— Это-то я понимаю.
— Неужели? Прекрасно. Тогда подумайте, почему он бережет основную массу своих сил. Всех этих Бредущих в нощи он намерен бросить на Зейдабар. Он не посылает их против нас, так как стремится минимизировать потери. Он их держит на своем берегу, потому что днем мертвяки находятся под защитой. Они не переправятся через Гребигуату до тех пор, пока первыми это не сделают их живые охранники. А живые охранники не сделают этого, пока мы стоим на их пути. Таково мое предположение.
— Хм-м, — задумался Дузон. — А я полагал, будто он хочет показать нам нашу слабость и собственную способность нанести нам поражение лишь небольшой частью своих сил.
— Но это отнюдь не вся его задумка, — покачал головой Генерал.
— Наверное, вы правы. Но в таком случае просто необходимо найти способ переправиться через реку и уничтожить силы, которые Назакри намерен бросить на Зейдабар. Разве не так?
— Позвольте мне вернуться, милорд, к моему предыдущему допущению. Предположим, мы атакуем, но наша атака оказывается неудачной. Что тогда? Как после этого поступит враг?
— Я не могу…
— Он, вне всякого сомнения, двинется на Зейдабар! Эти Бредущие в нощи переправятся через реку вместе со своими охранниками, и на всем пространстве между рекой и Внешним Городом не окажется силы, способной их остановить!
— А как же вся остальная армия? Или городские стены?
— Где сейчас армия, мне не известно. После того как убили Гомиугитара, наша связь с Зейдабаром прервалась, и мы будем в неведении, пока не привезем из Дривабора очередного мага или не направим кого-нибудь из Новых Магов за информацией в Зейдабар. Мы не знаем, что там происходит и когда прибудет армия. Я лично предполагаю, что она уже в пути. Однако нам не известно, какой путь изберут Бредущие в нощи. Может, они двинутся не по дороге, а просто обойдут армию стороной или пройдут сквозь неё ночью. И хотя мне не известно, как намерен Назакри штурмовать городские стены, я не сомневаюсь — он к этому подготовлен. Неужели вы считаете, что это не так?
— Нет, не считаю. Ему известно, что о стенах Зейдабара ходят легенды.
— Именно.
Балинус откинулся на спинку походного складного стула, и тот затрещал под тяжестью генеральской туши. Дузон некоторое время стоял молча.
— Сэр? — произнес он наконец.
— Слушаю вас, милорд.
— Вы хотите сказать, что наша задача — сдержать Назакри до подхода армии?
— Да.
— И после того как подойдут основные силы, часть их останется здесь, сменив нас, а остальные отправятся через мост в наступление?
— Да, мои намерения именно таковы. Однако Лорд Кадан лично оценит обстановку и решит, как целесообразнее вести кампанию.
— И тогда мы получим такой перевес в силах, что враг окажется разгромленным в один день и все Бредущие в нощи будут истреблены?
— Полагаю, что так.
— Значит, мы ждем подхода армии, лишь удерживая свои позиции?
— Да.
— А тем временем Ребири Назакри, перебрасывая отдельные отряды под водой на нашу сторону, сохраняет основные силы в резерве?
— Да.
— Но для чего ему подобные сложности? Разве не мог бы он предпринять ночью тотальное наступление? Его живые воины прикрыли бы переправу мертвецов, которые, выбравшись из воды, порубили бы нас и двинулись прямым ходом на Зейдабар.
— Наверное, это в его силах. Но то, что он этого не делает, как раз и говорит о его сомнении в успехе.
— Или о том, что он нас пока испытывал, а окончательную попытку предпримет этой ночью.
— Не исключено, — согласился Балинус.
— И в этом случае мы все можем погибнуть?
— И такое вполне возможно.
Дузона передернуло. Он представлял ход кампании совершенно по-иному. Не считая Принца Багара и ещё двух дезертиров, Рота Заступников уже потеряла двадцать шесть лошадей и одиннадцать человек, включая одного герцогского сынка. Шестерых утащили в реку и утопили. Эту шестерку он, скорее всего, увидит в рядах врага при очередной стычке.
В течение триады враги в основном охотились за жрецами и убили всех четырех традиционных магов, прикомандированных к авангарду. Рейды следующей триады были направлены на истребление офицеров. Погибли пять из шести полковников, и из всех восьми прибывших на Гребигуату офицеров остались лишь Дузон, Балинус и командир Дауденорского Полка Заваи. Несколько человек были спешно произведены в полковники. Рота Заступников, уже служившая главной мишенью в одном из первых рейдов мертвяков, теперь может снова оказаться в центре внимания Бредущих в нощи. Не исключено, что они выберут в качестве очередных жертв Новых Магов или какую-то иную из важнейших составных авангарда. Каждый солдат Имперской Армии мог считать следующий рейд жмуриков направленным именно против него.
Олнамский колдун, видимо, стремится держать защитников Империи в состоянии постоянного напряженного ожидания.
Напрашивался вопрос: к чему он ещё стремится?
— Генерал, — молвил Дузон, — ведь Назакри наверняка известно, что мы ждем подкрепления.
— Наверняка.
— Но в таком случае, чего же он ждет? Чем дольше ожидание, тем у нас больше шансов.
— Возможно, он пока не решается поставить все на карту, ввязавшись теперь в битву. Поймите, чтобы преуспеть, он должен провести Бредущих в нощи и их охранников мимо нас в течение одной ночи. При этом он должен будет нанести нам такой урон, чтобы мы не смогли контратаковать. Ведь между противниками уже не останется преграды в виде реки, после того как он переберется на наш берег.
— Но что он приобретает, теряя время в пустом ожидании? Абсолютно ничего!
— В таком случае, — пожал плечами Балинус, — предстоящая ночь может оказаться ночью последней битвы. Но мне представляется, он потратит несколько ночей, чтобы обескровить нас ещё больше. Ведь мы устаем, а Бредущие в нощи не знают усталости. Мы слабеем от ран, а нежити продолжают биться как ни в чем не бывало.
Да, подумал Дузон, слова Генерала не лишены логики. Но рано или поздно мятежники должны бросить в бой все свои силы. Если Назакри будет ждать слишком долго — он обречен. Несомненно, колдун это прекрасно понимает.
Однако обречен Назакри или не обречен, а авангарду определенно не избежать гибели, если в ближайшие дни не прибудет Имперская Армия.
— Нам необходимо подкрепление, — изрек Дузон.
— При помощи магов всех сортов, и старых, и новых, я засыпал Зейдабар просьбами поторопиться, — ответил Балинус. — Гомиугитар сказал мне вчера… — Балинус умолк и судорожно сглотнул, вспомнив, что Гомиугитар уже превратился в обезглавленный труп. — Он сказал, что всячески подчеркивал важность срочного прибытия армии. Не прошло и часа с того момента, как Врей Буррей полетел в Зейдабар.
— И это очень хорошо, — одобрительно кивнул Дузон.
— Идите отдыхать, милорд, — сказал Балинус. — Вам необходимо хотя бы немного поспать.
Спорить с этим было невозможно. Дузон вдруг почувствовал чудовищную усталость. Ведь он сражался всю ночь напролет. Отсалютовав Генералу, он повернулся на каблуках и медленно побрел к своей палатке.
Утреннее солнце слепило глаза. Дузон прищурился и взглянул на противоположный берег.
Да, они все были на месте — штабеля тел и их чумазые охранители. Как жаль, что невозможно добраться до них без тридцатимильного броска к мосту и обратно!
Наверно, есть какой-то способ, размышлял Дузон. Может быть, Новые Маги сумеют что-то предложить…
Но не сегодня. Сегодня он ничего не способен предпринять. Ночью наверняка предстоит битва. Всем необходимо отдохнуть.
Какой она будет, эта битва — обычной кровавой схваткой или массированной атакой, прелюдией к броску на Зейдабар? Дузон надеялся, что им предстоит рутинная свалка, — он вовсе не спешил помирать. А время, конечно, работает на Империю.
Но если это понимает и Назакри, — а то, что он понимает, Лорд не сомневался, — то проволочка с наступлением не укладывается в голове. Объяснения Балинуса теперь казались совершенно неубедительными. Командир Роты Заступников остановился у входа в палатку и посмотрел через реку на черный шатер Назакри.
Чего же на самом деле ждет колдун?
Этого Дузон не знал и ненавидел себя за неспособность догадаться.
— Да, Самардас, вот когда мне по-настоящему мог бы понадобиться оракул, — пробурчал он.
Вошел в палатку, рухнул на койку и тут же забылся сном.
Глава сорок шестая
— Этот пандус с верхней точки выглядит даже более внушительно, чем снизу, — заметил Маллед, спускаясь с холма.
— Ничего не скажешь, действительно большой, — согласился Дарсмит.
Перед ними возвышались ворота, за которыми, как в раме, красовался огромный, цвета индиго прямоугольник неба с четырьмя почти полными лунами. Ниже ворот раскинулся наполовину скрытый в темноте Внешний Город. Приятели отправились в путь очень рано: солнце едва поднялось из-за горизонта, и огромная стена бросала густую, черную тень на улицы столицы.
Вдали, за пределами Внешнего Города, светились в солнечных лучах наиболее высокие здания Агабдала, где в лагере до сих пор пребывала в бездействии Имперская Армия.
Было уже довольно тепло, но Малледа била мелкая дрожь. Открывшаяся перед ним картина выглядела сверхъестественно: небо, скованное прямоугольником ворот, темные пустынные улицы города и широкая, круто стекающая вниз дорога. Создавалось впечатление, будто весь мир сдвинулся с места и пытается убежать от них. Агабдал, казалось, висел в воздухе, ожидая лишь приказа откуда-то свыше упасть на головы путников, когда те окажутся под ним.
Да, видимо, он все же совершает величайшую глупость: отправляется на битву с колдуном и армией нежитей и делает это вопреки воле Лорда Грауша.
Он, Маллед — Богоизбранный Заступник Домдара и Защитник Зейдабара, ему это теперь доподлинно известно, и отрицать свою богоизбранность далее невозможно. Но в то же время он по-прежнему Маллед из Грозероджа, сын Хмара, кузнец-подмастерье, глава семьи — в общем, человек, который терпеть не может совать нос в чужие дела.
Глядя на эту вселенскую панораму, на этот огромный наклонный пандус, Маллед вновь почувствовал собственное ничтожество. Да, возможно, он на целую голову выше самого высокого человека, но по сравнению с городом и лежащим за его пределами миром даже самый большой великан выглядит ничтожной козявкой. Как может он рассчитывать на свою способность совершить нечто действительно важное? Несмотря на помощь богов, он все-таки остается простым смертным, столкнувшимся с превосходящими его возможности проблемами.
— Маллед!
Кузнец от неожиданности споткнулся, но все же устоял на ногах и обернулся посмотреть, кто его окликнул.
Это не мог быть Дарсмит — у того совсем другой голос. Не могли быть и часовые, охранявшие стены и ворота, — посты находились впереди беглецов, а крик раздался сзади. Неужели Лорд Грауш послал за ним?
Какой-то человек в белых одеждах торопливо спускался по пандусу, размахивая рукой. В этот миг солнечные лучи, перелившись через городскую стену и купол Великого Храма, залили фигуру розовым светом, оставив, впрочем, лицо в тени. Но Маллед и без того уже знал, кто догоняет его. Он не видел этого человека вот уже дюжину триад и тем не менее сразу узнал его.
— Вадевия, — сказал он и остановился в ожидании.
— Кто? — спросил Дарсмит. Он тоже остановился и посмотрел назад.
— Жрец, который пришел вместе со мной из Бьекдау, — пояснил Маллед. — Ему известно, кто я. Именно он и уговорил меня уйти из дома. — Затем он повысил голос. — Если вы явились, чтобы убедить меня остаться в Зейдабаре, то ваши старания напрасны!
— Я все скажу лишь после того, как узнаю, куда и с какой целью ты направляешься! — переходя с рыси на шаг, прокричал в ответ жрец.
— А какое вам до этого дело? — бросил Маллед, когда жрец подошел так близко, что уже не было необходимости кричать.
— Но это же совершенно очевидно, — ответил Вадевия. — Я считаю себя ответственным за тебя, ведь заботиться о тебе поручили моему храму.
— Обо мне, старик, заботится моя семья, а вовсе не ваш храм!
Жрец пожал плечами.
— Как тебе будет угодно. И все же я постоянно за тебя волнуюсь.
— В этом нет никакой необходимости.
— Но тем не менее это так.
— Куда мне идти и чем заниматься, решают только боги и я, — потерял терпение Маллед.
— Но разве не жрецы являются посредниками между богами и смертными?
— Уже не являются! — прорычал кузнец. — Мне кажется, у меня с богами более тесный контакт, чем тот, что вы имели за последние шестнадцать лет.
— Верно, — понурился Вадевия. — Вряд ли можно иметь контактов меньше, чем мы. Но должен заметить, твой ноль не больше, чем наш.
— Маллед встречался с богом две триады назад, — вмешался Дарсмит.
— Неужели? И с кем же? — Вопреки ожиданию в голосе старика не было ни сарказма, ни сомнения. Все трое понимали, что на встречу с богом больше всего шансов было именно у Малледа.
— С Баранмелем, — ответил Дарсмит. — На свадьбе у моей сестры.
— Вот как… — задумчиво глядя на Дарсмита, протянул Вадевия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76