятно, не осведомлены о том, что их научная проза всего лишь на градус отстоит от невежественной, полной предрассудков, но весьма поэтической "болтовни" индийских йогов и тантриков.
Как бы там ни было, наш профессор физиологии ссорится с материалистическими представлениями о диффузии и эндосмосе. Вооруженный фактами, свидетельствующими об очевидной способности к различению и о наличии некоторого разума у отдельных клеток, он на многочисленных примерах демонстрирует ошибочность попыток объяснения определенных физиологических процессов при помощи механических теорий, - таких, как прохождение сахара из печени (где он превращается в глюкозу) в кровяное русло. Физиологи встречаются с большими трудностями при объяснении этого процесса и считают невозможным подвести его под действие эндосмотического закона. По всей вероятности, лимфатические клетки принимают столь же активное участие в процессе абсорбции питательных веществ, растворенных в воде, как и пептиды, что хорошо продемонстрировано Ф. Гофмейстером.* Вообще говоря, бедный и очень подходящий эндосмос был сброшен с трона и изгнан из среды активных механизмов, работающих в человеческом теле, как бесполезный обладатель синекуры. Он потерял право голоса в деятельности желез и других секреторных органов, где его заменили те же самые эпителиальные клетки. Таинственные способности выбора или извлечения из кровяного русла одного рода веществ и отвергания других, трансформации первых при помощи разложения и синтеза, направления части таких продуктов в поток, который что-то выведет из тела, а что-то направит в лимфатические и кровяные сосуды, - вот в чем состоит работа этих клеток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
Заключительный аргумент лектора наиболее интересен для теософов. Этот физиолог современной школы материализма говорит:
Таким образом, более глубокое и более непосредственное знакомство с нашей внутренней природой открывает нам мир, совершенно непохожий на тот, который дают нам наши внешние органы чувств, и обнаруживает исключительно разнообразные способности, показывает объекты, не имеющие ничего общего с пространственной протяженностью, и явления, абсолютно несвязанные с тем, что подпадает под действие механических законов.
До сих пор противники витализма и "жизненного принципа", так же как и последователи механической теории жизни, основывали свои взгляды на предположении, что по мере того, как физиология будет двигаться вперед, ее ученые будут все более и более преуспевать в подчинении физиологических функций законам слепой материи. Они говорят, что все те проявления, которые обычно приписывали "мистической жизненной силе", могут быть сведены к действию физических и химических законов. Они заявляли, и все еще громогласно кричат о признании того факта, что это лишь вопрос времени, когда будет достигнут полный триумф в доказательстве того, что все жизненные процессы во всей своей совокупности не представляют собой ничего более загадочного, чем очень сложный феномен движения, управляемого исключительно силами неодушевленной природы.
Но вот перед нами профессор физиологии, который утверждает, что к их большому сожалению история физиологии доказывает прямо противоположное; он произносит такие зловещие слова:
Я считаю, что чем в большей степени становятся точными и разносторонними наши опыты и наблюдения, чем глубже мы проникаем вглубь фактов, чем больше мы пытаемся понять и объяснить явления жизни, тем больше мы приобретаем убеждение, что даже те явления, которые, как нам казалось, мы уже способны объяснить посредством физических и химических законов, в действительности являются непостижимыми. На самом деле, они куда более сложные; и, как мы полагаем сейчас, они недоступны никакому механическому объяснению.
Это удар по самодовольному пузырю, известному как материализм, который столь же пуст, сколь и раздут. Иуда в лагере апостолов отрицания - "анималистов"! Но базельский профессор - это не единственное исключение, как мы уже показали; несколько физиологов находятся на том же пути рассуждения, что и он; в действительности, некоторые из них доходят до того, что почти принимают свободную волю и сознание в простейших протоплазматических монадах!
В этом направлении происходит одно открытие за другим. Работы некоторых немецких физиологов особенно интересны в отношении проявлений сознания и положительного различения (можно сказать, что "почти что мыслей") у амеб. Амебы, или простейшие, как известно, - это микроскопический кусочек протоплазмы (как, например, Vampyrella Spirogyra), наиболее просто организованная клетка, капелька протоплазмы, бесформенная и почти бесструктурная. И все же она обнаруживает в своем поведении нечто, из-за чего зоологи, если они и не называют это разумом или способностью рассуждения, то они должны найти какое-то иное определение этому явлению. Посмотрите, что пишет об этом Сенковский.* Говоря об этой микроскопической клетке красноватого цвета, он описывает способ, при помощи которого она охотится, и обнаруживает среди ряда водных растений одно, называемое Spirogyra, отвергая всякую другую пищу. Исследуя ее путешествие под сильным микроскопом, он обнаружил, что если она движется под влиянием голода, то прежде всего вытягивает свою псевдоподию (ложноножку), с помощью которой она может перемещаться. Таким образом она начинает двигаться до тех пор, пока среди разнообразных растений не достигнет Spirogyra, после чего она располагается на одной из ее клеток, разрывает ткань и высасывает содержимое этой клетки, затем переходит к следующей, повторяя тот же процесс. Этот исследователь никогда не видел, чтобы она брала какую-либо другую пищу; она никогда не касалась какого-либо из многочисленных растений, которые Сенковский помещал на ее пути. Упоминая о другой амебе, Colpadella Pugnax, он говорит, что обнаружил у нее аналогичное предпочтение к Chlamydomonas, исключительно которыми она и питается; "проникая в тело хламидомонады, она высасывает ее хлорофилл и после этого удаляется", - пишет он, добавляя такие важные слова: "Способ действия этих монад во время поиска и принятия пищи столь удивителен, что почти склоняешься к тому, чтобы видеть в них сознательно действующие существа!"
Не в меньшей степени впечатляющими являются наблюдения Т. У. Энгельмана ("Beitraege zur Physiologie des Protoplasm") на Arcella - другом одноклеточном организме, немного более сложным, чем Vampyrella. Он показывает их в капле воды под микроскопом на кусочке стекла, лежащих, так сказать, на спине, то есть на выпуклой стороне, так что псевдоподии, выходящие из края раковинки, не находят в пространстве опоры, и амеба остается беспомощной. В этих условиях наблюдается следующий любопытный факт. Под самым краем одной из сторон протоплазмы немедленно начинают образовываться пузырьки газа, что, делая эту сторону легче, позволяет ей подняться, приводя в то же самое время противоположную сторону в контакт со стеклом, и таким образом ее ложноножки могут прикрепиться к поверхности и повернуть все тело так, что оно поднимется на всех своих псевдоподиях. После этого амеба всасывает в себя обратно эти пузырьки газа и начинает двигаться. Если такого же рода капли воды помещаются на нижнюю поверхность стекла, то вследствие закона тяжести амеба обнаружит себя вначале на нижнем конце капли воды. Не имея возможности найти здесь точку опоры, она вновь создает большие пузырьки газа и, став легче воды, поднимается на поверхность капли.
Говоря словами Энгельмана:
Если, достигнув поверхности стекла, они находят не больше возможностей для своих ложноножек, чем до того, можно увидеть, что пузырьки газа уменьшаются на одной стороне и увеличиваются в объеме и количестве на другой, или же на обоих, пока эти создания не почувствуют краем своей раковины поверхность стекла и не смогут перевернуться. Это происходит не раньше, чем исчезнут пузырьки газа и амеба начинает ползти. Если осторожно отделить их при помощи тонкой иголки от поверхности стекла и таким образом перенести еще раз на нижнюю поверхность капли воды, то они снова будут повторять тот же самый процесс, видоизменяя его детали в соответствии с собственными потребностями и изобретением новых способов достижения своей цели. Как бы вы не пытались поместить их в неудобную позицию, они найдут способы каждый раз так или иначе избегнуть этого; и это произойдет не раньше, чем исчезнут пузырьки воздуха. Невозможно не согласиться с тем, что такие факты сами по себе "указывают на наличие некоторого ПСИХИЧЕСКОГО процесса в протоплазме".*
Среди множества обвинений азиатских народов в суевериях, основанных на "полном невежестве", не существует более серьезного обвинения, чем то, которое осуждает их за персонификацию и даже обожествление основных органов человеческого тела. Действительно, не слышали ли мы об этих "невежественных дураках" - индусах, говорящих об оспе, как о божестве, и персонифицирующих таким образом микробов оспы? Не читали ли мы о тантриках - секте мистиков, дающих собственные имена нервам, клеткам и артериям, отождествляющих различные части тела с божествами, наделяющих физиологические процессы разумом, и так далее? Позвонки, волокна, ганглии, спинной мозг, и так далее, в позвоночнике; сердце с его четырьмя камерами, желудочком и предсердиями, сосудами и так далее; желудок, печень, легкие и селезенка, - все имеет свое собственное божественное имя и считается действующим сознательно, по воле йога, чьи голова и сердце являются местом обитания Брахмы, а различные части тела - площадками для игр того или иного божества!
Вот это поистине невежество. Особенно когда мы думаем, что вышеназванные органы и все тело человека состоят из клеток, и эти клетки сегодня признаются индивидуальными организмами и - quien sabe - может быть настанет день, когда их будут считать независимой расой мыслителей, населяющих земной шар, называемый человеком! И на самом деле, похоже, что так оно и есть. Ибо не считали ли до сих пор, что все явления ассимиляции и всасывания пищи желудочным каналом можно объяснить законами диффузии и эндосмоса? А теперь, увы, физиологи должны признать, что деятельность желудочного канала во время акта абсорбции не идентична с деятельностью неживой мембраны в диализаторе. Ныне убедительно продемонстрировано, что
эта стенка покрыта эпителиальными клетками, каждая из которых является организмом per se, живым существом с очень сложными функциями. Мы знаем, далее, что такая клетка ассимилирует пищу путем активного сокращения своего протоплазматического тела - способом, столь же загадочным, как и тот, который мы наблюдаем у свободнодвижущейся амебы и других одноклеточных. На желудочном эпителии холоднокровных животных мы можем видеть, как эти клетки выпускают отростки (псевдоподии) из своих протоплазматических тел, способных к сокращению; эти псевдоподии, или ложноножки, вылавливают из пищи капли жира, втягивают их в протоплазму и передают дальше по лимфатическим протокам... Лимфатические клетки, исходящие из скоплений жировой ткани, протискивающиеся через эпителиальные клетки до поверхности кишки, абсорбируют там капли жира и, нагруженные своей добычей, двигаются по направлению к "дому" по лимфатическим каналам. До тех пор, пока такая активная работа этих клеток оставалась неизвестной нам, тот факт, что капли жира проникают через стенки кишки в лимфатические каналы, тогда как мельчайшие пигментированные частички, введенные в кишечный тракт, не делают этого, оставался необъясненным. Но сегодня мы знаем, что способность выбирать свою собственную пищу, ассимилируя полезное, и отвергая бесполезное и вредное, является общим для всех одноклеточных организмов.*
И профессор спрашивает: если такая дискриминация в выборе пищи имеется даже у простейшей и наиболее элементарной клетки, представляющей собой бесформенную и бесструктурную каплю протоплазмы, - то почему надо отказывать в этом эпителиальным клеткам нашего кишечного канала? Действительно, если Vampyrella распознает свою любимую спирогиру среди множества других растений, как это показано выше, - то почему же эпителиальная клетка не должна ощущать и выбирать свою любимую каплю жира среди гранул пигмента? Но нам будут говорить, что "ощущение и выбор" подобают лишь разумным существам, или по крайней мере обладающим инстинктом животным с более развитой структурой, нежели у протоплазматических клеток внутри или вне человеческого организма. Согласны; но поскольку мы ссылаемся на лекцию уважаемого физиолога и на труды других почтенных натуралистов, мы можем лишь сказать, что эти ученые джентльмены должны знать то, о чем они говорят, - хотя они, вероятно, не осведомлены о том, что их научная проза всего лишь на градус отстоит от невежественной, полной предрассудков, но весьма поэтической "болтовни" индийских йогов и тантриков.
Как бы там ни было, наш профессор физиологии ссорится с материалистическими представлениями о диффузии и эндосмосе. Вооруженный фактами, свидетельствующими об очевидной способности к различению и о наличии некоторого разума у отдельных клеток, он на многочисленных примерах демонстрирует ошибочность попыток объяснения определенных физиологических процессов при помощи механических теорий, - таких, как прохождение сахара из печени (где он превращается в глюкозу) в кровяное русло. Физиологи встречаются с большими трудностями при объяснении этого процесса и считают невозможным подвести его под действие эндосмотического закона. По всей вероятности, лимфатические клетки принимают столь же активное участие в процессе абсорбции питательных веществ, растворенных в воде, как и пептиды, что хорошо продемонстрировано Ф. Гофмейстером.* Вообще говоря, бедный и очень подходящий эндосмос был сброшен с трона и изгнан из среды активных механизмов, работающих в человеческом теле, как бесполезный обладатель синекуры. Он потерял право голоса в деятельности желез и других секреторных органов, где его заменили те же самые эпителиальные клетки. Таинственные способности выбора или извлечения из кровяного русла одного рода веществ и отвергания других, трансформации первых при помощи разложения и синтеза, направления части таких продуктов в поток, который что-то выведет из тела, а что-то направит в лимфатические и кровяные сосуды, - вот в чем состоит работа этих клеток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66