Больше его не останавливали.
Более того, на всем длинном пути по аллеям и цветникам ему не
попалось ни одной живой души. Слухи в дворцах распространяются очень
быстро.
Выбрался на дорогу. Широкую и пыльную. Поросшую у обочины чахлым
пожелтевшим от жары кустарником. Усеянную мусором и пометом. Пустую до
горизонта. Ведущую на запад.
И это по ней идти?
Ну уж нет!
- Анжела!
- Я здесь, мой повелитель. Скворши всегда появляются там, где ты их
позовешь, все скворши этого мира, потому, что других здесь нет, а есть
только я одна, а мое имя ты знаешь, и, как только ты меня позовешь, то я
сразу... что случилось, Айр?
Да, женщина - всегда и везде женщина...
- Ничего. Ничего особенного. С Калифом повздорили. Пора уходить.
Идем?
- Конечно!
Анжела устроилась в привычном месте - за пазухой. Айр активировал
комбинезон, настроил его на полет - и они взлетели.
На запад.
К Врагу.

2. ЧУЖАЯ БИТВА
Как же все-таки жарко в пустыне!
Когда стоишь посреди огромного котлована, окруженного где-то у
горизонта призрачными горами, которые не допускают ни малейшего шевеления
застоявшегося раскаленного воздуха, стекающего со склонов в котлован и
здесь умирающего призрачным маревом. Когда чувствуешь, что и сам
постепенно стекаешь в собственные сапоги и скапливаешься там озерцом
быстро испаряющегося пота. Когда так же медленно и лениво в голове
плещется единственная, неоформляемая в слова, мысль о тени, отдыхе, воде.
И когда любое прикосновение, любое раздражение вызывает болезненный
приступ головной и душевной боли. А от костра, на котором жарится случайно
пойманная ящерица, веет приятной прохладой.
- Ты знаешь, Анжела, когда дойдем до оазиса, ты, лучше, оставайся
там. Такие переходы не для тебя. Я тебя позову, когда все это кончится...
- Тяжело меня таскать - так и скажи!
- Да не в этом дело...
- А в чем же еще?
Айр не нашелся, что сказать. Объяснять, доказывать, оправдываться
просто не было сил.
Перекусили. Запили скудным запасом воды.
Собрались и полетели дальше.
Даже лететь, пользуясь даровой силой комбинезона, было здесь трудно.
Когда же кончится эта пустыня! Правы были, все-таки предки, прокладывая
дороги - пусть не самые прямые и короткие, но зато, самые удобные,
приспособленные для человека. И нечего изображать из себя самого умного и
опытного в этом мире, сокращая и упрощая пути. Есть дорога - по ней и иди.
Целее будешь!
Осталось только ее найти.
Айр дал себе слово впредь не отклоняться от проторенных трактов.
Пусть и вырос он, по сути, в пустынном племени - эта пустыня была
куда как пустыннее. Да и мало ли что еще ожидает его на длинном пути -
может встретиться кое-что и посерьезней пустыни. Нечего повторять все
ошибки всех предков самому. Пора бы и поумнеть. И пользоваться накопленным
опытом.
Внизу, утомляя и гипнотизируя, плыла песчаная равнина, покрытая
мелкими волнами, намытыми ветром. Видимо, ветер какой-никакой тут все же
был. Только, чтобы его заметить, надо стать песком и пролежать неподвижно
лет двести.
В другой раз.
- Анжела. Ты там как?
- Как... Как может быть бедному северному созданию, укутанному в
такую жару парящим комбинезоном?
- Ну, это ты зря. Комбинезон, наоборот, охлаждает...
- Уже и побурчать нельзя!
- Ладно. Летим...
Айр уже улавливал недалекое присутствие людей. Спокойное,
расслабленное. Видимо они отдыхают - и не где-нибудь, а в том самом
долгожданном оазисе. Совсем рядом. Скоро...
Различались уже даже отдельные мысли и чувства путников.
Первой пришла песня.
...Хе-эй, путь-дорога:
Знойный ветер, наши лица - в пыли.
Хе-эй, веселитесь:
Все мы братья, а дорога - одна...
Петь человек может только в особом, умиротворенном состоянии духа,
когда все необходимое и срочное сделано, и некуда торопиться, по крайней
мере в этот самый миг. Пыль, пот, дорога, страдания и мучения - это все
будет потом. А сейчас - вся вечность в твоем распоряжении.
...Но будут слезы и пот,
Будет кровь, позорная смерть
И новая жизнь.
Так я верю -
Мы там отдохнем...
И вот впереди показались долгожданные верхушки пальм. Подлетели еще
ближе - и стало ясно, что растут они из ложбины, окружающей родник. Оазис.
Айр опустился на песок. Ни к чему лишние ахи и охи. Он и без того
путник достаточно экзотичный.
Последние метры пути преодолел пешком.
И дослушал песню уже ушами.
...Но, кто-то предаст.
Бог судья на нашем пути,
Спаси и прости!
Да, я верю -
Каждый будет прощен.
Хе-эй, путь-дорога...
Это было...
Это будет...
Пел смуглый бородач, укутанный по-местному в махровый халат и
махровую же чалму. С трудом верилось, что так действительно прохладнее.
Но, что поделаешь, термостат он и есть термостат. Даже если изобретен
местными жителями методом проб и ошибок.
Чуть поодаль напивались и насыщались навьюченные верблюды. А у самой
прохлады родника живописно расположились около десятка людей - усталых,
смуглых, обветренных, опытных, бывалых... Торговый караван.
Поющий сидел лицом к Айру. И, заметив его, оборвал песню на полуслове
- и так и остался сидеть с открытым ртом.
Остальные немедленно обернулись, прослеживая его взгляд. Двое тут же
вскочили, выхватывая мечи.
Но, заметив, что Айр один и до самого горизонта никого не видно - да
и прятаться негде - расслабились и выжидающе наблюдали за его
приближением. Изредка, впрочем, поглядывая на того, что пел.
Видимо, он был хозяином и главой.
Айр демонстративно выставив вперед пустые руки, подошел прямо к нему.
- Одинокий путник, совершавший паломничество в далеких странах
благодарит Аллаха, сотворившего благостный оазис посреди мертвой пустыни,
за мудрость и заботу об утомленных странниках, и взывает к не менее
просветленной мудрости расположившихся здесь достойных мужей с просьбой не
отказать ему в возможности в полной мере воспользоваться дарами Аллаха.
- Вассалам алейкум, добрый путник. Да прославится мудрость Аллаха, -
в тон ему ответил старший каравана.
Ритуал был соблюден.
Напряженность спала, путники расслабились и вполголоса продолжили
прерванные разговоры.
Старший протянул Айру кувшин с водой - самое первое и самое
необходимое.
Айр благодарно напился.
Задумался на мгновение. А, чего там, торговые караваны и не с таким
встречались! Да и мало ли кого мог подобрать паломник в "далеких странах".
Расстегнул комбинезон, выпустил Анжелу и напоил ее.
Расчет его оказался верен - торговцы удостоили ее лишь мимолетными
любопытными взглядами.
Теперь можно присесть и перевести дух. Все остальное - потом.
- Далеко ли путь держишь, странник? - Глава каравана, оказывается,
мог изъясняться и по человечески. Да и как же иначе - ездит по миру,
торгует с разными людьми, со всеми надо уметь договориться...
- Далеко... В земли Египетские.
- И мы в ту сторону... - и выжидающе смолк.
Айр осмыслил заложенное в фразе предложение.
- Не разрешишь ли присоединиться к вам - пока по пути?
- Отчего же, присоединяйся. Ты, я смотрю, и постоять за себя сможешь.
Лишний меч в пути не помеха...
- А что, есть с кем сражаться?
- Бывает... - неопределенно махнул рукой караванщик. Потом встал и
направился к своим людям - отдавать распоряжения.
Главное было сказано и решено. А с досужим любопытством в пути
приставать было не принято. Захочет путник - расскажет сам. Да и ему, пока
не убедились в лояльности, нечего знать лишнее.
День отдыха в оазисе промелькнул незаметно.
На рассвете отправлялись.
Айр убедился, что Анжела сможет здесь о себе позаботиться, в случае
чего - и спрятаться, и вызвать Айра, и простился с ней на время. Невзирая
на обиды и причитания.
Караванщик выделил ему одного из запасных верблюдов.
Тронулись.
Айр ехал рядом со старшим - в пути они продолжали начатую вчера
беседу.
- Так ты все не можешь понять смысл работы торговца...
- Ну, не совсем так... Смысл я понимаю. Я не могу понять, почему
торговцем не может быть тот же, кто и производит товар. Сам сделал - сам и
продал. Разве не так?
- Нет, конечно же не так.
Разговор тек неторопливо, в тон жаре и в такт мерному покачиванию
верблюдов.
- Ведь тот, кто производит товар, любой товар, ну, скажем, парчу, ему
надо многому научиться, сделать себе станок, найти нити - а то и самому
сделать их, красители... Обучить подмастерьев... Да много всего! У него
просто нет времени на торговлю. Согласен?
- Да, с этим я согласен.
- И, потом, много ли он товара продаст одному покупателю? Тебе вот,
много надо парчи?
- Мне вообще не надо...
- Ну вот, видишь. Надо искать покупателей, забираться все дальше и
дальше. А это - трудности, опасности, разбойники. Из трех караванов - один
не возвращается домой.
- Значит, информация, доставка и рассредоточение...
- Что? Не понял тебя...
- Это я так... молюсь.
- А... Вот... И, для того, чтобы все это делать и появились торговцы.
А они, в свою очередь, объединились в Гильдию торговцев - помогать
пострадавшим, отсекать неопытных, не допуская ненужных жертв...
У Айра возникло впечатление, что его опять вербуют. Видно, очень уж
заманчиво смотрелся он в этом мире - в своем облачении, с нездешним мечом,
загадочный и уверенный в себе. Для того, чтобы быть здесь таким
самоуверенным требовались немалые основания.
Ну, вербует - так вербует. Посмотрим, для чего.
- Да, почтенный, ты меня убедил. Теперь я знаю, для чего нужны
торговцы.
Сказал - и задумался о своем.
Да и попутчик замолчал. Жара, пыль, дорога. Молчал он, правда,
недолго. Скоро вновь стал напевать вчерашнюю песню, которая, как
оказалось, замечательно подходила под темп езды на верблюде.
...Хе-эй, путь-дорога...
От монотонности езды и песни Айр вскоре стал задремывать. Как,
оказывается, хорошо, когда тебя ведет кто-то, знающий дорогу, мудрый и
опытный, и не надо самому обо всем заботиться и беспокоиться. Дорога может
быть и приятной.
Разбудила его внезапная остановка. Верблюд стал, как вкопанный, и
горбы его заколыхались по инерции, шмякаясь в Айра морщинистыми верхушками
спереди и в спину.
Ведущий, привстав в стременах, напряженно вглядывался вперед.
Айр прислушался и различил, а вскоре заметил и глазами ползущий
навстречу караван. Тоже торговцы. Явно не разбойники. А, может, такая
умелая маскировка? Ну нет, не до такой же степени. Смысл разбойного
нападения - во внезапности, пока жертвы не успели подготовиться к обороне.
А тут...
Встречный караван тоже заметил их. Замедлил ход.
Подъехал поближе.
Десять верблюдов. Пять человек против наших восьми... девяти - со
мной.
Отчего же так напряжен ведущий?
Чего же он опасается?
Оказалось, он не опасался.
Знаком показав остальным оставаться на местах, он выехал навстречу.
Встречный сделал так же.
Посреди разделяющего караваны пространства они встретились.
"Наш", не тратя времени на разговоры и приветствия, добыл из складок
халата нечто свисающее с шеи на черном шнурке.
Встречный, увидев это, шарахнулся, как от удара. Загар сошел с его
лица. Он непроизвольно дернулся рукой к груди, где, по всей видимости,
ничего такого не висело. Оглянулся, в поисках поддержки к спутникам.
Его собеседник наконец-то открыл рот.
- Я член Гильдии торговцев, - произнес он, чеканя каждое слово и
вздымая знак еще выше. - А ты?
Главе встречного каравана нечего было сказать. И показать.
Не отводя от знака затравленного взгляда, он заработал коленями,
пытаясь развернуть своего верблюда. Это его и погубило.
Члены Гильдии не допускали конкуренции.
Торговец - мирный законный торговец - выхватил меч и, не замахиваясь,
проколол насквозь халат встречного путника - и его самого вместе с
халатом.
Незадачливый караванщик коротко вскрикнул и начал сползать вниз.
Крик Айра слился с воплями всех остальных - и попутчиков, и
противников.
Что же он делает?!! Это же такой же торговец, как и он сам. Или, не
такой же? Он не член Гильдии. Значит ли это, что все мудрые разговоры о
необходимости торговцев, о полезности Гильдии - лишь красивая обертка,
сладкая ложь, призванная оправдать истину. А истина в том, что торгуют
только торговцы. Потому, что они просто не позволяют торговать всем
остальным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12