Мона открыла ее, расстелила скатерть и принялась расставлять на стол блюда, фужеры, баночки с едой, флягу янтарного вина.
— Роботы с собой упаковали, — сказал Кейси. — Помнят, кем они были в прежние времена.
Ло и Сандор присоединились к нам за столом. Мона разлила вино, а Кейси протянул каждому золотистые фрукты.
— Не похожи на наши, лунные. Не знаю, как они называются, но очень советую.
— Это персики. — Сандор откусил кусочек. — Выращены из клеток, что я обнаружил при раскопках лунной базы. У меня такие были в саду возле Мемориала.
Мона разломила персик и поделилась им с Кейси. Свой я съел с превеликим удовольствием. Еще были чашечки с супом, пирожки, орешки, фруктовый джем. Не все мне понравилось с первого раза, но благодаря янтарному вину я наслаждался каждым кусочком. Когда мы закончили трапезу, Ло с Сандором переглянулись и встали из-за стола.
— Мы вынуждены оставить вас, надо кое-что обдумать. Не скучайте.
Мона взяла Кейси за руку и повела его за родителями. Они вчетвером долго стояли, не отводя глаз от купола, а потом опустили головы, стеснившись в кружок и погрузившись в молчаливую беседу. Думаю, им о многом предстояло подумать.
— Dos locos! — Пеп покачал головой, глядя в сторону Кейси. Печаль омрачила его лицо. — Ошибался я, все-таки они поладили. Только забыли, что мира-то больше нет.
38
Наконец Ло и Сандор внезапно отделились от четверки, прервав безмолвную связь, и быстрым шагом направились к слайдеру Сандора. Не проронив ни слова, Мона отпустила руку Кейси и пошла за ними. Он точно застыл, глядя ей вслед полными ужаса глазами.
— Мона, — глухо прошептал потрясенный Кейси, — почему?
— Нет времени. — Она опрометью бросилась назад и поцеловала его приоткрытые от потрясения губы. — Надо спешить.
Мона ускользнула, едва Кейси протянул руку, чтобы обнять ее, помчалась за Ло и Сандором, направляющимися в их летающий модуль. Дверь, щелкнув, затворилась за ней, Кейси обернулся к нам, раскинув руки в мольбе о помощи. Я просто физически ощущал его боль, но ничем не мог помочь.
— Demonios! — пробормотал Пеп. — Fantasmas de los muertos!
Призраки мертвых.
Вокруг уже начала сгущаться тьма, луговые собачки примолкли. Шпиль Короны излучал слабое сияние, освещая купол и отбрасывая на окружающие нас деревья и кучи обломков длинные черные тени. Далеко в лесу раздался странный дрожащий крик. Я решил, что это всего-навсего какой-то ночной зверек, призывающий свою избранницу, и все же по спине пробежали мурашки.
Модуль оставался на месте.
— Что происходит? — Кейси стоял, не отрывая взгляда от звездолета, ошеломленный и убитый горем. — Почему она ушла?
— Dios sabe , — пожал плечами Пеп. — Одному Богу известно. Если миром Дьявол не завладел.
* * *
Мы долго еще стояли там, зябко ежась на ночном ветру, и ждали, что семейство выйдет из слайдера, или что он взлетит, ну или хоть что-нибудь произойдет. А модуль все так и стоял неподвижный и молчаливый — загадочная зеркальная скорлупка, тускло поблескивающая в зареве шпиля.
Кейси прокричал что-то, хрипло призывая Мону открыть дверь. Но этого не произошло.
Мы с Пепом устали стоять и отошли к столу. В корзинке Моны осталась пригоршня крекеров и немного вина во фляге. Поеживаясь от ветра, мы позвали Кейси. Он стоял и словно не слышал нас, сжав кулаки, тряс головой, глядя на слайдер, пока мы с Пепом не прикончили и печенье, и вино.
Дверь другого модуля оставалась открытой. Там мы с Пепом и укрылись от ветра. Я откинул спинку сиденья и долго лежал, глядя сквозь прозрачное стекло корпуса на Кейси и на неподвижный модуль и наблюдая за медленно карабкающейся на фоне сияющего шпиля Луной. Пеп беспокойно бормотал во сне какие-то испанские ругательства. Благодаря вину я наконец уснул.
Когда я проснулся, увидел Кейси, который поднялся в наш модуль. Он лежал на полу и вовсю храпел. Глаза его ввалились, а на подбородке топорщилась черная щетина. Я вышел из модуля, и меня приветствовал целый хор луговых собачек. Слайдер Сандора все стоял там, где мы его и оставили прошлой ночью, — сверкающая в лучах утреннего солнца загадка. Пеп отыскал в запасниках сухие плитки, напоминающие по вкусу подгоревшую овсянку. Мы немножко съели. Кейси вышел на улицу проверить, не доносятся ли из другого модуля какие звуки. Он прижался ухом к зеркальному корпусу и вернулся в подавленном молчании.
— Que le hace? — нахмурился Пеп. — Ну не вечно ведь ждать.
— Я видел сон. — Кейси был задумчиво печален. — Мне приснилось, что они мертвы.
— Если так, — вздрогнул Пеп и тут же перекрестился, — то надо посмотреть.
Он отошел на улицу и вернулся с тяжеленным обломком мостовой, который приподнял обеими руками и занес над головой, готовясь обрушить его на стену модуля.
— Нет, подожди, — остановил его Кейси. — Мне еще снилось кое-что. Я попытался проникнуть внутрь и услышал слова Моны. Я помню их. Золотая — восемь, красная — шесть, черная — четыре. И когда дверь отворилась, я увидел их мертвыми.
Пеп положил на землю булыжник и склонился, что-то высматривая в боку модуля.
— Mira! — прошептал он. — La cerradura!
Он обнаружил три разноцветные точки на зеркальном корпусе: золотую, красную и черную. Пеп по очереди постучал по ним, вслух отсчитывая удары. Дверь неожиданно широко растворилась. Мы зашли вслед за ним.
Все трое лежали, неподвижно распластавшись в креслах. Открытые остекленевшие глаза Моны незряче смотрели вдаль, а ее миловидное личико превратилось в застывшую маску. Я коснулся ее руки — холодной и твердой, застывшей в трупном окоченении. Кейси опустился на колени возле нее. Мы вышли и оставили его там одного.
— Cabron! — пробормотал Пеп. — Madre de cabrones! Есть ли Бог на свете!
А может, Бога вообще нет? Что за силища истребляет ничего не подозревающее и ни в чем не повинное население целых планет без предупреждения и причины. Я не знал ответа.
Наконец Кейси, шатаясь, вышел из модуля. Он выглядел бледным и подавленным, будто из него вытекла кровь до последней капли, и все же старался взять себя в руки: глаза его были сухи, а зубы плотно сжаты.
— Отчего они погибли? — спросил Пеп.
Кейси пожал плечами и покачал головой.
— Думаю, Мона знала обо всем, когда подбежала, чтобы поцеловать меня на прощание. Я знаю, она хотела сказать мне, но у нее не осталось времени.
Кейси хотел похоронить тела. Но Пеп сказал, что почва твердая, а инструментов у нас нет, так что могилы выкопать не удастся. Он считал, что модуль сам по себе уже достаточная могила, но Кейси не давала покоя мысль о высохших мумиях, которых мы видели на спутнике.
— Тогда мы их сожжем, — решил он. — Надо устроить погребальный костер.
Топора у нас при себе не было, но повсюду на заброшенных улицах лежали старые поваленные штормами деревья. Большую часть дня мы только и занимались тем, что таскали, волокли и складывали в кучу опавшие ветви да слушали брань раздраженных нашим присутствием луговых собачек. Когда Кейси объявил, что дров достаточно, мы почтительно вынесли из модуля тела и положили их на подготовленную кучу.
И тут мы поняли, что зажечь костер нечем. Пеп уж было решил отправиться на поиски кремня и стали, но Кейси вспомнил о той выставке естественных наук, которую они с Моной посетили на Короне. Он сходил туда и принес лупу. Кейси поднес ее к сухому листку, который тут же задымился и загорелся. Пеп склонил голову и пробормотал какую-то испанскую молитву. До самого заката мы подкладывали в костер дрова.
На следующее утро от похоронного костра остался лишь пепел. Мы собрали прах в корзину Моны, и когда я поинтересовался, что же с ним теперь делать, Пеп предложил развеять его по воздуху, со слайдера. Я удивился такому предложению, потому что Сандор, казалось, управлял модулем с помощью волшебства, не касаясь никаких рычагов. Пеп ответил, что здесь нет ничего особенного, что всем управляли микроботы с помощью своих магнитных и электростатических полей и что Сандор научил его пользоваться рычагом управления.
— Летим в Серенгети, — благодарно кивнул Кейси. — Я там видел стадо антилоп. Мона любила животных.
Мы высоко пролетели над заполненным льдом кратером на вершине огромного нового конуса и обратно, почти касаясь восточного берега озера Виктория, ставшего теперь шире. Мы низко скользнули над пышными зелеными пастбищами Серенгети и открыли дверь. Антилопы, газели и зебры бросились наутек, завидев нас, а какие-то ширококрылые птицы врассыпную разлетелись от водопоя. Кейси стоял у открытой двери и рассеивал прах.
— Да уж, бессмертные, — печально покачал головой Пеп и закрыл дверь, пресекая шум ветра. — Хотел бы я в это верить.
* * *
Мы вновь приземлились среди недовольных луговых собачек. Пеп, не вылезая из кресла пилота, обернулся, глядя на нас с Кейси.
— Y ahora que? Куда дальше?
Кейси пожал плечами. Меня одолевало чувство какой-то непреодолимой безысходности. Мы втроем застряли здесь, окруженные одними животными. Ни друзей, ни пищи, ни инстинктов, что помогают выжить в дикой природе. Пытаясь хоть за что-нибудь зацепиться и мыслить трезво, я спросил Пепа, не сможет ли он отвезти нас на Луну.
— Наверняка компьютер будет снова клонировать нас, — сказал я, — когда узнает, что Земля мертва. Когда бы это ни случилось, нашим новым собратьям пригодится отчет обо всем, что здесь произошло.
— Станция нас не впустит. — Пеп покачал головой. — Сандор опечатал ее, помнишь?
Мне отчаянно хотелось скрыться куда-нибудь от царившего вокруг разорения и хаоса. А может, полететь на родную планету Ло? Или слетать куда-нибудь еще на тысчонку лет? Может, тогда, вернувшись, уже застанем здесь наших клонов и Землю, живую и невредимую.
На какой-то миг Пеп просветлел, но потом вновь отрицательно покачал головой.
— Я не межпланетный пилот. А если бы и был им, то мы можем и не обнаружить населенных планет. К тому же любой, кто заподозрит, что мы несем вирус, просто собьет нас.
Мы опять приземлились на поле среди луговых собачек. Когда стало смеркаться, мы уже успели покинуть звездолет и разместились за гагатовым столом, доедая жесткие бисквиты, обнаруженные Пепом в продуктовом отсеке, и размышляя, как остаться в живых.
— Можно просто поселиться в модуле, но это… — он покосился на надкушенный бисквит, — даже этого комбикорма надолго не хватит.
Мы решили уж было заняться земледелием или охотой, но вспомнили, что у нас нет ни семян, ни инструментов, чтобы возделывать почву, ни оружия, чтобы охотиться на местную дичь, да хоть бы на этих самых луговых собачек, да и не умеем мы ничего. Кейси погрузился в себя и молчал, не сводя глаз с венчающего Корону шпиля, пока Пеп не спросил, что, на его взгляд, мы могли бы предпринять.
— У нас в крови микроботы из созвездия Стрельца, — сказал он с горькой иронией. — Они, по идее, должны нас обессмертить.
— Да, у Сандора тоже были, — напомнил Пеп. — Только что-то они его не спасли.
— Мы не знаем, что они такое, — кивнул Кейси, разглядывая Корону, ее золотистый купол, огромную половину Луны, восходящую из сумерек. Наконец он заговорил, скорее сам с собой, чем с нами: — Мона считала, что ей передались эти микроботы от меня. Она пыталась понять, что они собой представляют, и надеялась, что они защитят нас от того зла, что сгубило планету. Думаю, в конце концов она начала приходить к выводу, который приводил ее в ужас.
Не разжимая губ, он покачал головой.
— Я так и не узнал, на какой след она напала или думала, что напала. Она умела читать мои мысли, а вот ее разум был для меня закрытой книгой. Мы любили друг друга, и она казалась счастливой и полной ожиданий перед тем, как все закончилось. Я был счастлив с ней.
Глубоко вздохнув, Кейси покачал головой и долго сидел, припоминая что-то.
— Мы считали, что будем жить вечно, — продолжил наконец Кейси тоскливым, полным отчаяния голосом. — Мы смеялись, рассказывая друг другу о лучших моментах своей жизни. Моне хотелось знать, какой была бы ее жизнь, если бы Сандор не забрал ее с Луны. Ее потрясла история глобального катаклизма и станции. Она рассказывала, как путешествовала с матерью и о всяких странных существах, которых видела. Мона любила все новое, все живое. А когда я вспоминаю о Короне… — На миг его лицо озарила улыбка. — Здорово там было. Ей нравилось все, что готовили для нас роботы. Мы проводили в постели целые ночи. Она никогда не прекращала поисков. В самом конце она была счастлива, рада тому, что, как ей казалось, нашла.
Кейси поднял взгляд на шпиль, и глаза его наполнились решимостью.
— Я пойду в Корону.
* * *
На следующее утро он так и поступил. Мы с Пепом оставили модуль и пошли вслед за другом по широкой улице, когда-то столь впечатляющей. Раньше по обеим ее сторонам возвышались огромные деревья, которые теперь по большей части засохли или погибали. Распавшуюся на куски мостовую окружал высокий увитый плющом кустарник. Нам приходилось перелезать через упавшие стволы и карабкаться по каменистым оврагам, промытым потоками воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
— Роботы с собой упаковали, — сказал Кейси. — Помнят, кем они были в прежние времена.
Ло и Сандор присоединились к нам за столом. Мона разлила вино, а Кейси протянул каждому золотистые фрукты.
— Не похожи на наши, лунные. Не знаю, как они называются, но очень советую.
— Это персики. — Сандор откусил кусочек. — Выращены из клеток, что я обнаружил при раскопках лунной базы. У меня такие были в саду возле Мемориала.
Мона разломила персик и поделилась им с Кейси. Свой я съел с превеликим удовольствием. Еще были чашечки с супом, пирожки, орешки, фруктовый джем. Не все мне понравилось с первого раза, но благодаря янтарному вину я наслаждался каждым кусочком. Когда мы закончили трапезу, Ло с Сандором переглянулись и встали из-за стола.
— Мы вынуждены оставить вас, надо кое-что обдумать. Не скучайте.
Мона взяла Кейси за руку и повела его за родителями. Они вчетвером долго стояли, не отводя глаз от купола, а потом опустили головы, стеснившись в кружок и погрузившись в молчаливую беседу. Думаю, им о многом предстояло подумать.
— Dos locos! — Пеп покачал головой, глядя в сторону Кейси. Печаль омрачила его лицо. — Ошибался я, все-таки они поладили. Только забыли, что мира-то больше нет.
38
Наконец Ло и Сандор внезапно отделились от четверки, прервав безмолвную связь, и быстрым шагом направились к слайдеру Сандора. Не проронив ни слова, Мона отпустила руку Кейси и пошла за ними. Он точно застыл, глядя ей вслед полными ужаса глазами.
— Мона, — глухо прошептал потрясенный Кейси, — почему?
— Нет времени. — Она опрометью бросилась назад и поцеловала его приоткрытые от потрясения губы. — Надо спешить.
Мона ускользнула, едва Кейси протянул руку, чтобы обнять ее, помчалась за Ло и Сандором, направляющимися в их летающий модуль. Дверь, щелкнув, затворилась за ней, Кейси обернулся к нам, раскинув руки в мольбе о помощи. Я просто физически ощущал его боль, но ничем не мог помочь.
— Demonios! — пробормотал Пеп. — Fantasmas de los muertos!
Призраки мертвых.
Вокруг уже начала сгущаться тьма, луговые собачки примолкли. Шпиль Короны излучал слабое сияние, освещая купол и отбрасывая на окружающие нас деревья и кучи обломков длинные черные тени. Далеко в лесу раздался странный дрожащий крик. Я решил, что это всего-навсего какой-то ночной зверек, призывающий свою избранницу, и все же по спине пробежали мурашки.
Модуль оставался на месте.
— Что происходит? — Кейси стоял, не отрывая взгляда от звездолета, ошеломленный и убитый горем. — Почему она ушла?
— Dios sabe , — пожал плечами Пеп. — Одному Богу известно. Если миром Дьявол не завладел.
* * *
Мы долго еще стояли там, зябко ежась на ночном ветру, и ждали, что семейство выйдет из слайдера, или что он взлетит, ну или хоть что-нибудь произойдет. А модуль все так и стоял неподвижный и молчаливый — загадочная зеркальная скорлупка, тускло поблескивающая в зареве шпиля.
Кейси прокричал что-то, хрипло призывая Мону открыть дверь. Но этого не произошло.
Мы с Пепом устали стоять и отошли к столу. В корзинке Моны осталась пригоршня крекеров и немного вина во фляге. Поеживаясь от ветра, мы позвали Кейси. Он стоял и словно не слышал нас, сжав кулаки, тряс головой, глядя на слайдер, пока мы с Пепом не прикончили и печенье, и вино.
Дверь другого модуля оставалась открытой. Там мы с Пепом и укрылись от ветра. Я откинул спинку сиденья и долго лежал, глядя сквозь прозрачное стекло корпуса на Кейси и на неподвижный модуль и наблюдая за медленно карабкающейся на фоне сияющего шпиля Луной. Пеп беспокойно бормотал во сне какие-то испанские ругательства. Благодаря вину я наконец уснул.
Когда я проснулся, увидел Кейси, который поднялся в наш модуль. Он лежал на полу и вовсю храпел. Глаза его ввалились, а на подбородке топорщилась черная щетина. Я вышел из модуля, и меня приветствовал целый хор луговых собачек. Слайдер Сандора все стоял там, где мы его и оставили прошлой ночью, — сверкающая в лучах утреннего солнца загадка. Пеп отыскал в запасниках сухие плитки, напоминающие по вкусу подгоревшую овсянку. Мы немножко съели. Кейси вышел на улицу проверить, не доносятся ли из другого модуля какие звуки. Он прижался ухом к зеркальному корпусу и вернулся в подавленном молчании.
— Que le hace? — нахмурился Пеп. — Ну не вечно ведь ждать.
— Я видел сон. — Кейси был задумчиво печален. — Мне приснилось, что они мертвы.
— Если так, — вздрогнул Пеп и тут же перекрестился, — то надо посмотреть.
Он отошел на улицу и вернулся с тяжеленным обломком мостовой, который приподнял обеими руками и занес над головой, готовясь обрушить его на стену модуля.
— Нет, подожди, — остановил его Кейси. — Мне еще снилось кое-что. Я попытался проникнуть внутрь и услышал слова Моны. Я помню их. Золотая — восемь, красная — шесть, черная — четыре. И когда дверь отворилась, я увидел их мертвыми.
Пеп положил на землю булыжник и склонился, что-то высматривая в боку модуля.
— Mira! — прошептал он. — La cerradura!
Он обнаружил три разноцветные точки на зеркальном корпусе: золотую, красную и черную. Пеп по очереди постучал по ним, вслух отсчитывая удары. Дверь неожиданно широко растворилась. Мы зашли вслед за ним.
Все трое лежали, неподвижно распластавшись в креслах. Открытые остекленевшие глаза Моны незряче смотрели вдаль, а ее миловидное личико превратилось в застывшую маску. Я коснулся ее руки — холодной и твердой, застывшей в трупном окоченении. Кейси опустился на колени возле нее. Мы вышли и оставили его там одного.
— Cabron! — пробормотал Пеп. — Madre de cabrones! Есть ли Бог на свете!
А может, Бога вообще нет? Что за силища истребляет ничего не подозревающее и ни в чем не повинное население целых планет без предупреждения и причины. Я не знал ответа.
Наконец Кейси, шатаясь, вышел из модуля. Он выглядел бледным и подавленным, будто из него вытекла кровь до последней капли, и все же старался взять себя в руки: глаза его были сухи, а зубы плотно сжаты.
— Отчего они погибли? — спросил Пеп.
Кейси пожал плечами и покачал головой.
— Думаю, Мона знала обо всем, когда подбежала, чтобы поцеловать меня на прощание. Я знаю, она хотела сказать мне, но у нее не осталось времени.
Кейси хотел похоронить тела. Но Пеп сказал, что почва твердая, а инструментов у нас нет, так что могилы выкопать не удастся. Он считал, что модуль сам по себе уже достаточная могила, но Кейси не давала покоя мысль о высохших мумиях, которых мы видели на спутнике.
— Тогда мы их сожжем, — решил он. — Надо устроить погребальный костер.
Топора у нас при себе не было, но повсюду на заброшенных улицах лежали старые поваленные штормами деревья. Большую часть дня мы только и занимались тем, что таскали, волокли и складывали в кучу опавшие ветви да слушали брань раздраженных нашим присутствием луговых собачек. Когда Кейси объявил, что дров достаточно, мы почтительно вынесли из модуля тела и положили их на подготовленную кучу.
И тут мы поняли, что зажечь костер нечем. Пеп уж было решил отправиться на поиски кремня и стали, но Кейси вспомнил о той выставке естественных наук, которую они с Моной посетили на Короне. Он сходил туда и принес лупу. Кейси поднес ее к сухому листку, который тут же задымился и загорелся. Пеп склонил голову и пробормотал какую-то испанскую молитву. До самого заката мы подкладывали в костер дрова.
На следующее утро от похоронного костра остался лишь пепел. Мы собрали прах в корзину Моны, и когда я поинтересовался, что же с ним теперь делать, Пеп предложил развеять его по воздуху, со слайдера. Я удивился такому предложению, потому что Сандор, казалось, управлял модулем с помощью волшебства, не касаясь никаких рычагов. Пеп ответил, что здесь нет ничего особенного, что всем управляли микроботы с помощью своих магнитных и электростатических полей и что Сандор научил его пользоваться рычагом управления.
— Летим в Серенгети, — благодарно кивнул Кейси. — Я там видел стадо антилоп. Мона любила животных.
Мы высоко пролетели над заполненным льдом кратером на вершине огромного нового конуса и обратно, почти касаясь восточного берега озера Виктория, ставшего теперь шире. Мы низко скользнули над пышными зелеными пастбищами Серенгети и открыли дверь. Антилопы, газели и зебры бросились наутек, завидев нас, а какие-то ширококрылые птицы врассыпную разлетелись от водопоя. Кейси стоял у открытой двери и рассеивал прах.
— Да уж, бессмертные, — печально покачал головой Пеп и закрыл дверь, пресекая шум ветра. — Хотел бы я в это верить.
* * *
Мы вновь приземлились среди недовольных луговых собачек. Пеп, не вылезая из кресла пилота, обернулся, глядя на нас с Кейси.
— Y ahora que? Куда дальше?
Кейси пожал плечами. Меня одолевало чувство какой-то непреодолимой безысходности. Мы втроем застряли здесь, окруженные одними животными. Ни друзей, ни пищи, ни инстинктов, что помогают выжить в дикой природе. Пытаясь хоть за что-нибудь зацепиться и мыслить трезво, я спросил Пепа, не сможет ли он отвезти нас на Луну.
— Наверняка компьютер будет снова клонировать нас, — сказал я, — когда узнает, что Земля мертва. Когда бы это ни случилось, нашим новым собратьям пригодится отчет обо всем, что здесь произошло.
— Станция нас не впустит. — Пеп покачал головой. — Сандор опечатал ее, помнишь?
Мне отчаянно хотелось скрыться куда-нибудь от царившего вокруг разорения и хаоса. А может, полететь на родную планету Ло? Или слетать куда-нибудь еще на тысчонку лет? Может, тогда, вернувшись, уже застанем здесь наших клонов и Землю, живую и невредимую.
На какой-то миг Пеп просветлел, но потом вновь отрицательно покачал головой.
— Я не межпланетный пилот. А если бы и был им, то мы можем и не обнаружить населенных планет. К тому же любой, кто заподозрит, что мы несем вирус, просто собьет нас.
Мы опять приземлились на поле среди луговых собачек. Когда стало смеркаться, мы уже успели покинуть звездолет и разместились за гагатовым столом, доедая жесткие бисквиты, обнаруженные Пепом в продуктовом отсеке, и размышляя, как остаться в живых.
— Можно просто поселиться в модуле, но это… — он покосился на надкушенный бисквит, — даже этого комбикорма надолго не хватит.
Мы решили уж было заняться земледелием или охотой, но вспомнили, что у нас нет ни семян, ни инструментов, чтобы возделывать почву, ни оружия, чтобы охотиться на местную дичь, да хоть бы на этих самых луговых собачек, да и не умеем мы ничего. Кейси погрузился в себя и молчал, не сводя глаз с венчающего Корону шпиля, пока Пеп не спросил, что, на его взгляд, мы могли бы предпринять.
— У нас в крови микроботы из созвездия Стрельца, — сказал он с горькой иронией. — Они, по идее, должны нас обессмертить.
— Да, у Сандора тоже были, — напомнил Пеп. — Только что-то они его не спасли.
— Мы не знаем, что они такое, — кивнул Кейси, разглядывая Корону, ее золотистый купол, огромную половину Луны, восходящую из сумерек. Наконец он заговорил, скорее сам с собой, чем с нами: — Мона считала, что ей передались эти микроботы от меня. Она пыталась понять, что они собой представляют, и надеялась, что они защитят нас от того зла, что сгубило планету. Думаю, в конце концов она начала приходить к выводу, который приводил ее в ужас.
Не разжимая губ, он покачал головой.
— Я так и не узнал, на какой след она напала или думала, что напала. Она умела читать мои мысли, а вот ее разум был для меня закрытой книгой. Мы любили друг друга, и она казалась счастливой и полной ожиданий перед тем, как все закончилось. Я был счастлив с ней.
Глубоко вздохнув, Кейси покачал головой и долго сидел, припоминая что-то.
— Мы считали, что будем жить вечно, — продолжил наконец Кейси тоскливым, полным отчаяния голосом. — Мы смеялись, рассказывая друг другу о лучших моментах своей жизни. Моне хотелось знать, какой была бы ее жизнь, если бы Сандор не забрал ее с Луны. Ее потрясла история глобального катаклизма и станции. Она рассказывала, как путешествовала с матерью и о всяких странных существах, которых видела. Мона любила все новое, все живое. А когда я вспоминаю о Короне… — На миг его лицо озарила улыбка. — Здорово там было. Ей нравилось все, что готовили для нас роботы. Мы проводили в постели целые ночи. Она никогда не прекращала поисков. В самом конце она была счастлива, рада тому, что, как ей казалось, нашла.
Кейси поднял взгляд на шпиль, и глаза его наполнились решимостью.
— Я пойду в Корону.
* * *
На следующее утро он так и поступил. Мы с Пепом оставили модуль и пошли вслед за другом по широкой улице, когда-то столь впечатляющей. Раньше по обеим ее сторонам возвышались огромные деревья, которые теперь по большей части засохли или погибали. Распавшуюся на куски мостовую окружал высокий увитый плющом кустарник. Нам приходилось перелезать через упавшие стволы и карабкаться по каменистым оврагам, промытым потоками воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51