Однако в любых взаимоотношениях есть место насилию. Так муж иногда
бьет жену, а та унижает его своим неуважением. Человек может
доминировать над своим партнером по Уиту. Возможно, чаще всего
встречается вариант, в котором человек выбирает животное, когда оно
еще слишком мало, чтобы понимать значимость решения, принимаемого на
всю жизнь. Гораздо реже возникают ситуации, когда животные
сопротивляются или диктуют свою волю людям. Среди представителей
Древней Крови известна баллада о Скитальце Грейсоне, который оказался
настолько глуп, что связал свою жизнь с диким гусаком и до конца своих
дней жил по законам птиц.
Баджерлок. «Сказания Древней Крови»
Утро третьего дня, проведенного мной с Шутом, наступило слишком
рано и показалось мне неприятно ярким и солнечным. Мой друг проснулся
раньше меня, и мне не удалось заметить в нем никаких последствий
выпитого накануне бренди. Было ясно, что день будет жарким, поэтому
Шут развел совсем небольшой огонь, чтобы приготовить на завтрак кашу.
Я выпустил кур, отвел пони и лошадь Шута на склон холма, выходящий на
море. Пони я отпустил, а Малту привязал - на всякий случай. Она
наградила меня укоризненным взглядом, но вскоре принялась щипать траву
с таким видом, будто ни о чем другом и не мечтала. Я постоял немного,
разглядывая спокойное море, которое в лучах утреннего солнца походило
на гладкую металлическую пластину. Налетел легкий бриз и взъерошил мои
волосы, и мне показалось, что кто-то произнес слова, а я их повторил:
«Пришло время менять».
Время перемен, - эхом повторил волк вслед за мной.
Не совсем то, что сказал я, но у меня возникло ощущение, что так
будет вернее. Я потянулся, расправил плечи и предоставил ветру унести
мою головную боль. Потом я посмотрел на свои руки - покрытые мозолями,
грубые руки крестьянина, в темных несмываемых пятнах от земли,
обветренные непогодой. Почесав заросшее щетиной лицо, я вдруг
сообразил, что не брился уже несколько дней. Моя одежда, чистая и
удобная, кое-где залатанная, могла многое рассказать о том, как я
провожу свои дни. Все, что казалось мне удобным и установившимся всего
несколько мгновений назад, стало представляться нарядом, специально
предназначенным для того, чтобы защищать меня в годы покоя. Мне вдруг
отчаянно захотелось вырваться из этой жизни и снова стать не тем
Фитцем, которым я был, а каким мог быть, если бы не умер для всего
света. Неожиданно меня пробрала дрожь, и я вспомнил одно утро из
своего детства, когда я стоял и наблюдал за тем, как гусеница
превращается в бабочку, чтобы познать мир. Неужели покой и
прозрачность моей жизни, окружавшие и защищавшие меня, вдруг начали
меня душить, пробуждая мечты о свободе?
Я сделал глубокий вдох, задержал дыхание и выдохнул, надеясь, что
тревоги рассеются, и часть их действительно отступила, но не все.
Время перемен, как сказал волк.
- Ну, и во что же мы превратимся?
Ты? Понятия не имею. Я знаю только, что ты меняешься, и иногда
меня это пугает. Что касается меня, все гораздо проще. Я старею.
- Я тоже, - посмотрев на волка, сказал я.
Нет. Ты, в отличие от меня, не стареешь, ты взрослеешь. И мы оба
это понимаем.
Я знал, что он прав.
- И что с того? - с вызовом спросил я, пытаясь скрыть смущение.
Мы подходим ко времени, когда придется принимать решение. Мы не
должны дожидаться момента, когда обстоятельства нас вынудят делать то,
что мы делать не хотим. Я считаю, ты должен рассказать Шуту о том, как
мы жили среди людей Древней Крови. Не потому, что он сможет или станет
за нас решать, просто мы оба думаем лучше, когда делим с ним наши
мысли.
Очень сложное рассуждение для волка, такие доводы мог бы привести
человек или часть меня, которая бегает по лесу на четырех лапах. Я
опустился рядом с волком на одно колено и обнял его за шею обеими
руками. Я и сам не знал, чего испугался, но я прижал его к себе,
словно мог вобрать в свое существо и оставить там навсегда. Он
несколько секунд терпел, потом опустил голову, высвободился из моих
рук и отбежал на пару шагов. Ночной Волк встряхнулся, словно хотел
привести в порядок примятую мной шерсть, и уставился на море, как
будто изучал новую территорию, где собирался охотиться. Я вздохнул.
- Хорошо, я ему расскажу. Сегодня, - пообещал я.
Волк оглянулся на меня через плечо, потом опустил к земле нос и
выставил вперед уши. В его глазах загорелись озорные искорки.
Я знаю, что расскажешь, мой брат. Не бойся.
Затем он грациозно сорвался с места, словно снова стал щенком, и,
мелькнув серым хвостом, исчез среди кустов, которыми порос склон
холма. Мне не удалось его разглядеть, так хитро он от меня спрятался,
но мои мысли, как и всегда, последовали за ним. Я сказал себе, что мое
сердце всегда сможет его отыскать, всегда найдет место, где мы будем
вместе. Я послал ему эту мысль, но он мне не ответил.
Тогда я вернулся к дому, собрал яйца в курятнике и отнес в хижину.
Шут испек их в углях, а я заварил чай. Мы решили позавтракать на
крыльце, под синим небом. Ветер с моря не добирался до моей крошечной
тихой долины, и листья неподвижно повисли на деревьях. Стояла тишина,
только куры, кудахча, возились на пыльном дворе. Я понял, что молчу
слишком долго, когда Шут вдруг сказал, показав ложкой на могучие
деревья:
- Хорошо здесь. Река, лес, неподалеку море и скалы. Теперь я
понимаю, почему ты предпочел это место Баккипу.
Он всегда обладал непостижимым для меня умением переворачивать мои
мысли с ног на голову.
- Я не уверен, что у меня был выбор, - задумчиво проговорил я. -
Мне не пришлось сравнивать, а потом выбирать, где я буду жить. Первую
зиму я провел здесь, потому что мы попали в страшную бурю и попытались
спрятаться среди деревьев. Тогда-то мы и увидели старый след от
телеги. Он привел нас к заброшенному дому - к этой хижине, - и мы
вошли внутрь. - Я пожал плечами. - И с тех пор его не покидали.
- Получается, что, имея возможность выбрать любое место в мире, ты
совсем ничего не выбирал, - искоса посмотрев на меня, заявил Шут. -
Просто в один прекрасный день решил, что с тебя довольно скитаний по
дорогам.
- Наверное. - Я с трудом выговорил следующие слова, потому что,
как мне казалось, они не имели никакого отношения к нашему разговору:
- Кузница находится чуть дальше по дороге.
- Ты остался из-за нее?
- Не думаю. Я там побывал, посмотрел на развалины, вспомнил те
страшные события. Там сейчас никто не живет. Обычно из мест вроде
этого люди уносят все, что можно унести. В Кузнице не так.
- С Кузницей связано слишком много тяжелых воспоминаний, - заметил
Шут. - Здесь все началось, но люди запомнили те события и дали имя
этой деревушки тому, что произошло потом. Интересно, сколько всего
человек было «перековано»?
Мне стало не по себе, я смущенно поерзал на своем месте, а потом
встал и взял у Шута пустую миску. Даже сейчас я не хотел вспоминать о
тех страшных временах. Красные корабли грабили наше побережье
несколько лет. Но только когда они начали отнимать у жителей Шести
Герцогств человеческий облик, мы поднялись, чтобы противостоять
набегам. Первой их жертвой стало селение под названием Кузница, из
которого пираты увели часть людей, а потом вернули их, превратив в
бездушных чудовищ. Одно время я выслеживал и убивал «перекованных» -
такое задание дал мне король как наемному убийце, состоящему у него на
службе. Но с тех пор прошли годы, сказал я себе. Тот Фитц умер.
- Это было давно, - напомнил я Шуту. - Все закончилось.
- Кое-кто так и говорит. Другие же с ними не согласны. Они не
могут избавиться от ненависти к жителям Внешних островов и заявляют,
что драконы, которые прилетели на выручку Шести Герцогствам, поступили
с ними слишком мягко. Многие, разумеется, считают, что мы должны
оставить ту войну в прошлом, поскольку история отношений Шести
Герцогств и Внешних островов изобилует вооруженными конфликтами. По
пути сюда я остановился в одной таверне и слышал разговоры о том, что
королева Кетриккен пытается заключить с островитянами мирный и
торговый договор. Кажется, она собирается женить принца Дьютифула на
нарческе с Внешних островов, чтобы скрепить договор, который она им
предложила.
- На нарческе?
Шут чуть приподнял брови и пояснил:
- Кажется, это что-то вроде принцессы. Или по меньшей мере дочь
могущественного лорда.
- Понятно. - Я попытался скрыть от него, как сильно меня
обеспокоила эта новость. - Дипломатические отношения закрепляются
подобным образом не в первый раз. Вспомни, как Кетриккен стала женой
Верити. Их брак был заключен, чтобы заручиться поддержкой Горного
Королевства. Но в конце концов все сложилось как нельзя лучше.
- Да уж, - не стал спорить со мной Шут, но его тон заставил меня
задуматься.
Я отнес в дом наши миски и помыл их. Мне было интересно, как
относится Дьютифул к тому, что его используют для закрепления
договора, затем я отбросил эти мысли. Кетриккен наверняка вырастила
сына по законам Горного Королевства, внедрив в его сознание, что
правитель должен быть слугой своих подданных. Дьютифул выполнит свой
долг, сказал я себе. Вне всякого сомнения, он без возражений примет
решение матери, ведь именно так когда-то Кетриккен стала женой Верити.
Я заметил, что бочка для воды наполовину опустела. Шут всегда был
чистюлей, и ему требовалось в три раза больше воды, чем любому другому
человеку. Я взял два ведра и вышел на улицу.
- Я схожу за водой.
Шут вскочил на ноги.
- Я с тобой.
Он шел за мной по расцвеченной солнечными пятнами тропе к ручью,
где я вырыл и обложил камнями небольшой участок, чтобы было удобнее
доставать ведрами воду. Шут тут же принялся мыть руки, а потом напился
свежей холодной воды. Пригладив волосы, он быстро огляделся по
сторонам.
- А где Ночной Волк?
Я выпрямился, держа в руках ведра.
- Ну, он любит иногда побегать в одиночестве. Он…
Неожиданно меня пронзила нестерпимая боль, я выронил наполненные
до краев ведра и схватился за горло, не сразу сообразив, что эта боль
не моя. Шут встретился со мной глазами, и его золотистая кожа вдруг
стала землистого цвета. Думаю, он почувствовал мой страх. Я потянулся
к Ночному Волку, нашел его и сорвался с места.
Я продирался сквозь лес, не обращая внимания на кусты, которые
цеплялись за мою одежду, пытаясь остановить. Волк задыхался; его
мучительные попытки сделать вдох болью отзывались в моем теле. Я изо
всех сил старался не подпускать к себе его страх, чтобы ужас не
поглотил меня. На бегу я вытащил нож, приготовившись сразиться с
напавшим на него врагом. Но когда я вылетел на небольшую поляну около
пруда, в котором жили бобры, я увидел, что он на берегу один. Ночной
Волк цеплялся лапой за широко раскрытую пасть. На каменистом берегу
рядом с ним лежала половина большой рыбы. Он метался кругами, тряс
головой, пытаясь избавиться от того, что его душило.
Я бросился на колени около него.
- Не мешай мне! - попросил я Ночного Волка, но он меня не слышал.
Его мысли окутывал алый страх. Я попытался обхватить его рукой,
чтобы успокоить, но он шарахнулся от меня в сторону. Потом начал
отчаянно трясти головой, но то, что застряло у него в глотке, не
желало выходить. Я бросился к нему и прижал к земле, навалившись всем
телом, - и спас ему жизнь. Мое тело сдавило ему грудь, и кусок рыбы
выскочил из глотки в пасть. Не обращая внимания на зубы, я засунул
руку и, вытащив его, отбросил подальше от нас. Волк сделал глубокий
вдох, и я встал, а за мной и он с трудом поднялся с земли. Я вдруг
понял, что едва держусь на ногах.
- Рыбой подавился! - возмущенно вскричал я. - Мне следовало
догадаться! В следующий раз не будешь заглатывать большие куски.
Я глубоко вздохнул, чувствуя, как меня охватывает облегчение.
Однако моя радость оказалась преждевременной. Волк сделал два
неуверенных шага и повалился на землю. Он больше не задыхался, но я
чувствовал, что ему очень больно.
- Что? Что с ним случилось? - спросил стоявший у меня за спиной
Шут.
Я даже не знал, что он последовал за мной. Впрочем, сейчас у меня
не было на него времени. Я подошел к Ночному Волку и положил ему на
голову руку, чувствуя, как прикосновение сделало нашу связь еще
теснее. Его терзала такая страшная боль, засевшая где-то в груди, что
он даже не мог дышать. Сердце неровно, мучительно билось в груди. Я
видел, что у него закатились глаза, язык вывалился из пасти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101