Своего судна у вас нет, хотя…
— Хотя я и веду себя, как у себя дома? — осведомился Граймс. — В некотором смысле, так оно и есть, как и…
— «Поиск» не твой. И Мэгги тоже.
— Замолчи! — рявкнула вышеупомянутая леди. — Не вмешивай личные отношения в серьезное дело!
— Об этом надо было думать вчера ночью, — отрезал муж.
Фландри рассмеялся.
— А что стряслось ночью на этой посудине? — полюбопытствовала Эйрин, оценивающе разглядывая сэра Доминика.
— Увы, вас здесь не было, — галантно отозвался он, и Соня бросила на него негодующий взгляд.
— Просто небольшие домашние проблемы, — беззаботно отозвался Граймс I.
— У некоторых странное представление о масштабе проблем, — прорычал Граймс II.
— Не забывай, я тоже потерпевший. Фландри снова рассмеялся.
— Послушайте, мы ведем себя как дети, — взмолился Граймс. — Так мы ни к чему не придем. Коммандер Мэйхью, вы обрисовали нам ситуацию. Очевидно, надо что-то предпринять до того, как Блюменфельд даст «добро» Дрютхену или начнет разыгрывать собственную партию. Я тут прикидывал, что мы можем сделать… и подумал о Клариссе. У тебя в каморке, на моем «Поиске», есть канцелярские принадлежности?
— Конечно.
— А чем можно писать, тем можно и рисовать…
— Да. Но боги и демоны вряд ли спасут ситуацию.
— А кто говорит о богах и демонах?
Фландри, Эйрин и Траффорд, а также Граймс II и Мэгги Лэзенби с любопытством уставились на него.
— Думаю, мне стоит кое-что пояснить. Кларисса — не просто телепатка. Она правнучка пещерного художника, который провалился в наше время. Лет полтораста назад его обнаружили на Кинсолвинге. Он специализировался на том, что рисовал различных зверушек… а потом эти зверушки попадались в ловушки охотников. Кларисса унаследовала его талант…
— Невозможно, — категорически заявил Граймс II.
— Я бы не сказал, коммодор. Я сам видел, как это происходит, и Кен Мэйхью тоже. И Соня.
— Это правда, — спокойно подтвердила она.
— То есть Кларисса может сыграть роль троянского коня… — пробормотал Фландри.
— Вы уловили мысль. Конечно, есть одна неувязочка. Всякий раз, показывая этот… гхм… фокус, она принимала какой-нибудь галлюциноген.
— И остальные присутствующие — тоже, — презрительно ухмыльнулся Смит.
— Нет. По крайней мере, за подавляющее большинство я отвечаю. Так что основная проблема — привести ее в соответствующее состояние.
— Это не проблема, — вмешался Мэйхью. Казалось, с его плеч упала огромная тяжесть: наконец-то он мог что-то сделать, чтоб спасти Клариссу. — Когда и муж, и жена — телепаты, их связывает нечто большее, чем любую пару нетелепатов. Они лучше чувствуют друг друга, больше… сопереживают. Если я что-нибудь приму, Кларисса почувствует то же самое. У меня будет «приход» — и у нее тоже.
— Вот и славно, — с удовлетворением сказал Граймс. — Тогда свяжись с местным эскулапом и объясни ему, что именно тебе надо для входа в нужное состояние. Потом достучись до Клариссы и изложи ей нашу идею. Она должна просто нарисовать нас, одного за другим, и мы окажемся рядом с ней… — коммодор быстро оглядел рубку. — Нет, Кен, ты еще будешь в дурмане. Как насчет вас, мистер Метцентер? А вы, Фландри? И мы с Соней…
— Посчитай и меня, — хрипло произнесла Эйрин. — Я в такие штучки не верю… но вдруг сработает? Я хочу поучаствовать.
— И меня, — безо всякого энтузиазма добавил Траффорд. — А за кораблем может присмотреть и Таллентайр.
Смит инициативы не проявил.
Мэгги Лэзенби собиралась было предложить свою кандидатуру, но под долгим мрачным взглядом мужа закрыла рот.
— Я не сильно расстроюсь, — произнес Граймс II, — если кое-кто из вас исчезнет отсюда и окажется у себя на борту.
Глава 21
«Быть такого не может: магия — или как это еще назвать? — в рубке межзвездного корабля», — подумал Граймс. Но на Границе законы природы хотя и не отменяются, но и не навязываются к строгому соблюдению. А дело происходило за Границей.
Коммодор покосился на Мэйхью, который недоверчиво рассматривал стаканчик с бесцветной жидкостью. Это, как небрежно заверил судовой врач, вызовет самые яркие и живые галлюцинации как минимум в семи измерениях… Под пристальными взглядами Граймса и прочих присутствующих псионик усмехнулся:
— Теперь я знаю, что чувствовал Сократ.
— Давай, Кен, — поторопил Граймс.
— Мне пить эту гадость, а не тебе. Ну, ладно. Ваше здоровье, господа.
Острый кадык псионика дернулся. Мэйхью облизал губы и провозгласил:
— А неплохо… не слишком плохо… — его лицо расплылось в неопределенной гримасе, глаза расфокусировались. Он покачнулся, почти бессознательно нащупал кресло и плюхнулся в него.
— Кларисса готова? — шепнул Граймс Метцентеру. — Вы с Триаланн следите за ней?
— Конечно, коммодор.
И тут Мэйхью удивительно ясно произнес:
— Черные ягнята Дамбаллы. Но этого не может быть. Нет.
«К черту твоих паршивых ягнят», — раздраженно подумал Граймс.
— Кларисса, — голос Мэйхью звучал совсем тихо, почти неслышно. — Ты не должна была убивать Лесси.
— К черту Лесси, — пробормотал Граймс.
— Лучший друг человека — его… его?.. Но ягнята черные, а овчарки нет. Да.
Метцентер взглянул на Граймса и ободряюще прошептал:
— Это ненадолго, коммодор. Она уже начала рисовать. И на рисунках будут не черные ягнята, а, скорей, паршивые овцы.
— Что верно, то верно, — хмыкнул Граймс II.
Граймс I позволил себе улыбнуться. Пусть Метцентер развлекается каламбурами, а Граймс II — игрой в свободные ассоциации.
Это все неважно. Главное — он скоро снова будет на своем корабле. Он осмотрел автоматический пистолет Минетти, одолженный напоследок двойником (к счастью, последний разделял вкусы коммодора по части оружия — как и всего остального). Граймс не сомневался, что окажется на борту «Поиска» первым. В конце концов, он познакомился с Клариссой даже раньше, чем Мэйхью. Он в последний раз оглядел группу, застывшую в готовности номер один. Все были вооружены: Соня, Траффорд и Метцентер — ручными лазерами, Эйрин — двумя уродливыми пистолетами пятидесятого калибра. Фландри сжимал непонятную штуковину, напоминающую творение иллюстратора подростковой фантастики.
Граймс припомнил те два раза, когда видел Клариссу за работой. Он живо представил голую, выметенную ветрами гору на Кинсолвинге, черное небо с туманной линзой Галактики над горизонтом.
Безо всякого усилия вспомнился яркий свет, заливающий мольберт с холстом, ящичек с красками. И женщина, обнаженная, если не считать небольшого клочка шкуры, делающая быстрые уверенные мазки кистью.
Внезапное сомнение охватило его.
Тогда удалось создать идеальные условия. А сейчас, на борту «Дальнего поиска», захваченного врагами?
Мэйхью в своем кресле, похоже, полностью отключился: глаза закрыты, челюсть отвисла, по подбородку стекает струйка слюны. Может быть, телепат принял слишком большую дозу того, что намешал ему доктор? А вдруг Кларисса тоже без сознания?
Метцентер снова ободряюще улыбнулся коммодору и шепнул:
— В любой момент…
Фландри услышал и недоверчиво хмыкнул.
Граймс повернулся, чтобы окоротить нахала…
Но Фландри исчез.
Глава 22
Фландри исчез.
Граймс удивился. Почему не было хлопка? Воздух должен был ринуться во внезапно возникший вакуум. Может быть, точно такой же объем воздуха телепортировался из импровизированной камеры Клариссы, чтобы заполнить пространство, которое прежде занимал имперский капитан? Впрочем, какая разница? Магия — это искусство, а не наука.
Итак, первый — Фландри. Кто следующий?
Граймс был немало уязвлен: он знаком с Клариссой тысячу лет, Соня почти столько же. А она вызвала первым этого чужака, которого видела-то только один раз! Видимо, сэр Доминик произвел на нее сильное впечатление.
Граймс повернулся к остальным.
— Ну что ж, похоже, сработало. Но почему он?
— А почему нет? — сладким голоском спросила Соня. — Он человек надежный и изобретательный.
— И я рад, что он, наконец, слез с моей шеи, — добавил Граймс II. Он не высказал вслух надежду, что другие вскоре последуют его примеру, но все поняли.
Мэйхью в кресле вздрогнул, словно ему приснился кошмар.
— С ней все в порядке? — спросил Граймс у Метцентера.
— Да, коммодор… — телепат как будто хотел что-то добавить, но сдержался.
— Вы можете сказать ей, чтобы она и остальных перетащила?
— Я… я попытаюсь. Но, понимаете, это для нее… очень большое напряжение.
— Черт возьми, это срочно.
— Я знаю, коммодор. Но не стоит ее торопить.
— Дрютхен, фон Дондерберг… Они знают, что Фландри на борту?
— Нет. Пока фон Дондерберг командует там, все, включая и кормежку пленников, происходит по расписанию. Маловероятно, что Клариссу и сэра Доминика побеспокоят.
«Побеспокоят?» — подумал Граймс. Несколько странное выражение…
— Потерпите, коммодор, — сказал Метцентер.
Граймс никогда не узнал, сработало ли его собственное воображение или Метцентер специально передал ему эту картину. Так или иначе, он узнал, что происходило — вернее, произошло. Он увидел Клариссу, обнаженную — ибо этого требовали правила магии ее предка-дикаря, — уверенно и быстро работающую над наброском на сигнальной панели. Под ее пером возникает изображение человеческой фигуры… фигуры сэра Доминика. Какие тайные желания извлек из ее подсознания наркотик, принятый Мэйхью?
И вдруг… Фландри оказался рядом.
Беспринципный, нахальный Фландри вдруг очутился лицом к лицу с прекрасной обнаженной женщиной, жаждущей и открытой.
Скорее всего, Метцентер не передавал коммодору свои ощущения, но, несомненно, считал его чувства. И тут в голове Граймса прозвучал голос:
— Мэйхью не узнает. Мы об этом позаботимся.
— Но… как она могла? — еле слышно спросил потрясенный Граймс.
В ответ раздалось что-то вроде тихого смешка.
— А как могли вы? А Соня? А Мэгги? Некоторые — в том числе и вы, коммодор — считаете, что путешествие в другую Вселенную — это все равно что поездка в отпуск. Вселенский отпуск, так сказать… Уж извините, вырвалось. А Кларисса была в таком же напряжении, как любой из нас, и даже большем. Так что для нее вполне естественно отблагодарить избавителя таким слегка архаичным способом. Вы ревнуете, коммодор?
— Честно говоря, да, — ухмыльнувшись, признался Граймс.
— Какого черта ты смеешься? — жестко вопросила Соня.
— Ну, э-э-э… Я представил себе, куда могло занести сэра Доминика. Ты же знаешь, талант Клариссы несколько… своеобразен.
— У тебя несколько своеобразное чувство юмора, — отозвалась она, но, похоже, слегка заволновалась.
Больше картин в мозгу Граймса не возникало, и он был весьма признателен Метцентеру за эту любезность. Но он все еще не знал, когда Кларисса соберется возобновить свои магические экзерсисы.
Он выбил трубку в одну из внушительных пепельниц, расставленных по всей рубке. Набил, разжег…
— Пожалуйста, Джон, только не здесь, — сказала Кларисса. — И так дышать нечем.
Она была обнажена, как ему и представлялось. Она стояла перед сигнальной панелью и вносила последние штрихи в портрет Граймса. Фландри сидел на койке. Он был полностью одет, только…
— Вытрите с лица помаду, сэр Доминик, — холодно посоветовал Граймс.
Глава 23
Кларисса не обратила внимания на эту реплику. Она оторвала лист с изображением Граймса, отложила его в сторону и начала новый набросок. Коммодор смотрел на ее работу поверх гладкого обнаженного плеча. Сходство было несомненным.
— Сейчас, — напряженно прошептала Кларисса.
И экс-императрица Эйрин, материализовавшись посреди рубки, чуть не сбила коммодора с ног.
— Упс! — весело и бодро воскликнула она. — С ума сойти, я уже здесь. Может, накинешь что-нибудь, милочка? А то все эти мужики…
— Мне так лучше работается, — безучастно возразила Кларисса.
— Ш-ш-ш! Эта конура прослушивается, — осторожно предупредил Граймс.
— Прослушивалась, — Фландри даже не удосужился понизить голос. — Весьма дилетантскими методами, хочу отметить.
— Значит, вы приняли меры предосторожности заранее… — начал Граймс.
— Заранее? — переспросил Фландри, чему-то улыбаясь. — Я всегда принимаю меры предосторожности, коммодор.
Кларисса живописно покраснела от корней волос до пят, но продолжала рисовать.
Следующей появилась Соня — и неодобрительно огляделась. Она была явно не прочь узнать подробности последних событий. Затем настала очередь Траффорда и, наконец, Метцентера. В маленькой каюте стало совсем не развернуться. Граймсу весьма не понравилось, что его жена примостилась на койке рядом с Фландри. Соня, в свою очередь, отнюдь не пришла в восторг, наблюдая Граймса, втиснутого между пышными формами Эйрин и обнаженной Клариссой. Кто-то сшиб контейнер с псионическим усилителем. Он не разбился, но крышка слетела, и по каюте распространился запах склепа.
Соня с отвращением потянула носом.
— Ну, и что теперь делать? — осведомилась она. — Я бы предложила Клариссе одеться, но боюсь, в такой обстановке это невозможно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
— Хотя я и веду себя, как у себя дома? — осведомился Граймс. — В некотором смысле, так оно и есть, как и…
— «Поиск» не твой. И Мэгги тоже.
— Замолчи! — рявкнула вышеупомянутая леди. — Не вмешивай личные отношения в серьезное дело!
— Об этом надо было думать вчера ночью, — отрезал муж.
Фландри рассмеялся.
— А что стряслось ночью на этой посудине? — полюбопытствовала Эйрин, оценивающе разглядывая сэра Доминика.
— Увы, вас здесь не было, — галантно отозвался он, и Соня бросила на него негодующий взгляд.
— Просто небольшие домашние проблемы, — беззаботно отозвался Граймс I.
— У некоторых странное представление о масштабе проблем, — прорычал Граймс II.
— Не забывай, я тоже потерпевший. Фландри снова рассмеялся.
— Послушайте, мы ведем себя как дети, — взмолился Граймс. — Так мы ни к чему не придем. Коммандер Мэйхью, вы обрисовали нам ситуацию. Очевидно, надо что-то предпринять до того, как Блюменфельд даст «добро» Дрютхену или начнет разыгрывать собственную партию. Я тут прикидывал, что мы можем сделать… и подумал о Клариссе. У тебя в каморке, на моем «Поиске», есть канцелярские принадлежности?
— Конечно.
— А чем можно писать, тем можно и рисовать…
— Да. Но боги и демоны вряд ли спасут ситуацию.
— А кто говорит о богах и демонах?
Фландри, Эйрин и Траффорд, а также Граймс II и Мэгги Лэзенби с любопытством уставились на него.
— Думаю, мне стоит кое-что пояснить. Кларисса — не просто телепатка. Она правнучка пещерного художника, который провалился в наше время. Лет полтораста назад его обнаружили на Кинсолвинге. Он специализировался на том, что рисовал различных зверушек… а потом эти зверушки попадались в ловушки охотников. Кларисса унаследовала его талант…
— Невозможно, — категорически заявил Граймс II.
— Я бы не сказал, коммодор. Я сам видел, как это происходит, и Кен Мэйхью тоже. И Соня.
— Это правда, — спокойно подтвердила она.
— То есть Кларисса может сыграть роль троянского коня… — пробормотал Фландри.
— Вы уловили мысль. Конечно, есть одна неувязочка. Всякий раз, показывая этот… гхм… фокус, она принимала какой-нибудь галлюциноген.
— И остальные присутствующие — тоже, — презрительно ухмыльнулся Смит.
— Нет. По крайней мере, за подавляющее большинство я отвечаю. Так что основная проблема — привести ее в соответствующее состояние.
— Это не проблема, — вмешался Мэйхью. Казалось, с его плеч упала огромная тяжесть: наконец-то он мог что-то сделать, чтоб спасти Клариссу. — Когда и муж, и жена — телепаты, их связывает нечто большее, чем любую пару нетелепатов. Они лучше чувствуют друг друга, больше… сопереживают. Если я что-нибудь приму, Кларисса почувствует то же самое. У меня будет «приход» — и у нее тоже.
— Вот и славно, — с удовлетворением сказал Граймс. — Тогда свяжись с местным эскулапом и объясни ему, что именно тебе надо для входа в нужное состояние. Потом достучись до Клариссы и изложи ей нашу идею. Она должна просто нарисовать нас, одного за другим, и мы окажемся рядом с ней… — коммодор быстро оглядел рубку. — Нет, Кен, ты еще будешь в дурмане. Как насчет вас, мистер Метцентер? А вы, Фландри? И мы с Соней…
— Посчитай и меня, — хрипло произнесла Эйрин. — Я в такие штучки не верю… но вдруг сработает? Я хочу поучаствовать.
— И меня, — безо всякого энтузиазма добавил Траффорд. — А за кораблем может присмотреть и Таллентайр.
Смит инициативы не проявил.
Мэгги Лэзенби собиралась было предложить свою кандидатуру, но под долгим мрачным взглядом мужа закрыла рот.
— Я не сильно расстроюсь, — произнес Граймс II, — если кое-кто из вас исчезнет отсюда и окажется у себя на борту.
Глава 21
«Быть такого не может: магия — или как это еще назвать? — в рубке межзвездного корабля», — подумал Граймс. Но на Границе законы природы хотя и не отменяются, но и не навязываются к строгому соблюдению. А дело происходило за Границей.
Коммодор покосился на Мэйхью, который недоверчиво рассматривал стаканчик с бесцветной жидкостью. Это, как небрежно заверил судовой врач, вызовет самые яркие и живые галлюцинации как минимум в семи измерениях… Под пристальными взглядами Граймса и прочих присутствующих псионик усмехнулся:
— Теперь я знаю, что чувствовал Сократ.
— Давай, Кен, — поторопил Граймс.
— Мне пить эту гадость, а не тебе. Ну, ладно. Ваше здоровье, господа.
Острый кадык псионика дернулся. Мэйхью облизал губы и провозгласил:
— А неплохо… не слишком плохо… — его лицо расплылось в неопределенной гримасе, глаза расфокусировались. Он покачнулся, почти бессознательно нащупал кресло и плюхнулся в него.
— Кларисса готова? — шепнул Граймс Метцентеру. — Вы с Триаланн следите за ней?
— Конечно, коммодор.
И тут Мэйхью удивительно ясно произнес:
— Черные ягнята Дамбаллы. Но этого не может быть. Нет.
«К черту твоих паршивых ягнят», — раздраженно подумал Граймс.
— Кларисса, — голос Мэйхью звучал совсем тихо, почти неслышно. — Ты не должна была убивать Лесси.
— К черту Лесси, — пробормотал Граймс.
— Лучший друг человека — его… его?.. Но ягнята черные, а овчарки нет. Да.
Метцентер взглянул на Граймса и ободряюще прошептал:
— Это ненадолго, коммодор. Она уже начала рисовать. И на рисунках будут не черные ягнята, а, скорей, паршивые овцы.
— Что верно, то верно, — хмыкнул Граймс II.
Граймс I позволил себе улыбнуться. Пусть Метцентер развлекается каламбурами, а Граймс II — игрой в свободные ассоциации.
Это все неважно. Главное — он скоро снова будет на своем корабле. Он осмотрел автоматический пистолет Минетти, одолженный напоследок двойником (к счастью, последний разделял вкусы коммодора по части оружия — как и всего остального). Граймс не сомневался, что окажется на борту «Поиска» первым. В конце концов, он познакомился с Клариссой даже раньше, чем Мэйхью. Он в последний раз оглядел группу, застывшую в готовности номер один. Все были вооружены: Соня, Траффорд и Метцентер — ручными лазерами, Эйрин — двумя уродливыми пистолетами пятидесятого калибра. Фландри сжимал непонятную штуковину, напоминающую творение иллюстратора подростковой фантастики.
Граймс припомнил те два раза, когда видел Клариссу за работой. Он живо представил голую, выметенную ветрами гору на Кинсолвинге, черное небо с туманной линзой Галактики над горизонтом.
Безо всякого усилия вспомнился яркий свет, заливающий мольберт с холстом, ящичек с красками. И женщина, обнаженная, если не считать небольшого клочка шкуры, делающая быстрые уверенные мазки кистью.
Внезапное сомнение охватило его.
Тогда удалось создать идеальные условия. А сейчас, на борту «Дальнего поиска», захваченного врагами?
Мэйхью в своем кресле, похоже, полностью отключился: глаза закрыты, челюсть отвисла, по подбородку стекает струйка слюны. Может быть, телепат принял слишком большую дозу того, что намешал ему доктор? А вдруг Кларисса тоже без сознания?
Метцентер снова ободряюще улыбнулся коммодору и шепнул:
— В любой момент…
Фландри услышал и недоверчиво хмыкнул.
Граймс повернулся, чтобы окоротить нахала…
Но Фландри исчез.
Глава 22
Фландри исчез.
Граймс удивился. Почему не было хлопка? Воздух должен был ринуться во внезапно возникший вакуум. Может быть, точно такой же объем воздуха телепортировался из импровизированной камеры Клариссы, чтобы заполнить пространство, которое прежде занимал имперский капитан? Впрочем, какая разница? Магия — это искусство, а не наука.
Итак, первый — Фландри. Кто следующий?
Граймс был немало уязвлен: он знаком с Клариссой тысячу лет, Соня почти столько же. А она вызвала первым этого чужака, которого видела-то только один раз! Видимо, сэр Доминик произвел на нее сильное впечатление.
Граймс повернулся к остальным.
— Ну что ж, похоже, сработало. Но почему он?
— А почему нет? — сладким голоском спросила Соня. — Он человек надежный и изобретательный.
— И я рад, что он, наконец, слез с моей шеи, — добавил Граймс II. Он не высказал вслух надежду, что другие вскоре последуют его примеру, но все поняли.
Мэйхью в кресле вздрогнул, словно ему приснился кошмар.
— С ней все в порядке? — спросил Граймс у Метцентера.
— Да, коммодор… — телепат как будто хотел что-то добавить, но сдержался.
— Вы можете сказать ей, чтобы она и остальных перетащила?
— Я… я попытаюсь. Но, понимаете, это для нее… очень большое напряжение.
— Черт возьми, это срочно.
— Я знаю, коммодор. Но не стоит ее торопить.
— Дрютхен, фон Дондерберг… Они знают, что Фландри на борту?
— Нет. Пока фон Дондерберг командует там, все, включая и кормежку пленников, происходит по расписанию. Маловероятно, что Клариссу и сэра Доминика побеспокоят.
«Побеспокоят?» — подумал Граймс. Несколько странное выражение…
— Потерпите, коммодор, — сказал Метцентер.
Граймс никогда не узнал, сработало ли его собственное воображение или Метцентер специально передал ему эту картину. Так или иначе, он узнал, что происходило — вернее, произошло. Он увидел Клариссу, обнаженную — ибо этого требовали правила магии ее предка-дикаря, — уверенно и быстро работающую над наброском на сигнальной панели. Под ее пером возникает изображение человеческой фигуры… фигуры сэра Доминика. Какие тайные желания извлек из ее подсознания наркотик, принятый Мэйхью?
И вдруг… Фландри оказался рядом.
Беспринципный, нахальный Фландри вдруг очутился лицом к лицу с прекрасной обнаженной женщиной, жаждущей и открытой.
Скорее всего, Метцентер не передавал коммодору свои ощущения, но, несомненно, считал его чувства. И тут в голове Граймса прозвучал голос:
— Мэйхью не узнает. Мы об этом позаботимся.
— Но… как она могла? — еле слышно спросил потрясенный Граймс.
В ответ раздалось что-то вроде тихого смешка.
— А как могли вы? А Соня? А Мэгги? Некоторые — в том числе и вы, коммодор — считаете, что путешествие в другую Вселенную — это все равно что поездка в отпуск. Вселенский отпуск, так сказать… Уж извините, вырвалось. А Кларисса была в таком же напряжении, как любой из нас, и даже большем. Так что для нее вполне естественно отблагодарить избавителя таким слегка архаичным способом. Вы ревнуете, коммодор?
— Честно говоря, да, — ухмыльнувшись, признался Граймс.
— Какого черта ты смеешься? — жестко вопросила Соня.
— Ну, э-э-э… Я представил себе, куда могло занести сэра Доминика. Ты же знаешь, талант Клариссы несколько… своеобразен.
— У тебя несколько своеобразное чувство юмора, — отозвалась она, но, похоже, слегка заволновалась.
Больше картин в мозгу Граймса не возникало, и он был весьма признателен Метцентеру за эту любезность. Но он все еще не знал, когда Кларисса соберется возобновить свои магические экзерсисы.
Он выбил трубку в одну из внушительных пепельниц, расставленных по всей рубке. Набил, разжег…
— Пожалуйста, Джон, только не здесь, — сказала Кларисса. — И так дышать нечем.
Она была обнажена, как ему и представлялось. Она стояла перед сигнальной панелью и вносила последние штрихи в портрет Граймса. Фландри сидел на койке. Он был полностью одет, только…
— Вытрите с лица помаду, сэр Доминик, — холодно посоветовал Граймс.
Глава 23
Кларисса не обратила внимания на эту реплику. Она оторвала лист с изображением Граймса, отложила его в сторону и начала новый набросок. Коммодор смотрел на ее работу поверх гладкого обнаженного плеча. Сходство было несомненным.
— Сейчас, — напряженно прошептала Кларисса.
И экс-императрица Эйрин, материализовавшись посреди рубки, чуть не сбила коммодора с ног.
— Упс! — весело и бодро воскликнула она. — С ума сойти, я уже здесь. Может, накинешь что-нибудь, милочка? А то все эти мужики…
— Мне так лучше работается, — безучастно возразила Кларисса.
— Ш-ш-ш! Эта конура прослушивается, — осторожно предупредил Граймс.
— Прослушивалась, — Фландри даже не удосужился понизить голос. — Весьма дилетантскими методами, хочу отметить.
— Значит, вы приняли меры предосторожности заранее… — начал Граймс.
— Заранее? — переспросил Фландри, чему-то улыбаясь. — Я всегда принимаю меры предосторожности, коммодор.
Кларисса живописно покраснела от корней волос до пят, но продолжала рисовать.
Следующей появилась Соня — и неодобрительно огляделась. Она была явно не прочь узнать подробности последних событий. Затем настала очередь Траффорда и, наконец, Метцентера. В маленькой каюте стало совсем не развернуться. Граймсу весьма не понравилось, что его жена примостилась на койке рядом с Фландри. Соня, в свою очередь, отнюдь не пришла в восторг, наблюдая Граймса, втиснутого между пышными формами Эйрин и обнаженной Клариссой. Кто-то сшиб контейнер с псионическим усилителем. Он не разбился, но крышка слетела, и по каюте распространился запах склепа.
Соня с отвращением потянула носом.
— Ну, и что теперь делать? — осведомилась она. — Я бы предложила Клариссе одеться, но боюсь, в такой обстановке это невозможно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18