– Спок ночи. Кип.
– Спокойной ночи, Крошка.
Тут мне пришла одна мысль, я открыл было рот, чтобы заговорить... и увидел, что она уже уснула. Дышала она ровно, лицо ее разгладилось, она больше не выглядела уверенной в себе, постоянно настороженной всезнайкой. По-детски оттопыренная губа делала ее похожей на неумытого херувимчика. По грязи на лице пролегали полоски – явные следы слез, хотя я ни разу не видел ее плачущей.
Кип, сказал я себе, вечно ты влипаешь в истории. Это ведь куда сложнее, чем подобрать брошенного котенка.
Но я должен заботиться о ней... Или погибнуть, пытаясь это делать.
Что ж, может, так оно и будет. Может, и погибну. Я и о себе самом-то толком никогда позаботиться не мог. Я зевнул. Потом зевнул еще раз. Похоже, что эта фитюлька сообразительней меня, в жизни я так не уставал, отродясь мне не было так голодно и плохо. Я решил было начать барабанить кулаками по дверной панели, чтобы заставить прийти сюда либо толстяка, либо тощего, но потом подумал, что разбужу Крошку и уж точно обозлю его .
Так что я растянулся на спине, как, бывало, на ковре у нас в гостиной, и обнаружил, что одна шестая силы тяжести – матрац куда лучший, чем любая пенорезина; даже капризуле-принцессе из сказки Андерсена не на что было бы пожаловаться.
Я мгновенно уснул.
Снилось мне черт-те что – космическая опера, и только. Драконы, Арктурианские принцессы, рыцари в сверкающей космической броне, и все по телевизору. Вот только диктор пришелся мне не по душе – с голосом Туза Квиггла и с лицом его . Он высунулся с экрана, червяки, вылезающие изо рта вместо языка, угрожающе шевелились:
– Победит ли Беовульф дракона? Вернется ли Тристан к Изольде? Найдет ли Крошка свою куклу? Включайте нашу программу завтра в это же время, а пока что просыпайтесь и бегите в ближайшую аптеку за жидкостью для чистки брони фирмы «скайвей» – лучшей жидкостью для самых лучших рыцарей без страха и упрека. Просыпайтесь! – Он высунул из экрана трясущуюся руку и схватил меня за плечо.
Я проснулся.
– Проснись, Кип, проснись, пожалуйста, – трясла меня за плечо Крошка.
– Отстань!
– Тебя мучают кошмары!
– Принцесса угодила в заварушку. А теперь я не узнаю, как она оттуда выберется. Ты зачем меня разбудила? Сама ведь говорила, что надо спать.
– Ты уже несколько часов проспал, а сейчас, пожалуй, настало время...
– Завтракать?
Она пропустила шпильку мимо ушей.
– ... попытаться удрать.
Я резко сел, подпрыгнул, отлетел от пола, опустился обратно.
– Это как?
– Толком сама не знаю. Но, по-моему, они ушли. Если так, то лучшей возможности не представится.
– С чего ты взяла, что они ушли?
– Прислушайся как следует.
Я прислушался так тщательно, что услышал собственное сердцебиение, потом сердцебиение Крошки.
Такой тишины мне не доводилось слышать ни в одной пещере.
Достав складной нож, я зажал его в зубах и приложил лезвие к стене. Ничего. Потом к полу и к противоположной стене. Опять ничего. Никаких толчков, шума, вибраций.
– Ты права, Крошка. Но ведь мы заперты.
– Я в этом не уверена.
Я ткнул стену ножом. Пластик, не пластик, металл, не металл. Но ножу этот материал не поддавался никак. Может, граф Монте-Кристо и провертел бы дырку, но у него времени было больше.
– Так как же?..
– Каждый раз, когда они раздвигали и задвигали входную панель, я слышала щелчок. Поэтому, когда увели тебя, я прилепила кусок жвачки к косячку, в который панель упирается в закрытом положении. Прилепила высоко, чтобы они не заметили.
– У тебя есть жвачка?
– Есть. Помогает, когда жажда совсем замучает. Так я...
– Еще кусочек есть? – спросил я жадно. В жизни так пить не хотел.
Крошка расстроилась.
– Ой, Кип, бедняжка! Больше ничего нет. А этот изжеванный комочек я носила на внутренней стороне поясной пряжки и сосала, когда становилось совсем невмоготу. Могу предложить его.
– Гм, Крошка, спасибо, конечно, но, пожалуй, не стоит.
Вид у нее был оскорбленный.
– Смею заверить вас, мистер Рассел, что я не страдаю инфекционными заболеваниями. Я всего лишь пыталась...
– Ну да, ну да, – сказал я поспешно. – Я понимаю. Просто...
– В столь чрезвычайных обстоятельствах можно считать, что это было бы не более антигигиенично, чем целоваться с девушкой, хотя вам вряд ли когда-нибудь доводилось целоваться.
– Не в последнее время, – уклончиво ответил я. – Просто, чего я действительно хочу, так это глоток чистой холодной воды. Или мутной теплой воды. Любой воды. К тому же ты все равно уже прилепила жвачку к двери. На что ты рассчитываешь?
– Так вот, щелчок. Папочка всегда говорит, что когда перед человеком встает дилемма, следует изменить один из поддающихся изменениям факторов, и вновь рассмотреть проблему. Я попыталась внести изменение в картину своей жвачкой.
– То есть?
– Когда они зашвырнули тебя обратно и закрыли дверь, щелчка не было.
– Что?! Так ты еще несколько часов назад знала, что дверь не заперта, и молчала?
– Вот именно.
– Отшлепать тебя надо!
– Не советовала бы, – ответила она ледяным голосом. – Я кусаюсь.
Я ей поверил сразу. И царапается, небось. И бог знает, что еще. Я сменил тему.
– Но почему же ты мне ничего не сказала?
– Боялась, что ты попробуешь выбраться отсюда.
– Само собой попытался бы!
– Вот то-то и оно-то. Но я ни в коем случае не хотела даже пытаться открыть дверь, пока... пока не уйдет он .
Пожалуй, она и впрямь гений. Во всяком случае, по сравнению со мной уж точно.
– Вас понял. Ну ладно, давай поглядим, как нам удастся ее открыть.
Я внимательно осмотрел панель. Комочек жвачки, который Крошка прикрепила насколько могла высоко, помешал панели полностью войти в паз, но панель все равно плотно прилегала к стене, даже щели не было видно.
Я упер в панель острие большого лезвия и навалился. Она, казалось, сдвинулась на одну восьмую дюйма, и – лезвие сломалось. Я закрыл обломок лезвия и убрал нож.
– Есть предложения?
– Может, попробуем прижаться к панели ладонями и отвести ее в сторону?
– Годится. – Я вытер пот с ладоней о рубашку.
– Ну, давай.
Панель отъехала вправо примерно на дюйм – и замерла.
Но от потолка до пола теперь шла щель толщиной с волос.
На этот раз я доломал обломок большого лезвия. Щель не расширилась ни на йоту.
– Ох, – вздохнула Крошка.
– Еще не конец, – я отошел назад и побежал к двери.
Вернее, в направлении двери, потому что ноги у меня вылетели вперед кузнечиком. На этот раз Крошка не смеялась.
Я встал, отошел к задней стене, уперся в нее ногой и попробовал изобразить стартовый толчок.
Упал я перед самой дверью, так что особенно сильно ее не задел. Однако почувствовал, как она пружинит. Она немного прогнулась, потом выгнулась обратно.
– Погоди-ка, Кип, – сказала Крошка. – Сними лучше носки. А я стану позади тебя и буду толкать. В теннисных туфлях я не упаду.
Она была права. На Луне, если у вас нет туфель на резине, лучше ходить без носков. Мы отошли к задней стене. Крошка стала позади меня, упершись руками мне в бедра.
– Раз... два... три... Пошел!
Мы рванулись с грацией гиппопотама.
Я здорово зашиб плечо. Зато панель вылетела из нижнего паза, образовав отверстие дюйма в четыре.
Рубаха моя разорвалась, на двери остались куски моей кожи, а язык был скован присутствием девочки.
Зато отверстие расширялось. Когда в него смогла пролезть голова, я выглянул наружу. Никого нет; хотя это можно было заранее предположить, учитывая поднятый мною шум; если, конечно, им не вздумалось поиграть в кошки-мышки. С них станется. Особенно с него .
Крошка попыталась было вылезти наружу, но я не дал:
– Сиди смирно, я первый полезу.
Еще два рывка, и можно лезть. Я открыл малое лезвие и протянул нож Крошке:
– Со щитом или на щите, солдат.
– А тебе?
– Мне он ни к чему. В темных аллеях я известен как «Кип – Смертельный кулак».
С моей стороны это была чистейшей воды пропаганда, чтобы ее успокоить. Рыцарь без страха и упрека, спасаем девушек по умеренным расценкам, для вечеринок специальная скидка.
Выбравшись из дыры на четвереньках, я поднялся на ноги и огляделся. – Выходи, – сказал я тихо.
Она полезла, но отпрянула назад. Потом показалась в проходе снова, сжимая в руках свою занюханную куклу.
– Чуть было не оставила мадам Помпадур, – объяснила она, запыхавшись.
Я даже не улыбнулся.
Крошка огляделась.
– Похоже, что это корабль, который за мной гнался. Но он точно такой же, как тот, который я угнала.
– Так что, пойдем в рубку?
– В рубку?
– Ну да. Ты же пилотировала тот корабль. Справишься с этим?
– Д-да, наверное... Справлюсь, конечно!
– Тогда пошли.
Я шагнул в ту сторону, куда меня тащили на допрос.
– Но в прошлый раз Материня подсказывала мне, что надо делать. Давай найдем ее.
– Ты можешь поднять корабль?
– Пожалуй, что да.
– Тогда поищем ее, когда будем в воздухе, то есть в космосе, я хотел сказать. Если она на борту, мы ее найдем. Если нет, то нет.
– Что ж, логично, хоть логика твоя мне и не нравится. – Она зашагала вслед за мной. – Кип, какое ускорение ты можешь выдержать?
– Понятия не имею. А что?
– То, что корабль может лететь со скоростью намного большей, чем та, с которой я пыталась удрать. В этом и заключалась моя ошибка.
– Твоя ошибка заключалась в том, что ты махнула в Нью-Джерси.
– Но я хотела найти папу!
– Правильно, в конечном счете. Но сначала надо было просто перелететь на Лунную базу и поднять по тревоге Космический корпус Федерации. Пугачом здесь не обойдешься, нужна сила. Ты не знаешь, где мы сейчас?
– Если он доставил нас обратно на свою базу, то знаю. Место можно уточнить по звездам.
– Значит, если сумеем определить, в каком направлении находится Лунная база, отправимся туда. Если нет... Тогда на полной скорости рванем в Нью-Джерси.
Дверь в рубку не поддавалась, и я никак не мог сообразить, как открыть ее.
Крошка сказала, что для этого надо сунуть палец в специальное отверстие. Мой палец не влезал, и она попробовала сама, но дверь все равно не открылась. Должно быть, замок был заперт.
Поэтому я тщательно огляделся по сторонам и обнаружил металлический лом, прикрепленный к стене в коридоре – длинную такую штуковину футов в пять, заостренную с одной стороны и с четырьмя медными держалками с другой. Я, конечно, толком не понял, что это такое – может, у этих уродов он сходил за пожарный топор, но я решил, что это лом, потому что ломать им дверь было очень сподручно. Я разнес ее в клочья с нескольких ударов, и мы вошли в рубку.
Поначалу у меня по коже мурашки поползли, потому что именно здесь он меня и допрашивал. Я постарался этого не показывать и решил, что если напорюсь на него , сразу врежу ломом промеж глаз.
Посреди комнаты я обнаружил (в первый-то раз было не до осмотра) нечто вроде гнезда, окруженного конструкцией странного вида: не то кофеварка, не то велосипед для осьминога. Хорошо хоть Крошка знает, где какую кнопку нажимать.
– Здесь наружный обзор есть?
– Ага. Вот. – Она сунула палец в отверстие, которого я и не заметил.
Потолок был полусферический, как в планетарии. В общем, я и очутился в планетарии, да в таком, что только рот разинул.
Вдруг оказалось, что стоим мы вовсе не на полу, а на платформе футов тридцати высотой и в открытом пространстве. Меня окружали изображения тысяч звезд, а в черном «небе» прямо передо мной огромная, зеленая и прекрасная висела Земля!
– Очнись, Кип, – тронула меня за локоть Крошка.
– Не поэтичный ты человек, – выдавил я.
– Поэтичный, да еще какой. Но у нас нет времени. Кип, я знаю, где мы. Там же, откуда я бежала. Их база. Вон, видишь, те скалы, отбрасывающие длинную тень? Некоторые из них – замаскированные корабли. А вон там, левее, такой высокий пик с седловиной. Если взять левее его, почти прямо на запад, то можно выйти к станции Томба, сорок миль отсюда. А еще через двести миль – Лунная база, а за ней Луна-сити.
– Как долго туда лететь?
– Взлетать и садиться на Луне я еще не пробовала. Думаю, что несколько минут.
– Надо лететь! Они в любую минуту могут вернуться.
– Да, Кип, – она влезла в гнездо и склонилась над приборами.
Через минуту она вылезла обратно. Лицо ее побледнело, осунулось, стало совсем детским.
– Прости, Кип. Никуда мы с тобой не полетим.
– Что случилось, почему? Ты что, забыла, как им управлять?
– Нет. Они унесли «мозг».
– Унесли что?
– "Мозг". Маленький прибор размером с орех, который помещается вот сюда, – она показала мне паз. – Тогда нам удалось бежать, потому что Материня сумела его стащить. Нас заперли в пустом корабле, так же, как сейчас. Но у нее был «мозг», и мы сумели улететь. – Крошка выглядела совершенно отчаявшейся и растерянной. – Следовало мне догадаться раньше, что он не оставит его в рубке. Пожалуй, что я и догадывалась, только не хотела себе в этом признаваться. Извини.
– Слушай, Крошка, мы так просто не сдадимся. Может, я сумею что-нибудь соорудить.
– Нет, Кип, – покачала она головой. – Не так-то это просто. Автомобиль ведь не поедет, если вместо генератора поставить макет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34