все трое по-прежнему безмятежно спали.
Теперь мне предстояло с риском для жизни подняться наверх и отыскать Перри с Гаком. Не видя другого выхода, я положился на судьбу и поспешил туда. Оказавшись на одном из сравнительно населенных этажей, я наткнулся на кипу шкур, сваленных в углу. Взвалив их себе на спину так, чтобы свисающие концы прикрывали мне лицо, я продолжил свой путь. Перри и Гака я нашел в камере, служившей нам троим спальней и столовой.
Не стоит говорить, как обрадовались оба, снова меня увидев, хотя им еще не был известен ужасный приговор, вынесенный мне "трибуналом" махар. Мы быстро договорились, не теряя времени, приступить к осуществлению моего плана, так как я не мог долго избегать внимания стражи или вечно таскать на голове вонючие шкуры. Рассудив, однако, что они могут сослужить мне службу еще раз, мы отправились вниз: Гак и Перри налегке, а я - задыхаясь под тяжестью и вонью своего маскировочного костюма.
На пути к цели мы встречали множество махар, саротов и рабов, но никто не обращал на нас внимания. Для окружающих мы были частицей повседневной жизни и не вызывали подозрений. Единственным охраняемым местом был выход на улицу, где стояли вооруженные саготы. Туда без специального пропуска не мог проникнуть ни один раб. Что же касается подвальных помещений, то там рабам запрещалось находиться без дела. Но этот запрет соблюдался не так строго, к тому же рабов часто посылали в подвалы с различными поручениями. Кроме того, люди-рабы считаются здесь крайне бестолковыми существами, мало на что способными. Поэтому мы были пропущены в коридор, ведущий вниз, без лишних расспросов и задержек.
С собой у меня были три кинжала и два лука со стрелами. Все это я завернул в шкуры. Моя ноша не привлекала к себе внимания: такие "пакеты" рабы постоянно носили туда-сюда. Оставив Гака и Перри в укромном месте, где поблизости никого не было, я вынул один кинжал, передал остальное Гаку и отправился вниз.
Добравшись до помещения со спящими махарами, я на цыпочках вошел в него, совершенно позабыв, что они глухи и не могут меня услышать. Быстрым ударом в сердце я избавился от первой из них, а вот со второй меня постигла неудача. Мой выпад оказался неточен, и прежде чем умереть, вторая махара в судорогах и конвульсиях свалилась на третью и разбудила ее. Та мгновенно вскочила и угрожающе раскрыла зубастую пасть. Но махары - плохие вояки; когда третья увидела мертвые тела своих соплеменниц и окровавленный кинжал у меня в руках, она струсила и бросилась мимо меня к двери, надеясь убежать. Но я не мог позволить ей уйти, так как это означало бы крушение всех планов и почти верную смерть. Хлопая крыльями и подпрыгивая, махара сумела выскочить в коридор, но я не отставал от нее ни на дюйм, хотя сделать с ней пока ничего не мог. Неожиданно она свернула в одну из комнат. Преследуя ее, я оказался лицом к лицу с двумя махарами. Та, что находилась в ней до нашего появления, была занята какими-то химическими опытами. Перед ней стояло несколько металлических емкостей, в которые она по очереди высыпала порошки или выливала жидкости из расставленных на широкой скамье сосудов. Мне хватило секунды, чтобы осознать, как невероятно мне повезло. Это была та самая лаборатория, на поисках которой так настаивал Перри, давший мне на всякий случай подробные инструкции, что делать, когда я ее обнаружу. Именно здесь, в толще породы, хранился Великий Секрет махар - переплетенная в кожу книга, существующая в единственном экземпляре, которую я должен был отыскать и унести после того, как разделаюсь со спящими. Сейчас она лежала раскрытая на скамье среди банок с химикатами.
Эта комната имела единственный выход, тот, в котором сейчас стоял я с обнаженным кинжалом, а передо мной находились две махары. Я знал, что, загнанные в угол, они будут драться, как демоны. Это они умели, хотя и не любили. Они одновременно набросились на меня с двух сторон; одну мне сразу же удалось поразить кинжалом в сердце, но вторая вцепилась мне в правую руку повыше локтя своими острыми зубами, а когтями принялась рвать и царапать мое тело, очевидно, надеясь выпустить мне кишки. Я сразу понял, что мне не освободить руки из челюстей рептилии, сжатых бульдожьей хваткой. Я испытывал страшную боль, но в то же время она подстегивала меня и заставляла искать способ быстрее расправиться со своим противником.
Мы сцепились в жестокой схватке. Махара постоянно наносила мне удары передними лапами, я с трудом парировал их свободной левой рукой, стараясь улучить момент и переложить свое оружие из бесполезной правой руки в левую. Наконец, мне это удалось, и из последних сил я вонзил кинжал в омерзительное тело рептилии.
Она умерла молча, так же, как и сражалась. Я сильно ослабел от боли и потери крови, но меня переполняло чувство гордости за одержанную победу. Я переступил через подрагивающее в предсмертных конвульсиях тело и взял в руки книгу, хранящую самую важную тайну внутреннего мира.
О чем же я думал в тот момент, когда книга оказалась у меня? Может быть, я представлял себе исторические последствия этого события для расы людей? Или воображал, как будут преклоняться перед моим подвигом еще не родившиеся поколения? Черта с два! Вместо этих возвышенных мыслей перед глазами всплыло милое, прекрасное лицо, черные, как смоль, волосы, лучистые глаза и алые губы, самой природой созданные для поцелуев. И вдруг, вне всякой связи с происходящим, стоя один в святая святых махар, я осознал, что всем сердцем люблю мою прекрасную Диан.
Глава XII
Погоня
Всего мгновение позволил я мыслям о Диан отвлечь меня от действительности. Затем, со вздохом засунув книгу за набедренную повязку, я повернулся и вышел в коридор. В конце его, где начиналась лестница, ведущая наверх, я остановился и свистнул условленным образом, дав тем самым понять Перри и Гаку, что моя миссия увенчалась успехом. Через несколько секунд они спустились ко мне, но к моему величайшему изумлению вместе с ними оказался не кто иной, как мой старый знакомый Худжа-Проныра.
- Он привязался к нам, как репей, - объяснил Перри, - и не было никакой возможности от него отделаться. Этот парень чует побег, как лисица. Я решил не рисковать на этой стадии и сказал ему, что ты сам решишь, брать его или нет.
Я не питал особой любви к Проныре и не слишком ему доверял. Больше того, я был уверен, что он предаст нас, если это будет ему выгодно. Но в данной ситуации я не видел способа избавиться от непрошенного попутчика, тем более что четверо убитых махар вместо троих давали возможность взять с собой и Худжу.
- Ну хорошо, - сказал я, - мы берем тебя с нами. Но предупреждаю сразу: попытаешься нас предать, первым умрешь от моего кинжала.
Спустя некоторое время мы сняли шкуры с четверых убитых и влезли в них сами. Маскировка получилась на редкость удачной, и я решил, что в таком виде мы имеем отличные шансы на побег. Основная трудность состояла в том, чтобы скрыть разрезы, образовавшиеся при снятии шкур. Мне пришлось сначала зашить их в "костюмах" моей троицы, а затем Перри зашил мою шкуру, высунув руки в оставленные для этой цели отверстия. Все получилось даже лучше, чем я мог надеяться. Кинжалы мы укрепили в головах махар. Эти головы мы могли удерживать в поднятом виде и даже покачивать их из стороны в сторону, как при ходьбе. Еще одна проблема возникла с перепончатыми лапами, но и ее мы сумели решить. Словом, когда все было готово, мы выглядели вполне естественно и ничем не отличались от настоящих рептилий. Небольшие дырочки, проделанные в кожистых складках на горле, позволяли достаточно хорошо видеть, чтобы найти дорогу.
Вот так мы и отправились к главному выходу из здания. Первым шел Гак, за ним Перри и Худжа, а я замыкал процессию, предварительно еще раз предупредив Проныру, что держу свой кинжал наготове и всажу его ему в спину, если только замечу что-то неладное.
Когда топот множества ног предупредил нас о приближении к главному коридору, я почувствовал, как душа у меня уходит в пятки. Я не стыжусь признаться - никогда в жизни, ни прежде, ни после, не испытывал я такого всепоглощающего ужаса. Если бы на теле человека мог выступить кровавый пот, в тот момент такой пот покрыл бы меня с ног до головы.
Медленно и вперевалку, в свойственной этим тварям манере, когда они не пользуются крыльями, мы пробирались сквозь массу снующих рабов, саготов и махар. Мне показалось, прошла вечность, прежде чем мы достигли главного выхода, ведущего на центральную улицу Футры. Возле него находилось довольно много саготов-охранников. Они проводили взглядами прошествовавшего мимо Гака, затем Перри и Худжу. Настала моя очередь, и тут я с ужасом ощутил, что кровь из раны у меня на руке стекает по ноге и просачивается через мертвую кожу ступни махары, оставляя на земле кровавые следы. Один из саготов уже заметил их и привлек ко мне внимание остальных стражников.
Стражник встал у меня на пути и заговорил на языке знаков, который используется для общения между Двумя этими расами, указывая то и дело на мою, по его мнению, раненую ногу. Даже если бы я был знаком с этим языком, мне все равно не удалось бы воспользоваться им в теперешнем своем обличье. И тут мне на память вдруг пришел один эпизод, когда махара одним взглядом заставила застыть на месте и замолчать не в меру усердного или просто нахального сагота. У меня был единственный шанс, и я решил им воспользоваться. Остановившись на месте, я кинжалом повернул голову так, чтобы мертвые, бесстрастные глаза рептилии уставились прямо в глаза ретивому охраннику. Долгие секунды я стоял на месте, удерживая "взгляд" махары на саготе, затем опустил голову и неторопливо заковылял дальше, прямо на него. Моя жизнь висела на волоске, но в последний момент сагот отскочил в сторону, я прошел мимо него и оказался на улице.
Теперь дорога перед нами значительно расширилась, а опасность уменьшилась, так как нас окружало огромное число махар. Этому способствовал тот факт, что в Футре в тот момент собралось большое количество махар из других городов. Они прибыли, чтобы принять участие в игрищах на большом мелком озере, лежащем в миле от города. Махары забавляются там, ныряя за мелкой рыбешкой и нежась в холодной воде, как это делали их далекие предки. В этом озере пресная вода, что делает его недоступным для гигантских морских ящеров и позволяет плавать в нем в полной безопасности, чего нельзя сказать о большинстве водоемов Пеллюсидара.
Затесавшись в толпу и следуя вместе с ней к озеру, мы очутились на равнине. Какое-то время Гак держался вместе с паломниками, но достигнув небольшой лощины, он остановился. Мы подождали, пока не пройдут последние махары, а затем круто изменили направление и пустились к границе равнины Футры.
Безжалостные лучи висящего над головой светила очень скоро сделали пребывание в наших маскировочных костюмах совершенно невыносимым. Перевалив через невысокую гряду и войдя в лес, мы с наслаждением сбросили вонючие окровавленные шкуры, обеспечившие успех нашего побега.
Я не стану утомлять вас подробностями нашего бегства: как мы бежали трусцой сколько хватило сил, пока не свалились с ног от усталости; как на нас нападали невиданные и страшные хищники; как нам удалось избежать когтей и зубов львов и тигров.
Мы упорно двигались вперед и вперед, стремясь как можно дальше уйти от ненавистной Футры. Гак вел нас в свою страну - Сари. Пока мы не замечали признаков погони, но все были уверены, что где-то сзади неутомимые саготы, как ищейки, идут по нашим следам. Гак уверил меня, что саготы никогда не теряют однажды взятого следа. Они либо настигают свою добычу, либо отступают перед превосходящими силами. По его словам, наша единственная надежда на спасение состояла в том, чтобы добраться до его племени раньше, чем саготы доберутся до нас. Когда же мы окажемся среди сильных воинов в неприступных горных крепостях, нам можно будет не опасаться любого числа саготов.
Наконец, после долгих недель или месяцев пути, которые, как я теперь понимаю, вполне могли оказаться и годами, мы увидели вдали земляной вал у подножия холмистой гряды на границе Сари. В тот же момент Худжа, который всю дорогу постоянно оглядывался, объявил нам, что видит большой отряд, спускающийся по склону у нас в тылу. То была давно ожидаемая погоня.
Я прямо спросил у Гака, успеем ли мы достичь Сари раньше наших преследователей.
- Мы могли бы, - ответил он. - Правда, саготы очень быстро бегают. Они устают куда меньше людей, а значит, сил у них остается больше, чем у нас. Но... - тут он остановился и многозначительно посмотрел в сторону Перри.
Я понял, что он имеет в виду. Старик настолько выдохся, что едва держался на ногах. Большую часть пути нам с Гаком приходилось поддерживать его с двух сторон. С таким бременем не только быстрые саготы, но и куда более медлительные преследователи сумели бы догнать нас раньше, чем мы одолеем полпути до спасительных гор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
Теперь мне предстояло с риском для жизни подняться наверх и отыскать Перри с Гаком. Не видя другого выхода, я положился на судьбу и поспешил туда. Оказавшись на одном из сравнительно населенных этажей, я наткнулся на кипу шкур, сваленных в углу. Взвалив их себе на спину так, чтобы свисающие концы прикрывали мне лицо, я продолжил свой путь. Перри и Гака я нашел в камере, служившей нам троим спальней и столовой.
Не стоит говорить, как обрадовались оба, снова меня увидев, хотя им еще не был известен ужасный приговор, вынесенный мне "трибуналом" махар. Мы быстро договорились, не теряя времени, приступить к осуществлению моего плана, так как я не мог долго избегать внимания стражи или вечно таскать на голове вонючие шкуры. Рассудив, однако, что они могут сослужить мне службу еще раз, мы отправились вниз: Гак и Перри налегке, а я - задыхаясь под тяжестью и вонью своего маскировочного костюма.
На пути к цели мы встречали множество махар, саротов и рабов, но никто не обращал на нас внимания. Для окружающих мы были частицей повседневной жизни и не вызывали подозрений. Единственным охраняемым местом был выход на улицу, где стояли вооруженные саготы. Туда без специального пропуска не мог проникнуть ни один раб. Что же касается подвальных помещений, то там рабам запрещалось находиться без дела. Но этот запрет соблюдался не так строго, к тому же рабов часто посылали в подвалы с различными поручениями. Кроме того, люди-рабы считаются здесь крайне бестолковыми существами, мало на что способными. Поэтому мы были пропущены в коридор, ведущий вниз, без лишних расспросов и задержек.
С собой у меня были три кинжала и два лука со стрелами. Все это я завернул в шкуры. Моя ноша не привлекала к себе внимания: такие "пакеты" рабы постоянно носили туда-сюда. Оставив Гака и Перри в укромном месте, где поблизости никого не было, я вынул один кинжал, передал остальное Гаку и отправился вниз.
Добравшись до помещения со спящими махарами, я на цыпочках вошел в него, совершенно позабыв, что они глухи и не могут меня услышать. Быстрым ударом в сердце я избавился от первой из них, а вот со второй меня постигла неудача. Мой выпад оказался неточен, и прежде чем умереть, вторая махара в судорогах и конвульсиях свалилась на третью и разбудила ее. Та мгновенно вскочила и угрожающе раскрыла зубастую пасть. Но махары - плохие вояки; когда третья увидела мертвые тела своих соплеменниц и окровавленный кинжал у меня в руках, она струсила и бросилась мимо меня к двери, надеясь убежать. Но я не мог позволить ей уйти, так как это означало бы крушение всех планов и почти верную смерть. Хлопая крыльями и подпрыгивая, махара сумела выскочить в коридор, но я не отставал от нее ни на дюйм, хотя сделать с ней пока ничего не мог. Неожиданно она свернула в одну из комнат. Преследуя ее, я оказался лицом к лицу с двумя махарами. Та, что находилась в ней до нашего появления, была занята какими-то химическими опытами. Перед ней стояло несколько металлических емкостей, в которые она по очереди высыпала порошки или выливала жидкости из расставленных на широкой скамье сосудов. Мне хватило секунды, чтобы осознать, как невероятно мне повезло. Это была та самая лаборатория, на поисках которой так настаивал Перри, давший мне на всякий случай подробные инструкции, что делать, когда я ее обнаружу. Именно здесь, в толще породы, хранился Великий Секрет махар - переплетенная в кожу книга, существующая в единственном экземпляре, которую я должен был отыскать и унести после того, как разделаюсь со спящими. Сейчас она лежала раскрытая на скамье среди банок с химикатами.
Эта комната имела единственный выход, тот, в котором сейчас стоял я с обнаженным кинжалом, а передо мной находились две махары. Я знал, что, загнанные в угол, они будут драться, как демоны. Это они умели, хотя и не любили. Они одновременно набросились на меня с двух сторон; одну мне сразу же удалось поразить кинжалом в сердце, но вторая вцепилась мне в правую руку повыше локтя своими острыми зубами, а когтями принялась рвать и царапать мое тело, очевидно, надеясь выпустить мне кишки. Я сразу понял, что мне не освободить руки из челюстей рептилии, сжатых бульдожьей хваткой. Я испытывал страшную боль, но в то же время она подстегивала меня и заставляла искать способ быстрее расправиться со своим противником.
Мы сцепились в жестокой схватке. Махара постоянно наносила мне удары передними лапами, я с трудом парировал их свободной левой рукой, стараясь улучить момент и переложить свое оружие из бесполезной правой руки в левую. Наконец, мне это удалось, и из последних сил я вонзил кинжал в омерзительное тело рептилии.
Она умерла молча, так же, как и сражалась. Я сильно ослабел от боли и потери крови, но меня переполняло чувство гордости за одержанную победу. Я переступил через подрагивающее в предсмертных конвульсиях тело и взял в руки книгу, хранящую самую важную тайну внутреннего мира.
О чем же я думал в тот момент, когда книга оказалась у меня? Может быть, я представлял себе исторические последствия этого события для расы людей? Или воображал, как будут преклоняться перед моим подвигом еще не родившиеся поколения? Черта с два! Вместо этих возвышенных мыслей перед глазами всплыло милое, прекрасное лицо, черные, как смоль, волосы, лучистые глаза и алые губы, самой природой созданные для поцелуев. И вдруг, вне всякой связи с происходящим, стоя один в святая святых махар, я осознал, что всем сердцем люблю мою прекрасную Диан.
Глава XII
Погоня
Всего мгновение позволил я мыслям о Диан отвлечь меня от действительности. Затем, со вздохом засунув книгу за набедренную повязку, я повернулся и вышел в коридор. В конце его, где начиналась лестница, ведущая наверх, я остановился и свистнул условленным образом, дав тем самым понять Перри и Гаку, что моя миссия увенчалась успехом. Через несколько секунд они спустились ко мне, но к моему величайшему изумлению вместе с ними оказался не кто иной, как мой старый знакомый Худжа-Проныра.
- Он привязался к нам, как репей, - объяснил Перри, - и не было никакой возможности от него отделаться. Этот парень чует побег, как лисица. Я решил не рисковать на этой стадии и сказал ему, что ты сам решишь, брать его или нет.
Я не питал особой любви к Проныре и не слишком ему доверял. Больше того, я был уверен, что он предаст нас, если это будет ему выгодно. Но в данной ситуации я не видел способа избавиться от непрошенного попутчика, тем более что четверо убитых махар вместо троих давали возможность взять с собой и Худжу.
- Ну хорошо, - сказал я, - мы берем тебя с нами. Но предупреждаю сразу: попытаешься нас предать, первым умрешь от моего кинжала.
Спустя некоторое время мы сняли шкуры с четверых убитых и влезли в них сами. Маскировка получилась на редкость удачной, и я решил, что в таком виде мы имеем отличные шансы на побег. Основная трудность состояла в том, чтобы скрыть разрезы, образовавшиеся при снятии шкур. Мне пришлось сначала зашить их в "костюмах" моей троицы, а затем Перри зашил мою шкуру, высунув руки в оставленные для этой цели отверстия. Все получилось даже лучше, чем я мог надеяться. Кинжалы мы укрепили в головах махар. Эти головы мы могли удерживать в поднятом виде и даже покачивать их из стороны в сторону, как при ходьбе. Еще одна проблема возникла с перепончатыми лапами, но и ее мы сумели решить. Словом, когда все было готово, мы выглядели вполне естественно и ничем не отличались от настоящих рептилий. Небольшие дырочки, проделанные в кожистых складках на горле, позволяли достаточно хорошо видеть, чтобы найти дорогу.
Вот так мы и отправились к главному выходу из здания. Первым шел Гак, за ним Перри и Худжа, а я замыкал процессию, предварительно еще раз предупредив Проныру, что держу свой кинжал наготове и всажу его ему в спину, если только замечу что-то неладное.
Когда топот множества ног предупредил нас о приближении к главному коридору, я почувствовал, как душа у меня уходит в пятки. Я не стыжусь признаться - никогда в жизни, ни прежде, ни после, не испытывал я такого всепоглощающего ужаса. Если бы на теле человека мог выступить кровавый пот, в тот момент такой пот покрыл бы меня с ног до головы.
Медленно и вперевалку, в свойственной этим тварям манере, когда они не пользуются крыльями, мы пробирались сквозь массу снующих рабов, саготов и махар. Мне показалось, прошла вечность, прежде чем мы достигли главного выхода, ведущего на центральную улицу Футры. Возле него находилось довольно много саготов-охранников. Они проводили взглядами прошествовавшего мимо Гака, затем Перри и Худжу. Настала моя очередь, и тут я с ужасом ощутил, что кровь из раны у меня на руке стекает по ноге и просачивается через мертвую кожу ступни махары, оставляя на земле кровавые следы. Один из саготов уже заметил их и привлек ко мне внимание остальных стражников.
Стражник встал у меня на пути и заговорил на языке знаков, который используется для общения между Двумя этими расами, указывая то и дело на мою, по его мнению, раненую ногу. Даже если бы я был знаком с этим языком, мне все равно не удалось бы воспользоваться им в теперешнем своем обличье. И тут мне на память вдруг пришел один эпизод, когда махара одним взглядом заставила застыть на месте и замолчать не в меру усердного или просто нахального сагота. У меня был единственный шанс, и я решил им воспользоваться. Остановившись на месте, я кинжалом повернул голову так, чтобы мертвые, бесстрастные глаза рептилии уставились прямо в глаза ретивому охраннику. Долгие секунды я стоял на месте, удерживая "взгляд" махары на саготе, затем опустил голову и неторопливо заковылял дальше, прямо на него. Моя жизнь висела на волоске, но в последний момент сагот отскочил в сторону, я прошел мимо него и оказался на улице.
Теперь дорога перед нами значительно расширилась, а опасность уменьшилась, так как нас окружало огромное число махар. Этому способствовал тот факт, что в Футре в тот момент собралось большое количество махар из других городов. Они прибыли, чтобы принять участие в игрищах на большом мелком озере, лежащем в миле от города. Махары забавляются там, ныряя за мелкой рыбешкой и нежась в холодной воде, как это делали их далекие предки. В этом озере пресная вода, что делает его недоступным для гигантских морских ящеров и позволяет плавать в нем в полной безопасности, чего нельзя сказать о большинстве водоемов Пеллюсидара.
Затесавшись в толпу и следуя вместе с ней к озеру, мы очутились на равнине. Какое-то время Гак держался вместе с паломниками, но достигнув небольшой лощины, он остановился. Мы подождали, пока не пройдут последние махары, а затем круто изменили направление и пустились к границе равнины Футры.
Безжалостные лучи висящего над головой светила очень скоро сделали пребывание в наших маскировочных костюмах совершенно невыносимым. Перевалив через невысокую гряду и войдя в лес, мы с наслаждением сбросили вонючие окровавленные шкуры, обеспечившие успех нашего побега.
Я не стану утомлять вас подробностями нашего бегства: как мы бежали трусцой сколько хватило сил, пока не свалились с ног от усталости; как на нас нападали невиданные и страшные хищники; как нам удалось избежать когтей и зубов львов и тигров.
Мы упорно двигались вперед и вперед, стремясь как можно дальше уйти от ненавистной Футры. Гак вел нас в свою страну - Сари. Пока мы не замечали признаков погони, но все были уверены, что где-то сзади неутомимые саготы, как ищейки, идут по нашим следам. Гак уверил меня, что саготы никогда не теряют однажды взятого следа. Они либо настигают свою добычу, либо отступают перед превосходящими силами. По его словам, наша единственная надежда на спасение состояла в том, чтобы добраться до его племени раньше, чем саготы доберутся до нас. Когда же мы окажемся среди сильных воинов в неприступных горных крепостях, нам можно будет не опасаться любого числа саготов.
Наконец, после долгих недель или месяцев пути, которые, как я теперь понимаю, вполне могли оказаться и годами, мы увидели вдали земляной вал у подножия холмистой гряды на границе Сари. В тот же момент Худжа, который всю дорогу постоянно оглядывался, объявил нам, что видит большой отряд, спускающийся по склону у нас в тылу. То была давно ожидаемая погоня.
Я прямо спросил у Гака, успеем ли мы достичь Сари раньше наших преследователей.
- Мы могли бы, - ответил он. - Правда, саготы очень быстро бегают. Они устают куда меньше людей, а значит, сил у них остается больше, чем у нас. Но... - тут он остановился и многозначительно посмотрел в сторону Перри.
Я понял, что он имеет в виду. Старик настолько выдохся, что едва держался на ногах. Большую часть пути нам с Гаком приходилось поддерживать его с двух сторон. С таким бременем не только быстрые саготы, но и куда более медлительные преследователи сумели бы догнать нас раньше, чем мы одолеем полпути до спасительных гор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20